Подобную тактику Гюнтер всецело одобрял, поэтому без лишних разговоров тут же притащил пару увесистых обломков, после чего самым тщательным образом заклинил обе двери, обеспечив таким образом путь к отступлению. — Готово, — удовлетворенно сказал он, стряхивая пыль с перчаток. — Можем идти. — Что ж, тогда пойдем и заберем наши деньги, — сказал Каттнер и первым шагнул в темный провал. Внутри обнаружилось просто невероятное количество всякой мебели: лабораторные столы и высокие, под самый потолок, стеллажи и шкафы с чудом уцелевшими стеклянными дверцами, битком набитые какими-то баночками, горшочками и целыми рядами пробирок и колб, а также совершенно безумное количество валяющихся в проходах табуреток и стульев, то и дело цепляющихся за ноги в самые неподходящие моменты. Обычных столов тоже хватало, и на каждом из них громоздились внушительного размера пирамиды из аппаратуры абсолютно непонятного назначения. Мертвой или, вернее, пребывающей в затяжном летаргическом сне, чего, собственно, и следовало ожидать. А уж о компьютерах даже и говорить нечего… по две-три штуки на каждое рабочее место. Центральное место в лаборатории занимал огромный стеклянный куб, и Гюнтер почему-то сразу понял, что именно туда и нацелено все окружающее его электронное изобилие. Над кубом и по сторонам свисали увесистые гирлянды разнообразных светильников, и отчего-то совсем нетрудно было представить, что когда-то они полыхали совершенно ослепительным блеском, не хуже самой Маленькой Лоры. Световое пятно от нашлемного фонаря метнулось в сторону и выхватило из темноты застывшую рядом с кубом неподвижную темную фигуру. Капитан опирался о прозрачную грань рукой и задумчиво смотрел внутрь. Гюнтер подошел ближе. Хм… ничего особенного, просто застывшая от холода земля. И много-много мелких и крупных горшочков все с той же землей, развешанных по боковым граням и свисающих с потолка на тонких цепочках. Только пустая земля, и ничего, кроме земли… — Ну так что, капитан, — нарушил молчание Гюнтер, — так и будем здесь стоять? Подумаешь, заброшенный огород, и ничего больше… Что в нем такого? — Теперь я понял… — глухо сказал Каттнер. — Им так и не удалось… — Что вы поняли? Грядки как грядки… — Я, наконец-то, понял, кто наши таинственные наниматели, и что именно могло им понадобиться в брошенной лаборатории. — Будто вы раньше этого не знали, — сказал Гюнтер. — Не смешите меня. — Ты, конечно, можешь верить или не верить, но действительно не знал. И вообще, меня этот вопрос тогда не слишком-то занимал. Я, вроде тебя, полагал, что чем меньше знаешь, тем крепче спишь. И для чего мне, спрашивается, могла бы понадобиться информация о том, кто именно предложил нам этот дьявольский контракт? За немаленькие, надо сказать деньги. Какого черта! Не все ли равно, лишь бы платили. — А теперь? Что-то изменилось? Может, скажете, что больше не желаете в этом участвовать? — Хм… пожалуй, все-таки нет. Деньги мне по-прежнему нужны. Да и поздновато что-либо менять, не находишь? Однако, ощущение на душе самое препоганое. Помнишь старый анекдот: «ложки нашлись, но осадок все-таки остался»? Вот и у меня… осадочек… — Это всего лишь пустая лирика, капитан. Главное, что у нас все по-прежнему, а потому предлагаю двигаться дальше. Надеюсь, вам сообщили точное местонахождение контейнеров, и нам не придется обшаривать все помещение? — Не придется, — ответил Каттнер. — Где-то здесь должна быть холодильная камера. — Отлично! Тогда, как вы сами говорили, не будем терять времени. Гюнтер решительно обошел стоявшего в неподвижности капитана и направил свет фонаря в глубь лаборатории. Взгляду неожиданно предстала целая стена из составленных друг на друга больших картонных коробок. Ими оказалась полностью забита вся оставшаяся часть помещения, отчего сразу же появилось ощущение того, будто находишься на каком-нибудь складе, а не в том месте, где когда-то велись научные исследования. Гюнтер подошел к штабелям вплотную и похлопал рукой по одной из коробок. — Знаете, что это такое, капитан? — спросил он, не скрывая радостного возбуждения. — Догадываюсь, — мрачно ответил Каттнер. — Скорее всего, вряд ли. Эти коробки, капитан, — тоже наши с вами деньги, и их просто необходимо погрузить на «Ириду». Господи… да здесь же целое состояние! — Нет, — сказал Каттнер, подходя ближе. — Ничего мы грузить не будем. Договор предусматривает лишь поиск и доставку контейнеров и ничего кроме этого. Ни о каком дополнительном грузе в нем нет ни слова. Поэтому, забудь… и давай, наконец, найдем этот проклятый холодильник! — Послушайте, Каттнер, — Гюнтер развернулся и теперь глядел на капитана прямо в упор. — Вы все-таки не понимаете… или понимаете не до конца. — Он, словно невзначай, положил руку на кобуру, что, конечно же, не могло укрыться от внимательных глаз бывшего десантника. — Так вот, считайте, что свою миссию вы уже фактически выполнили. Доставили нас на Лорелею, нашли эту лабораторию… Но на этом все, понимаете? Все. Теперь только я определяю, что должно быть загружено на борт корабля, а что нет. Контейнеры — безусловно, да, это главное. Но и эти коробки тоже. Вот так-то, капитан… Обращение «капитан» прозвучало с явной издевкой. Каттнер долго молчал, а потом, видимо, приняв решение все-таки не связываться со значительно более сильным и, главное, молодым противником, произнес: — Я понимаю так, что должность капитана теперь твоя. Ладно, не возражаю. Тогда объясните мне, капитан, как вы намерены доставить к кораблю такое ненормально огромное количество довольно-таки габаритного груза? Напоминаю, что ни погрузчиков, ни грузовых платформ в нашем распоряжении нет. — Бросьте, Каттнер, какой из меня капитан. Ни на что подобное я вовсе не претендую. Так что давайте обойдемся без обид. Поймите, наконец, что я всего лишь попытался в очередной раз напомнить вам о своих полномочиях. У вас свои инструкции, а у меня свои. И если я говорю, что груз должен быть взят на борт, значит, он должен быть взят. А каким именно образом, давайте подумаем вместе. Каттнер еще немного помолчал. — Ну, хорошо, — наконец, сказал он. — Думаю, для начала коробки следует поднять наверх, на улицу. И сделать это придется вручную. Ты как, готов? Перетаскать на себе всю эту груду? — Вот так-то лучше, капитан, — произнес Гюнтер, убирая руку с кобуры. — Я рад, что мы друг друга все-таки поняли. А насчет перетаскать… да, готов. С вашей помощью, разумеется. Коробки легкие, и если связывать их по нескольку штук зараз… думаю, справимся. А главное при этом не забывать, что на самом-то деле каждая из них стоит денег, и немаленьких. Кстати, обещаю приложить максимум усилий к тому, чтобы этот груз вам оплатили отдельно… — Готов, говоришь… — невесело усмехнулся Каттнер. — Н-да… наглядный пример того, что с людьми делает жажда наживы. Помани звонкой монетой, и они уже готовы целые горы свернуть… Ладно, черт с тобой. Попробуем, но лишь после того, как найдем контейнеры. — Договорились, — ответил Гюнтер. Долго искать не пришлось. Холодильная камера обнаружилась здесь же, совсем рядом с картонной стеной. С трудом открыв совершенно примерзшую дверь, Каттнер увидел на одной из полок внутри камеры три плотно закрытых металлических ящика размером с хороший чемодан. Контейнеры выглядели весьма солидно и производили впечатление совершенно неподъемных. На лицевых панелях каждого из них мигала маленькая красная лампочка, свидетельствующая о том, что контейнеры оборудованы встроенными источниками питания, которые, несмотря на истекшие годы, все еще не сдохли. — Вот наши деньги, — сказал Каттнер, поворачиваясь к напарнику. — Ну что, взяли? — Взяли, — ответил Гюнтер. Глава 6 Рон осторожно высунул голову из прятавшегося в глубокой тени сугроба и повел глазами вдоль пустынной улицы. Отсюда, из облюбованного им убежища, открывался прекрасный вид как на высокое полуразрушенное здание, бесследно поглотившее так называемых «подопечных», так и на застывший в полной неподвижности антиграв на вершине снежного холма. Сугроб по соседству вдруг зашевелился, и оттуда показалась голова Катерины. «Что-то долго они там возятся,» — сказала она, окидывая взглядом пустынный пейзаж. «Вот и я о том же,» — тут же воодушевился Рон. — «Нужно сходить на разведку. Мало ли что, вдруг их там завалило чем-нибудь…» «Я тебе схожу,» — сердито сверкнула глазами Катерина. — «Хватит, сходил уже.» «Ну, так кто же знал, что этот сумасшедший Гюнтер вдруг возьмет и развернет машину… А вообще-то, ты, конечно, права. Нельзя было вот так, с разбега, выскакивать прямо на середину улицы. Виноват, больше не повторится…» «Вот-вот, именно что виноват. Зато благодаря тебе они теперь знают, что планета вовсе не так пустынна, как им представлялось.» «Хм… Мне почему-то кажется, что не стоит так уж драматизировать ситуацию. Если ты помнишь, они сошлись на том, что Гюнтеру с перепугу просто померещилось. Так сказать, галлюцинация, мираж… сон разума…» «Какой еще сон разума? Ты о чем, очнись! Гюнтер абсолютно убежден в реальности твоего существования. Видел, как он оглядывается на каждом шагу? Да и Каттнер, похоже, не очень-то верит во всякие миражи, просто ему сейчас не до нас с тобой. А вот когда они завершат здесь свои дела, может и вспомнить, причем не только видения Гюнтера, но и слуховые галлюцинации Жаклин. И если он тот самый Каттнер, которого имел в виду Джошуа, то, думаю, вполне способен сложить два и два.» «Н-да… ты, вероятно, права. Черт, как-то нескладно все получилось… столько времени скрывались, а спалились, что называется, в одночасье.» Они помолчали, думая каждый о своем. Потом Катерина сказала: «Не будем расстраиваться раньше времени. Один обнадеживающий момент в этой истории все-таки есть. Судя по всему, у нашей троицы явные нелады с законом. Они сами вынуждены скрываться, а значит, болтать направо-налево о своих предположениях совершенно точно не станут. И вряд ли найдут благодарных слушателей в той среде, в которой им приходится вращаться. Это дает нам определенный шанс, хотя, надо прямо признать, весьма призрачный. Шанс на то, что им просто никто не поверит.» «А ты бы поверила?» «Я?.. Хм… Если ты имеешь в виду ту выпускницу художественного училища, с которой когда-то познакомился на Земле, то нет, скорее всего не поверила бы. Сочла бы за одну из тех баек, которыми бравые пилоты звездных кораблей пытаются вскружить головы доверчивым молоденьким дурочкам. А сейчас… сейчас совсем другое дело.» Рон неожиданно завозился в сугробе и вдруг встал на ноги, отряхиваясь всем телом. «Ты что?» — встревоженно спросила Катерина. — «Прячься немедленно! Заметят же.» «Надоело,» — сказал Рон. — «Не заметят. Здесь тень, да и нет никого… а то лежишь тут, как бревно… Ну в самом-то деле, сколько можно их ждать?! Может, и впрямь что-то случилось? А вдруг им нужна наша помощь?» «Ты в своем уме? Какая еще помощь? Думаешь, они сильно обрадуются, увидев, кто именно их откапывает? Покромсают из лазеров, и все дела… А уж наши секреты тогда и подавно псу под хвост…» «Да понимаю я, понимаю,» — с досадой ответил Рон. — «Но не станем же мы безучастно наблюдать за их гибелью, зная, что могли помочь и не помогли… Я так не могу. Этого не стоят никакие секреты. Давай, я только сбегаю, взгляну, и сразу же обратно…» «Тихо!» — громким шепотом вдруг произнесла Катерина. — «Смотри. Кажется, идут.» Темный проем, бесследно поглотивший капитана «Ириды» и его спутника, неожиданно озарился изнутри яркими всполохами электрического огня. «Точно идут. Ложись!» Рон нерешительно потоптался на месте, однако, все-таки опустился обратно в сугроб. Едва различимая на фоне темного провала фигура в черном скафандре внезапно возникла на гребне снежного вала и сразу же принялась осматриваться по сторонам, бросая вокруг себя яркие световые пятна от нашлемного фонаря. Катерина и Рон плотнее прижались к снежному склону. «Не иначе как нас выискивает,» — шепнула Катерина. Рон не ответил. Он справедливо полагал, что заметить их здесь, в глубокой тени, практически невозможно. По крайней мере с того места, где сейчас находится этот не в меру осторожный пришелец. Тот, наконец, перестал крутить головой, очевидно, полностью успокоенный пустынным безжизненным пейзажем, и снова повернулся лицом к разбитому окну, из которого только что вылез. «Ну что, готово?» — неожиданно послышался хорошо знакомый голос. — «Тогда тяну.» Гюнтер попятился от проема и энергично задвигал руками, судя по всему, выбирая невидимую отсюда веревку. Из мрачного провала показалась целая связка больших прямоугольных коробок, вслед за которой наверх выбрался второй пришелец с большими металлическими на вид ящиками в обеих руках. Надо полагать, капитан Каттнер собственной персоной. «Тащи туда, поближе к машине,» — раздался его голос. — «И развяжи, веревка нам еще понадобится. А я пока упакую контейнеры.» Гюнтер шумно вздохнул, однако, безропотно поволок свою ношу к застывшему на вершине снежного холма антиграву. «Бурлаки на Волге,» — пробормотала Катерина.