— Ну это же логично. Кто на крышу-то полезет? В этом есть логика. Конечно, можно добавить в этот список багажник какой-нибудь машины или хитрый неочевидный закоулок, но вариант с крышей ничем не хуже. Надо же с чего-то начинать. Окурки пока всё-таки лучше исключить. Да и о чём я? Какие в Хоме, нафиг, окурки? Камешки разве что иногда попадаются. — Есть мысли, на какой крыше искать? — спрашиваю я Артура. — Я не уверен, но… но думаю, Амальгама целилась именно на этот клуб. Не случайно же она выбрала день его открытия. Чтобы посеять панику даже среди самых беспечных. Я поднимаю голову. Чёрное небо, горящее десятками звёзд, нависает над угловатыми буквами. Вот уж не врите, никогда такого неба в Москве не было. Как и в любом мегаполисе, в общем-то. Да уж, если Алиса права, совсем не в ту сторону я смотрел. — Вы хотите забраться на это здание? Артур снимает очки и с виноватым видом протирает их. — Честно говоря, я надеялся, что вы на него заберётесь. О, ну прекрасно! Я кидаю на этого наглого учёного недобрый взгляд. — Я, по-вашему, кто, Человек-паук? Сколько здесь этажей-то? Шесть? Семь? — Наверняка где-то есть пожарная лестница, — говорит Алиса. Блин, ну спасибо вам всем, конечно. Нашли героя! Очень хочется объяснить Артуру старую мудрость про инициативу и инициатора, но что-то меня останавливает. И я отвечаю так, как совсем не хочется. — Пожа… ну да, точно. Спасибо за подсказку. Ладно, стойте здесь. Попробую найти. — Не, чел, мы с тобой, — говорит Серёга. — Погнали, — соглашаюсь я. — Кристин? — Давайте без меня. Я лучше твоих новых друзей охранять буду. Отлично, теперь они остались с Алисой вдвоём. Надо бы поскорей найти скрипт и вернуться. А то у меня плохие предчувствия. Вот скажите, я в метавселенной или какой-то онлайн-игре? Появился дядька с квестом, и такой: принеси мне скрипт, судьба мира зависит от этого предмета! И вот, я с двумя сопартийцами, Серёгой и Лёней, иду в эпическое путешествие по московским крышам. Но в стороне стоять было бы как-то… подло, что ли. Да и чего уж таить, хочется произвести на Алису впечатление. Она прикольная, да и я ей, кажется, понравился. Нам приходится оббежать два здания, прежде чем мы находим эту злосчастную лестницу на заднем дворе. Выглядит она не очень надёжной, но отступать уже поздно. — Очень реалистичная симуляция рухляди, — замечает Лёня. — Да, местами внимания к деталям у разрабов не занимать, — говорю я. — Но только не там, где надо. Мы аккуратно поднимаемся по лестничным пролётам, а в конце они переходят в самую обычную вертикальную лесенку до самой крыши. Ух, угораздило же меня. Серая крыша абсолютно ровная и мрачная. Здесь нет ничего: ни вентиляции, ни парапетов. Блин, страшно, без парапета-то! Вот никогда не любил лазить по крышам. Серёга с Женьком часто куда-нибудь забирались, звали меня. Сначала я придумывал отмазки, чтобы не выглядеть трусом, а потом забил на это всё и сказал как есть: боюсь высоты, никуда не пойду. Они потом долго меня на эту тему подкалывали. Я быстрым и нервным шагом отхожу от края крыши. Серёга ржёт во весь голос. — Чё, Вадян, коленки затряслись? Смотри, штаны не запачкай. Лёня тонко хихикает и одобрительно кивает. — А ты чего поддакиваешь, Лёнь? — спрашиваю я. — Хотел прыгнуть с крыши, вроде? Вот, пожалуйста, твой шанс. — Ну, с такой низкой — неинтересно, — отвечает он, вмиг теряя улыбку. — Ну да, или ты просто испугался. Давайте разберёмся со всем этим побыстрее. И не будем так шуметь. Здесь темнее, чем внизу, и мне приходится сосредоточиться, чтобы различить детали картинки. Посреди крыши лежит подозрительный кубик. Я подхожу к нему ближе: это ящик где-то полметра на полметра, к верхней грани которого привязано что-то вроде динамитных шашек. Прям киношная бомба, ей богу. Поднимаю её — она на удивление лёгкая. Хотя откуда мне знать, сколько весит настоящая бомба? Подхожу к лестнице, осторожно смотрю вниз, но от страха отшатываюсь назад. И как мне тащить этот ящик? Одной рукой спускаться? Я ж сорвусь нафиг! Если я упаду, то вылечу из метавселенной, она всё-таки пытается создавать иллюзию смерти. Говорят, это сделано, чтобы люди потом не перепутали реальность с виртуальностью и не сделали с собой чего непоправимого. — Вадян, дай эту хрень мне, упадёшь же, — Серёга протягивает мне руку. — А, то есть, ты не упадёшь? В принципе, ящик можно сбросить. С ним ничего не будет, едва ли он с симуляцией повреждений. А если и будет, то мне же лучше, я же и так собираюсь его как-то обезвредить. Но чую, не просто так он замаскирован под бомбу. Случится ещё чего нехорошего от удара… ну его нафиг. — Вадим! — кричит Лёня. Внезапный укол в руку. На самом деле, любая боль в Homeland ощущается как лёгкий укол, так что это мог бы быть и удар кулаком, и нож, и пуля. Но это нечто другое, так как я чувствую, что что-то крепко впилось в мой левый локоть. Я резко поворачиваюсь и вижу гигантского питбуля, вцепившегося в меня зубами. — А-а-а! Я ору и начинаю дёргать рукой, но он никак не отстаёт. Ящик падает у меня из рук, я оступаюсь и чуть не падаю с крыши, но умудряюсь сместить центр тяжести и грохаюсь на бетон. Парни вцепляются в пса и пытаются оттянуть его от меня, но он всё никак не хочет отставать. Я бью питбуля кулаком в морду, и он скуля отпускает руку, но не отходит, настороженно рычит. Я начинаю вставать, и тут он валит меня обратно. Вот уже питбуль стоит надо мной и лает, его слюна падает мне на лицо. Фу, как мерзко! — Парни, хватайте ящик и бегите! — кричу я. — А я выйду в реальность! — Да хрена с два мы куда убежим, — отвечает Серёга. Я поворачиваю голову: ребят обступили со всех сторон ещё с десяток таких псов. Ну отлично. Кто бы ни создал этих ботов, они все смертны, это непреложный закон Хомы. Я медленно достаю из кармана нож и бью им собаку в бок. Брызгает бутафорская кровь: двумерная анимация разлетающихся розовых частиц. Животное скулит и падает, но умирать не собирается. Я встаю на ноги и подхожу к собаке, чтобы добить её, но она прыгает на меня и толкает с такой силой, что я отлетаю в сторону, попутно теряя нож. Бот идёт на меня и угрожающе рычит. Что ж, ладно. Будем импровизировать. Я открываю инвентарь и выбираю скейтборд. Пёс прыгает и разевает пасть, прямо на уровне моего лица. Я выставляю скейт впереди себя, и зубы смыкаются прямо на доске. Пёс приземляется на землю. Я наношу ему удары по морде один за другим. Он пятится назад и на какое-то время зависает на месте, после чего начинает нарезать круги, то рыча, то скуля. Классно, бот залагал. Я подбираю нож и наношу серию ударов по сломавшейся собаке. В лицо мне летит целый поток странных, совершенно неощутимых розовых частиц. Животное падает замертво, и я убираю в инвентарь скейтборд. Стая всё так же рычит, обступив моих друзей. Как будто их создавали для запугивания, но не устранения людей. Я с размаху вонзаю нож в одного из псов — тот падает. Где-то половина стаи переключает внимание на меня, в то время как остальные продолжают сторожить Лёню и Серёгу. — Так, ребят, не стоит… тихо… тихо… у меня нож! Они хором начинают рычать. Я медленно отхожу. И в голове рождается очень неприятный план. Не хотелось бы, но… Я открываю инвентарь. Нет, ни один предмет не подходит. Тогда нажимаю на монетку сбоку. В поле ввода по умолчанию стоит «1» — столько и оставляю. Нажимаю ок — в руке появляется монета номиналом в один кредит. Делаю так раз десять — у меня уже горсть монет. Попасть бы… Несколькими меткими бросками я попадаю в головы другим, не обращающим на меня внимания псам. Теперь и они переключаются на меня. — Это я спёр вашу коробку! — кричу я. — Ну, давайте! Пацаны, а вы — бегом! Псы бросаются в мою сторону, я делаю ещё один шаг назад и, потеряв равновесие, падаю с крыши. Мозг, конечно же, воспринимает это падение как настоящее, и я испытываю что-то вроде слоумо: время замедляется, а лай и рычание собак тонут в оглушительном стуке моего собственного сердца. Кажется, что я падаю вечность. Вот и проверим, можно ли умереть от страха при падении в виртуальности. Или, как сказал, Марс… в общем, вы поняли. Я хватаюсь за ступеньку пожарной лестницы. В реальности это ничем хорошим бы не кончилось, но в виртуальности, слава Богу, кости не ломаются и мышцы не рвутся. Я остаюсь висеть на ступеньке, в то время как мимо меня один за другим падают боты. Им это падение не пережить. Всё-таки туповатые они, эти псины. Я собираю силы в кулак, подтягиваюсь и поднимаюсь обратно на крышу: парни не стали ломиться за скриптом, а остановились и наблюдали за моим падением. — Вадим! — обеспокоенно говорит Лёня. — Ты как? — Нормально, как же ещё? Собаки наши, походу, всё. Я бросаю взгляд туда, где зарезал бота — мало ли, он ожил, или новые уже подоспели. Нет, тишина. Даже тело питбуля уже успело исчезнуть. Смотрю вниз — стая лежит неподвижно. — Ну точно, сдохли, — говорю я сквозь одышку. — Но хорошо, что всё обошлось. Погнали вниз. Когда я уронил бомбу, она упала на землю — к счастью, мои опасения оказались напрасными, и ничего не случилось. Спустившись, я достаю из кармана свой магнитик и прикладываю к скрипту. Через секунду магнит издаёт характерный писк: скрипт скопировался мне в инвентарь. — Нахрена тебе копия этой дряни? — спрашивает Серёга. — Происходит странная фигня, — отвечаю я. — Надо быть готовым ко всему. И пригодиться может что угодно. Алиса и Артур спокойно ждут нас и о чём-то разговаривают. Первой меня замечает Алиса.