– Это я. Дверь открыла маленькая горбатая старушка. Редкие седые волосы до пояса, тощее тельце, четко очерченный носогубный треугольник, веки, прикрывающие пустые глазницы, – все это привычка сделала незаметным для Николая Андреевича, видевшего Викторию много раз. – Наконец-то! – воскликнула она. – Заходи… Лимонад, ряженку? – Нет, Виктория, спасибо, – ответил Николай Андреевич, перешагнув через порог кабинета. Виктория по привычке поправила подол короткого врачебного халатика, легким движением руки захлопнула дверь и указала Николаю Андреевичу на кресло, стоявшее напротив плаката с привычным для частых гостей окулистов набором букв. Из соседней комнаты, отделенной зеленой занавеской, послышался шум. Оттуда вышли две старушки, похожие на Викторию, ее сестры. «Здравствуй, Коля», – почти одновременно проговорили они. – Дина, Евгения, прекрасно выглядите, – любезнейшим тоном ответил Николай Андреевич. – Что ты! – воскликнула одна из них, по-девичьи потупив взор. – Спасибо… – Ну, – Виктория перешла к делу, – думаю, ты понимаешь, что произошло… – Да уж, заметил. Опять потеряли? – Угу… – Каким образом? – спросил он со вздохом. – Это Виктория! – выпалили Дина и Евгения. – Ага, чуть что – сразу я! – обиделась старшая сестра. – Ведь это Женя его брала последняя. Да, Коля, я теперь вспомнила. Она взяла, крутила его, вертела… Ты, Женя, там как раз стояла, около подоконника. Помнишь, Дина? – Да-да, – неожиданно для себя подтвердила Дина. – Припоминаю. Еще Палыч что-то про клубнику рассказывал. Ты, Женя, вертела наше сокровище в руках… А потом глаз внезапно исчез. И это после тебя… – Какие умные, аж тошно, – раздраженно фыркнула Евгения. – Как это вы могли видеть, что я у подоконника, если в кабинете стоял шум, а глаз был у меня? Я взяла его на минуточку, а потом Дине отдала! – Мне? Да как ты смеешь? Не смей наговаривать на сестру! Ты мне его не давала! – кричала Дина хриплым от ярости голосом. – Юпитер, ты сердишься?! – выпалила Евгения с видимым облегчением и засияла в победоносной улыбке. – Дамы! – негромко воззвал Николай Андреевич. – Хоть в чем-то вы согласны? – Он потерялся! – воскликнули они. – Хорошо. Я помогу вам. Старушки успокоились и одновременно обратили сверкающие надеждой лица к Николаю Андреевичу. – Но вы прекрасно понимаете, что для этого мне придется приостановить дела в фирме… – Затянул песню, – шепнула Евгения на ухо Виктории. – И это только начало, – тоже шепотом сказала Виктория. – Решено! – серьезно объявила Дина. – Поскольку вещь эта нам очень дорога, а ты, Коля, занятой человек. Платить будем сполна: найдем и задержим любого человека. – Одного?! Не, ищите свое «чудо техники» сами, – Николай Андреевич направился к выходу. Причина такого скоропостижного поворота событий таилась вовсе не в столкновении интересов. Старушкам ничего не стоило согласиться на большую сумму (количество находок, о плате которыми шла речь, не имело для них никакого значения). А Николаю Андреевичу ничего не стоило найти глаз, тем более что, пока они болтали, он уже понял: «чудо техники» где-то в кабинете. Дело было в принципе. И той, и другой стороне нравилось поторговаться: даже если сам торг невыгоден, в результате каждый чувствовал себя победителем, тогда как самый большой и неожиданный действительный выигрыш от сделки такого чувства им не давал. – Коленька! – завопили старушки, перебивая друг друга. – Проси что угодно! – Гость не на шутку напугал их своим поведением. – Пять, – надменно и коротко ответил он. – Пять?! – воскликнула Виктория. – Торговаться не стану! – заявил Николай Андреевич. – Тем более со столь прелестными дамами, – мягко добавил он. – Пять человек, или сидите без своего глаза! И точка. – Согласны! – в один голос прошипели старушки. – С подробным описанием мест, – прибавил Николай Андреевич. – Все-таки торгуешься? – воскликнула Дина. – У Адика научился, – объяснил Николай Андреевич, намекая на то, что может обойтись и без их помощи, обратившись к конкуренту, коим был для них Адик. – Та! Тоже скажешь… Адик видит в настоящем, а мы знаем и делаем в любом времени. Не будь он таким гордым, сам бы обращался к нам гораздо чаще, – заметила Виктория. – Ну, меня и видение в настоящем устроит. – Сэкономив с нашей помощью время, ты сможешь отправить нескольких работников в отпуск! – Ладно, пять путей – и ваш глаз будет возвращен! – подытожил Николай Андреевич. – Заметано! – Коля-я-я, – протянула Виктория, надув губки. – Но ты же, как обычно, нам обещаешь… – Обижаешь! Обещаю – пользоваться им не буду… Тем более что не умею, – добавил про себя Николай Андреевич. – Но, смотрите же, и вы сдержите свое обещание! – Мы когда-нибудь тебя обманывали?! – нахмурилась Дина. – Николай Андреевич окинул взглядом кабинет. – Думаю, его кто-то украл. – Вот и мы так решили, – сказала Дина. – Вчера Пал Палыч приходил на чаек, – добавила Евгения. – Пал Палыч… Чаек… Значит, под бахусом были? – смекнул Николай Андреевич. Он стал расхаживать по кабинету, рассматривая каждую деталь. – Да не то чтобы прям… Так, выпили чуток, – уточнила Дина. – Чуток? Что же вы, от чутка-то, в пинг-понг глазом играть стали? А? – сдала сестер Виктория. – Это мы-то?! Ах, ты… – воскликнула Дина, стукнув кулаком по столу. Стоящая на нем коробка с линзами зазвенела. Дамы подняли шум, стали перекрикивать друг друга так, что ничего нельзя было разобрать. Слышны были только отдельные реплики: – Это я-то у тебя Сережу увела?! – Да его у тебя никогда и не было! – Хватит орать на меня! – Ты мне браслет бирюзовый не вернула! – С каких это пор я у тебя его брала? – Брала! – Можешь забирать обратно! Давай, найди его. Ха-ха. Что, не видно тебе? Ха-ха. – На себя посмотри… – Бирюзовый?! Это же мой браслет был!.. Николай Андреевич тем временем внимательно рассмотрел стеклянную люстру и обнаружил, что на ней не хватает одной небольшой детали. Так, сюда он и отлетел пинг-понговским мячиком, – Николай Андреевич проследил взглядом траекторию полета и остановился на коробочке со стеклянными глазами. Он подошел к ней и заглянул. Среди искусственных лежало «чудо техники» – живой глаз. Николай надел резиновые перчатки, лежавшие рядом с коробочкой, и, достав, спрятал глаз в кулак. – Дамы-дамы! Прекратите… – напомнил он старушкам о своем присутствии. – Ой, Коленька! Прости, – залепетали они. – Вернемся к нашим баранам: думаю, глаз увел Пал Палыч!