– К плану давай, – направляя мысли собеседника по нужному руслу, попросила Покрышкина. Дрожать она перестала, теперь стояла подле древнейшего, почти апатично уставившись на драгоценные холмы драконьей спальни-сокровищницы. К деньгам Аська обычно относилась бережливо, тратила экономно, по заранее составленному списку. Порой, что верно, то верно, такая позиция доставала. Чего она не девчонка, что ли? Хотелось многого, но осознание того, что они с дядькой вдвоем за его счет живут, а стипендия, даже повышенная, и социалка, это ни разу не деньги, живенько сбивала весь гонор. А здесь было столько, что разум и представление о ценности наваленного отбивало уже лишь из-за количества. Оно не воспринималось чем-то реальным, потому и не возникало желания набить карманы всем, что под руку подвернется. – Из Леса мы забрали основные средоточия, кроме тонких нитей, кои проще порвать, нежели смотать, а рассеять, пока жив Шеар, невозможно. Подле спящей плоти его ныне я зрел крупицы силы в свободном полете, кинув разом и свою сеть поиска. Проследуем мы по пути и соберем в достатке силу друга моего, чтобы достало ее для пробуждения сознания от вековечного сна. Выверты мыслей Лихаэля досконально девушке ясны не стали, но что-то где-то, хотя бы примерно, она уяснила. И в первую очередь тот факт, что иначе, чем предлагает Лихо, разбудить Шеардина не выйдет. Такого сверхъестественного будильника у них в распоряжении нет. Чтобы разбудить эдакую махину, нужно нечто покруче банального трезвона. И мало разбудить, еще, как подозревала Ася, неплохо бы выжить в процессе действия. Так что пока Лихо желает продолжать некие поиски подальше от громадной туши – она будет только «за». А там, может, первопредок сам, без ее личного участия, к финальному аккорду подойдет. По этому поводу Покрышкина даже была готова какой-нибудь приветственный плакат забацать, хоть и успела в школьные годы заработать стойкую аллергию к вынужденным трудам на ниве мазилок. Что с того, что рисовать у нее получалось, если к этому душа не лежала? – Идем по первому из трех самых явных маячков, – решил опять за себя и за человечку разом Лихаэль, притянул ее к себе каким-то хитрым невидимым лассо и покинул пещеру спящего дракона. Натянутые, как канаты, нервы Аськи чуть-чуть расслабились только для того, чтобы в следующую минуту натянуться звенящими струнами. Темный-темный хвойный лес окружал просторную белую-белую поляну. Только белел на ней не снег, а кости и косточки. Да красные мазки пятнали этот «позитивный» пейзаж. Особенно ярко выделялась груда в центре громадной поляны, увенчанная громадным камнем цвета артериальной крови, к подножию которого сволакивали, как поняла девушка, основную массу страшных подношений. Аську буквально затрясло. Она могла многое вообразить, но то, что первым пунктом их назначения окажется какой-то жертвенный алтарь с белыми, явно младенческими черепами и прочими косточками… Шатнувшись назад, девушка прошептала: – Ты куда меня притащил? Твой дружок хуже Гальки, если ему в жертву детей приносят! – Ты чего, под чары попала или эльфеныш чем дурманным угостил? – в свою очередь вылупился на девушку первопредок. – С чего вдруг? – набычилась Аська. – С того, что ты охранный алтарь Шеара для рожениц за кровавое капище посчитала, – пренебрежительно фыркнул Лихаэль и, подняв с земли первую попавшуюся кость, небрежно сунул человечке под нос: – Смотри, то не кость людская, а поделка из дерева, мелом крашенная. – Но… но… зачем? – почти завопила Покрышкина, чувствуя себя распоследней дурочкой уже второй раз за сегодняшний день. В то, что ее обманывают, Аська, увы, поверить не могла при всем желании. Глумиться над ней Лихо мог легко, смеяться тоже, но врать в глаза о столь гнусном точно не стал бы. Он вообще за все время знакомства, в этом Ася была абсолютно уверена, не сказал ни слова лжи. Почему? А кто ж этих древнейших разберет. Может, они вообще не врали никому, а может, это была личная фишка Лихаэля Аэрдана. Что-то вроде того, что говорить правду легко и приятно, а во многих случаях еще и куда более весело, чем откровенно врать, особенно тем, кто этой правды под носом не видит или категорически видеть не желает. Наверное, многие в Лесу были бы рады, если бы Лихо пусть не замолчал навечно, то хотя бы молчал изредка по каким-нибудь щекотливым поводам. Но, как говаривал незабвенный Рабинович: «Не дождетесь!» – Зачем? – начал свой ответ Лихаэль, с вопроса самой Аси по поводу странной инсталляции из костей, костями не являющимися. – Это выкуп. Молодые матери и те, кто носит под сердцем дитя, приносят сюда косточки-ветви, как символ посвящения и жертвы. Ребенок, посвященный дракону, будет расти здоровым, под его покровительством, в тени могучих крыл он под защитой, никто иной на него претендовать не станет. – Ну так он же вроде как спит сейчас, какая уж защита, – неуверенно пожала плечами Аська. – Это не имеет значения. Сила места, сила бога, средоточие, объединенная сила намерений матерей – все ткет защиту чадам, о которых вознесли молитвы, – растолковал человечке, как первоклашке-несмышленышу «два плюс два», Лихо. – То есть пофиг, что твой приятель спит и вообще не в себе, все равно все работает. И его силу сюда тянет автоматом, – резюмировала девушка. Лихо лишь чуть заметно наклонил голову, посверкивая своими странными глазами, где с каждым днем прибавлялось фиолетовых искр. – А как забирать камень тогда, система вразнос не пойдет? – озадачилась Покрышкина. Не то чтобы она очень переживала за незнакомых людей или нелюдей, но все-таки учинить резкий скачок детской смертности из-за банального дисбаланса ей ничуть не улыбалось. – Не пойдет. Оставлю малую часть, остальное заменю материальной иллюзией. Вера быстро восполнит недостающее, – беспечно отмахнулся первопредок и перепрыгнул на гору костей-муляжей с поразительной легкостью. Под его ногами не хрустнула ни единая. Будто и не высокий мужчина на три метра вверх сиганул, а пушинка-снежинка экстремальной расцветки и странной конфигурации опустилась. На сей раз Лихаэлю даже не потребовалось прямого контакта с Аськой для вандализма. Он лишь на миг-другой протянул руку в ее сторону и сделал хватательный жест. А в ответ на легкую озадаченность на физиономии девушки походя напомнил: – Место силы, черпать легко. Усталости не прибавится. На все загадочные объяснения первопредка Аська только хлопнула ресницами, как обычно при небрежном упоминании божественных сил и магии чувствуя себя туповатой позвоночницей, то есть дурищей, которую взяли куда-то исключительно по блату – звонку «доброго дяденьки». – Твой странный дар разрушать сцепленное воедино силой Шеардина я использую сейчас лишь в малой степени. Частицы могущества моего друга уже начинают ощущать притяжение целого и сами стремятся к нему, – снизошел до более развернутого объяснения первопредок. После чего легко, с едва слышным хрустом, всего двумя пальцами отломил громадный красный кристалл-алтарь, вырастающий из груды «не костей» у самого основания. Гигантский красный камень (метра три в высоту при полутора в обхвате) у Лихо испарился прямо из-под ладони. Он не стал его крошить, просто «ап!» и нет. Ловкость рук и никакого мошенничества. Куда-то играючи впихнул невпихуемое, повел пустыми ладонями над местом нахождения камня, и воздух пошел волной. Прямо из ничего на замену пропавшему соткался новый точно такой же, как исчез, яркий камень цвета артериальной крови. Чуть отступив, Лихаэль отвесил щелбан кристаллу и с довольной милой рожицей насладился хрустальным звоном иллюзии. Все получилось идеально! По-хозяйски оглядев подделку еще разок, первопредок довольно заключил: – Теперь вперед по следующей нити! – А этот куда пропал? – все-таки не удержалась от вопроса девушка, когда Лихаэль мягко спрыгнул к ней с живописной костяной кучи. – Личное пространство вне времени, – легко объяснил необъяснимое предтеча. – Теперь все понятно, – скептически хмыкнула Аська. – Вот теперь точно и совсем всё. Как я раньше не подумала об этом? – Наверное, потому что у тебя такого нет, – то ли принял слова девушки за чистую монету, то ли продолжил малость издеваться над недалекой спутницей первопредок. – Да уж, – буркнула девушка. – Такого точно нет. Не скажу, что нет, не было и не надо, может, и пригодилось бы, но точно нет! – Отправляемся, – счел уместным предупредить Лихаэль свою подневольную компаньонку и привычно ухватил ее за запястье. Глава 27 Грязно-желтая Раз-два-три – и реальность снова моргнула. Пейзаж, устрашающий на вид, а на деле, если отбросить декорации в стиле нуар, весьма полезный и правильный, сменился с громким чавканьем. О нет, никто и никого в новом мире не пожирал с особым цинизмом. Все оказалось более безобидно, но совершенно не гигиенично! Предтеча завершил поиск частиц силы Шеардина в гигантской горной долине, заполненной пространными грязевыми то ли лужами, то ли озерами. В пользу звания луж говорило то, что глубокими эти скопления желтой неожиданности не были, а за титул озер голосовала их протяженность в длину и ширину. Аська, стоя по колено в тепленькой густой жиже близ подножия громадного плоского камня, напряженно оглядывалась. Точку приземления первопредок каким-то чудом выбрал удачную, у самых скал, в тенечке, вместо иного солнечного открытого пространства. Там медленно вспухали и несинхронно лопались, обдавая все вокруг тучами грязевых брызг громадные пузыри и еще там, в макси-лужах балдели, принимая ванны, драконы. Большие (с гараж на пару машин), средние (с сарайчик для инструментов) и маленькие (с будочку ватерклозета). Звери были всех мастей и расцветок радужного спектра. Имелись даже в пятнышко с крапинкой, а не просто одноцветные, но все, как один, были качественно перепачканы в грязи. Вряд ли звери желали замаскироваться, пачкая шкуры, скорее они отдыхали или лечились. В воздухе отчетливо попахивало сероводородом. И не потому, что животные устроили в лужах-озерах заодно с ванной еще и общественный туалет. Таков был состав грязи. «Стало быть, целебная, если меня тут сейчас загрызут, случайно обнаружив, буду помирать в целительной желтой грязи», – мрачно постановила Покрышкина. То, что местные драконы неразумны, было очевидно даже ни разу не зоологу Аське. Вели они себя, как стая голубей или воробьев, купающихся в пыли. Только что размеры не совпадали и зубы. М-да! Попасть на такой зубок не хотелось. А значит, стоило поскорее разобраться с тем, чего ради они с Лихо тут оказались, и линять, теряя тапки. Древнейшему-то что, ему с его силищей и талантами, небось, вся эта грязелечебница на один чих, а вот скромной девушке без особых убойных способностей здесь находиться опасно, как ни крути, даже рядом с первопредком. Увлечется, забудет на миг-другой об ее существовании – и все, амба. Кто-нибудь с ней поиграет или решит закусить, а если эти хвостатые и зубастые еще и огне- или кислотоопасные, то Аське хватит банального случайного чиха в ее сторону. Пока большой плоский камень защищает и удачная позиция, но если поиски по периметру грязевой долины пойдут, то возможно всё, и вряд ли «все хорошее». Потому Аська решительно дернула озирающегося Лихо за рукав и спросила: – Куда нам идти? – Зачем? – тут же живо отреагировал заинтригованный первопредок. – Чтобы найти и забрать камень Шеара, – напомнила склеротику девушка. – Так вот он! – не понял юмора Лихаэль и кивнул на здоровенную плоскую каменюку рядом. Размером она была не меньше, чем десять на двенадцать и вовсе не сантиметров. Да еще и толщину, если судить по уходящим в грязь обводам, имела изрядную. – Э… м-да, ну… Ее ты тоже в карман сунешь? – неуверенно уточнила Аська, у которой гигантомания и карманы были несовместимы больше, чем ежи и ужи, из которых, если верить анекдоту, таки вышла колючая проволока. Лихо заулыбался и одобрительно потрепал Аську по голове, как не очень разумную, но любимую зверушку. – В карман? Пожалуй. Почему бы и нет, – согласился первопредок, – только не будем торопиться. – С чего бы тормозить? – Тебе не жаль зверенышей? – Вот тут не поняла, – нахмурилась девушка. – При чем тут жалость? – Плита Шеардина содержит его силу, – пожал плечами Лихо. – Это я уже слышала, – сердито буркнула Ася, обозревая кайфующих в теплой грязевой ванне дракончиков. Если бы не габариты и время от времени вырывающиеся из ноздрей искорки да язычки пламени у отдельных особей, напрягающие нервы, она бы их даже сочла милягами-симпатягами. – Затем мы ее и забираем. Тут-то вроде никто рожать не намерен. Или они помрут, если ты камень заберешь? – Не умрут, – чуть качнул головой Лихаэль. – Всего лишь не обретут разума в свой черед, этот процесс станет куда более длителен и не для всех успешен. Его сила, изливающаяся через плиту, существенно повышала шансы. Драконы своей ее не восполнят. – Да твой приятель какой-то вселенский Гринпис. То он за рожениц радеет, то за драконов. Что ж его такого красивого усыпили, как неизлечимо больного зверька? – выпалила девушка. – Сам желал бы получить ответ на этот вопрос, человечка, – по ярким, как сок черешни, губам Лихаэля скользнула быстрая и очень нехорошая улыбка. Ася миг-другой даже сочувствовала кому-то неизвестному. Богатая фантазия Лихо и его желание отомстить могли, нет, даже не так, гарантированно обеспечивали виновнику массу незабываемых впечатлений с фатальным исходом в качестве финального аккорда. Стоило только вспомнить ту хамоватую эльфийку и то, как запросто с ней разделался древнейший, чтобы не строить каких-либо иллюзий насчет доброты и всепрощения предтечи. – Ладно, я уяснила. Драконов твой приятель жалел, ты тоже. И что? Останавливаем работу во имя сохранения местного биогеоценоза, вершиной эволюции коего является дракон разумный? – чуть нервно, потому что случайный язычок пламени одного ярко-оранжевого дракончика нескромных габаритов просвистел в опасной близости от ее головы, уточнила девушка. – Зачем? – Снова не понял странную логику девушки Лихаэль. – Прежде чем забирать нужное, я заменю большую часть силы Шеара своей, придав ей нужный оттенок. – И ни один дракон, разумный, не особо разумный или вовсе тупой, как пробка, при проведении операции не пострадает, – хмыкнула себе под нос девушка, вообще не разбирающаяся в метафизике. Лихо поддержал правильность вывода, озвученного девушкой, милостивым кивком. И сразу же занялся намеченным, больше не отвлекаясь на сколько-нибудь длительные объяснения. Он положил тонкие пальцы на грязный бок громадного желтого камня, ничуть не боясь замараться. А чего ему опасаться, если даже обувь древнейшего, ныне пробивающаяся в целебной ванне, оставалась чистенькой, словно только что надеванной. Она будто была окружена защитной пленкой, не допускающей грязь до вещей. Аська, лишенная такой роскоши, только завистливо вздохнула. Ее собственные шмотки и обувь могли рассчитывать лишь на волшебство незримых помощников древо-дома Лихаэля или же прямиком отправляться на помойку. Сама девушка все это безобразие очистить точно была не в силах. Если только запихнуть все скопом в стиральную машинку и скрестить пальцы. Как-то раз такой трюк у нее удался с вконец извазюканными старыми кроссовками, но зато вроде бы прочные домашние тапочки стирку даже в бережном режиме не перенесли и почили в бозе.