Но почти сразу я опять скуксилась, готовая разрыдаться в полный голос. Пусть я ничего вчера дурного не натворила. Но я провела ночь вне стен родного дома! И где! В спальне своего предполагаемого жениха! Как, ну как доказать отцу, что между мной и Элденом ничего не было? Просто удивительно, что он еще не стоит на пороге и не потрясает брачными браслетами, требуя немедленно совершить свадебный обряд, дабы позор миновал нашу семью. Ах да, впрочем, свадебный обряд мне все равно не грозит. Иначе отцу придется выплатить в казну государства такую неустойку, что он разорится. Но все равно. Неужели отец до сих пор не знает о той глубине моральной бездны, куда рухнула его единственная дочь? Если честно, верится с трудом. – А почему вы отвели меня к себе домой? – опасливо спросила я. – Оливия, – Элден укоризненно цокнул языком, – хватит мне «выкать», право слово. Неужели ты не помнишь, что вчера приняла предложение стать моей женой? Что? Я что сделала? Я неверяще захлопала ресницами, и Элден с многозначительной ухмылкой приподнял мою руку. И я с ужасом и трепетом воззрилась на кольцо, красующееся на безымянном пальце. Симпатичное, кстати. Тонкое и изящное, с крупным бриллиантом по центру. Ой, Оливия, нашла время любоваться украшениями! Ты хоть понимаешь, что все это означает? – Я приняла ваше предложение? – сипло переспросила я, отказываясь поверить в очевидный факт. – Да. – Элден пожал плечами. – Причем с радостью. По-моему, он врет. И врет самым наглым образом, с невинной улыбкой глядя мне в глаза. Знает, гад, что я не смогу опровергнуть его слова. По той причине, что просто не помню ничего! А с другой стороны, ведь не силой он напялил мне это кольцо? Хотя кто его знает. В тихом омуте, как говорится, водяные с русалками хороводы кружат. – Так почему я здесь, а не у себя? – повторила я свой недавний вопрос. – Ну… – Элден заговорщицки подмигнул мне и сказал: – Оливия, ты была немного нетрезва. Мягко говоря. И я подумал, что твой отец будет зол, если увидит тебя в таком состоянии. Он и без того весь во власти эмоций. Поэтому я не стал усугублять непростую ситуацию и отвел тебя сюда. – Отличное решение! – не удержалась я от сарказма. – Теперь мой отец будет не зол, а в настоящем бешенстве! – Не переживай. – Элден покачал головой. – Я говорил с ним вчера по твоему амулету связи. Он очень обрадовался, что ты приняла мое решение. И ничуть не возражал, чтобы ты провела ночь под одной крышей со мной. Я опять захлопала ресницами. Он что, издевается надо мной? Как это – мой отец не возражал? Да он уже через пару минут был бы здесь! И погнал бы меня домой пинками! – Не возражал? – еще более сипло переспросила я, гадая, не ослышалась ли. – Нет. – Элден опять улыбнулся так раздражающей меня мягкой, понимающей улыбкой. – Я сказал ему, что мы немного засиделись, празднуя помолвку. И он согласился со мной, что ничего страшного не произойдет, если ты останешься здесь. Тем более мой дядя заверил, что лично проследит за соблюдением правил приличий. – Кашлянул и добавил: – И вообще, нам стоит привыкать к обществу друг друга. Год пролетит – не заметишь. И наши жизни окажутся навсегда связанными. Я пропустила последние фразы мимо ушей. Больше меня заинтересовало другое. – Так Джойс видел меня вчера? – испуганно спросила я. Ох, какой позор! Джойс – старый друг нашей семьи. Он наверняка расскажет моему отцу, что я вчера была совершенно пьяной. – Видел, – спокойно подтвердил Элден. – И-и?.. – вопросительно протянула я, страшась озвучить такой понятный вопрос. – Что – «и»? – Элден озадаченно всплеснул руками. Все-таки издевается. Я отчетливо видела искорки смеха, прыгающие на дне зрачков Элдена. Он точно знал, о чем я хочу спросить. И получал искреннее наслаждение от всей этой ситуации. – Как я уже сказал, Оливия, ты вчера вела себя прилично, – торопливо добавил он, заметив, как я обиженно насупилась. – Возможно, была лишь чуть более говорлива и эмоциональна, чем обычно. Но это легко списать на понятное волнение после столь значимого в жизни любой девушки события, как помолвка. – И что же я вам рассказывала? – продолжила я попытки хоть как-то восстановить в памяти события вчерашнего вечера. Опять отчетливо вспомнилось, как Элден протянул мне носовой платок. Почему я плакала? Неужели выложила Элдену все свои невеселые приключения? Неожиданно сердце привычно рухнуло в пятки. Демоны, такими темпами оно скоро переберется туда из груди на постоянное место жительство. Слишком непутевая хозяйка ему попалась. Вчера Фредерик недвусмысленно предупредил меня о том, чтобы я не болтала попусту. Наличие у короля фаворитки, неудавшееся покушение на мою жизнь… Да даже мое нелепое и смехотворное предположение о том, что Дэниель и король могут быть братьями! А вдруг я все это выложила Элдену? Даже страшно представить, что со мной будет, если тот начнет делиться полученной информацией направо и налево. Повезет, если отделаюсь лишь визитом в пыточную. Как бы мне язык не отрубили. Причем вместе с головой. – О многом, – уклончиво проговорил Элден. Мне окончательно поплохело. В висках опять заломило, а к горлу подкатила тошнота, как будто похмелье внезапно решило вернуться. – В основном про свое бытие в Адвертауне, – милостиво добавил Элден, видимо, оценив, как опасно я позеленела. Задумчиво протянул: – Кстати, я понятия не имел, что у драконов аллергия на девственниц. О небо! Мои щеки опять потеплели от смущения. Но, с другой стороны, все не так страшно, как я себе навоображала. Конечно, неловко, что Элден теперь знает историю моего знакомства с Эвоттом. Но было бы намного хуже, если бы я разболтала ему секреты королевского двора. Любопытно, а про непристойное предложение Дэниеля я ему рассказала? И о том, для чего он на самом деле приехал в Адвертаун? Но задать новый вопрос не успела. В этот момент раздалась громкая мелодичная трель входного звонка. А сразу за этим весь дом затрясся от чьих-то ударов. Кто-то яростно бил кулаками в дверь. Нет, скорее не кулаками, а каблуками сапог. А возможно – и тем и другим. – Кого это принесло с утра пораньше? – спросил Элден, и смешинки в его глазах запрыгали с удвоенным пылом. Демоны! Зуб даю, что это Дэниель пожаловал. Он ведь вчера собирался пригласить меня на ужин. Хотя в таком случае странно, почему явился только сейчас. Зная характер мага, я бы не удивилась, если бы он взял штурмом дом Джойса уже накануне. – Откройте! – завопили в этот момент снаружи, и я обреченно вздохнула, узнав голос Дэниеля. Одно радует: сердце не торопилось спрятаться в пятки. Наверное, потому что еще не успело выбраться оттуда с прошлого раза. – Немедленно откройте! – продолжал надрываться под окнами Дэниель. – Иначе я буду вынужден применить силу! Ишь как вопит! Как будто ему прищемили что-то. И очень любопытно, о каком таком применении силы он вдруг заговорил? В дракона, что ли, собрался обернуться посреди города? Нет, не думаю. Чай, Дэниель еще не совсем из ума выжил. И отца его сейчас в Рочере нет, стало быть, никто не поможет ему заткнуть слишком говорливых прохожих, которые станут свидетелями настолько небывалого зрелища. Наверное, я бы даже с радостью дождалась того момента, когда Дэниель от угроз перейдет к действиям. Но с улицы послышалась какая-то перебранка, и удары стихли. Эх, видать, кто-то из слуг Джойса поторопился выглянуть, чтобы узнать, что, собственно, происходит. Через пару секунд в коридоре послышался чей-то быстрый топот, и Элден встал. – Где она? – возопил Дэниель. – Где Оливия? Я опустила ноги с кровати, но встать не успела. Дверь с такой силой распахнулась, что едва не слетела с петель. И на пороге предстал Дэниель Горьен собственной персоной. Ох, в каком он был бешенстве! Зеленые глаза метали молнии, темные волнистые волосы стояли дыбом, кулаки с силой сжались, а нижняя челюсть свирепо выдвинулась вперед. Первым делом Дэниель посмотрел на меня. Его зрачки расширились до предела, видимо, он оценил мой встрепанный вид и помятое вчерашнее платье, неопровержимо свидетельствующее о том, что дома я сегодня не ночевала. Затем Дэниель очень медленно перевел взгляд на Элдена, который, по своему обыкновению, безмятежно улыбался. Нет, все-таки этот тип точно издевается! Причем не только надо мной, но и над Дэниелем. Стало быть, к нему среди бела дня врывается злой, как тысяча демонов, маг, а он стоит и лыбится во весь рот. А может быть, Элден немного того? Ну, с головой не дружит? Но почти сразу я отвергла эту мысль. Нет, Оливия, этот Элден далеко не так прост. И чем больше я с ним общаюсь, тем сильнее в этом убеждаюсь. Такое чувство, будто его чрезвычайно забавляет вся эта ситуация. Но намного важнее то, что он не боится Дэниеля. Совсем не боится. А ведь должен. – Вы забыли постучаться, господин Горьен, – сказал Элден, и я мысленно ахнула. А возможно, он действительно глуп, как каменный тролль. Как еще объяснить его настолько безрассудную отвагу? Он ведь не может не понимать, что Дэниель при желании сотрет его в порошок. Просто возьмет и уничтожит, не моргнув и глазом. Дэниель не просто побледнел от возмущения. Он посерел. Дернул ворот рубахи, как будто тот душил его. Элден улыбнулся чуть шире… и произошло немыслимое! Дэниель, чеканя шаг, вернулся к двери. Поднял руку и постучал. Правда, в последний удар он вложил столько силы, что дверь, издав протяжный скрип, все-таки сорвалась с одной из петель, лишь каким-то чудом удержавшись на второй. Элден не повел и бровью. Улыбка словно приклеилась к его губам. – Довольны? – сухо спросил Дэниель, обернувшись к нему. – Вполне. – Элден чуть склонил голову. – Доброе утро, господин Горьен. Рад видеть, что вы добрались до Рочера без происшествий. Но что вас привело с визитом в этот дом без предупреждения? Дэниель грозно заиграл желваками. Уставился на меня немигающим взглядом змеи перед смертоносным броском. – Как я понимаю, Оливия провела с вами ночь, – процедил он сквозь зубы. – Вы настоящий друг семьи Ройс, – промурлыкал Элден. – Такая преданность Лукасу и его детям воистину заслуживает высочайшей оценки. Я удивленно сдвинула брови. О чем он толкует? Какая преданность? – Сначала вы последовали за Оливией в Адвертаун, чтобы лично сообщить ей о грядущей помолвке, – продолжал тем временем Элден. – Теперь так беспокоитесь о ее чести… Но я счастлив вам сообщить, что больше вам не о чем переживать. Потому что вчера Оливия согласилась стать моей женой. Дэниель медленно моргнул. На какой-то миг мне стало его даже жалко – так жалобно дрогнули у него губы. Как у обиженного ребенка, который из последних сил удерживает себя от рыданий. Но наваждение прошло, как будто его и не было. И Дэниель смерил меня таким свирепым взглядом, как будто в уме уже прикидывал, где надлежит спрятать мое бездыханное тело.