— Прекрасно. И в ближайшее время прошу вас принести клятву Сообществу древних, — приказал лорд Феликс. После всех произошедших событий мне стало все равно, кто и что обо мне подумает. Я больше не желала действовать в угоду чужим интересам. — Нет, — твердо ответила министру. — Как нет? — удивился лорд Бьорн, и его брови поползли вверх. — И это после всего, что я для вас сделал? Закрывал глаза на то, что вы мешали следствию, выслушивал бред про несуществующие артефакты. И такая черная неблагодарность! Вместо того чтобы служить Сообществу, вы отрекаетесь от нас! — Так вы считаете, что дары богов — это миф? — Я пропустила мимо ушей его последние слова, но вот фраза о «несуществующих артефактах» показалась обидной. — Арианна, ну а сами-то вы не понимаете, что это сказки? — устало произнес лорд Феликс, подперев рукой щеку. — Я и мои люди тщательно изучили дневники и записи древних магов. Ни Аркус, ни его предшественники не оставили упоминаний о дарах Борея и Афиры. Это — легенды. — А как же знак в храме? И есть же перстень Афиры! А Восемнадцатая песня Борея?! — не могла сдержать возмущения и даже повысила голос. — Знаки в пещере оборотней и в Храме всех богов наши маги проверили, они действуют как брачная печать, не более, — возразил министр. — А история с кольцом и вовсе сказка, которую древние правители рассказывали на ночь своим детям. То заклинание, которое вы нашли в шкатулке вашего деда, — обычная клятва влюбленных. К артефактам это не имеет никакого отношения. Арианна, не обижайтесь на мои слова и поймите правильно: я занимаюсь серьезным делом, возможно, стану следующим императором. А вы меня отвлекаете по пустякам, вместо того чтобы принести присягу Сообществу и оказать реальную помощь, стать моим человеком во дворце. — Ясно. — Мне не хотелось ничего ему доказывать, тем более рассказывать о последних находках. Я сама найду артефакты и сниму проклятие с Риса. И больше ни у кого не попрошу помощи. — Лорд Феликс, спасибо, что честно озвучили свое мнение. Я не обижаюсь и готова перед сановниками подтвердить свою причастность к древним магам. Но в Сообщество вступать не буду. — В таком случае не смогу вам выделить достойное место в министерстве. Равно как и Маркусу, — вкрадчиво произнес лорд Феликс. Не успела я ответить, что еще нужно победить, а потом раздавать награды, как он добавил: — Думаю, будет лучше, если после выборов вы вместе с мужем переедете в академию. И заберете с собой Люциуса с его любопытной невестой. После проигрыша клану Дариусов вряд ли здесь будут рады. Ведь в потомках Аркуса — ни в Юлиане, ни в его детях — нет древней магии. Я бы с большим удовольствием вернулась в академию, но мне стало обидно за Маркуса. Он стал бы достойным министром по науке. Да и того же лорда Феликса на посту военного министра мог бы с успехом заменить. Но теперь открылась неприглядная истина: Феликсу Бьорну конкуренты из семьи Дариусов ни к чему. Молча достала из кармана кулон-амулет с красным камнем, который вручил мне лорд Феликс еще в начале нашего знакомства, и положила на стол. Сухо попрощалась с министром и покинула кабинет. Когда проходила по коридору, дверь в одну из комнат неожиданно отворилась, кто-то потянул меня за рукав и затащил внутрь. А перед моим взором открылась живописная картина: за круглым столом расположились Маркус и Люциус, перед ними лежала знакомая черная шкатулка. Этайн захлопнула дверь, а затем достала из моего кармана Жужика. — Таракан был со мной? Вы все слышали? — догадалась я. — Да, — хором ответили лорды. — Зато тебе не нужно нам ничего рассказывать, — подбодрила меня подруга. — И правильно, что отказалась от предложения Бьорна. Нужны нам их Сообщества! Мы свое создадим, Ари. Хочешь, Орден имени Белой бабочки-мутанта или Содружество магов Зеленой звезды? Ты будешь председателем, а я, так и быть, твоим замом. Я улыбнулась, приобняв эльфийку. А затем посмотрела на уставшее, осунувшееся лицо Маркуса. Он был неприятно удивлен, подслушав откровения министра. — Я рад, что услышал правду, — произнес муж. — Все эти годы считал Феликса своим другом, мы вместе сражались, столько перенесли. — Не говоря уже о том, что ты спас ему жизнь, — вспомнила, что лорд Бьорн рассказывал мне о спасении. На войне враг применил к министру проклятие «анабиозус», и вместе с опасными ранениями оно могло привести к смертельному исходу. Маркус успел вынести друга с поля боя, а затем навещал того в клинике. Лечение было долгим и тяжелым. Но, к счастью, именно в те годы научились нейтрализовать «анабиозус», полностью освобождая пациентов от проклятия. Мне казалось, что лорд Бьорн дорожил дружбой с мужем. Возможно, он просто пользовался расположением сына императора? Я уже ничего не понимала в людях и не хотела разбираться в чужих отношениях. Да я и в своих отношениях с Маркусом окончательно запуталась. Люциус заметил, как мы переглядываемся с мужем. Он поднялся из-за стола и подтолкнул эльфийку к выходу. — Нам пора. Между подругой и лордом наступило временное перемирие, судя по тому, что Этайн послушно последовала за «женихом». Чувствую, что это всего лишь затишье перед бурей. Но пока моя личная жизнь волновала меня куда больше чужой. Мы с Маркусом в полном молчании дошли до жилой части дворца. Через полчаса я лежала в кровати, ожидая, что муж придет ко мне, крепко обнимет, снимет усталость поцелуем. И мы вновь ощутим ту близость, то родство душ, которое испытывали последние несколько недель. Но Маркус лишь заглянул в спальню, пожелав спокойной ночи, и сообщил, что переночует в кабинете. Задержавшись в дверях, он поинтересовался: — Ты завтра придешь на Совет ста тридцати? — Да, — ответила я осипшим голосом, стараясь сдержать слезы. Неужели он думал, что я брошу его и не поддержу? Маркус закрыл дверь, а я отвернулась к окну, вглядываясь в темноту ночи и вспоминая события дня. Вроде бы враг побежден, и вступления в Сообщество я избежала, но ссора с мужем все никак не давала покоя, словно между нами пролегла пропасть. Его слова о том, что он не может мне доверять, что я не принимаю его выбор, а значит, и его самого, больно ранили. Ранили именно потому, что в этих словах была истина. Если я приму решение Маркуса стать императором, то предам себя. А если уйду и не поддержу мужа, то предам его. И как мне поступить? Я не знала. Сегодня в зале Совета ста тридцати ощущалось напряжение. В центр круга вышел жрец Дормидонт и зычным голосом сообщил: — Правящий император Юлиан попросил меня заменить лорда Вирту и исполнить роль герольда собрания. В зале загудели, маги стали переглядываться. А мы с Этайн едва заметно улыбнулись друг другу — ясно, что для Ларго Вирту ссылка в герцогство была самым безболезненным вариантом. Лучше, чем публичный арест за то, что он напал на членов императорской семьи. — И еще одно объявление. Леди Алиса Бланш отказалась от участия в выборах. Ее место занял лорд Александр Лофесс — следующий по количеству голосов. — Послышались недовольные выкрики белых магов и аплодисменты темных, а Дормидонт продолжил: — Сегодня мы заслушаем доклады наших кандидатов. А уже через три дня сильнейшие маги империи, входящие в Совет ста тридцати, должны выбрать нового правителя Царства Двух Миров. К сожалению, лорд Логресс не сможет сегодня выступить по состоянию здоровья, поэтому просим вас самостоятельно ознакомиться с речью министра магии. Пока сановникам в руки падали свитки с докладом лорда Александра, мы с мужем обменялись взглядами. Пусть это еще не победа и лорд Логресс пока находится под домашним арестом, но я верила, что следователи при обыске найдут доказательства его вины. Слишком много событий произошло за эти дни, слишком много нитей вели к министру магии: на днях кто-то организовал нападение на Алису Бланш, и следующим после нее в списке кандидатов на трон был министр Логресс. Удивительное совпадение. Наверняка он рассчитывал, что и лорд Бьорн после смерти жены сдаст позиции, а император Юлиан и Маркус потеряют голоса за счет неприятных инцидентов. Почерк был узнаваем. — Слово предоставляется правящему императору Юлиану Дариусу. — Я вздрогнула от зычного голоса Дормидонта, который чинно склонился в поклоне перед действующим правителем. В зале чувствовалось напряжение, ауры магов мерцали, выдавая волнение. Кто-то желал, чтобы все осталось по-прежнему, но были и те, кто жаждал перемен. И в первую очередь речь правителя была адресована им. — Знаю, что совершил ряд ошибок, допустил просчеты. Но прежде всего я руководствовался курсом, который выбрал мой отец — легендарный император Аркус, — начал свою речь лорд Юлиан, обведя взглядом сановников. — То, что он сделал, уникально. Он объединил два царства в единую империю и присоединил восемь земель малых народов. Аркус Дариус завещал нам идти на сближение магических культур, и я четко следовал этим заветам. За время моего правления к империи присоединились еще семь княжеств и герцогств, так называемые земли серых магов. Созданы правила применения магии, открыты более тридцати магических школ и две академии. Действуют несколько лечебниц, в которых бок о бок работают маги разных магических культур. Лорд Дариус перевел дыхание и посмотрел на нашу ложу. А я только что заметила, что в углу скромно устроилась императрица Моренна. На ней сегодня было закрытое синее платье из бархата, волосы уложены в аккуратную прическу, небольшая вуаль скрывала лицо. Судя по тому, как Моренна теребила в руках белый платок, она сильно переживала за мужа. Император едва заметно улыбнулся и продолжил: — Возможно, все процессы идут медленнее, чем мы ожидали. Но и люди должны привыкнуть к подобному сближению. Если вы проголосуете за меня, то обещаю идти выбранным курсом, направить средства на развитие системы образования и медицины, а также уделить повышенное внимание науке. И нам необходимо укрепить безопасность внутри страны. То, что в последние годы появились сторонники Адриануса и готовили переворот, — недопустимо. Я буду более тщательно подходить к нашим кадрам в военном министерстве. Лорд Юлиан бросил многозначительный взгляд на министра Бьорна. Вроде бы он не обвинял его напрямую, но намек был очевиден. Император закончил речь и вернулся на место, расположившись рядом с сыном и братом. На Совете семья держалась вместе, показывая всем, что какие бы противоречия у них ни были в прошлом, сейчас они выступают единым фронтом. — Благодарим императора Юлиана. — Дормидонт тут же пресек возможные вопросы и обсуждения, продолжая объявлять выступающих. — И следующую речь мы выслушаем из уст лорда Маркуса Дариуса, нашего второго кандидата на место правителя империи, ратующего за технический путь развития. Муж с невозмутимым видом шагнул в центр круга. Он был одет в черный костюм и белоснежную рубашку с девственно белым шейным платком. Идеален, как всегда, и только непослушная темная прядь спадала на лоб. Наши глаза встретились, и я прошептала одними губами: «Люблю тебя». Даже с такого расстояния он уловил мои энергии и улыбнулся, словно и не было между нами ссоры. Муж обратился к чиновникам, объясняя необходимость развивать научный потенциал, а не руководствоваться одной лишь магией. Он убеждал, что в империи необходимо создавать специализированные школы и академии, приводил в пример технические приборы, что уже работали в клиниках. Я не слышала половины из того, о чем вещал Маркус. Мои нервы были на пределе, сердце готово было выпрыгнуть из груди. Следила за реакцией сановников, стараясь найти одобрение на лицах. Но понимала, что многие не готовы к такому радикальному подходу. Маркус опережал свое время, его идеи пугали. Ведь столько веков люди опирались только на магические силы, а не на знания и ум. Тем не менее некоторые министры поддержали мужа бурными аплодисментами по окончании речи. Как только Маркус занял свое место, герольд собрания вновь вышел в центр круга. — И теперь я передаю слово нашему герою, многоуважаемому министру Бьорну, — разулыбался Дормидонт. Уж он, конечно, будет рад победе лидера Сообщества древних. — Я не буду долго и много говорить. Не буду убеждать в правильном выборе. Мои поступки скажут гораздо больше, чем слова. — Лорд Феликс пристально вглядывался в лица сановников, ища поддержку. — Много лет я участвовал в войнах, защищая интересы империи. Последние несколько лет возглавляю военное министерство, и, как вы знаете, мы наладили дружественные отношения со многими странами. Внутри империи я жестко контролирую преступность черных магов. Но не все в моей власти. Финансирование деятельности министерства настолько жалкое, что мы не можем позволить себе нанять лучших из лучших. Вероятно, правящий император не понимал исходящей от черных магов угрозы, и сейчас мы пожинаем плоды их деятельности. Лорд Феликс победно посмотрел на императора Юлиана, вернув ему «шпильку». Явно, что бюджеты урезал император. Правда, он находился под воздействием зелья леди Драгон, но никто уже об этом не вспоминал. — Многие знают, что в борьбе с черными магами я потерял свою дорогую супругу Хелену, — продолжил речь министр Бьорн. — Моя дочь Ингрид была ранена, мой сын Ивейн не раз подвергался смертельной опасности. Мы все понимаем, что таким образом враг целился в меня. Но я не откажусь от борьбы. Надеюсь, мои жертвы во имя империи не напрасны. Феликс Бьорн сжал кулаки и с вызовом посмотрел на сановников. В этот момент в зале раздались робкие хлопки, которые переросли в громкие аплодисменты. Все присутствующие встали со своих мест, приветствуя министра, как героя. Мы с Маркусом вновь обменялись взглядами, понимая, что шансы семьи Дариусов на престол уменьшаются. На этом министру следовало бы остановиться, но он понизил голос, а присутствующие теперь прислушивались к каждому слову: — А сейчас я поделюсь с вами сокровенным. Всю жизнь мы думали, что существуют темные, белые и серые магические культуры. Но есть и другая, высшая форма магии. Та, что дарована нам забытым богом Бореем. Именно такой силой обладал император Аркус. И этой силой наделены черные монахи и белые отшельники. Эта уникальная магия делает нас совершенными. Сановники переглядывались, силясь понять, о чем толкует министр Бьорн. Я же внутренне сжалась, чувствуя, что кульминация близка. — Я — один из древних магов! Такой же, как Аркус. У меня много соратников. Наша сила безгранична! — уже выкрикивал признания лорд Бьорн. А затем он неожиданно для всех активировал поля света. Министр стоял в белоснежном сиянии, разводя руки в стороны и зычно призывая: — Братья и сестры! Прошу проявить истинную сущность и поддержать меня. Мы те, кого избрали боги! Я увидела, как в зале стали подниматься маги, ослепляя присутствующих сиянием. В нашей ложе Ингрид и еще две дамы раскрыли ауры. Леди-следователь грозно посмотрела в мою сторону, а я обреченно вздохнула, вспомнив свои обещания поддержать министра. Поднялась с места и раскрыла поля света. Страха не было. Но, переводя взгляд на сановников, страх я увидела в их глазах. Ни восхищение, ни восторг, как ожидал министр Бьорн, в их глазах плескался животный ужас. Как только древние маги свернули ауры и заняли свои места, послышались судорожные вздохи. Для многих наше «выступление» оказалось сюрпризом. И я не могу сказать, что приятным. Лорд Бьори продолжал стоять с разведенными в стороны руками, словно это были крылья неведомой птицы. Он ожидал шквал аплодисментов и восхищенных вскриков. Но на этот раз никто не аплодировал. Пауза неприятно затянулась, министр с удивлением оглядывал зал, ища поддержки. Но ответом было гробовое молчание. Как ни странно, именно император Юлиан разрядил обстановку. Он поднялся с места, обратившись к собранию: — Лорд Феликс, думаю, вы провели отличное представление своих возможностей. Мы все зачарованы древней магией, ваша аура впечатляет. Но теперь сановникам нужно дать время прийти в себя и сделать выбор. Подводя итоги наших посланий, еще раз призываю всех подумать, кто из кандидатов, на ваш взгляд, наиболее достоин править империей на протяжении следующих лет. Я предлагаю следовать уже выбранным курсом, постепенно сближая магические культуры и не форсируя научные открытия. Готов пересмотреть нашу захватническую политику по отношению к соседям. И поддержу кое-какие идеи Маркуса. Например, с удовольствием прокатился бы на безлошадном экипаже. Хотя до сих пор считаю эту идею больше волшебной, чем научной. В зале раздались робкие смешки и одобрительные возгласы, сановники приходили в себя после речи лорда Бьорна. — Как вы помните из предыдущих докладов, Александр Логресс предлагает ужесточить политику внутри страны, выдавать магам лицензии и создать тайный отдел контроля за использованием магической силы. Похоже, это самый жесткий путь, но он тоже имеет право на существование. Как мы узнали сегодня, министр Бьорн является потомком древних магов и готов привнести в наши магические культуры нечто новое. Честно говоря, я сам поражен подобным откровением. Но чем меньше тайн в нашем обществе, тем лучше мы будем друг друга понимать. Итак, у вас есть три дня, чтобы определиться с выбором и проголосовать за нового правителя Царства Двух Миров. Ждем вашего решения, а себе желаем удачи. Лорд Юлиан царственно кивнул, показывая всем, что закончил речь. Я же лишний раз невольно восхитилась его умением приковывать к себе внимание и достойно выходить из любой ситуации. Даже сейчас, когда половина сановников выступает против его кандидатуры, он берет ситуацию под контроль и ведет себя, как истинный правитель. Император Юлиан предложил руку жене. Супруги величественно, как и следует императорской чете, покинули зал. Лорда Бьорна обступили соратники из Сообщества, и Ингрид поздравляла отца. А Маркус о чем-то задумался. К нему подошел Ивейн Бьорн, и они, будто заговорщики, стали переговариваться. Этайн с Люциусом уже покинули зал, а я поняла, что здесь лишняя. Кое-кто уже с опаской косился на меня, кто-то смотрел, как на божество. Не желала думать о политике, выборах и магии древних. Все, к чему стремилась, это спасти Риса. Хотела как можно скорее найти кольцо Афиры и узнать, что представляет собой загадочная печать. Решила навестить бывшего жениха, которого давно простила и считала другом. Присев на краешек кровати, рассказала Рису о событиях последних дней. Я верила в то, что его душа рядом и слышит меня. Когда закончила свой рассказ, дверь в комнату открылась и вошел Маркус. Он сел рядом и обнял меня за плечи. — Спасибо, что сегодня пришла на Совет. И я горжусь тем, что ты не побоялась объявить себя древним магом, — улыбнулся Маркус. Кажется, он простил меня и больше не злился. А может, как и я, устал от наших ссор. — Ну что, возвращаемся в академию? Завтра занятия, которые никто не отменял. — Возвращаемся, — кивнула я. Рано еще говорить о полном примирении, но лед тронулся и вот-вот готов был растаять. Решив, что у меня есть в запасе три дня, чтобы все обдумать, я последовала за мужем. Тешила себя надеждой, что он не выиграет выборы после театрального доклада министра Бьорна. Я не знала, как объяснить Маркусу, что не готова разделить с ним бремя власти. Как произнести подобное признание вслух и при этом не потерять любимого? ГЛАВА 11 Надо всего лишь захотеть — оторваться от земли, воспарить навстречу самому себе.[13] Из собрания сочинений Царства Двух Миров