Глава 7 Рарог испытывал сильнейшую досаду и разочарование, но самым ярким его чувством была вышедшая из-под контроля совершенно необузданная ярость. На пути исполнения Безусловной директивы опять встал враг, непонятно откуда появившийся на Бригане-3. Впрочем, у Рарога имелась гипотеза на этот счет. Нечеткая, очень туманная, но многое объясняющая. Координатор помнил, что свое собственное сознание и возможность испытывать эмоции он тоже обрел именно на Бригане-3, причем примерно в то же время, когда там появился враг-человек, сумевший противопоставить его новым возможностям свои совершенно нереальные технологии и изощренные тактические приемы. Вселенная как будто воспротивилась нарушению баланса и в противовес возросшим креативным способностям Рарога дала живым разумным нового лидера, способного уравновесить полученные Роем преимущества. И вот теперь враг вновь заставил его отступить. Конечно, можно было рискнуть и продолжить сражение, но шанс гибели в нем самого Рарога выглядел слишком большим. Линкор врага оказался очень сильным кораблем, и в какой-то момент Координатору стало просто страшно продолжать находиться под огнем его пушек. Страх Рарог не любил. Это чувство приводило его в бешенство. Наверное потому, что внушать его живым разумным он считал только своей прерогативой, дарованной ему Безусловной директивой. И всё же отступить пришлось. Атака четырех эскадр легких кораблей нанесла врагу серьезные потери, но и сама армада Вторжения теперь выглядела совсем не так внушительно, как в начале сражения за Солнечную систему. Наибольший урон понесли легкие крейсера. Сейчас в распоряжении Рарога осталось только шесть кораблей этого типа. Количество эсминцев тоже сильно сократилось. Сначала их уничтожал огонь легких и тяжелых крейсеров лягуров, а потом они попали под ответный залп эсминцев живых разумных. Отразить его оказалось очень непросто из-за огромного количества ложных целей, созданных кораблями Бриганы-3. На каждую настоящую торпеду приходилось пять-шесть фантомов, и системы ближней обороны эсминцев просто не справлялись с этим валом оптоэлектронных призраков. Из ста семи эсминцев Роя, прибывших в Солнечную систему, покинуть её смогли только тридцать два. Фактически армада Вторжения перестала существовать. Единственное, что всё же не позволяло сделать столь категоричный вывод, это уцелевший и даже не получивший серьезных повреждений линкор. Именно он являлся ядром флота Роя, а значит, шанс восстановить армаду ещё не был потерян, особенно с учетом того, что в небольшой газопылевой туманности в глубине Внешнего рукава прямо сейчас достраивались ещё два линкора. Именно туда Рарог и приказал отступать почти двум третям своих уцелевших кораблей, а остальные должны были обеспечить безопасность верфей, достраивавших последние сегменты корпусов будущих линкоров. * * * В добивании десанта Роя на Земле приняли участие все, включая лягуров. В основном, конечно, союзники поддерживали наземные части с орбиты, но несколько подразделений наземных сил они на поверхность всё-таки высадили. Десантники майора Мина и абордажные роботы Чжао Вэй тоже в стороне не остались, как и отряды колониальных армий Ганны, Гранады, Хикса и Лантаны. И всё равно быстро справиться не получилось. Твари Роя проникли в многоуровневые города, и выковыривать их оттуда, стараясь не задеть уцелевших гражданских, оказалось очень непросто. Абордажная группа Чжао Вэй проявила себя в этих условиях наилучшим образом. Её использовали, как пожарную команду, постоянно перебрасывая на самые сложные участки, где роботы противника удерживали густонаселенные кварталы и требовалась очень тонкая работа по зачистке территорий, вперемешку заполненных занявшими круговую оборону роботами Роя и спрятавшимися в развалинах или забаррикадировавшимися в своих жилищах людьми. После сражения в Солнечной системе большинство кораблей требовало ремонта. Нетронутые Роем верфи на орбитах Юпитера и Сатурна с таким объемом работ категорически не справлялись. Все повреждения, с которыми хоть что-то можно было сделать в открытом космосе, устраняли мобилизованные со всех планет ремдроны. Значительная часть кораблей была отправлена на ремонт в другие системы, и всё же восстановление боеспособности флота шло слишком медленно. Сомнений в том, что остатки армады Роя нужно как можно быстрее найти и уничтожить не испытывал никто. Информация о том, что враг достраивает ещё два линкора просто не оставляла нам выбора. Тем не менее, прямо сейчас приступить к реализации этого плана мы не могли. Шесть колоний Федерации, подвергшихся недавним ударам Роя, всё ещё продолжали вести борьбу с высадившимися на поверхность их планет десантными частями противника. Колонистам Беты Кита было уже не помочь, но уничтожить тварей Роя на остальных атакованных врагом планетах мы вполне могли. Пока шел ремонт сильно поврежденных кораблей, сохранившая боеспособность часть флота занялась зачисткой мест высадки тварей Роя на планеты центральных миров. По частично восстановленной федеральной инфосети немедленно разнесся шквал сообщений о том, что после завершения сражения в Солнечной системе объединенный флот Союза Колоний Внешнего рукава и Общности лягуров уже уничтожил два недавно образовавшихся анклава Роя в системе Сарин и прямо сейчас движется к другим колониям ближней сферы, нуждающимся в срочной помощи. Теперь быстрое распространение информации работало уже на нас, и паника у жителей центральных миров всё больше сменялась надеждой на лучшее, а в некоторых случаях и осторожным оптимизмом. Вот только веры в способность нового руководства Федерации защитить свои колонии от всё еще возможных атак Роя у людей не прибавилось, и в системе Сарин я получил тому яркое подтверждение. Закончив с ликвидацией остатков роботов Роя в руинах двух разрушенных городов, мы уже собирались улетать к следующей колонии, когда на связь со мной вышел генерал Денисюк, ещё недавно командовавший обороной четвертой планеты, а сейчас исполнявший обязанности главы всей системы Сарин. Никто его на эту должность не назначал, но так уж получилось, что к моменту нашего прибытия именно он руководил действиями всех сохранивших боеспособность наземных войск и крошечного флота из десятка чудом уцелевших и наспех вооруженных внутрисистемных рудовозов. — Господин вице-адмирал, — Денисюк чуть ли не первым из офицеров Федерации обратился ко мне по новому званию, — я ведь правильно понимаю, что именно вы являетесь в данный момент полномочным представителем главы Союза Колоний Внешнего рукава? — Можно сказать и так, — я с интересом посмотрел на генерала, ожидая продолжения, — но официальных верительных грамот я вам предъявить не смогу. Формально мои дипломатические полномочия распространяются только на Общность лягуров. — Думаю, сейчас эти детали не столь уж важны, хотя в дальнейшем и следует всё оформить должным образом, — генерал взял небольшую паузу, формулируя свою главную мысль. Я его не торопил. — Господин вице-адмирал, — наконец, собрался с мыслями Денисюк, — как фактический глава системы Сарин, я прошу вас принять заявку на вхождение трёх наших планет в состав Союза Колоний Внешнего рукава. Мы, конечно, находимся совсем неблизко от системы Бриганы, но я надеюсь, что это не станет препятствием для удовлетворения нашей просьбы. Уверен, что три обитаемые планеты с развитой промышленной инфраструктурой и почти десятью миллиардами населения не будут для вас лишними. Не могу сказать, что такой поворот стал для меня совсем уж неожиданным, но столь быстро я подобных действий от властей колоний всё же не ожидал. — Господин генерал, прежде чем дать вам какой-то ответ, я бы хотел понимать, исходит ли эта инициатива от вас лично, или она подкреплена чем-то еще? — Я бы не стал обращаться к вам с такой просьбой, если бы не был уверен в желании граждан системы Сарин присоединиться к Союзу Колоний Внешнего рукава. Планетарные инфосети практически полностью восстановлены, и правительства планет провели первый за последние сорок шесть лет цифровой референдум, охвативший четыре пятых населения системы. Официальный документ с его результатами прилагается к нашей заявке. Восемьдесят три процента граждан системы высказались за эту инициативу. Вообще-то, генерал Денисюк явно поторопился. Я понятия не имел, как на подобные действия главы колонии отреагирует адмирал Соколов, а разногласия с новым руководством Федерации в мои планы сейчас совершенно не входили. Мне были нужны все корабли, способные вести бой, а у Соколова их осталось ещё немало. — Господин генерал, думаю вы понимаете, что граждане системы Сарин высказывали свое мнение под сильным влиянием последних событий, — формулировки для ответа я старался подбирать предельно аккуратно. — Сначала была атака Роя, продемонстрировавшая неспособность и нежелание руководства Федерации защитить систему, а потом помощь всё-таки пришла, но совсем не из федерального центра, а от тех, кого всё это время власти называли мятежниками и сепаратистами. Желание жителей ваших планет обрести стабильность и надежную защиту мне понятно. Вот только сейчас нам всем необходимо действовать вместе. Я говорю не только о лягурах и бывших окраинных колониях, но и о флоте Федерации. Скажу честно, нам совершенно не нужен конфликт, который может вспыхнуть, когда адмиралу Соколову станет известно о вашей инициативе. Слишком велика вероятность, что примеру системы Сарин захотят последовать и другие колонии центральных миров. — Именно по этой причине я и постарался сделать всё быстро, — спокойно ответил Денисюк. — Быть первым в такой ситуации всегда лучше, чем стоять в длинной очереди. А что касается адмирала Соколова, я думаю вы беспокоитесь зря. Скажу больше, я поставил его в известность о результатах референдума. — Вот как? — услышанное меня совершенно не обрадовало. Теперь мне точно было не избежать очень непростых переговоров с новым руководством Федерации. — И как адмирал отреагировал на эту информацию? — Он какое-то время молчал, а потом просто пожал плечами, — спокойно ответил Денисюк. — И так ничего и не сказал? — Ну почему ничего? — чуть изогнул бровь генерал. — Я задал уточняющий вопрос, и адмирал Соколов ответил, что Федерации фактически больше нет, и теперь это только наш собственный выбор, а свою задачу он видит исключительно в том, чтобы флот, созданный совместными усилиями всех колоний, до конца выполнил свой долг. * * * После отступления кораблей Роя нам наконец-то удалось наладить нормальную систему связи. Лягуры выгребли все имеющиеся запасы ретрансляторов, а адмирал Соколов нещадно проредил федеральную инфосеть, но зато теперь у нас появилась возможность мгновенной передачи сообщений из центральных миров окончательно распавшейся Федерации на Бригану-3 и в систему Анура. Я оказался прав насчет того, что вслед за системой Сарин к нам захотят присоединиться и другие колонии. Такую инициативу проявили, конечно, не все. Кое-кто решил пока подождать и посмотреть, как будут развиваться события, но Анну всё равно завалили заявками на вхождение в состав нашего Союза. Госпожа Койц всем улыбалась, выражала признательность за оказанное высокое доверие, но конкретных ответов никому не давала, ссылаясь на то, что сначала нужно победить Рой, и только потом придет время задумываться о новом государственном устройстве. Пока шли все эти переговоры, с Бриганы-3 в центральные миры потоком шли транспортные корабли с «Сюрикенами» и модулями для модернизации кораблей адмирала Соколова. Флот бывшей Федерации следовало усилить, и я решил пойти по уже проверенному пути, который мы использовали для быстрой модернизации кораблей лягуров перед контрударом по системам Энгвелу и Чафал. Подготовка флота постоянно требовала моего внимания, и вырваться в систему Шадар я не мог, хотя именно там сейчас завершались работы над сканерами, которые должны были позволить нам найти то место, где Рой достраивал свои линкоры. В итоге мне пришлось отправить туда «Ифрит» Амита Кулкарни. Руководить масштабной разведывательной операцией я поручил именно ему. Лягуры называли командира «Ифрита» каном Кулкарни, что для командира корабля-разведчика было очень высокой оценкой. Среди разведчиков лягуров Амит пользовался большим авторитетом, поскольку именно его корабль чаще всего действовал совместно с их флотом и успел заработать у союзников серьезный авторитет. Амит должен был провести испытания первой партии из восьми новых сканеров и доставить их в систему Анура. Там их предполагалось установить на корабли-разведчики лягуров, после чего «Ифриту» предстояло вместе с ними отправиться в промышленные кластеры Роя, где строились сегменты корпусов и другие узлы для сборки линейных кораблей врага. Главной целью разведчиков было отследить, куда подпространственные буксиры Роя будут доставлять эти изделия. Я рассчитывал, что искусственный интеллект, управляющий действиями Роя, уверен в безопасности места, где строятся его линкоры. Тем не менее, я понимал, что он примет все необходимые меры на случай, если мы всё же узнаем координаты этой точки пространства. Два недостроенных линейных корабля оставались единственным шансом врага на победу, и глупо было бы предполагать, что он не сделает всё возможное для их защиты. Сражение, в котором будет решен исход этой войны, было неизбежно, и все прекрасно понимали, что тянуть с ним нельзя. Жесткая нехватка времени на подготовку означала, что построить новые корабли мы не сможем. В лучшем случае успеем отремонтировать поврежденные, да и то, видимо, не все. Оставалось рассчитывать только на те ресурсы, которые уже имелись в наличии или могли быть подготовлены в течение ближайших дней. По всем расчетам получалось, что для удара по строящимся линкорам Роя мы сможем собрать флот, который вряд ли обеспечит нам уверенное превосходство над остатками армады Вторжения. Помимо «Черного дракона» я мог рассчитывать на шесть тяжелых крейсеров. Три остались у лягуров, и три — у адмирала Соколова. Легких крейсеров у нас набиралось двадцать четыре, и я надеялся, что хотя бы по этому классу кораблей мы будем иметь перед Роем ощутимое преимущество. В сражении за Солнечную систему легкие крейсера противника понесли очень серьезные потери от огня нашего линкора, а построить новые враг, так же, как и мы, успеть не мог. С эсминцами ситуация складывалась не лучшим образом. Вместе с «Барракудой» их удалось собрать только тридцать шесть, причем это была дикая смесь из кораблей людей и лягуров десятка различных проектов. Исходя из известных нам данных о количестве уцелевших в сражении кораблей Роя, получалось, что некоторое преимущество у нас всё-таки есть, но выглядело оно, на мой взгляд, крайне зыбким. Мы понятия не имели, все ли свои корабли враг собрал для удара по центральным мирам Федерации. Не знали мы и того, в какой степени готовности в данный момент находятся два его строящихся линкора. Если хотя бы один из них успеет до начала сражения встать в строй, соотношение сил сразу резко изменится. Не нравилось мне и то, что Рой прекрасно знал наши возможности и мог рассчитать состав нашего флота с точностью до нескольких эсминцев и легких крейсеров. Интуиция подсказывала мне, что какой-то неучтенный фактор в предстоящем сражении обязательно всплывет, и идти в бой с минимальным, а возможно, и вообще мнимым преимуществом, будет большой авантюрой. Нам со всей очевидностью не хватало некоего запаса прочности, какого-то резервного варианта на случай, если что-то пойдет не так. Создать нечто по-настоящему новое, что могло бы дать нам дополнительное преимущество, я уже просто не успевал. Использовать следовало те возможности, которые уже имелись в нашем распоряжении, и выбор у меня был, мягко говоря, не слишком велик. Прежде чем делиться этими не самыми вдохновляющими мыслями с союзниками, я решил обсудить свои соображения в узком кругу. Анна и Зыков были далеко, так что к мозговому штурму мне пришлось привлечь майора, вернее, теперь уже полковника Мина, майора Чжао Вэй, Призрака и Лиса. С тем, что беспокоящая меня проблема действительно может оказаться очень серьезной никто спорить не стал. Мои товарищи слишком хорошо знали, что такое Рой, и не были склонны его недооценивать. — Командир, я сразу могу указать на одну нашу серьезную недоработку, — первым взял слово Призрак. — Она очень ярко проявила себя в бою за Землю и могла стоить нам больших потерь. Я имею в виду ресурс генераторов ложных целей. С появлением в нашем флоте «Черного дракона» оборудование «Барракуды», «Скаута» и «Ифрита» перестало справляться с созданием нужного нам количества оптоэлектронных фантомов. В результате мы чуть не потеряли линкор. Я понимаю, что создание каждого генератора такого уровня требует значительного количества бетрония и многих часов вашей работы за консолью роботизированного лабораторного комплекса. Увы, обойтись без вашего личного участия в этом процессе пока невозможно. Тем не менее, мы нуждаемся ещё, как минимум, в трех комплектах такого оборудования для их установки на эсминец «Корсар-35», корвет «Тортуга-16» и десантный транспорт «Восьмой форпост». По моим расчетам эта мера может вдвое уменьшить потери флота от огня противника на дальних и средних дистанциях. — Принимается, — спорить с доводами Призрака мне даже в голову не пришло. — Займемся этим во время полета в контролируемую Роем часть Внешнего рукава. После разграбления анклавов противника в системе Энгвелу бетрония у нас хватает. У кого ещё есть соображения по увеличению боевых возможностей флота? — Я так понимаю, участие наземных сил в операции не предусматривается? — полуутвердительно спросил полковник Мин. — Для них просто не будет задач, — ответил я, пока не понимая, к чему был задан этот вопрос. — Захватывать пустотные объекты Роя мы не собираемся, да и высадки на планеты планом не предусмотрены. — Если наземные войска останутся на базах, значит у нас появятся в большом количестве свободные войсковые и десантные транспорты. Как минимум, один прецедент успешного превращения транспортника во вспомогательный крейсер у нас уже есть. Я имею в виду «Харгейсу». Почему бы не повторить этот опыт? В наступлении от таких кораблей многого ждать не стоит, но при отражении атак вражеских эсминцев они могут неплохо себя показать. Правда, экипажами я бы их комплектовать не стал. С ведением огня вычислители вполне справятся, а вот потери среди этих кораблей наверняка будут очень высокими. — Что-то в этом есть, — вставил свой комментарий Лис. — Транспортников ведь действительно довольно много, причем среди них есть и достаточно быстрые. Одних только кораблей, добытых на базах проекта «Выживание расы» у нас больше десятка. А у них и маскировочные поля очень неплохие, и скорость вполне достойная. Я слушал Лиса, но думал о своем. Полковник Мин упомянул «Харгейсу», и чем-то меня это сильно зацепило. Где-то в глубине сознания беспокойно шевельнулась интуиция, словно говоря: «Это то, что тебе нужно». «Харгейса» сыграла в судьбе Бриганы-3 очень важную роль, но потом вооруженный транспортный корабль вынужденно отошел на второй план, не выдержав конкуренции с появившимися в нашем флоте настоящими боевыми кораблями. А ведь в сражении за Лиганду-4 «Харгейса» фактически принесла нам победу. Конечно, немалую роль в том бою сыграли и впервые примененные нами фантомы крупных кораблей, но точку в разгроме эскадры Роя тогда поставили ракетные сборки «Сюрикен», выпущенные из трюмов «Харгейсы». Вот теперь я, наконец, понял, что заставило меня дернуться при упоминании первого межзвездного корабля Бриганы-3. Задумавшись, я даже на заметил, что после слов Лиса в кают-кампании «Барракуды» повисла тишина. Полковник Мин и Чжао Вэй внимательно смотрели на меня. Видимо, выражение моего лица подсказало им, что сейчас меня лучше не отвлекать. — Отличная идея, господин полковник, — медленно кивнул я Мину. — Вот только, пожалуй, я её немного дополню. Призрак, сколько «Сюрикенов» мы можем собрать, если выгребем все запасы, оставив для обороны планет и пустотных объектов лишь самый минимум? — Ну, если изъять все запасы с Бриганы-3 и хорошенько потрясти лягуров, то тысячи полторы наберется, — в голосе Призрака я услышал нотки сомнений. — Вот только вряд ли наши союзники будут рады такой перспективе. — Лирт Кангайгл — очень умный и дальновидный политик, — ответил за меня полковник Мин. — И что-то мне подсказывает, что он не откажет танту Ричу в его просьбе. Я пока не знаю, зачем нашему командующему понадобились в таком количестве эти чисто оборонительные системы, но более чем уверен, что убедить главу лягуров в необходимости поделиться «Сюрикенами» он сумеет. * * * Дальний разведчик «Ифрит» уже сутки висел в пустом пространстве между орбитами пятой и шестой планет двойной звездной системы, принадлежавшей когда-то расе лягуров. Здесь Рою удалось восстановить две верфи. Ещё недавно на них строились боевые корабли, но теперь их стапели были заняты созданием совсем других изделий. Ближайшая к «Ифриту» верфь только что завершила строительство сегмента корпуса линейного корабля, и сейчас его аккуратно выводил в открытый космос буксир, являвшийся точной копией трофейного «Кузнеца». Экипаж «Ифрита» вновь состоял из трех человек. Теперь к Амиту и Стиву присоединился один из инженеров Томаса Флу. Новый сканер оказался довольно капризным устройством, требовавшим постоянной настройки и сложного обслуживания, что, впрочем, полностью окупалось его запредельными характеристиками и уникальными возможностями. — Командир, буксир Роя приступил к набору скорости, — доложил Стив. — Параметры вектора разгона зафиксированы, — сосредоточенно произнес инженер Зильберман, внимательно вглядываясь в ничего не говорившие Амиту символы, быстро сменявшие друг друга в нескольких окнах, открытых на большом виртуальном экране. Инженер постоянно вводил с клавиатуры какие-то поправки, после которых танец символов в объеме экрана слегка видоизменялся, но понятнее от этого не становился. Новый сканер явно был еще очень сырым и крайне сложным в эксплуатации, но времени на его доводку Марк Рич инженерам не дал. Зильберману ещё повезло, что он оказался на борту «Ифрита». Здесь у него хотя бы была возможность работать в человеческих условиях, а вот его коллеги, попавшие вместе со своим оборудованием на корабли-разведчики лягуров, оказались в куда более сложной ситуации. Жить и работать им предстояло в условиях тропической жары и высокой влажности. Союзники, конечно, постарались создать людям более или менее приемлемые условия, но неудобств, причем взаимных, представители двух разных рас, оказавшиеся вместе в не слишком просторных отсеках совсем небольших кораблей, создали друг другу немало. — Приступаю к разгону, — предупредил Зильбермана Амит Кулкарни. В прыжок «Ифрит» должен был уйти почти сразу после буксира, намертво вцепившегося в свой груз.