– Мне тоже нужен белок. Для производства здоровой… – Не продолжай, – закатила глаза Анджи. Сет откинулся на спинку стула, упиваясь ее смущением. – Анджи, он правда тебе нравится? – спросил Гэбриэл. – Если нет, то думаю, мы сможем обменять его на что-то полезное в деревне. Например, на телегу или дрова. – Он мне нравится, – рассмеялась Анджи. – Даже такой испорченный? – Некоторые вещи, испортившись, становятся только лучше, – с видом эксперта промурлыкал Сет. – Например, сыр с плесенью. Или перебродивший виноград. – Сейчас ты в очень опасной близости от прозвища «Рокфор», приятель, – подмигнул ему Гэбриэл, и мы все начали смеяться, как ненормальные. Когда мы разделались с едой, Сет объявил, что пришло время десерта, и тот факт, что он приготовил еще и сладкое, лично мне сказал о многом. – Ты перешел опасную черту, дорогой, – сказала Анджи, по-кошачьи наблюдая за тем, как Сет тащит к столу блюдо с тортом. – Что ты сделала с этим парнем? – подначил ее Гэбриэл. – Боюсь, у него уже начались какие-то необратимые повреждения мозга. – Магические женские секретики, о которых женщины договорились молчать и никогда не выдавать врагам, – сказала ему Анджи, откидываясь на спинку стула. – Ладно, я должен сознаться кое в чем, – комично вздохнул Сет. – Это торт из пакетика. Называется «Еда дьявола» от фирмы «Бетти Крокер». Я просто высыпал содержимое упаковки в миску, добавил яйца и воду – и вуаля. Глазурь тоже была готовая – «Бетти Крокер» из банки. Но, господи, если это будет несъедобно, я задушу эту Бетти голыми руками и, клянусь, буду готовить только по Розанне Пансино! «Еда дьявола» и «осатаневшие яйца» – что же еще могут готовить детишки, улизнувшие из религиозной семьи?» – подумала я, беззвучно хихикая. – Теперь ешьте, – повелевал Сет. – Нет, сначала я должен убедиться, что это съедобно и не вызывает остановку сердца. И преждевременные роды… – Дуралей, – пробормотала я. – Отрежь мне тоже кусочек, – сказала Анджи. – Если ты умрешь, то, так и быть, я умру с тобой. Это был очень вкусный торт. Он действительно был хорош: пушистый, влажный и очень шоколадный. Я даже не ожидала, что «торт из пакетика» сможет меня удивить. – Хм, это вкусно, – проговорила Анджи с полным ртом. – Думаете, можно пока не подписываться на Розанну Пансино? – спросил Сет. – Думаю, тебе можно открывать свой кулинарный канал, – сказала Анджи, помахивая вилкой. – «Вкусняшки от няшки». – Считаешь меня няшкой? – спросил Сет, глядя на Анджи так, словно она была очередным деликатесом от Бетти Крокер. Мы с Гэбриэлом решили прогуляться, пока нас не убило электричеством между этими двумя. – Как поход к врачу? – спросил Гэбриэл, когда мы ушли в дебри сада и уселись за садовый столик в тени деревьев. Верней, Гэбриэл уселся за столик, а я забралась к нему на колени, обняв за шею и уткнувшись лицом в грудь. Его близость сводила меня с ума. Запах его одеколона дурманил, как наркотик. И еще его руки гуляли по моим бедрам и ягодицам, от чего я просто таяла. – Все хорошо, – ответила я. – Прописал мне витамины, поменьше нервничать и половой покой. – Половой покой? – повторил Гэбриэл с таким лицом, что я рассмеялась. – В смысле… Господи, это будет сложно… Он объяснил, почему? Надеюсь, это был не какой-нибудь фанатичный католик, который считает, что весь смысл секса в зачатии, а как только цель достигнута, то и секс как бы ни к чему?… Нельзя только некоторые вещи или вообще всё? – Все, успокойся, я пошутила, – захихикала я. – Он сказал, что можно. Что кровообращение улучшается, и настроение, и гормональный фон, и вообще все приходит в норму после хорошего секса. Гэбриэл расхохотался и закрыл лицо ладонью. – Кристи, ты с ума меня сведешь… – Ты смог бы пережить воздержание, если бы пришлось? – Пальцем бы тебя не тронул. Но ты по-прежнему спала бы в моей постели. И я по-прежнему мог бы смотреть, как ты ходишь передо мной в чем мать родила. И мы по-прежнему могли бы целоваться и принимать вместе душ… – И я бы время от времени радовала тебя своими губами, – закончила я. – Кристи, – обратился ко мне он с совершенно серьезным лицом. – Я всегда считал, что у меня нет проблем с самоконтролем. Но теперь не знаю, могу ли вообще себя контролировать. – Неужели? – невинно захлопала ресницами я. – А по твоему виду и не скажешь. Кажется, что даже если я сделаю вот так, – я взяла в рот его палец и старательно пососала, обводя его языком, – ты даже не заметишь. Самоконтроль уровня Бог… Харт поднялся, подхватил меня на руки и сказал, что я сама напросилась. Пронес меня на руках в дом, мимо Сета и Анджи, воркующих у камина, и на второй этаж. Внес в спальню и ногой захлопнул дверь. Уложил в кровать и принялся расстегивать свою рубашку, взирая на меня с высоты своего роста и пристально сузив глаза. Я следила за ним с немым предвкушением. – Раздевайся, – сказал он. – И не подумаю. – Хочешь, чтобы это сделал я? – опасно улыбнулся он. – Я снова слышу шотландский акцент. Ты злишься? – усмехнулась я. – Он появляется не только, когда я злюсь. – Когда ты возбужден, тоже? – Очевидно. – Он склонился надо мной и взялся за полы моей рубашки, но я отползла чуть дальше, уворачиваясь от его рук. – Интересно, сможешь ли ты меня заставить. Он рассмеялся, хрипло и тихо – словно где-то далеко раздался раскат грома: – У кого-то очень игривое настроение, да? – Очевидно, – ответила я, пародируя его акцент. Харт в две секунды оказался надо мной, уселся на мои бедра и сжал оба мои запястья одной рукой. Его вторая рука тем временем на удивление проворно расстегивала пуговицы на моей рубашке. Он за пару секунд разобрался с ними, вздернул лифчик и с довольным видом уставился на мою тяжелую грудь, вырвавшуюся на свободу. Его губы накрыли мои – жадно, уверенно, по-хозяйски. Я извивалась под ним, пытаясь сбросить его, но это было так же сложно, как выбраться из-под гранитного завала. – Как успехи? – прошептал мне на ухо он. – Я немного сдаю свои позиции, но самая главная крепость пока за мной. – Какая? – усмехнулся он. – Эта? – И его рука нырнула ко мне в штаны и оттянула резинку бикини. Я сдвинула ноги, но слишком поздно – два пальца уже проникли в меня. – Сдаешься? – спросил он, едва касаясь своими губами моих. Я вывернулась, схватила подушку и швырнула ее ему в лицо. Харт явно не ожидал такого и почти выпустил меня. Но стоило мне отползти к краю кровати, как он схватил меня за ноги, рывком придвинул к себе и резко вошел в меня. – Я взял твою крепость, как тебе это? – сказал он, задавая нашему сражению какой-то безумный ритм и впиваясь пальцами в мои бедра. Пот тек по его лицу, волосы надо лбом промокли, лихорадочный румянец проступил на щеках. Я несколько минут просто наслаждалась его силой и своей безоговорочной капитуляцией. Потом поманила его пальцем и, когда он склонился надо мной, сказала: – У меня есть еще одна крепость. И ее я не отдам точно. Он хрипло рассмеялся, касаясь моего лба своим лбом, горячим, как угли: – Самоуверенность до добра не доводит, мисс МакАлистер. – Ничего, – шепнула ему я. – Главное, чтобы вы довели меня куда-нибудь, мистер Харт. Например, до оргазма. – Не переживайте, мисс, – отозвался он, нахально улыбаясь. – Как раз туда мы дойдем очень быстро… Глава 14 Три месяца пролетели как сон, как одно мгновение. Закончилось лето, миновал сентябрь, и октябрь тоже близился к концу. Гэбриэл часто уезжал в Дублин по делам, но я стоически переносила разлуку. Дни, когда он возвращался, и ночи, которые за ними следовали, стоили того, чтобы ждать. Это было восхитительное время совместных завтраков, длинных прогулок по лесу, пикников у моря. Мы собирали целую корзину закусок, брали термосы с горячим чаем и кофе и сидели на берегу до темноты. Потом возвращались домой и играли в покер и «Монополию» у горящего камина. Анджи покупала у живущего по соседству рыбака свежую морскую рыбу. Сет с Гэбриэлом чинили крышу, возились в гараже с машиной Анджи, у которой барахлил двигатель, рубились в видеоигры по вечерам. Я училась готовить и смотрела кулинарные каналы на «Ютубе». Потом пыталась сотворить какой-нибудь рамен с говядиной или морковный пирог и была на седьмом небе от счастья, если у меня получалось что-то съедобное. Жизнь была нетороплива, как восходящее солнце, и легка, как пташка, балансирующая на тонкой ветке. Все тревоги ушли, как собиратели пожертвований, которым так и не открыли дверь. Накануне Хеллоуина Анджи вытащила нас всех на праздник урожая на какую-то маленькую ферму. Поле было завалено огромными ярко-оранжевыми тыквами, среди которых можно было выбрать самую симпатичную и забрать домой в качестве украшения на Хэллоуин.