Боя не было, была бойня в ночном лагере. Сопротивление оказалось хаотичным, связь и командование полетели к чертям, а большая часть легионеров вырубилась под наркотическим действием А-вещества. Одержимые быстро вырезали тех, кто оказался иммунным к отраве или находился в защитном снаряжении. Большинство солдат взяли в плен «теплыми», они полностью пришли в себя, только когда их, уже скрученных, начали сгонять в гурты, грузя для перевозки. Тем не менее, из тысячи бойцов недосчитались трети — Одержимые и их сторонники убивали без всяких колебаний любого, кто оказывал сопротивление. Судьба взятых в плен Инков оставалась неизвестной, а своя собственная не вызывала никаких сомнений — попасть в плен к дикарям считалось в Легионе участью худшей, чем смерть. Поэтому мое появление было воспринято подобно чуду, многие даже решили, что это какое-то новое изощренное издевательство врагов, а незнакомый центурион Грэй — еще один ренегат… Стоило больших нервов продержаться эти тринадцать часов, между злыми и непредсказуемыми Одержимыми, их дикой ордой, желающей пустить кровь Городу и шестью сотнями почти голых, голодных и полумертвых от холода людей, многие из которых были избиты до полусмерти. Когда я услышал низкий рокот двух «Драконов», а потом увидел их силуэты в тумане, испытал непередаваемое облегчение. Кастор не подвел — он поверил и рискнул, и измученные люди вереницей входили на борт, отмечая свою Метку у напряженного офицера, в любую секунду ожидающего выстрела из белесой дымки, окутывающей Город Смерти. Обошлось. Даже неуловимый Ворон, невидимой тенью сопровождавший нас, кажется, был слегка удивлен, что обмен прошел гладко. Легионеры улетали домой, Одержимые получили обещанную Умбру. А я оставался в Нео-Арке. Как гарант искренности своих слов и заложник. Безумие? Возможно. Ворон именно так и сказал. Но когда требуется остановить войну и на кону миллионы человеческих жизней, нужно нечто большее, чем простая логика. Одержимые должны понять, что я им не враг, что они смогут искупить свою вину, что все еще можно остановить. И самое главное — Левша. Невероятно могущественный Инк, настоящий повелитель духов. Это он играет первую скрипку, это он дергает за ниточки. Сциллы, мятежники, отряды дикарей и чудовищ, готовящиеся к финальному броску на Город — это его рук дело. Алиса рассказала мне о нем, о «Черной Розе», о множестве А-сущностей в его подводной крепости, о подселенном «Ахримане», которого Левша каким-то образом подчинил своей воле. И она не забыла самое главное — Левша не был Одержимым. Он оставался Инком Стеллара, что давало мне некоторые надежды. Рисковал ли я? Конечно. Но меня сейчас могло погубить скорее случайное стечение обстоятельств, нежели чужая злая воля. Одержимые не просто так узнали про судьбу своих товарищей с Черной Луны — они теперь привязаны и будут беречь меня, как зеницу ока. Плюс теоретическая возможность очищения от ксеноцита. Как ни крути, они все равно в душе хотят вернуться к нормальной жизни, перестать быть изгоями, и только я могу предоставить такой шанс. Левше, судя по его действиям, я тоже очень сильно нужен, хотя его интерес, скорее всего, связан с аномальным даром Прометея, объединившим чужие души. Все шло к тому, что мы встретимся, и чем раньше это произойдет, тем больших жертв получится избежать. Я должен узнать, чего добивается этот кукловод и постараться придти к соглашению. Если же не выйдет, останется только один вариант. Некоторые узлы проще разрубить, чем распутать. Шум винтокрылов давно утих. Одержимые получили обещанную Умбру, но не торопились уходить. Они молча сидели на сером песке, кружком вокруг меня, будто старые друзья возле костерка на привале. Смотрели, и от их взглядов становилось не по себе. Но чувства страха не было — скорее предвкушение, ведь я наконец-то мог узнать, что считает правдой другая сторона конфликта. — И что теперь? Ждем Левшу? — Будем говорить, — жестко ответила Ведьма, — О нас, о Черной Луне. И о тебе. Они рассказали мне свою версию событий на Черной Луне. После Арахны и Оскала, это были первые живые свидетели, которые действительно вернулись оттуда. Я внимательно слушал Одержимых, но ни на минуту не забывал, что внутри моих собеседников таится Тьма, которая, говорят, нашептывает больше, чем они сами подозревают. Черная Луна. Уникальный параестественный объект, ставший новым спутником Земли, вызывал огромный интерес с момента своего появления. Попытки достичь пришельца, и разобраться «на месте», что же такое представляет собой Черная Луна, предпринимались давно, практически с момента Импакта. Большинство из них заканчивались очень печально. Черная Луна обладала смертельным азурическим нимбом, не шедшим ни в какое сравнение с излучением крупнейших Осколков. Фактически, она была А-источником планетарного масштаба. Измерить мощность А-фона не представлялось возможным — индикаторы зашкаливали, земная техника выходила из строя, электронная начинка приборов превращалась в измененный хлам. Человеческие мозги вскипали, не выдерживали тела — тот немногий процент выживших, пытавшихся преодолеть пояс излучения, возвращался в виде хнычущих недоумков, которые вскоре умирали от многочисленных азур-мутаций. Итак, обычным людям, даже использующим продвинутую технику Утопии, путь на Черную Луну оказался заказан. Это выяснилось достаточно быстро. Инкарнаторы — другое дело. Надлежащим образом «прокачав» свои носители, используя технику и оружие из найденных в А-зонах измененных материалов, овладев древней технологией L-поля, блокирующей Азур, Инки постепенно смогли найти способы преодолеть смертоносный нимб. Это требовало специальной подготовки, колоссальных затрат энергии и само по себе являлось небольшим подвигом. Еще до масштабного рейда Первого Легиона они сделали несколько разведывательных высадок и даже попытались закрепиться на Черной Луне. Первопроходцы узнали очень многое. Орбитальные удары павших Звезд и Звездного Флота превратили поверхность планетоида в подобие мятой яичной скорлупы, невероятную, гротескную смесь титанических каньонов, по дну которых струились реки концентрированной Азур, рукотворных горных вершин и зияющих многокилометровых провалов. Здесь не имелось даже следов атмосферы, гравитация удивительным образом плясала, и даже время с пространством терпели странные метаморфозы. Тут царствовала А-энергия, создавая иную, потустороннюю реальность, где законы физики работали за пределами понимания, горы могли летать, а свойства и агрегатные состояния материи менялись в мгновение ока. Дикая концентрация Азур могла обратиться Прорывом, или иными, не менее опасными последствиями, по сравнению с которыми Буря Перемен выглядела штормом в детской ванночке. Внутри же Черная Луна представляла собой разрушенную многомерность, запутанную гроздь пространственных карманов, мини-миров, входы в которые тоже удалось обнаружить первооткрывателям. Иные экстрамерности оказались опустошены, другие — кишели зараженными Ши, прошедшими жуткие метаморфозы. Запутанная многовекторная реальность, напоминающая улей или муравейник, назначение многих частей которого было неизвестно. Все его обитатели были мертвецами, одушевленными Тьмой — живые существа не выдержали бы перехода через А-пространство. Инки так и не разобрались, имела ли Черная Луна экипаж-население, либо эти стазы появились на свет, управляемые алгоритмами Шарда уже после Импакта. Но они поняли, что с ними можно сражаться — и их можно побеждать. Собранная первыми экспедициями информация давала надежду, что задуманная Первым Легионом операция имеет шансы на успех. Планировалось проникнуть внутрь многомерности, ликвидировать зловредную активность, попробовать отыскать управляющий центр (что в конце концов все-таки сделал Прометей), попытаться найти способ увести объект с земной орбиты либо «выключить» А-излучение. Также, по словам Одержимых, существовал теоретический план расколоть Черную Луну изнутри, заложив в уязвимых точках мощные тектонические заряды. Это могло начать процесс саморазрушения и грозило Земле новым грандиозным Импактом, поэтому план разрабатывался на «самый крайний случай». Первый Легион готовился к операции много лет. Собранные по всей Земле и солнечной системе восстановленные корабли Звездного Флота, защищенные L-полем, прорвались сквозь завесу излучения и стали некими центрами, где Инки развернули свои укрепленные лагеря. Связь с Землей была невозможна из-за азурического нимба, снабжение припасами и переброска подкреплений — тоже. Они могли рассчитывать только на собственные ресурсы. Первый Легион, несколько тысяч бессмертных, элита и гордость Города, приступили к ликвидации Красной Тревоги «Черная Луна». Это было время надежды, которая превратилась в отчаяние. Согласно рассказу Одержимых, они провели там почти девять лет, с помощью сигнальных световых азбук передавая сообщения на Звезду. Здесь их данные уже начинали расходится с Архивом, в котором утверждалось, что вся операция продолжалась шесть с половиной лет. Земная техника работала только вблизи звездных кораблей, под L-полем, за его пределами функционировали лишь модифицированные Техномантами снаряжение, созданное из азур-измененных материалов. Часть кораблей вскоре вышла из строя в разнообразных инцидентах, и стало понятно, что второй попытки не будет. Красную Тревогу нужно было ликвидировать сейчас или никогда. Первый Легион организовал несколько укрепленных аванпостов. Я слышал их странные названия — Многоугольник, Дозорная Башня, Бур, Кратер, Рубеж… Инки массово имплантировали себе геномные модификации существ с Черной Луны — чтобы успешно действовать в условиях отсутствия кислорода и концентрации Азур. Они отправили экспедиции в Колодец и начали изучение внутренних реальностей планетоида. Очень быстро возникла проблема. Инки несли огромные потери. Несмотря на обилие А-энергии, на Черной Луне начался жуткий дефицит носителей. Запас мертвых тел и клонов, казавшийся поначалу избыточным, иссяк в первый же год. Тела горели, как спички — и основной причиной тому оказался ксеноцит. Испорченные Тьмой носители невозможно было вернуть, а она была там повсюду. В экстрамерных полостях бойцы Первого Легиона столкнулись с эффекторами Шарда — созданиями, которые представляли собой верх иерархии инфицированных Ши. Об их существовании знали — Осколки Черной Луны приносили подобных тварей, но здесь Инки впервые обнаружили древних эффекторов, наполненных так называемой «первородной» Тьмой. Одержимые не очень охотно говорили об этом. Я понял, что они сами не слишком понимали разницу между «первородным» ксеноцитом и ее более слабой формой. Суть заключалась в том, что, получив образцы первичной Тьмы, специалисты Первого Легиона сделали крайне важное открытие. Тут впервые прозвучало имя Сумрака. И Авроры. Эти Инки, после уничтожения нескольких эффекторов, нашли ключ к алгоритмам, с помощью которых эффекторы Шарда управляли прочими зараженными, и — смогли «взломать» саму Тьму. Почистить ее азурическую структуру, перепрограммировать вредоносные участки «кода» и сделать подконтрольной собственным командам. Одержимые говорили об этом с полной уверенностью. По их словам выходило, что Тьма — просто инструмент, такой же азурический паразит, как и онтоприоны Стеллара, только имеющий более широкий спектр применения. Главное открытие группы Авроры заключалось в том, что ксеноцит является развитием онтоприонов Стеллара, его следующим звеном, и, несомненно, создан на его основе, по образу и подобие теми же самыми руками, что создали Синюю Птицу. То, что создал Сумрак на основе ксеноцита, получило название «Умбра». Видоизмененная, подконтрольная человеческому разуму Тьма. Он же и стал первым, кто испытал ее на себе. Вакцина и спасительная соломинка. Она позволила значительно сократить потери, сохранить темп продвижения, и, самое главное, позволяла использовать даже неорганические носители. Конечно, нашлись и противники этого метода, но к концу пятого года пребывания на Черной Луне остались только носители Умбры. Все «чистые» Инки погибли, потеряв носителей в бесчисленных рейдах, а их души затерялись в экстрамерном лабиринте или были пожраны созданиями Грани. Так утверждали Одержимые. И тут находилось узкое место в их рассказе. Они говорили, что все, кто не принял Умбру, погибали из-за того, что просто были более уязвимы. Естественный отбор, где выживает сильнейший. Но никто не мог поручиться, что сами Одержимые под воздействием Тьмы не перебили их, списав на боевые потери. Такая вероятность существовала, и именно эта версия в Архиве Стеллара объясняла, почему с Черной Луны вернулись только инфицированные «взломанным» ксеноцитом Инки. Потом случилось нечто, ставшее началом конца. Внезапно, как всегда. Инки зашли так глубоко, затронули что-то в глубинах, внутри Колодца произошел мощнейший, ранее невиданный Прорыв. Неизвестно, что послужило его спусковым крючком, Одержимые то ли сами не знали этого, то ли уходили от темы. Собственно, Прорывы случались и раньше, но последствия удавалось купировать, хоть и с потерями. Но в этот раз вышло по-иному. Протуберанец А-Тварей вырвался из Колодца, сметая сопротивление Инков, как степной пожар сухую траву. Отряды Первого Легиона были распылены во многих направлениях, а силы подорваны долгой войной. Остановить Прорыв не удалось — три или четыре укрепленных базы вокруг Колодца были мгновенно окружены, «Ронсеваль» — самый мощный корабль, линкор Звездного Флота, который поднял Зигфрид в попытке остановить накатывающийся шторм, оказался уничтожен. Часть боевых команд на дальних аванпостах отрезал надвигающийся вражеский фронт, неумолимо приближающийся к основному лагерю. Орбитальная бомбардировка Звезды на некоторое время задержала орду А-тварей, и Инки Первого Легиона в главном лагере, оказались перед выбором. Либо пробовать спасти окруженных и вытащить своих товарищей, находящихся на дальних рубежах, либо срочно поднимать уцелевшие корабли и уходить на Землю. Собственно, этот момент мне показывала Арахна. Вероятность удержать периметр обороны представлялась минимальной, судьба окруженных аванпостов была неизвестна, а вытаскивать разбросанных по дальним экспедициям просто не имелось времени. Началась паника. У них были наработки Сумрака и Авроры, созданный запас Умбры и Геномов, информация о структуре Черной Луны и, самое главное, почти тысяча Инкарнаторов, у многих из которых не имелось нормальных носителей. Легат Феникс, принявший командование после гибели Зигфрида, отдал судьбоносный приказ — срочно эвакуироваться на Землю. Спасти то, что еще можно было спасти. Сохранить накопленные знания и ресурс Инкарнаторов. Паника? Трусость? Трезвый расчет? Не имело смысла предполагать, как стоило поступить Фениксу — решение было принято, исполнено и послужило толчком всем последующим событиям. У Одержимых, совершенно точно, имелся комплекс вины перед брошенными на Черной Луне товарищами. Хотя, естественно, они пытались замаскировать это стандартными оправданиями. — Приказ есть приказ! — сурово отрубил Каннибал, — Не всем он понравился, да. Но мы его выполнили. — Феникс не струсил. Просто расчет. Мы не выжили там, — прогудел Моргот, — Нелепое геройство, глупая смерть! — Не только Феникс принимал решение. Там был и Бер, и Айсберг, и я. Мы рассчитывали пополнить силы, вернуться и спасти уцелевших, — тихо произнесла Тирея Мун, — Но в Городе сложилось по-другому… — Город вам не поверил? — спросил я. — Не поверил? С чего бы это? — фыркнула Ведьма, — Нет, дело было совсем по-другому. Долго рассказывать. Вот, посмотри… Она создала инфопакет и символическим щелчком пальцев отправила на мой вокс-канал. Город. Башня-Игла. «Сиятельный» и «Мстящий», зависшие над небоскребами. То самое видео последнего Совета, снятое эфемером Оскала в день возвращения Одержимых с Черной Луны. Интерлюдия. Айсберг Эффект полного погружения. Я был там, в первых рядах Инкарнаторов, заполнивших знакомый зал Башни-Иглы. Здесь меня допрашивала пятерка архонтов, я узнал огромный стол с трехлучевой звездой Стеллара. Все места за ним были заняты, и еще больше людей стояло рядом, плотной толпой окружив переговорщиков. Много, не меньше нескольких сотен Инков собралось тут. Тот, чьими глазами я смотрел, стоял возле самого стола, вцепившись одной рукой в подлокотник кресла, а второй сжимая жезл центуриона, который транслировал голограмму. Кажется, он только что закончил говорить, и отвернулся, мазнул взглядом по толпе, будто в поисках поддержки, мельком посмотрел сквозь круговое панорамное остекление на Город. Все выглядело немного иначе. Небоскребы имели иные силуэты, Эспланада казалась гораздо менее просторной и вымощенной обычным серым пластобетоном, а зеленых квадратов «Прометиума» и огромной статуи основателя Легиона не было и в помине. Башню-Иглу отделяло от Города кольцевое пространство, на котором застыли формации воинских подразделений, а за его пределами колыхалась толпа. Видимо, возвращение с Черной Луны привлекло всеобщее внимание, горожане вышли приветствовать Инков Первого Легиона. На фоне белоснежных вершин, чуть вдалеке виднелись хищные силуэты звездных кораблей. «Сиятельный» и «Мстящий», два корвета-близнеца, неподвижно зависли над Городом. Тот самый день, тот самый час. Я знал, что произойдет дальше, но сердце все равно сжалось от нехорошего предчувствия — как же много их собралось, и как они беспечны, дерьмо Ангела! Вернувшихся с Черной Луны можно было легко отличить от «городских». Оборванные плащи, побывавшее в бою и многократно латаное снаряжение. Отсутствие личных сигнификаторов и затертые эмблемы Стеллара. Некоторые были аугментированы до предела, других выдавали чуждые генные модификации. Я обратил внимание, что между Инками Стеллара и Одержимыми уже пролегла невидимая черта — они держались двумя группами, по разные стороны стола, почти не смешиваясь. Возможно, виной тому послужил откровенно пугающий облик или, скорее, наличие ксеноцита в носителях. Тьма, бывшая запретом, табу Стеллара, находилась совсем близко к сердцу системы. Над столом парило сразу несколько объемных изображений. Черную Луну в разрезе сменяли углы, векторы и математические формулы, потом — нечто вроде ДНК-цепочки, схемы строения какого-то необычного существа. Прямо на столешнице и у ног Одержимых стояли серебристые техноларцы, очень похожие на те, в котором Оскал хранил Умбру, многие из них были открыты. Я не мог в подробностях увидеть, что там демонстрировали, потому что глаза «снимавшего» блуждали по тем, кто сидел за столом. Я не узнавал никого из Одержимых, сплошь незнакомые лица. Возможно, вот тот высокий Заклинатель в как будто обгорелом серебристо-сером вингере — Феникс? Я не видел при нем меча, которым позднее владел Корвин. Смуглый, горбоносый тип в чешуйчатом доспехе и шлеме, стилизованном под голову дракона — Улисс? А этот медведеподобный гигант — легат Бер? С Инками Стеллара было проще, их изображения и виртуальные профили попадались в Городе. Я понял, что Техномант с умным и тонким лицом, напряженно изучающий сквозь призму парящего визора голограммы Одержимых — это Дар Ветер. Высокая Заклинательница в белоснежной мантии-мундире с золотыми звездами-пуговицами, чьи каштановые волосы убраны в сложную прическу из множества кос — знаменитая Исида, а белобрысый великан, чем-то напоминающий Кастора — скорее всего, Север. Весь цвет, элита Первого Легиона присутствовали здесь. Шло активное обсуждение. — … пока не можем предоставить вам Криоцентр. …. ваше бегство! — … говорят неоспоримые факты. Схожесть технологий. Генетическая матрица. Расшифрованные алгоритмы. Разве этого мало? …. невозможно! …. стоп! Хватить бросаться словами! Прометей! — Исида повернула голову в сторону кого-то, находящегося за пределами обзора, — Почему ты молчишь? Что думаешь? Оператор перевел взгляд, сфокусировал зрение. Инк, к которому обращалась Исида, сидел среди прочих, ничем особо не выделяясь. Простое зеленое хаори, золотой журавль на плече. Я затаил дыхание — здесь присутствовал эфемер, оставленный моим предшественником в Городе. Я уже видел многочисленные изображения Прометея, но наблюдать вживую самого себя — совсем другое дело. Так вот каким он был, основатель Города и Легиона. Высокий, широкоплечий и худощавый. И отнюдь не молодой. Темные волосы двумя волнами падали на виски и заканчивались над плечами, словно отхваченные лезвием клинка. Лицо узкое, выразительное, резкие черты, изломанные крылья бровей над запавшими глазами, в которых как будто горело нечеловеческое пламя. Сухие губы сложились ироничной усмешкой, послышался знакомый хрипловатый голос: — Думаю, что надо выслушать их до конца. Айсберг, продолжай, пожалуйста. — Благодарю… учитель, — чуть поклонился оператор, на мгновение сместив картинку, — Итак, наши открытия основываются на расшифровке симуляционных ядер эффекторов. Криптоанализ останков дал схожие результаты. Вывод Авроры — Черная Луна гораздо древнее Синей Птицы. Но создана она, без всяких сомнений, на базе технологий Бина Ши. — Получается, Черная Луна построена гораздо раньше, чем Синяя Птица прибыла в Солнечную Систему? — спросил Прометей. — Именно так. Мы не знаем, сколько Синяя Птица пробыла в Грани. Возможны временные искажения. Возможно, ошибка в расшифровке хронологии Ши. — Есть версия, что падение цивилизации Ши произошло много тысяч лет назад, — задумчиво произнесла Исида. — Возможно. Но важнее другое. Все, что мы узнали, укладывается в простую концепцию. То, что известно из Архива Стеллара о войне Ши и Шарда — сгенерированный для отвлечения внимания исследователей бред. Шард является центральным ядром-координатором ксеноцивилизации Ши, уже тысячи лет ведущей активную экспансию невероятных масштабов. Она состоит из нескольких этапов. Первый — прибытие Синей Птицы, зонда-разведчика, который должен создать азур-маяк с помощью Стеллара. В нашем случае для этого потребовалось подтягивание человечества до необходимого уровня А-технологий. Второй этап — прибытие на сигнал маяка боевого инструмента экспансии — Черной Луны. Наши находки оттуда и расшифованные симуляционные ядра эффекторов неопровержимо свидетельствуют о сценарии силового захвата планеты. Черные Саркофаги, Сеятели, форма-сырье и оплодотворенные яйца Ши иначе объяснить невозможно.