– Эксперты найдут, если такое имело место. – Мне кажется, или ты стал терять хватку? – она была крайне удивлена таким ответом. – Ничего не случилось? – Да всё в порядке, не обращай внимания. Ты мне лучше скажи, как такой задохлик, как Стивенсон, смог затащить такого увесистого мужика на ветку, да ещё и смог насадить? Тот же вопрос о теле на мосту. – И на мосту, и здесь он использовал специальные приспособления, ты же слышал Фила. – Ну да, в наше время высоких технологий забросить труп можно хоть на Эверест, – согласился Маккарти, поворачивая голову в сторону места происшествия, где сновали эксперты и в стороне, подальше от жертвы, стоял Раджа, продолжая рассматривать лист бумаги. – Ты зря сомневаешься, мне пришло досье на этого, так сказать, парнишку. И не парнишка он вовсе. Ему двадцать шесть лет. – Да ну? – удивился детектив, рассматривая одну из громадных секвой, отличающуюся от остальных особо громадным стволом. Она напомнила ему некоторых животных, среди потомства которых всегда найдётся самый сильный и, отбирая пищу у остальных, становится крупнее своих братьев и сестёр. – Внешность бывает обманчива. А дальше ещё интересней. Он из Северной Дакоты. Его отец, бывший рейнджер, постоянно занимался с сыном тем, что лучше всего умел сам. С детства Самуэль был бойскаутом и участвовал в соревнованиях по стрельбе. Короче говоря, всё свободное время посвящал военным дисциплинам, и как только появилась возможность, то подписал контракт с морской пехотой США. Но был он не простым морпехом, а служил в части специального назначения, проще говоря, спецназ. По окончании контракта сразу перешёл на работу в фонд. Этот дохлый парнишка владеет оружием и рукопашным боем настолько хорошо, что даже лучший из нас по сравнению с ним, как ребёнок в песочнице. И вам обоим очень повезло, что вообще остались живы, – подытожила лейтенант. – Это кое-что проясняет. И зачем же доброму греческому благотворителю такой профессионал? Неужто раздавать обеды нуждающимся? – усмехнулся Дуглас. – Именно, и как он их раздаёт, мы уже не раз успели убедиться. А вот чем ему насолил его же работодатель, мы так и не знаем. Надо искать дальше. – Значит, будем искать. Нам не впервой. Может, ты ещё что забыла рассказать или просто не успела? – глядя на неё с подозрением, спросил Маккарти. – До меня здесь дошёл один слух из другого района, – замялась женщина. – Короче. Нашли труп одного из торговцев оружием, убитого из пистолета, подобного тому, из которого застрелили твоего парня. Ничего не хочешь мне сказать? – Нет. Мало ли кто может владеть таким стволом, – с непонимающим видом пожал плечами Дуглас. – К чему ты клонишь? – Да так, ни к чему. Просто поинтересовалась. Как только осмотр тела окончился и его увезли в специально оборудованном для этого фургоне, детектив отвёз домой Джавала, а сам решил зайти в местный магазин. Запасы виски подходили к концу, а желание только усиливалось. Он часто заходил сюда за выпивкой. Этот небольшой, но очень уютный магазинчик привлекал его не только наличием любимого напитка, но и хозяином заведения, которого он давно и очень хорошо знал. Бэн открыл точку, как только перебрался в этот район из Небраски. У него не было ни жены не детей, может, поэтому детектив считал его родственной душой, а может, потому что этот весёлый, преклонного возраста человек всегда был рад их встрече. Взяв одну из бутылок на полке, Маккарти подошёл к кассе, где лежали всякого рода мелочи: шоколадки, зажигалки, жевательная резинка и в ожидании, пока Бен обслужит предыдущего покупателя, осмотрел полку позади продавца. Среди всякой всячины его взгляд внезапно отыскал блестящую фляжку, которую почти полностью закрывала красивая коробка, в прозрачной части которой гордо пребывал штопор с огромной бляшкой в виде львиной головы. – Как всегда, свой любимый? – с улыбкой спросил Бен сразу, как только попрощался с покупателем. – Да, запасы надо пополнять, – ответил Маккарти, не сводя взгляда с фляжки. – Что-то я не замечал у тебя вон той вещички. – Какой? – развернувшись и сморщив лоб, спросил продавец. – Фляги, за штопором для аристократов, – Дуглас указал рукой, чтобы Бен мог увидеть торчащий из-за коробки серебристый бок. – А, эту, – он достал вещь и протянул её детективу, – она старая уже, никто не покупает. На ней флаг конфедератов, а местные их не особо жалуют. Другие-то я быстро продал. А эта зависла намертво, вот и стоит пылится на полке. Если хочешь, отдам тебе её за десять долларов. Хоть что-то выручу. Маккарти взял фляжку и осмотрел – стандартное изделие, как миллионы подобных. Единственное, что отличало её от других таких же, – это наличие флага с красным крестом на синем фоне, флага Конфедерации, южных рабовладельцев, проигравших гражданскую войну. Он повертел её в руке и сунул во внутренний карман. – Идёт, давай заберу. Меня всё равно все ненавидят, так что хуже не будет. Когда решу расколоть чёрного или янки, то буду доставать её с презрительным видом, – засмеялся детектив. – Давай пробью, – улыбнулся Бен, то ли от того, что смог продать зависший товар, то ли от тайной любви к Конфедерации. Пока он занимался оформлением покупки, в паре метров от них разразился настоящий скандал. Две афроамериканки что-то не поделили. Одна, с явным лишним весом и возрастом далеко за сорок, в синих джинсах и белой футболке, как-то рьяно отчитывала высокую стройную женщину в короткой юбке. Рассмотрев её повнимательней, Дуглас сделал вывод, что женщина молода и очень красива. Пухлые чувственные губы, маленький нос и большие карие глаза не могли не привлекать внимание мужчин, а длинные ноги и высокая грудь могли свести с ума любого. – Ты зачем это с собой сделала? За тобой и так все мужики на районе бегают! Уже пытались несколько раз изнасиловать! Когда ж ты найдёшь себе мужика нормального! – распылялась та, что постарше. – Ну, мам, перестань. Что такого, всего лишь подправила нос, – оправдывалась вторая, бросая смущённые взгляды в сторону прилавка. – Что мам, что мам! Ты какого чёрта ложишься под нож хирурга, чтобы понравиться этому уроду? Да по нему тюрьма плачет! Его завтра-послезавтра или посадят, или убьют, и тебя вместе с ним. Звонит он, пёс! Интересуется! Как прошла операция! Изуродовала себя ради какого-то козла! – Я не уродовала! – вспылила девушка. – Как же не уродовала! А давай спросим? Давай! – женщина схватила дочь за руку и подвела поближе к прилавку, чтобы детектив и Бен могли рассмотреть поближе. – Вот вы, мужчины, скажите, у неё красивый нос? Маккарти сделал вид, будто серьёзно осматривает часть тела, а потом, с лицом бывалого специалиста, посмотрел на женщину постарше. – Великолепная работа, – восхищённо подытожил он, кивая головой. От всего этого вида Бен даже хихикнул, но промолчал. – Вот видишь! А я что говорила! Пластические операции до добра не доведут! У этого жирдяя уже слюни потекли! Подождёт тебя ночью за углом и набросится! – Эээ, простите. Я полицейский, а не насильник, – поражённый таким обвинением, стал оправдываться детектив. – Тем хуже! Коп-извращенец! А ну-ка, подвинься! Дай пройти! Одни уроды вокруг! – прокричала женщина, отталкивая Дугласа, чтобы пройти вперёд. Через несколько секунд возмущённая дама, практически волоча за собой дочь, покинула магазин. Бен резко выдохнул и покачал головой. – Что это было? – с широко раскрытыми от удивления глазами спросил Маккарти. До дома детектив добрался уже под вечер, когда солнце только начало сдавать свои позиции, постепенно позволяя медленно наплывающей темноте занять своё место. Людей на улице становилось всё меньше, а в домах тот тут, то там зажигался свет, и только вечно неугомонные дети никак не хотели расставаться друг с другом, носясь по тротуарам, словно маленькие заводные машинки, не знающие усталости. Дуглас иногда оставался сидеть в своём шевроле, чтобы просто понаблюдать за детьми, а иногда и сам мог поиграть с ними, на какое-то, пусть даже очень короткое время, становясь соучастником той жизни, которую у него отняли. Вспомнив о своём приобретении, он решил заполнить его из купленной бутылки. «Пустая фляга – смерть пилигрима», – любил повторять Маккарти, если внезапно закончился виски. Вынув из кармана серебристую железную тару, он медленно начал наполнять её любимым напитком. И, когда оставалось совсем немного, в кармане зазвонил телефон. Детектив дёрнулся от неожиданности, выплеснув часть виски на штаны. Видя, как по ткани расплывается тёмное пятно, он чертыхнулся, закрутил крышку бутылки и полез за надоедливым аппаратом. – Слушаю, – раздражённо ответил Дуглас. – Детектив Маккарти? – прозвучал глубокий мужской голос. – Вас беспокоит окружной прокурор Бил Мэтьюс. Полицейский опешил от имени звонившего. Он сам искал встречи и был крайне удивлён такому стечению обстоятельств. – Да, сэр. Приятно слышать. – Мы могли бы с вами встретиться? – Да, да, конечно. Когда вам удобно, – настороженно произнёс Дуглас. – А сейчас это возможно? – спросил прокурор, поставив детектива в ступор. «К чему такая спешка?» – удивлению не было предела. – Ну, если вы настаиваете? А это не может подождать до завтра? – задавая этот вопрос, он решил проверить, насколько действительно важно это так называемое свидание. И что это не просто какая-то прокурорская прихоть. – Я вас очень прошу приехать сейчас. Завтра уже может быть поздно. – Понял. Диктуйте адрес, – словно военный, сухо сказал Маккарти и приготовился слушать, куда ему отправляться. Дом Мэтьюса находился не в самом богатом районе города и мало чем отличался от остальных. Двухэтажный, с небольшим газоном и примыкающим гаражом, он никаким образом не выдавал особый статус его владельца, хотя статус был, и очень серьёзный. Однако в штатах было не принято государственным служащим особо выделяться на фоне остальных, показывая, как бы свою близость к народу. Многие считали Мэтьюса чуть ли не гением, ведь к своим сорока пяти годам он смог добиться такого серьёзного поста, имея жену и троих детей. Но детектив уже понял, каким образом можно подняться так высоко. Окружной прокурор, конечно, был крайне не глуп, но назвать его гением можно с очень большой натяжкой. Получив юридическое образование, Мэтьюс, не достигнув особых успехов и ничем не отличившись, сделал головокружительную карьеру, удивив всех и каждого, а в особенности более опытных и достойных кандидатов на должность. А теперь изъявил желание баллотироваться на пост мэра. Но с такой поддержкой это неудивительно, и в том, что он займёт место градоначальника, не было никаких сомнений, просто вопрос времени. А если смотреть в более широкой перспективе, то скоро влияния и денег фонда будет достаточно для захвата Овального кабинета, если, конечно, он уже не находится в их власти. С одной стороны, Маккарти – человек маленький, и разницы, кто станет главой государства, для него особой нет, главное, чтобы президент думал о людях. Но с другой – неизвестны последствия такого решения. Чем руководствуются все эти люди? Какова главная цель? Ответы на эти вопросы он надеялся получить от прокурора. Идёт слишком большая игра, и Дуглас, как бы ни хотел, оказался в неё втянут и очень надеялся, что это всего лишь паранойя, как у последователей теории заговора. Подойдя ко входу, детектив нажал на звонок и огляделся: старая привычка обнаруживать слежку. Профессионалы, конечно же, не попадаются на такие банальные действия, но новички легко. А по собственному опыту он знал, что в большинстве своём следят дилетанты, отсвечивая, как рождественская ёлка. Дверь открыл высокий поджарый белый мужчина в синей футболке и домашних брюках. Глубоко посаженные серые глаза, волевой подбородок и широкие скулы создавали впечатление сильного и целеустремлённого человека, а лёгкий загар указывал на некую медийность, желание нравиться. И это было не удивительно, судя по тому, на какое место он метил. – Здравствуйте, детектив! – улыбнулся Мэтьюс, протягивая руку. – Спасибо, что согласились встретиться. Жена и дети гостят у родственников, поэтому нам никто не помешает. Маккарти ответил взаимностью, обратив внимание на гладкий перстень, подобный тому, что видел на пальце Синидиса, и вошёл внутрь, оглядывая интерьер. Ему всегда было интересно, как живут люди подобного ранга. Но, к особому сожалению, ничего из ряда вон выходящего не было, дом оказался обставлен хоть и со вкусом, но достаточно просто. Мебель, купленная в одном из известных крупных магазинов страны, не особо дорогая бытовая техника, даже ремонт показался настолько простым, что детектив начал проникаться неким уважением к этому человеку. Но, с другой стороны, и появились опасения об истинных намерениях достижения политических высот. С любителями роскоши всё было ясно сразу, а вот с такого рода людьми надо держать ухо в остро. А веру в заботу о народе он привык оставлять самому этому народу, ведь по собственному опыту прекрасно знал, что подобные убеждения не что иное, как сказки. Мэтьюс достал из небольшого шкафчика маленький чёрный приборчик с антеннами и поднёс к одежде Дугласа, который сразу понял, что это за устройство, имевшееся у экспертов каждого полицейского участка. – Индикатор поля? Не доверяете? – спросил детектив, изображая истинное удивление. – Я никому не доверяю. По должности положено. Вы против? – Нет, пожалуйста. Я всё понимаю, – улыбнулся Маккарти, поднимая руки вверх, чтобы проще было сделать досмотр. Проведя прибором по всему телу полицейского и удостоверившись в отсутствии всякого рода записывающих устройств, прокурор убрал его обратно в шкафчик и жестом пригласил детектива пройти в гостиную. Большой серый обеденный стол с несколькими стульями, пара высоких шкафов со всякого рода посудой и тумбочка с несколькими горшками цветов – это всё что находилось в достаточно просторной комнате, куда он прошёл по просьбе Мэтьюса. – Виски? – спросил прокурор, входя следующим. – Спасибо за предложение, сэр. Не откажусь, – улыбнулся Дуглас, присаживаясь за стол. – И давай без сэр. Просто Билл. У нас частная беседа, а не брифинг в участке, – сразу обозначил позицию Мэтьюс. – Как скажете, я не против. – Со льдом? – вынимая бутылку и пару стаканов, спросил прокурор. – Без. Не люблю, когда всякая дрянь портит вкус такого замечательно напитка. – И правильно, я тоже не понимаю такого. Если уж пить виски, то чистым, – засмеялся Билл, разливая горячительное и протягивая наполовину заполненный стакан собеседнику. Маккарти пригубил и, оставшись удовлетворённым вкусом, поставил на стол. – Давай сразу перейдём к сути, – без лишних сантиментов сказал Маккарти, – а то меня уже съедает любопытство, зачем ты меня позвал.