Рамиро удовлетворённо откинулся на спинку кресла. Разговорился свидетель. — Позавчера, в «Сэфере», ко мне подходил парень, похожий на него, — русский махнул рукой в сторону снимков. — Я бы и не вспомнил, но этот шрам… у того парня был такой же. Догадался, что камеры его засекли? Или на самом деле не сразу узнал Милнера? — Давайте, вспоминайте, что он говорил, как себя вёл? Где именно вы общались? В котором часу? — В «Сэфере», там кафе на первом этаже. Где-то в восемь, полдевятого вечера. — Так, — Рамиро внимательно смотрел на русского. Тот морщил лоб, будто и в самом деле старался вспомнить. — Он сам к вам подошёл? — Да. Я как раз общался насчет выставки с барменом. Этот парень заказал пива, спросил, откуда я, чем занимаюсь, какую компанию пред… Русский замолчал, что-то припоминая. В следующий миг задумчивость на его лице сменилась тревогой. — Говорите! — не выдержал Рамиро. Разумов сглотнул и поправил очки. — Он спрашивал, работает ли со мной девушка с короткой стрижкой. Я ещё ему сказал, что она из другой компании. Не придал этому значения, но… — он подскочил, отталкивая стул. Тот чудом устоял на месте. — Выходит, он с самого начала искал Нику?! А потом его кто-то убил?! — Выходит, что так, — кивнул Рамиро. Все ниточки сошлись и завязались в тугой узел. Осталось хорошенько поднапрячься и этот узел развязать. Он догадывался, что Милнер охотился за Ловкиной, а слова Разумова это подтвердили. Вор влез в квартиру, явно зная, что серёжка там. Убийство и пропажа серебряного колечка доказывали — чем-то эта вещица была ценна. А то, что Ловкина выкручивалась на допросе переводило её из категории «потерпевшая» в категорию «подозреваемая». Пожалуй, пришло время покопаться в прошлом девчонки. Для начала собрать побольше данных, а затем вызвать в участок. И пусть только попробует врать и увиливать! За дачу ложных показаний ей прилетит так, что ни один адвокат не отмажет. Глава 14. Тебе просто легче притворяться Вдоль узкого тротуара тянулась стена, отделяющая жилые дома от проезжей части. Вместо автобусной остановки из земли торчал столб с табличкой «Bus38 116», рядом разместилась деревянная скамейка. Ника с удовольствием бы села, но скамейку оккупировали китайские туристы: три женщины и девушка с ребенком. Они галдели, высокие ноты занозой впивались в мозг. Ника отошла чуть дальше и прижалась спиной к стене. В голове металось слишком много мыслей: неужели Рамиро на самом деле подозревает Кирилла? Что за информацию он накопал? Отыщет ли серёжку? А ещё она никак не могла перестать думать о том поцелуе. По пути к остановке они с Кириллом не проронили ни слова. Неловкая тишина давила, а сомнения росли с каждым шагом. Что это было? Сказочный парк затуманил разум? Как так вышло, что они оба поддались эмоциям, которым лучше бы спать и не тревожить нервы? Ведь если разобраться, что общего у успешного предпринимателя и тугоухой девчонки, заново начинающей карьеру? Не говоря уже о том, что они работают в конкурирующих компаниях и живут в разных городах. «А тебе никто не предлагал руку и сердце!» — со злостью думала Ника, ускоряя шаг. Да и какой смысл переживать и анализировать, когда жизнь снова рассыпается на части? Прогулка по парку помогла ненадолго отвлечься от мыслей о серёжке, но звонок Рамиро пробудил сомнения с новой силой. Полиция ищет убийцу, вот только они понятия не имеют, что всё вертится вокруг секретной разработки. А если Кирилла арестуют? Почему Рамиро считает, что он как-то причастен? Ника представила, как Кирилл толкает с лестницы того светловолосого парня, и внутри всё похолодело. Она же ровным счётом ничего не знала о конкуренте, мог ли он забрать её серёжку? Бред. Похоже, она окончательно свихнулась. А потом Кирилл на прощание взял её руку, и сомнения растаяли в тот же миг. Конечно, он ничего не воровал и уже тем более никого не убивал. Он поддержал её, когда поездка в Барселону обернулась катастрофой, и она за это благодарна. — Пообещай не анализировать нашу прогулку, — Кирилл коснулся губами её пальцев. — Я знаю, это трудно, но логика в таких делах не помощник. Мы обсудим это позже. Вместе. Ника смотрела в его глаза, понимая, что едва ли сдержит слово. — Хорошо, я изо всех сил буду стараться о тебе не думать. Кирилл улыбнулся и направился к метро, оттуда быстрее было добраться в офис Рамиро. Ника же, ожидая автобуса в «Сэфер», осталась наедине с мыслями, которые притихли на минуту лишь для того, чтобы атаковать с новой силой. К остановке потихоньку стекались люди, у столба уже выстроилась небольшая очередь. Ника не торопилась отклеиваться от стены — зайдёт в автобус последней, не проблема. Неужели Кирилл рассчитывал, что у них что-то выйдет? Или просто решил развлечься во время командировки, а она ищет проблему там, где её нет? В таком случае его просьба не включать логику более чем уместна. Какой смысл размышлять о временной интрижке? Вот только интрижка — последнее, что ей сейчас нужно. А о постоянных отношениях тем более думать не стоит. Нет, пора возвращаться с небес на землю, впереди рабочий день, шеф прислал сообщение «загляните ко мне до начала конференции», а ещё нужно позвонить брату. Стоило подумать о Михе, как засосало под ложечкой. Она до сих пор не рассказала ему о краже. Как отреагируют его работодатели? Что ей грозит? Штраф? А что, если… от внезапной мысли внутри образовалась такая пустота, что Ника медленно опустилась по стене на землю. Сев на корточки, стиснула пальцами виски. Голова гудела. Она не сразу сообразила, что это проснулись дурацкие провода: протяжный, монотонный звук не могли заглушить даже шумные китайцы. Что, если в наказание за случившееся у неё заберут вторую серёжку? К остановке подкатил автобус. Ника ещё пару секунд сидела, глядя в одну точку, а потом заставила себя встать. Глупости, им тоже важен этот эксперимент. Никто не заберёт её хрупкий мостик! Она пристроилась в конце очереди, только теперь сообразив, что не удосужилась погуглить, куда ехать. Кирилл сказал, что на автобусе быстрее, но довезёт ли он прямиком до «Сэфера» или потребуется пересадка? Достала телефон и запустила Гугл-карты, а потом увидела, что к остановке в инвалидном кресле подъезжает та самая испанка, что работала охранником в «Сэфере». Женщина объехала очередь, что-то буркнула — Ника не разобрала и готова была поспорить, что китайцы тоже не говорили по-испански. Но пассажиры, как по команде, расступились. Автобус припарковался почти вровень с тротуаром. Ловко управляясь с пультом на подлокотнике, женщина приблизилась ко входу, остановилась и недовольно оглядела очередь. На её лице явно читалось: «Чего уставились, придурки? Не видите, что мне нужна помощь!» От толпы отделился высокий парень в белой бейсболке. Он ловко откинул пандус и вкатил кресло в салон. Остальные пассажиры потянулись следом. Автобус, не спеша, двинулся по дороге, кондиционеры яростно дули, свободных мест не было, люди толпились в проходе, и Ника с трудом дотянулась до поручня. А вот охранница из «Сэфера» чувствовала себя более чем вольготно: быстренько разогнала студентов, оккупировавших пространство для инвалидов и детских колясок, припарковала кресло в углу и уткнулась в телефон. Ника стояла совсем близко, могла даже разглядеть мелькающие на её экране новостные заголовки. Остальные пассажиры тоже впились глазами в гаджеты: кто-то выбивал очки в онлайн-игрушке, кто-то листал соцсети, кто-то смотрел сериал. Ника решила не выделяться из толпы и вернулась к Гугл-картам. Телефон обещал, что через пятнадцать минут она будет на месте. Закрыв приложение, Ника поймала пристальный взгляд испанки. Женщина приветственно кивнула, что-то быстро набрала в телефоне и повернула экран. Гугл-переводчик вывел надпись на русском: «Это тебя вчера обокрали?» Значит, женщина её запомнила. Более того, знала, что Ника из России. — Si39, — Ника вежливо улыбнулась. Испанка снова потыкала пальцами в экран. «Чем уникальны твои серьги? Почему ты убираешь их перед металлодетектором?» Вот привязалась! Ника запустила переводчик на своём телефоне и быстро набрала: «Ничего уникального. Это просто серьги». Женщина недоверчиво хмыкнула, пальцы её бегали по экрану. «Врёшь. Ты без них не слышишь». По спине пробежали мурашки. Ника вцепилась в поручень, чтобы не упасть. Она знает! Но как?! «Я слышу!» — фраза получилась только с третьего раза, пальцы не попадали в нужные буквы, автозамена настойчиво подсовывала «я глушу». «Нет, — не уступала испанка. — Ты слышишь так же хорошо, как я хожу. Просто тебе легче притворяться». Ника замотала головой, но женщина понимающе улыбнулась и протянула руку: — Mi nombre es Maribel40. Ника знала по испански от силы с десяток слов, половину из которых составляли общеизвестные, вроде «тореро» и «сальсы», однако по интонациям было ясно, что испанка назвала своё имя — Марибель. — Ника. Хватка у женщины оказалась крепкой, мужской. Она продолжала улыбаться, поглядывая на Никино левое ухо. «Совсем не слышишь?» — спросил Гугл-переводчик. — Да нет же! Ника набрала «Я слышу!», но вместо того, чтобы ткнуть телефоном в нос приставучей Марибель, застыла, глядя на экран. Фраза казалась фальшивой. Да, в какой-то мере это было правдой, однако женщина спрашивала не о том, слышит ли она сейчас, а о том, может ли она слышать. Марибель права, Нике легче притворяться, современная медицина сотворила чудо, подарив ей мостик в мир «нормальных». Ника цеплялась за него изо всех сил, Марибель же пребывала на другом краю бездны.. — It’s okay, — произнесла испанка по английски. — You’ll get used to it. (Всё в порядке. Привыкнешь). Ника отвела глаза. — Did you? — прошептала она еле слышно. (А вы привыкли?) Лицо Марибель оставалось невозмутимым, но пальцы с силой стиснули телефон. «Пришлось, но я не смирилась», — высветилось на экране. Оставшийся путь они проехали молча, изредка обмениваясь взглядами. Наверное, им было, что обсудить, но разве слова имели смысл?