– Не густо, – вздохнул детектив, – но хоть на этом спасибо. Может, есть ещё что-то? Знакомые, друзья, коллеги? Сжав губы, Мэтьюс покачал головой. – Только охрана. Это самые отъявленные отморозки, которых свет не видывал. Бывшие военные, каждый из которых либо сидел за военные преступления, либо был уволен за то же самое. Они преданы ему как собаки. Большинство проходили службу в Ираке и других горячих точках, он их нашёл сам и каждого вытащил с помощью ресурсов фонда. Если бы ты видел их досье, то ужаснулся бы, каких зверей он себе набрал. – Можно попробовать расколоть, – предложил детектив. – Ты, конечно, хорош в своём деле, но, боюсь, что такие особи не по зубам даже тебе. Это садисты, а не простые уголовники. Некоторых не смогли расколоть даже в плену, а ты про оперативную работу. Не смеши. – Следили за ними? – Нет. И не собираюсь. – Нда, дела, – с досадой выдохнул Маккарти. – А как у вас в секте принимаются решения? – Да просто. Объявляется общее собрание, на котором ставится на голосование тот или иной вопрос. Или без голосования доносится до всех присутствующих очередное решение совета. – А где проводятся сходки? – Этого я сказать не могу. Ты уж извини. – Я понимаю, – улыбнулся детектив. – Есть ещё что-то? – Ещё кое-что. Касту и учение создал Дэвид Джеферссон. Это имя словно молния пронзило Дугласа. Он почувствовал, как мгновенно пересохло горло. – Кто? – выдавил он. – Да, тот самый, чей сын убил твою семью… – опустив глаза, сказал Мэтьюс. Маккарти растерянно забегал глазами по столу, пытаясь осознать всё происходящее. Он даже ущипнул себя, чтобы проснуться. Но это был не сон. – Это все новости? Или есть ещё парочка? – спросил детектив, подняв глаза на прокурора. – Все. Больше я ничем не могу помочь. Мне самому нужна помощь, – пожал плечами Мэтьюс. Какое-то время Дуглас сидел без движения, полностью погрузившись в себя и пытаясь собрать мысли воедино, и, как только ему это удалось, продолжил: – Мне нужно полное досье на Джеферссона и Лафайета. Но не полицейское, а из Бюро. Я думаю, хоть это ты можешь для меня сделать? – Подожди минуту, – ответил прокурор и тут же скрылся в одной из комнат, через несколько минут вернувшись с двумя небольшими папками. – Вот, держи. Это копии. Можешь оставить их себе. Я полностью изучил документы, но ничего странного не нашёл. Здесь все данные как по компаниям так и по личностям обоих. Я всё делал втайне от фонда. Люблю быть в курсе грязного белья. – И совсем ничего странного? – удивился Маккарти. – С моей точки зрения, нет. – Он отдал папки и снова сел на стул. – Кстати. Ты бы не хотел стать частью фонда, а то у нас в вашем участке пустовато. Со временем бы занял пост начальника? Это лучше чем возиться со всякой уличной шпаной и извращенцами. Детектив улыбнулся в ответ и проговорил: – А мне со шпаной комфортней. В них говна меньше! Дуглас не помнил, как попрощался и оказался в машине, все его мысли были заняты только одним. Призраки прошлого снова обрели тело и стояли над ним, усмехаясь. Слишком много совпадений, и казалось, что всё происходящее подобно торнадо, а в эпицентре стоит он, разрываемый на части этой зловещей силой, у которой есть начало, но нет конца. Маккарти откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться, но воспоминания той злосчастной ночи постоянно вгрызались в память, заставляя переживать самые страшные события снова и снова. Он не знал, как долго просидел без движения, но, когда открыл глаза, уже начинало светать. Солнце ещё не вышло, но его разгоняющая тьму поступь уже чувствовалась повсюду. Дуглас посмотрел на часы, что-то прикинул и набрал номер. На другом конце прозвучал недовольный мужской голос. Весь следующий день детектив провёл за изучением бумаг, с головой погрузившись в работу. По всей квартире были разбросаны фотографии, документы, графики. Лафайет оказался достаточно неординарной личностью, про таких ещё говорят – родился под счастливой звездой. Сирота, нигде не учился, но всё же умудрился основать успешную компанию. Только оставался один вопрос: как и где он сошёлся с Джеферссоном? Нигде не было даже упоминания об интересах второго в Техасе. Судя по досье, они вообще никак не могли пересечься. И тут вдруг он отдаёт всю свою тайную организацию незнакомцу, а тот без толики сомнения соглашается, да ещё и сразу продаёт свой бизнес. Маккарти не знал, что и думать. Ни общих родственников, ничего. Да они даже ни разу не были в общих аэропортах. Стараясь найти хоть какую-то зацепку, он совсем забыл про время, опомнившись, только когда за окном вовсю чернела ночь. Сложив всё обратно в папки, детектив направился на кухню, чтобы налить себе стакан виски, и каково было разочарование, что его любимый напиток закончился. «Вот беда, – подумал про себя детектив. – Бэн уже давно спит, а до ближайшего открытого магазина идти минут тридцать. Придётся на сегодня бросить пить». Размышляя о виски и Бэне, он ненароком вспомнил недавнее происшествие со скандальной мамашей и её дочуркой. Мысли об этой странной семейке даже немного развеселили и заставили проникнуться какой-то долей зависти. Как бы там ни было, у них была семья и проблемы, которым уделялось столько внимания, казались такими мелкими по сравнению с происходящим в его жизни. Потеря родных, маньяки, убийства, кровь и горе с его стороны и подправленный нос для какого-то мужика с их. И почему-то на ум приходило вселенское равновесие – одни переживают о носах, а другие живут в страданиях, но если сложить всё вместе, то получается стабильно нормально, то компенсируется этим, и наоборот. «Ха! Вот беда у людей, пластика клюва. И сколько переживаний! Словно мир рухнул, – усмехался про себя детектив. Но вдруг внезапно замер, потянулся рукой к ближайшему стулу и медленно опустился на него. – Пластика носа… пластика… Чёрт побери! Маккарти, ну ты и тупица!» – Поверь мне! Мы сможем! – уже с самого утра Дуглас был в кабинете у Кэтрин и устроил настоящий переполох. – Меня достали твои идиотские идеи! Мало того, что ты устроил слежку за прокурором, так ещё и это! Да нас посадят к чертям собачьим! – негодовала лейтенант, схватившись за голову. – Если тебе на себя плевать, то подумай о нас! – О нас с тобой мы подумаем позже. Сначала дело, мон амур, – улыбаясь во всё своё небритое лицо, парировал он. – А что ты предъявишь? Что? Догадки? Домыслы? Предчувствия? Или, может, предсказания? – Разберёмся по ходу дела, – не унимался детектив. – Идиот! – воскликнула женщина, откидываясь на спинку кресла. – Это была твоя сестра! Твоя сестра! Или ты уже забыла? Скоро придут отпечатки зубов настоящего Лафайета, и что-то мне сильно подсказывает, что разница будет охренеть какая! – начал закипать Маккарти, но тут же взял себя в руки и понизил тон. – Этот выродок жив. Его подлый папаша всё устроил. И бьюсь об заклад, что настоящий Рикардо давно кормит червей, когда под его именем живёт матёрый убийца, продолжающий свои кровавые развлечения! – А что, если ты ошибаешься? Если всё не так и это просто фантазии? А? – не сводя с него взгляда, спросила Кэтрин. – Что тогда? Ты представляешь, в каком дерьме мы окажемся? – Со смерти моей семьи я из дерьма и не вылезал, – выдохнул Дуглас. – Он убил моих родных, и с тобой или без тебя я уничтожу эту мразь. Лейтенант молча покачала головой и уставилась в стену. – Я любила свою сестру и вашу дочь. И для меня было ударом то, что произошло. Но сейчас ты предлагаешь полную авантюру, основанную на домыслах пропитого мозга. А вдруг всё иначе? – Тогда я угощу тебя лучшим виски в Сан-Франциско! – Ну ты и придурок! – Дамы и господа, очередное собрание братства открыто! – как и в прошлый раз объявил человек в золотой маске. – Виват! Виват! Виват! – громыхнула толпа. Господин опустился на стул во главе овального стола и обвёл взглядом собравшихся. Но в отличие от предыдущих собраний, когда все места за столом были заполнены, в этот раз один стул оставался пустым. – Друзья мои! Я должен с прискорбием сообщить о кончине ещё одного нашего брата. Это огромная утрата для всех нас. И моему горю нет предела! Александр Синидис был душой и сердцем нашего братства, и эта утрата невосполнима! Среди присутствующих пробежал шёпот. Дождавшись, когда все затихнут, он продолжил: – Но ещё большим горем является предательство! И оно касается всех нас. В наши ряды закралась ложь! Некоторые члены касты, ведомые мелочностью и алчностью, стали причиной раскола среди нас, поставив под удар саму суть идеологии, фундамент высшего социализма! Зал хранил молчание. – Отказавшись принести настолько жалкую жертву, они пожелали растоптать наше единство и уничтожить мечту! Мечту о новом мире, новом порядке, новой судьбе! Бросить всех нас к ногам плебеев! Отдать лучших в угоду худшим! – человек в золотой маске поднялся и развёл руки в стороны. – Словно Иуда предал Христа за тридцать серебреников, они предали нас за зелёные бумажки! Считая всех нас такими же мелкими и ничтожными, как они сами! Но мы не поддадимся на мимолётные слабости и не позволим червю малодушия подточить и уничтожить нашу мечту! Среди присутствующих раздались крики одобрения и согласия. – Я молчал! Надеялся, что эти люди одумаются и покаются в своих ошибках, но нет! Они приняли великодушие за слабость и продолжили свои гнусные делишки! И Господь мне свидетель, я не желал этого. Александр Синидис, Генрих Макуин и Оливер Спенсер предали нас! И кара настигла их, как настигает лютый зверь свою жертву! И карой этой было всё наше братство, даровавшее мне меч правосудия! И я свершил его волю! Вашу волю! Снова послышался шёпот и началось движение, но громовой голос заставил всех замереть. – Но не все предатели были наказаны! Остались гнилые всходы, которые надо вырвать с корнем из общего будущего! И сегодня свершится суд братства! – Я бы на твоём месте так не спешил! – раздался голос из-за спин собравшихся, и все, как по приказу, резко повернулись в сторону говорившего. Отодвинув красное полотно, в небольшом проходе стоял грузный человек в шляпе и плаще, широко улыбаясь. – Что всё это значит! – взревел господин. – Да зашёл на ваш междусобойчик. Весело тут, маски, балахоны, красные портьеры. Прям масонская ложа на выезде, – усмехнулся неожиданный гость. – А нас возьмёте поиграть? После этих слов в зал вбежали не менее десятка человек с оружием и в форме полицейского спецназа. – Полиция? Да что вы себе позволяете! – воскликнул один из одиннадцати человек, стоявших возле овального стола. – И кто вы такой? Представьтесь! – Детектив Дуглас Маккарти. Мы тут с ребятами мимо проезжали. И дай, думаем, заскочим на тусовку. А вы нас совсем не ждали? – На каком основании вы здесь находитесь? – спросил человек в золотой маске. А один из стоявших в толпе начал медленное движение по направлению к нему. – Поступила информация, что среди вас находится убийца. Поэтому давайте без лишних движений, спокойно снимаем масочки и предъявляем документы. Среди собравшихся поднялся такой нестерпимый гул, что Маккарти даже поморщился. Осматривая каждого, он обратил внимание, что человек в золотой маске начал медленно отступать к ближайшей стене, прикрываемый тем самым человеком, который уже успел преодолеть расстояние до стола. Детектив поспешил сократить дистанцию между ними, но это также заметил спецназовец, находившийся ближе всего к отступающим. – Стоять! – скомандовал он, наставляя на них оружие. – Бегите, господин! – выкрикнул защитник и, сильно толкнув своего подопечного к стене, резко выхватил пистолет откуда-то из складок балахона. Раздался хлопок! И он, отступив на шаг назад, закачался и упал, схватившись за грудь. Толпа завизжала, и только несколько выстрелов в потолок смогли привести их в чувство. Маккарти подскочил к истекающему кровью человеку, но тот уже не дышал.