– Зачем мне лгать? – Не знаю, быть может, вы получаете от этого наслаждение. – Вместо слов я могу предъявить доказательства, – спокойно произнес Богданов. Он достал из бокового кармана конверт. – Здесь материалы на шпиона из высшей лиги американской разведки. На Линкольна Маунти и на вас, господин Богомилов. Кому показать первому, вам или вашим друзьям? – Откройте, – после непродолжительной паузы потребовал Богомилов. Богданов открыл конверт и достал снимки, на которых был изображен Богомилов, выходящим из машины следом за Линкольном Маунти. – Ведь на этих снимках вы, господин Богомилов? – притворно вежливо поинтересовался он. – Показываю, чтобы освежить память вам и дать ознакомиться с шедевром вашим друзьям. А теперь следующий снимок. Майор достал вырезку, где Линкольн Маунти стоит в обнимку с канцлером ФРГ. Потом показал статьи из югославских газет, затем остальные. Одну за другой, одну за другой. После каждого нового снимка, после каждой новой вырезки лицо Богомилова становилось все белее и белее. Вдруг он застонал: – Прекратите. Прекратите! – Вы мне верите, господин Богомилов? – Богданов испытующе вглядывался в лицо Демитра. – Верю, – еле слышно выдохнул он. – Значит, не все еще потеряно, – произнес Богданов. – Андрей, развяжи их, пришло время поговорить на равных. Глава 9 Болгария, София, 8 апреля 1965 года На бульвар Брюксел майор Богданов приехал без четверти восемь. Аптека на углу была еще закрыта, но он знал, что ее хозяин-грек живет на верхнем этаже и в это время должен быть дома. Откладывать визит, чтобы не привлекать внимания, Богданов не мог. На это просто не осталось времени. Он не стал подходить к центральному входу, обогнул дом и позвонил в самодельный звонок. Спустя пять минут из-за двери послышался знакомый голос с едва заметным акцентом. – Кто там? Аптека откроется в десять, приходите позже. – Простите, Панайот, но мне срочно потребовались мятные леденцы в стеклянной бутылочке, – понизив голос, произнес Богданов секретную фразу. Ответ грек произносить не стал. Открыв дверь, посмотрел на Богданова, которого за последнее время видел много раз, осуждающе покачал головой и молча пропустил майора в дом. – Куда идти вы знаете, – проворчал он. – Я спать. Никакого уважения к чужому отдыху. Богданов прошел в заднюю комнату, в которой стоял телефонный аппарат, настроенный на прямую связь с Москвой. Майор набрал нужный номер, после шести гудков на другом конце провода ответили. – Это я, – не представляясь, произнес Богданов. – Мне нужен главный. Срочно. – Он здесь, ждет вашего звонка, – услышал майор в ответ, и тут же из трубки зазвучал голос подполковника Старцева. С тех пор как в Болгарии начались аресты, он в буквальном смысле дневал и ночевал у аппарата связи, ожидая звонка от Богданова. – Сегодня в шесть утра арестовали Цвятко Анева, – не заботясь о шифровке, сообщил майор, так как знал, что от прослушки линия защищена. – Он был схвачен без сопротивления, с двумя заряженными пистолетами и кучей запасных патронов. – Сначала Крыстев, теперь Анев. Мирчо Спасов старается изо всех сил, – прокомментировал сообщение собеседника подполковник. – Слышал, Спасов собирается лично допрашивать Анева. – Пытается подстраховаться, ведь он ни разу не доложил Солакову, что военно-политический переворот финансирует ЦРУ, хоть и знал об этом с осени шестьдесят четвертого. Не зря мы с тобой ему не доверяли. – Да, Николай Викторович, все ваши прогнозы сбылись. – Богданов помолчал. – Что делать с Горуней? – Вам удалось выяснить, где он прячется? – Да, мои парни нашли его. Сейчас он под наблюдением, и мне нужна корректировка плана, товарищ подполковник. – Что он знает? Это вы выяснили? – Он встречался с агентами ЦРУ, знает их в лицо. Знает и то, откуда поступали деньги на финансирование переворота. – Спасову тоже известно, какой информацией владеет Тодоров-Горуня? – Так точно, товарищ подполковник, ему известно все, кроме местонахождения Горуни. – Думаю, он сделает все возможное, чтобы Горуня не дожил до ареста, – подумав, произнес Старцев. – И не только он, Слава. Уверен, за Горуней охотятся и Спасов, и агенты ЦРУ. – Поэтому я здесь. Что делать нам, товарищ подполковник? – Попытайтесь задержать Горуню, если удастся, отвезите его в Пловдив, а там Златко Бонев позаботится о том, как переправить вас в Москву. – Если не получится? – Тогда уходите сами, – ответил Старцев. – Сейчас вы на болгарской земле персоны нежелательные, Мирчо Спасов однозначно дал это понять. – Да уж, куда еще однозначнее. Перед мысленным взором майора встала картина неприятного разговора с заместителем председателя ДС. После того как Богданов узнал о приказе, отданном Ангелом Солаковым, первой его мыслью было идти к председателю ДС и вновь попытаться убедить его отказаться от опрометчивого шага. Он был уже близок к завершению миссии, группа Богомилова согласилась выдать местонахождение Цвятко Анева, а через него Богданов надеялся выйти и на остальных заговорщиков, тем обиднее было то, как решение Солакова повлияет на исход операции. И он пошел. Перевез группу Богомилова в надежное место и в пять утра двадцать восьмого марта стоял у дверей кабинета Ангела Солакова. Богданов был уверен, что в такой ответственный день председатель ДС будет на месте. Но его в кабинете не оказалось. Вместо него парадом командовал Мирчо Спасов. Увидев майора в здании ДС, он пришел в ярость. – Что вы здесь забыли, товарищ майор? – набросился он на Богданова прямо в коридоре. – Я пришел к товарищу Солакову, – стараясь не выдать раздражения, ответил Богданов. – Товарищ Солаков взял на сегодняшний день выходной, – объявил Спасов. – Вы напрасно теряете свое время и крадете мое. – Позвоните ему, скажите, что дело срочное, – потребовал Богданов и тут же понял, что совершил непростительный промах. Спасов схватил майора за рукав, затащил в свой кабинет и зашипел: – Какого черта вы творите? Кто дал вам полномочия командовать на моей земле? – Насколько я помню, такие полномочия мне дали вы, – ответил Богданов, освобождая рукав от цепких пальцев Спасова. – Позвольте напомнить, это вы приехали в Москву и попросили о помощи. – Все, что вы должны были сделать – это выяснить, как связаны эмигранты из Греции с группой заговорщиков. Вы этого не сделали. Теперь мы в ваших услугах не нуждаемся, можете возвращаться в Москву. – Почему? – Вопрос Богданов задал спокойным тоном, решив не поддаваться на эмоции собеседника. – Почему что? – переспросил Спасов. – Почему для вас так важно было наладить контакт с Богомиловым и его людьми? – пояснил Богданов. – Не потому ли, что вы знали, от чьего имени те действуют? Или вы только предполагали, что Богомилов и его люди завербованы агентами ЦРУ, и хотели с помощью нас получить этому подтверждение? – Разговор окончен, товарищ майор. Вы официально освобождаетесь от выполнения миссии. Рекомендую вам покинуть болгарскую землю в течение двадцати четырех часов. В противном случае за последствия придется отвечать перед болгарским судом. – В чем дело, товарищ Спасов? Чего вы боитесь? – Угроза Спасова ничуть не испугала майора, а лишь подзадорила. Он понял, что его предположения верны. – Вы тоже замешаны в этом деле? Не уследили, как в ваш огород пробрались западные шпионы? Боитесь, что если группа Богомилова начнет говорить, вы останетесь без места? Или вас больше страшит то, что может рассказать о вас и вашем бездействии Тодоров-Горуня? – Вон из моего кабинета! – заорал Спасов. – Проваливайте! – Из кабинета я уйду, – все тем же спокойным тоном проговорил Богданов. – Но из страны уеду только тогда, когда решу, что моя миссия завершена. Или же когда ваш начальник, Ангел Солаков, сам меня об этом попросит. Каким образом вы будете объяснять ему причину вашего страстного желания отделаться от моей команды, придумайте сами. Богданов ушел, а спустя час Мирчо Спасов начал производить аресты. После этого дня майор Богданов и его группа оказались в стороне от любых действий госбезопасности. А через три дня, когда закончилась основная волна арестов, майора Богданова пригласил к себе Ангел Солаков. Он выразил признательность советской стороне за помощь в разоблачении заговора, после чего сообщил, что для широких масс никаких заявлений не будет, а все попытки открыть истинное положение вещей будут пресекаться как «враждебная пропаганда». Солаков выразил надежду на понимание со стороны Союза, еще раз поблагодарил за помощь и заявил, что на этом сотрудничество болгарской и советской госбезопасности прекращено. Он не требовал от группы Богданова немедленно покинуть страну, и майор этим не преминул воспользоваться… – О чем задумался, майор? – Подполковник Старцев почувствовал, как майор напряжен даже на расстоянии. – Есть еще один щекотливый вопрос, – отбросив воспоминания о неприятном разговоре, сказал Богданов. – Задавай свой вопрос. – Если ситуация обострится настолько, что придется применить оружие, насколько далеко мы можем зайти? – На этот вопрос я не могу ответить однозначно. Смотри по ситуации, майор. – Старцев глубоко вздохнул и добавил фразу, смысл которой до Богданова дошел только спустя несколько часов. – Мы оба знаем, что не разбив скорлупу, яйцо не пожаришь. Вопрос в том, насколько ты голоден. После разговора с подполковником Старцевым Богданов вернулся в дом отца старшего лейтенанта Петрова. Вся команда, за исключением капитана Солодовникова и старшего лейтенанта Еремина, ждала его там. После того как Демитр Богомилов и его люди получили представление об истинном лице заговорщиков и тех, кто направил группу в Болгарию, они согласились раскрыть все явки Тодорова-Горуни и его товарищей, какие только были им известны. Первым делом Богданов отправил людей по дороге к городу Божуриште, куда Иван Методиев отвез Анева, но там его уже не было. Тогда Богданов велел Ивану Петрову найти место, где Богомилов и его товарищи могли быть в безопасности. Петров выполнил приказ, переправив группу Богомилова в охотничий домик в горах недалеко от Пловдива. Домик некогда принадлежал другу старлея Петрова, покинувшему Болгарию пять лет назад. Со слов Богомилова он записал все адреса, по которым следовало искать Горуню, и вернулся к группе. Когда попытка связаться с Солаковым не увенчалась успехом, Богданов отдал приказ искать Тодорова-Горуню. Пользоваться автомобилями, выделенными службой госбезопасности, они больше не могли. Богданов велел оставить их у здания ДС, а Ивану Петрову дал задание найти для спецподразделения не засвеченный транспорт. Через два часа Петров и Солодовников пригнали к дому две машины с болгарскими номерными знаками и абсолютно легальным оформлением. В целях безопасности решено было оставлять автомобили за три квартала от дома Петрова. Это было не слишком удобно, зато более безопасно. Место проживания, по тем же соображениям, решили не менять. Группа снова разделилась, каждый получил свои адреса и начал методично их отрабатывать. Но за восемь дней, обойдя все возможные и невозможные места, на след Горуни они так и не вышли. Тогда Иван Петров подключил свои связи и получил несколько наводок, которые спецподразделение тут же пустило в отработку. Накануне вечером капитан Дубко вернулся с хорошими новостями. След Тодорова-Горуни обнаружили. Уехал он далеко, вот почему его до сих пор не смогли найти люди Мирчо Спасова. Городок Силистра, с населением в тридцать тысяч человек, располагался на расстоянии четырехсот пятидесяти километров от Софии, практически на границе с Румынией. – Предполагаю, что Тодоров-Горуня планирует перейти границу пешком, или уйти по воде, воспользовавшись местным портом, – сообщил капитан Дубко. – Дом, в котором он затаился, стоит на улице, заселенной преимущественно портовыми работниками. Солодовников и Еремин остались для наблюдения, чтобы Тодоров-Горуня не сбежал, пока мы не решим, что с ним делать. – Я получил приказ, – отвечая на вопрос Дубко, сообщил Богданов. – Мы должны забрать Тодорова-Горуню и переправить его в Москву. – В Москву? Да они что там, совсем рехнулись? – вспылил Дубко. – Мы сами на полулегальном положении, так еще балласт с собой тащить?