— Кошерный, кошерный, дорогой мой Эзра. — Продолжая улыбаться, успокоил его генерал. — А, скажи-ка ты мне, братец Эзра. Первое. Кто покупатель? Беспалый «Голландец»? — Да. «Голландец». — Подтвердил Эзра. — Ви, Карл Иванович, как всегда, знаете все. — И изобразив удивление на лице, спросил. — А, почему «Голландец» и вдруг беспалый? В последний раз, когда я его видел год тому назад, у него вроде все щупальца были на месте. — Хорошо ты сказал. Именно щупальца у него и были. А, время идет Эзра, и людям начинает надоедать, когда некоторые беспозвоночные, суются туда, куда им даже смотреть нельзя. — Ага. Ну, тогда мне все понятно, Карл Иванович. Но, я только немного не понял, ви уж меня извините. А, чьто, мне не надо продавать эту каменную собачку «Голландцу», бо вин есть «поц»? — Он был, как ты говоришь, «поц», «поцем» и останется. Но, мне очень даже нравится, что именно «Голландец» и есть твоим покупателем. — Говорил генерал, доливая коньяка себе и Эзре в бокалы. — Очень мне нравиться эта ситуация, мой дорогой друг. — А у меня, Карл Иванович, шо-то от ваших слов «бэйци» инеем покрылись. — Сглотнув слюню, тихо сказал Эзра. — Какие-то странные сейчас картины зарисовал мой мозг, и все у «криматорных» тонах, доложу я вам. — Ты начал боятся жизни Эзра? — Удивился генерал. — Это что? Старость или сытость? — Знаете, уважаемый вы мой, Карл Иванович, у нашем народе говорят: «Аз эс кумт цум лебн, стайте нит кайн йорн» — «Когда приходите к тому, что можно жить прилично, то не хватает лет для жизни». — Эзра, жить надо по состоянию души, а не по определению. А жить ты будешь долго — это я тебе обещаю. — Усмехнулся Карл Иванович. — Теперь вопрос второй. Где и когда будет происходить сделка? — Через три дня в Брюсселя, в 14.00., в банке «КВС». — Коротко ответил Эзра. Генерал на секунду задумался и кивнул головой. — Выбор правильный — одобряю. И с точки зрения тактики и стратегии, а так же с точки зрения эстетики — очень хорошо. Брюссель — это город-красавец. Я вижу, ты усвоил мои уроки Эзра. Любое дело, даже пусть оно самое, что ни наесть гнусное, надо делать в красивых местах… ну и конечно не маловажно, чтобы была возможность быстро и по-тихому уйти, растворившись в красоте. — А мэхае, Карл Иванович, как мне нравится у вас то, шо при столь суровой профессии, ви таки остаетесь человеком с душой, тонко понимающей красоту. Ой вей! Ви даже не представляете себе, як я радуюсь всегда нашим беседам и всяким таким разговорам, бо они для меня есть огромное удовольствие ну и конечно бесценные уроки жизни. — Закатив вверх глаза, изрек Эзра. После небольшой паузы, он опустил свои глаза вниз и его взгляд сосредоточился на дне своего пустого бокала. Насупив брови и проронив «Ойойой!», он быстрым движением налил себе коньяка, и смотря теперь на генерала, весело спросил. — Третий вопрос — это сколько стоит изваяние? Да? — Нет, Эзра. — Засмеялся генерал. — Нет. Цена этой сделки меня не интересует. Но меня интересует тот рецепт еврейской фаршированной рыбы, который ты мне обещал дать… Услуга за услугу. — Рецепт «Гефилте фиш аф-идиш»? Ви за него имеете ввиду или за какую другую рыбу? — Да. Именно за него я и имею ввиду. — Передразнил, смеясь Карл Иванович. — Эзра, смотри, что мы сейчас сделаем… Я, так же приготовился к твоему приезду. — Та ви шо! — Полу шутейно и саркастически хихикнул Эзра. — А ты думал! — Подыграл ему генерал. — Так вот…. У меня на кухне есть все ингредиенты для приготовления твоей знаменитой рыбы. Мы идем туда, вместе ее готовим и продолжаем наш разговор. Потом мы с тобой вкусно поужинаем, и ты останешься ночевать у меня в гостях. А завтра, завтра, ты тихонечко отправишься в свой Брюссель, а я позабочусь обо всем остальном. Ну как принимается? — Ой вей, Карл Иванович! Вам сложно отказать. — Говорил Эзра, вставая со своего кресла. — Коньяк берем с собой или как? — Берем, берем. — Проговорил генерал, направляясь на выход из зала. — Пошли на кухню, там будешь все секреты свои и не свои мне выдавать. — Ви так говорите, шо я уже себя чувствую предателем, Карл Иванович. — Бубнил Эзра, идя за генералом. — Рецепт «Гефилте фиш аф-идиш» — это шо, наверное, один из немногих секретов, которые «чекисты» так и не смогли разузнать? Хотя это и очень странно. А знаете, почему странно? — Продолжал он торохкотеть за спиной у генерала. — Бо поголовное число первых «чекистов» были-таки евреи, и как мне и не прискорбно это констатировать. — И тихо про себя добавил. — Шоб их рот торчал у них исзади! Пройдя несколькими коридорами, Карл Иванович и Эзра перешли в правое крыло здания, где и находилась кухня. Зайдя в комнату, которая скорее напоминала кухонный зал какого-то очень дорого ресторана, Эзра от удивления только и смог вымолвить: — Чтоб Всевышний дал нам получше, а вам побольше! Дело в том, что кроме антиквариата, была еще одна общая страсть, которая объединяла этих таких разных людей. Этой страстью была — кулинария. И если Эзра любил готовить что-то этакое эксклюзивное, то Карл Иванович наоборот, старался профессионально овладеть всеми рецептами и особенно рецептами основных блюд той и или другой национальной кухни. — Нравиться? — Поинтересовался улыбающийся генерал. — Нравиться?!! — Воскликнул Эзра. — Был такой прекрасный вечер! Мы пили такой замечательный коньяк! И ничьто не предвещало, шо у меня будет инфаркт! А гройсер данк! — Выкрикивая все это, он бегал по кухне, заглядывая во все шкафчики, и хватая в руки то сковородки, то ножи, то приправы, то всякие кухонные приспособления. Закатывая глаза, он продолжал тараторить. — Вин мне сказал, шо приготовился к моему приезду! Та таки да! Так приготовился, шо меня решил убить этой красотой! Азох`н`вэй! — И в очередной раз, ухватив в руки какое-то приспособление и закатив глаза, он спросил: — А цэ шо такэ?! — И получив ответ, что это последней разработки, итальянский специальный гидравлический нож для разделки устриц, он обессилено сел на высокий барный стул, а его руки повисли вдоль туловища. — Убили, Карл Иванович, убили наповал. — Промолвил Эзра. — Да ладно тебе, Эзра. — Засмеялся генерал. — Давай-ка лучше, надевай фартук и приступим к таинству приготовления «Гефилтэ фиш». Я буду у тебя в подручных, так что командуй «шеф-повар»! — Тогда бекицер, Карл Иванович! — Просиял Эзра, надевая фартук. — С удовольствием. Ну-с, приступим. — И он ударил в ладоши. — Итак. Где тут у нас чьто? Главное — это щука. Щука у нас есть? — И он поднял брови на Карла Ивановича. Тот метнулся в глубину кухни и приволок оттуда две крупные живые щуки. — О!!! У вас там шо, аквариум даже имеется? — Удивился Эзра. — Ну, так! — Только и сказал генерал. — Хорошо. Тогда быстренько замордуйте их Карл Иванович, путем отсекания головы, бо вона им уже не понадобиться. — И пока генерал выполнял приказания шеф-повара в лице Эзры, последний продолжал говорить, скрестив руки на груди. — Так вот. На протяжении веков, евреи жили «упроголодь» и историческое свидетельство тому — это наша кухня. — Та ты шо?! — Передразнил Карл Иванович. — Та таки да, как и не удивительно это сейчас слышать! И вот вам пример! «Гефилтэ фиш», известная всем як фаршированная рыба, классический пример, как из минимума сделать максимум. — И выйдя из лекционного тона, Эзра поинтересовался. — Ну шо, щук уже грохнули? — Да. — Показал ножом Карл Иванович на обезглавленных рыб. — Что дальше? — Дальше? Дальше, снимайте из них шкуру. В мгновение ока генерал снял со щук кожу. Во всех его движениях чувствовалось, что многолетнее увлечение кулинарией, сделало из него настоящего профессионала. — Сняли? Так быстро? — Даже Эзра был удивлен скоростью выполнения поставленной задачи. — Хорошо! Теперь давайте потрошите и промывайте их. И я вас умоляю! Шоб изнутри ни кровинки! Тобишь, вообще! Теперь, давайте порубите их на куски, шо буденовцы рубали белогвардейцев на Перекопе, и вырежьте у них мякоть. И, Карл Иванович, аккуратней я вас умоляю, бо ви режете мне сердце, а не их мякоть! — После того, как Карл Иванович все это сделал, Эзра продолжил. — Теперь, из ихних голов выньте жабры, удалите глаза, а вместо них вставьте туды, хоть шо-нибудь для красоты! — Может маслины? — Ну, хай будут маслины, если больше нечего туда им всунуть… Ну шо? Есть? Отлично. Запомните, Карл Иванович, чьто когда ви будете разделывать их головы, то очень осторожненько лезьте им у пасть! Ви хотите меня спросить, а почему? Так я вам отвечу. Бо, зубы у этой бестии везде, даже на жабрах, шоб ви себе таки знали… Уколетесь до крови, и попадет ваша кровь у мясо, и все, все — беда! Щука сразу станет не кошерной и уже даже не рыбой, а так себе — «завтраком для моряка Днестровской флотилии». А после вашей крови, то это вообще уже будет даже не рыба, а «обезглавленный труп диверсанта из морской пехоты»…. И всем будет плохо. Плохо — это «трэйф» и соответственно — не кошер. А уж, какая там еда, если — не кошер. Это я вам говорю. И, значит, «щука треф» — это не чистая и не еврейская щука. — И оценив выполненную генералом работу, продолжил. — Хорошо. Палец ви себе не ушпиндохали? И слава Создателю! — И покрутив головой по сторонам, поинтересовался. — Слушайте меня сюда, а у вас тут столько техники кругом…. а мясорубка хоть есть? — А вот — электрическая с шестью скоростями и всевозможными насадками. — Сказал генерал, подтягивая к себе что-то очень шикарное и напоминающее больше летающую тарелку, чем мясорубку. — Ого! Красота! — Обрадовался Эзра. — Берите щучье мясо, и я вам говорю, само собой, без костей…. и проверните его на мясорубке. И штук восемь луковиц на одну щуку туда же! И шо я вам скажу — шелуху от цебелы пока не выбрасывайте! — Эзра, что такое — «цебелы»? Это, что лук? И почему шелуху не выбрасывать?! — Вэй» з мир! Дорогой мой! Цебелы или цибуля — это таки лук. И не надо так нервничать и переживать по поводу шелухи. Евреи, очень предприимчивые и особенно в кулинарии, я вам скажу. Теперь возьмите «халу». — И увидев удивленные глаза Карла Ивановича, Эзра подняв большой палец вверх, нравоучительно сказал. — Объясняю для «не евреев». Хала — это, как все знают, есть витой древнееврейский хлеб продолговатой формы, который славяне, кстати, почему то называют его — «плетенка с маком»… Тааак. Есть? Очень хорошо! Теперь Карл Иванович, ломайте его ломтями и хорошенько мочите его в молоке, и если у вас есть, то можно таки и у сливках… И, шо я хочу вам заметить, — говорил Эзра, пристально наблюдая за действиями Карла Ивановича, — шо именно отсюда и начинается большая тайна приготовления щуки «фиш». Бо как оно бывает? Вы вот так вот готовите, готовите, и вдруг — глядь, а рядом уже вокруг вас набежала куча всяких «халаминдников»…. Кстати, это могут быть и даже ваши ближайшие родственники, между прочим. Вроде бы и помочь вам хотят, а на самом деле — таки и нет… Они все только одного и хотят — узнать секрет почему так получается, шо именно ваша таки щука — всем щукам «фиш»… Аф алэ йидн гезукт! А у остальных просто «дрэк» какой-то! — Что дальше? — спросил генерал, закончив очередное действие. — Дальше?.. А! Дальше, вымочили халу и отжали её… И обязательно над раковиной, шоб родственников или этих «халаминдников» жаба задушила от жадности, шо ви такой не экономный… И пусть они своей слюной изойдут, или даже подавятся… Я вам советую! И закатывайте свои глаза от удовольствия!.. И вот, эту самую отжатую халу, тоже проверните у той же мясорубке. Есть? Хорошо! Теперь Карл Иванович, возьмите еще восемь цебелы на одну рыбину. Тобишь, всего — шестнадцать, и хорошенько выжарьте их на большой, обратите внимание, большой сковородке и с большим, подчеркиваю, количеством масла…. Слушайте, а у вас есть «большая еврейская сковородка»? — У меня есть большая тефлоновая сковородка. — Сказал генерал, доставая из кухонного шкафа огромную сковородку. — И я думаю, что она запросто может быть «большой еврейской». — Азох`н`вэй! Это, как раз то, шо нам надо! — Просиял Эзра. — Теперь масло…. Запомните мой дорогой друг, у тех, кто постится, масло это зовется «постным». Берите его по десять столовых ложек на одну рыбину — значит всего двадцать. Но в целях экономии — пожалуй девятнадцать… Я так думаю… Теперь цебелы, тобишь лук, выжаривайте на медленном огне. Не то подгорит…. А маслица плесните по-быстрому, так шо-бы те, шо хотят «слямзить» у вас этот секрет, таки уже проморгали, сколько ложек вами налито…. Запомнили? Это очень важно! — Так сколько ложек, Эзра? — Не мог сообразить генерал. — Я же сказал. Все очень просто!.. Таки двадцать! Ну, в крайнем случае, девятнадцать. Для экономии…. Но уж никак не восемнадцать! Бо, жадным — счастья нет и воны умирают у страшных муках — это я вам говорю!.. Хорошо! Теперь пошли дальше! Налили масло, раскалили на большом огне и бросайте лук соломкой или кубиками — як ви её там настругали, бо то без разницы… И так потом, все это у мясорубке молоть. О-о-о! Убавляйте огонь! И выжаривайте до розового цвета. Хорошо!.. Теперь снимайте с огня и быстренько все это в мясорубку. Очень было бы даже хорошо, для общего вкуса, пять или шесть крупных зубчиков чесноку. Я вам говорю, а у меня уже слюни бегут! Ой вэй! Карл Иванович выполняя все приказы Эзры, виртуозно справлялся с поставленной задачей. Все в его руках двигалось с точностью до миллиметра и наливалось с точностью до грамма. Наблюдая за манипуляциями генерала в приготовлении блюда, Эзру прорвало, и его словесный поток, набирал все большей и большей силы. Закрыть ему рот уже просто не представлялось возможным, да и в принципе и не было такой необходимости. — Любое национальное блюдо требует своей энергетики. И кстати, как я уже вам говорил, чеснок нужен обязательно, по крайней мере, для еврея. Мы евреи — народ чесночный… Можно конечно и без чеснока, и я могу на это закрыть глаза… Но! Шо тогда делать со вкусом?! Поэтому запоминайте, — еврейскую рыбу лучше делать с чесноком. И чеснока таки столько, сколько я сказал, Карл Иванович. И кстати, шоб ви себе таки знали, шо насчет чеснока, есть такая еврейская примета. Число зубчиков должно быть четное. Почему? У нас ведь — две щуки. Цвэй `эхтн! А ну как одной достанется меньше? И чьто тогда? Тогда одна обидится на всю кастрюлю, и не приготовиться, и всему тогда треф! Вы меня понимаете…. Вдобавок у той нашей рыбе, лука с хлебом есть больше, чем самой рыбы. Перейдя на другую сторону разделочного стола, и встав напротив генерала, Эзра продолжил: — Так, теперь насчет яиц. Яиц будет по двое на каждую рыбу, хоть мы и не знаем, кто они были при жизни, бо в данном случае яйца нужны нам, а не им. Так вот, по два на две. Тобишь, цвэй бэйцн фар фиш…. Значит, всего — четыре. Без точной математики у этом блюде, делать нечего. Бейте яйца и не у фарш, я вас умоляю, а в чашечку, либо на блюдце. И обязательно по одному! — Это еще зачем? — Остановился генерал. — Тихо ша! Слушайте меня сюда и работайте. — Владно скомандовал Эзра. — И не приведи Создатель, попадется вам желток с кровавою точкой… Сразу все — это конец, бо это не кошер! Теперь посмотрите у яйцо…. Кровь есть?.. Нет!.. Хорошо. Теперь грузите его у фарш… И так все по одному яйцу! — Я все правильно делаю Эзра? — Спросил, смеясь Карл Иванович. — Ты ничего не напутал и не утаил? — Стоп! Минуточку! Варт а вайлиньке! Все мои мысли сейчас только об этой проклятущей рыбе и о том, как мы ее с вами делаем. И это не смотря на то, шо болотом пропахли руки, стол, раковина и все вокруг… Будете смеяться — но уже и весь ваш дом отдает уже щукой. Какой-то просто «щучий дом»! — Особенно у тебе пропахли руки! — Заметил генерал. — Я - мозг этого блюда и шеф-повар, между прочим. А вы, пререкаетесь со мной и пытаетесь отлынить от работы! Мало того, шо все вокруг воняет речной рыбой, — так уже везде громоздятся неиспользованные припасы… Шо це такэ шибает мене у нос? Щучья икра? Кстати, по ходу о щучьей икре…. Когда будете жарить лук, так немножечко не скупитесь, а бисэл арибэр цибэлэ на а бисэл арибэр маслица!.. Вы потом возьмете это двойное а бисэл арибэр и отложите в сторонку… А щучью икру, покуда болтаете со мной, очень даже неплохо было приправить этим отложенным луком. Но чтобы не подгорело! А потом, чуть присолив и растоптав вилкой, подавите сверху а бисэл сока из пол-лимона… И икру, присолив и подлимонив, смешайте с обжаренным луком, но обязательно, пока лук горячий, потоптав его вилкой, подавайте… — Махая руками перед собой в воздухе, как будто он сам это сейчас делает, объяснял Эзра. — Все понятно. — Засмеялся генерал. — Слушай, Эзра, оно как-то действительно странно пахнет. — Заметил генерал. — А как оно, по-вашему, должно пахнуть? А?.. Это же риба!.. Пойдем дальше! Чьто там у нас есть еще? Так. Вы настругали горку луковых кружочков — цибэлэ слэйзэлах… Я так понимаю, шо ви уже таки стали немного понимать в идиш. А, шо будет дальше!.. Это такое блюдо, чьто ви даже себе не можете представить, шо как закончите готовить и потом попробуете, то сразу заговорите на идише!.. Но вернемся к рыбе… Чьто это у нас? Ага — это цибэлэ слэйзэлах… — И Эзра вдруг поморщил своим носом. — Тоже, в смысле общего запаха, ничего себе!.. Духан… А вот и луковая шелуха. Не та, шо начистили с лука, и шо в рыбу пошла, — эту надо еще в мешке начесать-нашелушить…. Луковую шелуху мойте только холодной водой. Нор калтер вассер! Не приведи, Создатель, горячей водой — цвет уйдет! Слышите, шо я вам говорю? — Слышу, слышу Эзра. — поддакнул Карл Иванович. — Закончите с шелухой — тотчас расправляйте!.. Ну, не хотите — как хотите. По желанию. Час-другой и пройдет… Теперь ви снимаете с холода перемешанный фарш. И шо там с ним?.. Ага, загустел!.. Лук то высушенный, влагу на себя потянул. Фарш от него легкий цвет перенял. Ви тогда этот набухший фарш опять проверните, и если чересчур поплотнел, разбавьте водичкой — пару столовых ложек холодной воды. А то и еще пару-другую! По обстановке…. Понимаете да? И ложкой, либо лопаткой деревянной, взбивайте! Чтобы пышным стал, пышным! А густотою пожиже. Как примерно сметана, а не котлетный фарш. Так!.. — Что теперь? — Проделав все, спросил генерал. — Шо теперь? Ну, чего вы ждете? Набивайте рыбу, я вам говорю. — Заметушился Эзра. — Вымойте руки, и да, таки руками, руками, туда его запаковываем. Фаршем натолкайте все под завязку этот рыбный чулок… Хотя понятно, чьто самый лучший чулок, это чулок с деньгами… Так, теперь за рибу. Риба, щоб ви себе знали, начинается с головы…. Ну и кладите их, рыбьи головы, униз, на затылок. Туда же — кости и плавники… Но это — потом. — А что тогда сейчас? — Остановился Карл Иванович. — А сейчас, зер вихтиг, чрезвычайно важное! — Подняв в воздух большой палец правой руки и потрясая им, сказал Эзра. — Берете кастрюлю. Густо устилайте луковой шелухой. Промеж шелухи — срезанные плавники. На шелуху — плотный слой свекольных кружков, выше — луковые кружки. Кидайте луку без счету, дабы свекла, заметьте, не красила рыбу, а передавала колер всему бульону и именно через лук… Потом — щучьи головы, затылком у низ. Рядом, сколько уместится, наполненные фаршем куски. Поверх — плотный слой кружочков морковных, мерн слэйзэлах. А над морковью, опять плотно, — луковая шелуха. И бурикэ слэйзэлах, я имею ввиду кружки бурака, цибэлэ слэйзэлах, рыба, морковка, шелуха… На каждый слой рыбы — перец. Добавьте еще лаврушки. — Сколько? — Шо сколько? Опять он за свое!.. Строго по вкусу! Я от него сейчас просто сойду с ума! Представьте, шо ви еврей!.. — Взорвался Эзра. — Делайте, делайте и не портите мине нервы! И укноцайте одно, дорогой мой, — кругом шелуха! Но!.. До шелухи — осторожно, по стеночке — налейте в кастрюлю ледяной воды, покрывши рыбу на два пальца. А уж после, ею, родимой, — шелухой. Потому-то и надобно было расправлять!.. А вы ленились… — Я ленился? — Возмутился генерал. Но Эзра, не обращая на его слова ни какого внимания, командовал дальше.