— Дайте щуке постоять с полчаса, сосредоточиться, прийти, так сказать, в себе… И потом, Борух ато, мелех а-ойлам, слава Всевышнему, — на плиту! Когда закипит, сбавьте огонь. Варите шесть часов под крышкой. Варите на малюсеньком огоньке и так щоб не булькало. Ну хиба, один пузырик у минуту. Шесть часов подряд и ни секундой меньше! Косточки тогда будут просто сахарные. — А что делать с оставшимся фаршем? — Спросил Карл Иванович. — У вас остался фарш?!.. Кто из нас еврей?!.. И он меня теперь спрашивает, шо делать с фаршем?! — Изрек Эзра, подняв обе руки в стороны ладонями вверх и закатив при этом глаза. — А налепите шариков величиною у яйцо — «фиш кнэдлах» называется… или «фиш койлн». Если тающие во рту кости вам не нужны, то варите часа два. Потом выймите — и на блюдо. Голову спереди, хвост исзади, бо так выглядит настоящая рыба… Потом достанете «фиш койлн». Помните чьто это?.. Правильно — это фиш кнэдлах. И не суетясь, разложите их…. Рядом — овощи — лук, морковка, свекла… И ви увидите Карл Иванович, шо луковая шелуха совсем не пристает к рыбе! Аккуратненько, не размывая эту красоту, зальете потом бульоном… Дизайн с зеленью, лимонами и прочими штучками — это на ваш вкус… И — на холод! До утра!.. Карл Иванович, вам понятно, шо вам надо будет делать? Бо кушать мы с вами эту рыбу, сможем только утром… Так вот, с утра, хочу я вам сказать, когда будете раскладывать по кастрюлям, располагайте и рыбу, и битки в два слоя. Строго в два слоя!.. И не больше! — Почему? — Спросил генерал. — Потому, чьто она и называется «гефилте фиш аф-идиш» — тобишь, «фаршированная рыба по-еврейски». Или просто — «фиш»… И каждый, кто хоть раз попробует, захочет её еще и еще и еще — это я вам говорю! Цымес а мехае! Вкуснятина, доложу вам, блаженство! — Хорошо Эзра, я все понял. — Сказал генерал. — Давай так. Я доделываю рыбу, а ты быстренько сделай нам эксклюзивный ужин. Ты же любишь, всякие этакие штучки, готовить. — О! Ладно, ладно, бекицер, товарищ генерал! — И Эзра, потерев друг о дружку свои ладони, рванул в сторону двух огромных холодильников. — Ну и шо же у нас тут есть? — Спросил он, распахивая дверку одного из них. — Мамэ дорогая! Слушайте меня сюда. Мало того, чьто эта дверь холодильника, як две капли воды похожа на главную дверь сейфа у хранилище казначейства Америки, но и то шо тут находиться, скажу я вам, это тоже валюта, но у продуктах. И причем, дорогой мой Карл Иванович, то шо я тут вижу — это не какие-то турецкие или китайские полуфабрикаты. А чьто, вы до моего приезда вывезли всё содержимое супермаркета без ГМО, сюда к себе домой?! — Водя глазами по полкам с провиантами, спросил Эзра. — Эзра, это стандартная, каждодневная комплектация моих холодильников. — Отозвался генерал с другой стороны кухни. — Та ви шо?! Ойойой… — И Эзра начал вытаскивать с холодильника и ставить на стол припасы, которые как он считал, необходимы были ему для приготовления ужина на двоих. — А что ты будешь готовить? — Снова отозвался генерал. — Оно вам надо?! Я себе сделаю так, шоб нам с вами было хорошо, а ви там смотрите и не испортите мне рыбу, которую я практически сам вам и приготовил. Вам там осталось, между прочим, доделать просто какие-то мелочи. — Выпалил Эзра. — И, як у меня все будет готово, то я вам обязательно скажу…. И не волнуйтесь ви так! — Ну, ты посмотри на него! — Забубнил генерал. — Так это он, оказывается, приготовил рыбу! — Ну а хто?! — Удивился Эзра, что-то нарезая и раскладывая по тарелкам. — Ви сами сказали, шо будете у меня у подсобниках. А шо разве нет?! Они продолжали так переговариваться через всю кухню, будучи каждый занятый своим делом. И поскольку кухня была огромной, а работали они очень быстро и профессионально, то могло сложиться впечатление, что это финалисты какого-то телевизионного кулинарного шоу, причем, международного уровня. Прошло еще какое-то время, и Эзра огласил: — Всё! Ужин готов! Карл Иванович, я вижу, ви так же справились со своей задачей! Хай теперь наша рыба себе готовиться, а мы с вами будем ужинать! — Прекрасно. — Откликнулся со своей стороны кухни генерал, и сняв фартук направился к Эзре. — Тааак, показывай, чем порадуешь старика? Пристально осмотрев приготовленный Эзрой ужин, который был накрыт на большом кухонном столе, генерал начал давать свою оценку. — Значится так. Ты приготовил ребра ягненка с французским соусом. Так? — Таки да. Бо я знаю, чьто ви их любите…. Или как? — Нет, все правильно — очень люблю. — Усмехнулся Карл Иванович. Ему польстило Эзрино внимание. — А себе ты приготовил… лосося барбекю с белым соусом. И еще несколько замечательных салатов. Очень хорошо! Ну что, будем трапезничать? — Давайте, давайте, а то я уже начинаю швыцать, в смысле потеть, от нетерпения! Они дружно уселись за стол и сняли первую пробу. — Да, Эзра просто замечательно! Ты хороший повар. — Подвел итог Карл Иванович. — Товарищ генерал, по сравнению с вами, я просто любитель. Вот когда вы готовите, то это действительно — танганэйдендыкер там. — Что? Какой такой тан… ганэ… — Засмеялся Карал Иванович. — Танганэйдендыкер там — это значит "райский вкус"! — Перевел Эзра. — Сказал так сказал…. И Эзра, дорогой мой, не подхалимничай. — Я?! Та боже меня упаси! Ви сами знаете, чьто я всегда говорю правду, даже если она есть горькая для меня. — Ну, хорошо. — Жуя ягнятину, согласился генерал. — А как ты смотришь на то, что в Брюсселе, я тебе дам в помощь «Тень»? — »Тень»? — Застыл Эзра. Хоть он и ни разу в жизни не видел этого агента, но знал, что «Тень» — это золотой фонд генерала. Как-то раз, «Тень» прикрывал его в одной сделке по заданию Карла Ивановича, и большего виртуоза в скрытом сопровождении и в снайперской стрельбе, Эзра еще в своей жизни не видел. Подняв глаза на генерала, Эзра согласился. — Да, Карл Иванович, этот парень стоит сотни. И мне действительно нужен помощник невидимый и жалящий на расстоянии, а не группа «топтунов-телохранителей» бегающая по улице…. Как я рад, чьто я у списке ваших друзей. — Ну и замечательно. Значит так…. когда ты завтра прибудешь в Брюссель, тебе на твой номер мобильного позвонит человек, как и в прошлый раз. Дашь ему вводные данные по месту твоего проживания в Брюсселе, а так же по времени и месту проведения предполагаемой сделки. Кроме того, завтра я тебе дам радиомаячок. Сам знаешь, он должен быть при тебе двадцать четыре часа в сутки, для твоей же безопасности. «Условные визуальные сигналы» — прежние. Если ты положил руку на плечё человека — это твой друг, и он так же попадает под нашу защиту. Твоя правая рука на сердце — человек левый и не в игре. Обе твои руки в карманах — это враг. И на крайний случай, если обе твои руки в карманах, и ты сделал небольшой поклон головой вперед — это враг, и он должен быть уничтожен. Остальное все по ходу дела. Любая видимая и невидимая агрессия и опасность по отношению к тебе или к твоему родственнику, — сказав это, генерал ухмыльнулся, — будет пресечена автоматически. Запомнил? — Я и не забывал. — Тихо сказал Эзра. — Хорошо. Теперь про отход. Ты все просчитал? Или кроме прикрытия, и тут нужна моя помощь? — Просчитал, Карл Иванович. Поддержка «Тени» нужна только в Брюсселе, а там дальше я уже и сам справлюсь. — Ну, раз так, тогда, как ты говоришь, «будем посмотреть». — И генерал усмехнулся. Чтоб еще крепче закрепить хорошее настроение у генерала, Эзра предпринял хитрый ход. Он решил затронуть его ностальгические чувства по старым временам. — Карл Иванович, а чьто я хотел у вас спросить. — Начал Эзра издалека. — Даже не то шоб спросить, а так поинтересоваться…. И если конечно можно? — Да. Конечно можно. Что ты хочешь спросить. Не стесняйся. — Говорил генерал, разливая коньяк по бокалам. — А вот когда ви били у «Штази», то как ви между собой друг друга называли? «Штазисты»? — Почему «Штазисты»? — Засмеялся Карл Иванович и пригубил коньяк. — Бо я не знаю и спрашиваю. — Как-то по-детски ответил Эзра. — Эзра, а что ты знаешь про «Штази»? — Ой вэй! Оно мне надо было у вас спрашивать! Шо-то я снова брякнул невпопад! Говорила мне моя мамэ: «Мудрость приходит с возрастом, но иногда возраст приходит один». Карл Иванович, простите меня ради Бога! — Эзра, тебе нечего извиняться. — Снисходительно и как-то по-отечески сказал генерал. — Наоборот, сегодня очень хороший вечер для бесед и особенно для воспоминаний. — Сказав это, Карл Иванович вдруг пристально посмотрел Эзре прямо в глаза, и улыбаясь, сказал. — Ах, ты хитрый еврей! Ты специально затронул эту тему. Ведь знаешь, как мне дороги те времена. Решил старику улучшить настроение? Я ведь прав? От этих слов Эзра побелел от страха. Он понял, что переиграл, как дешевый артист провинциального театра, и теперь это может очень дорого ему стоить. В этой ситуации, мудрее всего было сознаться, и он так и сделал: — Карл Иванович, конечно ви таки правы. Я сейчас бил, як той — «ахухим аид». Ви же понимаете, шо все евреи хитрые, ну на то они и евреи! — Начал оправдываться Эзра. — Но «ахухим аид», как раз только думает, чьто он хитрый. А то шо ви про меня думаете, так я уже себе таки понял. А между хитрый и умным, как раз и есть две большие разницы. И поскольку ум обычно у людей находится в голове, а противоположное находится в противоположном месте, то более точным аналогом было бы конечно — «хитрожопый еврей». Но вы меня знаете — я не такой! — Выпалил, вконец перепуганный, Эзра. — Эзра, прекрати оправдываться и успокойся. — Добродушно махнул рукой генерал. — Я ведь понимаю, что ты не от злого умысла затеял разговор, а совсем даже наоборот. Правильно?.. Ну, а если честно? Тебе действительно интересно? — А то! — Сказал Эзра, успокоенный словами генерала. — А от кого я еще услышу про «Штази»? — Ты прав. От кого ты можешь ещё услышать о «Штази», если не от меня? — Сказав это, Карл Иванович закурил сигару. Прищурившись не то от дыма, не то от удовольствия, он продолжил. — Ну во-первых, полное название «Штази» — это «Министериум фюр Штатсзихерхайт», то есть, по-русски будет — «Министерство Государственной Безопасности» во времена Германской Демократической Республики. — Подождите, Карл Иванович, ведь так когда-то называлось советское КГБ в 47 году! — перебил его Эзра. — Совершенно верно. А, «Штази» и было создано 8 февраля 1950 года по образу и подобию советского МГБ — «старшего брата». Между прочим, мы так же себя называли «чекистами». В нашем гимне даже есть слова: «Товарищ Дзержинский, мы твои потомки, готовы до конца бороться с врагом и умереть за светлое будущее нашей страны». Кстати, а у молодежи «Штази» был свой гимн, смысл которого сводился к строкам популярного некогда советского милицейского шлягера «Если кто-то кое-где у нас порой честно жить не хочет». Последний куплет, кстати, мы пели по-русски. — И генерал улыбнулся. — А девиз нашего министерства был: «Щит и меч партии» — Социалистической единой партии Германии. — Генерал все больше и больше уходил в «нирвану воспоминаний». — Эх, какая была «Система», Эзра! А какие люди работали в ней! Настоящие профи! И главное, какой принцип у нас в работе был — «несущественной информации не бывает». Вот так вот! — После того, как генерал отхлебнул коньяка у себя из бокала и выпустил клубы сигарного дыма, в его спокойном голосе появились металлические нотки. — А что теперь? Просрали, господа советские чекисты, страны под названием СССР и ГДР?! И кому?! Педерастам, извращенцам, полуграмотным торгашам и всевозможным тайным ложам и дурацким партиям? А что получили взамен? Демократию? Как бы не так! А народ то, на что позарился? На свободу? Какую такую свободу? Свободу от чего или на что?.. А я вот объясню сейчас. — Тихим голосом говорил Карл Иванович. — Народ захотел свободу для того, чтобы покупать импортное дерьмо в цветных фантиках и ездить за границу, и всего-то. И я спрашиваю, что нельзя было в этом дать немного вольности? Не дали, а все сами сразу махом и сломали под руководством этого Горбачева, и нас всех за собой потянули. И еще долго Карл Иванович разглагольствовал, с точки зрения офицера «Штази», о превратностях судьбы и политики, и судеб политиков СССР, ГДР, России и других стран. Эзре было интересно, и он внимательно слушал старого генерала, время от времени подливая себе и ему коньяк. Время пронеслось незаметно быстро, и когда закончилась вторая бутылка коньяка, то было уже далеко за полночь. — Так, Эзра. Знаешь, по-видимому, самое увлекательное занятие — это поиск виноватых в собственных неудачах — круг подозреваемых очень широк, а вне подозрений только один человек… — Сказал Карл Иванович, посмотрев сначала на пустую бутылку, а потом на часы. — Мы очень хорошо поседели, но немного заболтались. Ты давай иди спать…. Там на втором этаже, первая дверь на право — комната для гостей. Все что тебе будет нужно — там есть. А я еще посижу сам. Тем более, что осталось минут сорок и мне надо будет снимать рыбу с плиты и доводить блюдо до логического завершения. — О, это таки да — у вас будет ответственная миссия Карл Иванович. Последний штрих — это, как последний мазок кистью мастера. — Согласился Эзра. — То чьто? Я пошел спать? — Да, да дружище, иди спать. Спокойной ночи! Завтра подъём в восемь, а в кухне за столом встречаемся в полдевятого. Кушаем твою рыбу, и после завтрака, ты отправишься в путь. — Понял. Спокойной ночи, Карл Иванович! — И Эзра покинув кухню, удалился на второй этаж. А генерал долго еще сидел и пыхтел своей сигарой, уставившись куда-то вдаль с каменным лицом. Потом выйдя из состояния отрешенности, он снял кастрюлю с плиты и сделал все как предписывала рецептура приготовления рыбы для подачи её на стол. Спрятав готовое блюдо в холодильник, и наведя порядок на кухне, он в последний раз окинул взглядом помещение и остался довольным — всюду опять был идеальный порядок. Достав ноутбук из нижнего ящика одного из кухонных шкафов, и включив его, Карл Иванович выбрал программу «Изменение голоса», и только после этого зашел в скайп. Набрав адрес, генерал стал ждать. Через несколько секунд он услышал искаженный голос, по которому было сложно определить не только возраст говорящего, но и его пол. Кроме того, собеседник говорил очень тихо, почти шепотом. — Добрый вечер, мой генерал. — Сказал собеседник, который так же использовал специальную компьютерную программу по изменению голоса. — Добрый вечер. — Ответил Карл Иванович и, перейдя на венгерский язык, спросил. — Как твоё здоровье «Тень»? — В норме. — Ответил голос так же на венгерском языке. — Вот и прекрасно. Завтра ты отправишься в Брюссель. Объект, который ты будешь вести, и оберегать, ты его знаешь, — это Эзра. Все оперативные данные по нему и по операции, получишь завтра по нашему запасному каналу. Так же, с завтрашнего дня при нем будут работать два маячка. Про один он будет знать. Через четыре дня у него состоится сделка с «Голландцем»… — И, сделав небольшую паузу, генерал продолжил. — «Голландец» после сделки — «отработанный материал»… Связь, сигналы, отходы — по старой схеме. В общем — все как всегда. Будешь работать в паре со своим помощником. Вопросы? — Нет. — Ответил голос. — Хорошо. — Сказал генерал и после этих слов выключил ноутбук. Взяв его под мышку, и еще раз окинув взглядом помещение кухни, он выключил свет и вышел во двор. Подойдя к машине, на которой приехал Эзра, генерал вынул из кармана какой-то маленький приборчик и засунул его под переднее крыло автомобиля. Проделав все это, Карл Иванович усмехнувшись, зашел в дом и удалился к себе в комнату. Утром генерал и Эзра ровно в полдевятого, встретились на кухне. — Доброе утро Карл Иванович! — Первым поздоровался Эзра. — Чем дальше от понедельника, тем добрее утро! Не правда ли? — С добрым утром! — Ответил генерал, сервирую стол для завтрака. — Рад видеть тебя в хорошем настроении. Как спалось, Эзра? — Ой спасибо. Товарищ генерал, а чьто там наша риба?