— Еле ноги унес. — Значит, с нами привычнее. — Не поверишь, но по тебе я даже скучал, — язвительно усмехнулся Банда. — Я смотрю, ты уже здесь пообвыкся, подогрев получил, — Бондарович кивнул на пачку «Лаки Страйк», лежавшую на столе перед Севой. — Угощайся, начальник, — радушно предложил тот, наверное, Сева чувствовал себя здесь скорее хозяином, нежели гостем. — Я на житье не жалуюсь, я все сдюжу и снова жить буду. А вот ты до старости дешевку курить будешь. От зарплаты до зарплаты копеечки считать… Это была старая тема. Почти каждый вор ее поднимал перед Бондаровичем с того или иного конца. — Не заводи волынку, — миролюбиво заметил майор, раскладывая документы на столе. — Переходи, голубчик, сразу ко второму действию. Авторитет чувствовал себя независимо: — Хорошо, начальник. Посоветовался я с корешами. — С адвокатами, — уточнил Бондарович. — И с ними тоже. Так вот, порешили мы, что ты мне туфту заправляешь насчет того, как ты на меня круто наедешь и прижмешь. Банда кивнул: — Мысль ясна. Корешей мы отметаем априори, потому что они тебе передают с воли: «Сева, отдыхай спокойно, твоя доля в банке»… А сами в это время захватывают новые позиции. Логично? — Говорить вы здесь умеете. — Если бы было как-то иначе, я бы удивился… А вот насчет серьезных советчиков сейчас мы карты и раскинем. — Сдавай, начальник. Александр положил на стол тоненькую папочку: — Пришли первые интересные сведения из Интерпола. Вот данные по СП под названием «Русско-Американское». Беспошлинный ввоз спиртных и табачных изделий, работает под крышей Кобзона и Кикалишвили. Япончик только наладил с ними хороший устойчивый контакт, как все вдруг сгорело… Сева равнодушно хмыкнул: — Моей доли там нет. — Нет так нет, — Бондарович поднял другой листок, поглядывая краем глаза на Могилева. — Тогда «Ассоциация XXI век», тоже находится в Америке. Знаешь такую? Сева прищурил глаза. Банда улыбнулся: — Правильно щуришься. Хреновые у нее дела. Низкосортная водка с чужими наклейками. Здесь тоже нет твоей доли?.. Сева Могилев, покуривая, хранил молчание. Александр продолжал: — Так вот, заводик в Нью-Йорке закрыт, товар арестован и тут, и там, и счета арестованы. Это я тебя, похоже, огорчил. Или все еще бодрое настроение? — Ну, давай, огорчай дальше, — сделал глубокую затяжку Сева. — Может, и я тебя чем огорчу. — Подкуп, угрозы, подначки, — однообразно мыслишь. По делу продолжать? — Да. Александр поднял третий листок: — В Будапеште арестован счет предприятия «Атком», филиал в Вене. — …мать! — произнес сквозь зубы Могилевчук. Банда спокойным голосом продолжал: — На счету — один и семь миллиона долларов. Это хвост от сделки по поставке оружия из Германии в Турцию. Ты не успел его спрятать. Интересно, много ли там твоих денег? Сева играл желваками: — Нисколько, теперь все ваши. — Венгерские, — поправил Бондарович. — Поздновато их накрыли. Общая сумма сделки была восемнадцать миллионов. Но проблема для тебя не столько в потерянных деньгах, сколько в последствиях. — Каких последствиях? — насторожился Могилевчук. — Ты о чем, начальник? — Перекрыты старые каналы. Понятно, что твоими приятелями будут найдены новые. Или ты сомневаешься? Сева молчал, делая частые нервные затяжки. А Александр все закручивал гайку: — Воровской ум — надо отдать ему должное — изворотлив и является частью финансовой системы мира. Но искать и организовывать новые каналы будешь не ты. А следовательно, и доли в них иметь уже не будешь… Никаких перспектив! Из-за решетки выйдешь — гол как сокол. Сто граммов купить будет не на что… — Банда вздохнул. — Не хотел бы я оказаться на твоем месте. Лучше уж буду от зарплаты до зарплаты свои копейки считать… Ну, что, будем переходить к третьей части балета? Или еще поворошим твои хреновые дела? Сева загрустил: — Что я буду иметь в гарантии? Если, конечно, гарантии возможны. И что от меня надо? — Вот это уже деловой разговор, — Александр захлопнул папку. — Нужно от тебя, во-первых, влияние на ход событий. — Каким образом? — «Фирма» должна не поощрять, а даже примерно наказывать тех, кто оказывает помощь в террористических актах. Мотивация здесь простая и ясная: пользы от таких дел — ноль, а шуму много, менты звереют. — Мы и так не приветствуем эти дела. Банда закурил: — Активнее будете «неприветствовать». — Ты меня в «актив» не записывай, — обиженно поджал губы Могилевчук. — А я тебя вообще не записываю, хотя мог бы поставить магнитофон, тихонько нажать на кнопку и шантажировать потом, как ты со мной торгуешься. — Денег нет на технику? — пытался подколоть Сева. — Я дам. Не жадный… Бондаровичу нравился разговор. Вот это и называется «разработка объекта». Точнее, словесная ее часть: бесконечные беседы, в которых можно лишиться умения разговаривать нормально. Иногда такие беседы, сплошь состоящие из намеков, полунамеков, намеков прозрачных и не очень (даже если говорящие не прибегают к помощи пресловутой фени), вообще напоминают птичий язык — для человека непосвященного, разумеется. Но специалисты типа Банды в стихии таких бесед — как рыба в воде… Сева с полной ответственностью предупредил: — Учтите, что никаких подписок я давать не буду. — Мы подписки уже много лет не берем. Нам порядок в городе нужен, а не твои каракули. — A с денег арест снимете? Бондарович демонстративно подавил зевок: — Напишешь в Венгрию, попросишь. Ты парень грамотный… Может, уважат твою просьбу? Как и следовало ожидать, Могилевчук проглотил эту пилюлю и перескочил на следующий пункт: — Я ничего не слышу о своих гарантиях. — Об этом поговоришь в другой раз и не со мной. — Правильно, майор — это не гарантия… Допрос, или беседа, или еще точнее — взаимное обнюхивание длились еще несколько часов. К обоюдному удовлетворению. Время от времени Бондарович, дабы стимульнуть процесс переговоров, открывал свою тоненькую папку и зачитывал новый документ. Конечно, если бы не эти бесценные листочки с информацией от Интерпола, Севу Могилевчука было бы не так просто разложить на лопатки. Он все же был крепкий орешек. Но именно потому, что Сева был орешек крепкий — очень уважаемый в своей среде авторитет, и к слову его братва, ох как прислушивалась, — ФСБ его и разрабатывала. Наконец настала Александру пора ехать на назначенную встречу. Туда, где слушали Бирна… Александр все удивлялся. Цепкая память у Виктории, однако. В течение беседы с Могилевом Банда не раз взглядывал на часы. И вспоминал про приближающуюся встречу с Викторией.