– Почему? – спросила я. – Может быть, это тоже такое предупреждение от Каролины? Помнится, к ядам она очень даже неравнодушна, раз уж подсыпала королю крысиного. – Ага, помню эту историю, – хихикнула Эльза. – Я тогда даже пожалела Рауля, хотя и гад он порядочный. Но все равно. Это ж надо – целые сутки в уборной просидеть! Как свой зад-то царственный при этом не отсидел. – Бесспорно, это предупреждение. – Фредерик чуть поморщился от развязной и грубой откровенности Эльзы, но не стал ее осаживать. – Смею напомнить, Оливия, вы не одна работаете в архиве. Букет вы наверняка поставили бы на свой стол. Стало быть, стали бы первой жертвой отравляющих чар. Потеряли бы сознание, тем самым всполошив остальных. Шерон, конечно, терпеть вас не может, но она не стала бы спокойно сидеть и смотреть, как вы умираете. – Так что, это опять проделки Каролины? – радостно заключила я. Фредерик вместо ответа как-то странно улыбнулся. Пару раз размеренно ударил пальцами по подлокотнику, и я осознала, что ответа так и не дождусь. – А может быть, это месть Дэниеля? – ахнула я от внезапно пришедшей в голову догадки. – Он вне себя от моей помолвки! Вот и решил таким образом разделаться со мной. – Поверьте, Оливия, Дэниель Горьен никогда не стал бы отправлять вам отравленный букет. – Фредерик сухо хмыкнул. – Это не в его характере. Вот зарезать вас в пылу гнева, испепелить на месте, удушить, в конце концов, – это да. Ох, пожалуй, в ближайшее время мне стоит держаться подальше от Дэниеля. Впрочем, о чем это я? В ближайшее время мне и без того не выбраться из этого подземелья. – Стало быть, это все-таки Каролина, – констатировала я. Фредерик опять ухмыльнулся, видимо позабавленный тем, как отчаянно я желаю выведать правду. – Почему король терпит ее? – попыталась я зайти с другой стороны. – Почему вернул ко двору, хотя она пыталась убить его? – Потому что друзей надо держать близко, а врагов – еще ближе, – ответил прописной истиной Фредерик. – То есть король считает, что Каролина – враг? – не унималась я. Фредерик устало вздохнул. Встал и лукаво склонил голову набок. – Пожалуй, пойду я, – проговорил он. – Простите, госпожа Оливия, но я не могу долго с вами болтать. Дел и без того с избытком. – А что делать мне? – чуть ли не в полный голос взвыла я. Если честно, почему-то я до конца не верила, что меня оставят в темнице. Да, пусть реальность оказалась не такой пугающей, как мне представлялось, но все равно. Это же самое настоящее незаконное лишение свободы! Очень подлое, между прочим. Одно дело, если бы король сразу объяснил, для чего ему все это нужно, и попросил прощения за свой поступок. Но так… Без суда и следствия меня упекли под замок. А самое главное: даже не позволили предупредить родителей! Они наверняка с ума будут сходить от беспокойства. В глубине души жила робкая и, возможно, смешная надежда, что это все-таки шутка. Несмешной и слишком затянувшийся, но розыгрыш. И сейчас откуда-нибудь вынырнет Рауль и скажет, что просто решил наказать меня. Преподать урок за… Ай, да понятия не имею, в чем именно я провинилась перед его величеством! Пусть даже поставит мне в вину то происшествие в коридоре, когда я напугала его рухнувшими доспехами. Я знатно разозлюсь на такой поворот. Но это намного лучше, чем остаться здесь в неведении. – Король уже посоветовал вам хорошо отдохнуть, Оливия, – равнодушно обронил Фредерик. – Почему бы вам не поступить именно так? Тем более из Эльзы, уверяю, отличная собеседница. Она составит вам компанию в любом занятии. Я со скепсисом посмотрела на женщину, которая слегка осоловело прижимала к груди почти опустевшую бутылку вина. Эк как она быстро с ней управилась! Боюсь, наши посиделки без алкоголя не обойдутся. А я после недавнего происшествия, закончившегося пусть и ожидаемой, но все-таки внезапной помолвкой, как-то с опаской гляжу на спиртное. – Не боись, я тебя не обижу! – Эльза сипло хохотнула. – Поверь, жилетка для слез из меня преотменная. Все свои беды расскажешь. Потому что я – могила! И в подтверждении своих слов сделала красноречивый жест, как будто закрывала рот на замок. – Можете смело излить душу Эльзе, – подтвердил Фредерик. – Поверьте, из этой комнаты ваши тайны никуда не выйдут. – Если только своему птенчику их передам. – Эльза пьяно чмокнула в направлении Фредерика. Тут же добавила, обращаясь уже ко мне: – Но мой птенчик – настоящий орел! Не то что все эти облезлые стервятники да ощипанные курицы во дворце. Он тебя в обиду не даст! Фредерик измученно улыбнулся, видимо не оценив очередного комплимента в свой адрес. Напоследок поклонился мне и вышел. В тот момент, когда он потянулся к дверной ручке, я чуть не рванула за ним следом. Неужели он бы отпихнул меня? Но сразу же осознала – да, отпихнул бы. И ушел бы, ни разу не оглянувшись. Потому что прежде всего Фредерик – преданный слуга своего господина и исполняет его приказ. Поэтому не буду унижаться. Постараюсь с достоинством принять очередную невзгоду. Дверь с грохотом захлопнулась. Раздался неприятный скрежещущий звук запираемого замка. И мы с Эльзой остались одни. – Ну, лапонька моя, побалакаем о своем, о женском? – предложила женщина и потянулась за следующей бутылкой вина. Я обреченно пожала плечами и уселась в ближайшее кресло, около которого стоял горшок с неизвестным мне ярко-зеленым крупным растением. А почему бы и нет? Только это и остается – болтать. Пока кто-то другой решает мою судьбу. Глава 4 – Ух, ну и досталось же тебе! Эльза с каким-то восхищением покачала головой, разливая в очередной раз по бокалам вино. К этому моменту я уже успела пересказать ей грустную историю своих приключений. Начиная с непристойного предложения Дэниеля и заканчивая обвинением в покушении на убийство Бретани. Я безропотно приняла из ее рук хрустальный фужер. Дождалась, когда женщина привычно сделает глубокий глоток и зажмурится от удовольствия, после чего незаметно выплеснула большую часть напитка в горшок с растением. Брр. После недавнего похмелья я даже думать о спиртном не могу. Да и хватит. От алкоголя одни неприятности. Конечно, из подземелья я никуда не сбегу, но за языком следить все-таки надобно. И без того понятно, что Эльза передаст Фредерику все услышанное. Поэтому лучше мне остаться в трезвом уме и здравой памяти. Эльза тем временем открыла глаза. Облизнула губы, уже обведенные красной каемкой от вина, и внезапно пробасила: – Ых, не люблю я эту кислятину благородную. Может, чего покрепче бахнем? – Давай, – с готовностью согласилась я. И в самом деле, какая разница, что в горшок выплескивать. Эльза воссияла самой радостной из всех возможных улыбок. Подорвалась с места и скрылась за одной из дверей, откуда немедленно донеслось какое-то позвякивание. Я с любопытством вытянула шею, следя за ее действиями. Ага, тут еще и какое-то подобие кухни имеется. Или скорее кладовки со съестными припасами. В принципе логично. Негоже благородных пленников голодом морить. Спустя несколько минут на столике между нами разместились тарелки с крупно нарезанным ноздреватым домашним сыром, умопомрачительно пахнущей ветчиной, вяленым мясом, соленьями. А по центру Эльза горделиво водрузила бутылку с мутным содержимым. Меня невольно передернуло от воспоминаний. Ох, помнится, с Вериной в Адвертауне мы что-то похожее пили. После чего, собственно, и состоялось мое знакомство с Эвоттом. – Свой рецепт! – хвастливо поведала мне Эльза. – Пьется как вода! И голова не болит. Я покосилась на растение, смиренно принимающее все мои щедрые подношения. Головная боль ему точно не грозит. Надеюсь, оно не засохнет после этих посиделок. Эльза ловко разлила спиртное по пузатым стопкам, решительно отодвинув в сторону бокалы. Долго и с блаженной улыбкой принюхивалась к содержимому, после чего мощным глотком забросила его внутрь себя. Ну а я с такой же скоростью вылила свою порцию алкоголя в горшок. – А вы давно знаете Фредерика? – спросила я, пока Эльза судорожно занюхивала выпитое пучком укропа. – Ко мне на «ты» обращайся, – предупредила она. – А то в нос схлопочешь. Ясно? И недвусмысленно продемонстрировала увесистый кулак. Правда, почти сразу захохотала, как будто сказала нечто очень смешное, и уже миролюбивее добавила: – Ладно, не дуйся. Я баба простая. Все эти расшаркивания на дух не переношу. Насмотрелась на своем веку на всяких фиф из высшего света. На сивой кобыле не объедешь. От любой мелочи глазки закатывают да в обморок норовят бухнуться. И с самой милой улыбкой тебе плюнут в спину, только отвлечешься… – Запнулась и вдруг с подозрением осведомилась: – Ты, чай, не из таких? – Нет-нет, что вы… что ты, – заверила я. Доверительно сообщила: – Я вообще не из высшего света. Мой отец в детстве каждый медяк считал. – Да не, ты точно не из таких, – задумчиво пробормотала Эльза, словно не услышав моих слов. – Иначе Фредерик не назвал бы тебя славной. – Вдруг хищно сощурилась и грозно спросила: – А ты, случаем, на него глаз не положила? – Даже не думала, – испуганно пискнула я. – Я замуж выхожу. Вот. И ткнула в лицо Эльзе рукой с помолвочным кольцом. Та едва мазнула по украшению взглядом и, удовлетворенная, вновь склонилась над стопками с бутылкой. По-моему, хмель уже ударил ей в голову. И ничего удивительного. Она, считай, одна бутылку вина осушила. А теперь на крепкий напиток перешла. Ну да ладно. Авось выведаю что-нибудь интересное. Главное, чтобы буянить не начала. Эльза выпила, ну а я опять окропила спасительное растение алкоголем. Затем женщина подперла щеку кулаком и неожиданно зарыдала. Да так громко, отчаянно и взахлеб, что я опешила. Ой, что это с ней? – Люблю я его, – провыла Эльза, щедро роняя слезы на тарелку с нарезкой. – Больше жизни люблю, Оливия! А он… он… он… И зашлась в новом приступе плача, не в силах окончить фразу. Все понятно. Фредерик наверняка знает о чувствах женщины. Впрочем, она их и не скрывает особо. Изо всех сил кокетничает, пытаясь ему понравиться. Вон как усердно на свидание зазывает. Но Фредерик по очевидной причине старается держаться от нее подальше. – Конечно, он среди таких красоток вращается – мне не чета, – после короткой паузы продолжила изливать душу Эльза. – А я… Как будто я слепая и себя в зеркале никогда не видела. Страхолюдина да и только! – Ну почему? – попыталась я хоть как-то утешить женщину. – Это совсем не так…