— Я навёл справки и кое-что выяснил о вашем прошлом. Ника отвела глаза, чувствуя, что от стыда готова провалиться сквозь все восемь этажей «Сэфера». Что дальше? Объяснит, что очень ей сочувствует, но не может положиться на человека с «дефектом»? — Вероника Семённа, я искренне вам сочувствую… Ника глянула на входную дверь. Может, уйти прямо сейчас? Это всяко лучше, чем уверять, что с серёжками (то есть, с одной серёжкой) она почти «нормальная», просить дать ей шанс, объяснять, как нужна эта работа и что двести командировочных евро (точнее, уже сто шестьдесят три) — это все её деньги. Последние пятьсот рублей оставила в эконом-парикмахерской, заплатив за стрижку, которую ненавидит. — Знаете, я ведь в молодости тоже попал в серьезную аварию. Упырь, что меня вёз, пошёл на обгон, не заметив встречку. Ему ничего, а у меня три сломанных ребра, прокол лёгкого и перелом ключицы. Чуть не помер от плеврита, — Роман Валентинович тепло улыбнулся. — Вероничка, милая, это нормально, что вы боитесь. Я тоже боялся. Как подойду к машине, ноги подкашиваются, в глазах темнеет. Хотите узнать, как я победил свои страхи? Ника неуверенно кивнула. Так он знает про глухоту? Или выяснил только про сбитого хирурга? — Пошёл в автошколу, — рассказывал шеф, — заставил себя сесть за руль. Удивительное дело, когда контролируешь ситуацию, страх улетучивается. Конечно, потребовалось время. Права долго отлёживались, а я всё искал причины не водить: то снег с дождем, то на трамвае проще, то быстрее пешком прогуляться, чем машину из гаража выгонять. А потом у Надежды Палны случились преждевременные роды. Вы бы видели, как я гнал в больницу, обгоняя всяких клоунов через двойную сплошную! А когда Ромик родился, ездить пришлось чаще. Постепенно страх пропал. Ника улыбнулась, глядя на лучики-морщинки вокруг глаз шефа. Нет, про глухоту он не знает, иначе бы уже сказал. Просто искренне пытается помочь. — Что касается Подставкина… Ника стиснула зубы. Не надо! Она не готова говорить о погибшем хирурге! — Про его историю я тоже наслышан. Современная медицина — вещь страшная, не врачи, а клоуны. Надо же, перепутать инфаркт с панкреатитом! Понятно, почему он покончил с собой. Не вините себя, вы просто не вовремя оказались на дороге. А пресса… упыри, что с них взять. Сенсация важнее правды. Ника заставила себя кивнуть. За полгода она ни разу не обсуждала ту аварию, не могла, несмотря на уговоры родителей и подруги. Все вокруг настаивали, что ей нужно выговориться, видимо, как и Марибель, считали, что беседы лечат. Женёк даже советовала обратиться к психологу: «Будешь держать в себе, рано или поздно взорвёшься». Но Ника переводила тему или вовсе выходила из комнаты, а оставшись одна, читала бесконечные статьи в интернете, комментарии в соцсетях и то и дело возвращалась к письму жены погибшего хирурга: «Так просто не отделаешься, сука». За два года до самоубийства Максим Анатольевич Подставкин на самом деле не сумел распознать у пациента инфаркт. Дежурил в приёмном отделении, когда на скорой привезли двадцатидвухлетнего парня, намешавшего энергетические напитки с водкой. Пока Подставкин делал анализы, чтобы подтвердить предварительный диагноз — панкреатит, парень скончался. Позже выяснилось, что горе-хирург потерял не обычного пациента, а сына высокопоставленной шишки. Два года тянулись бесконечные суды, следствия и допросы. Подставкин пытался покончить с собой дважды. Первый раз даже записку не оставил, из петли его вытащил заглянувший в кабинет санитар. Во второй раз настрочил целую оду о том, как сожалеет и что считает себя виноватым в смерти парня, а потом наглотался таблеток и по иронии судьбы угодил под колёса Никиной машины. — Роман Валентинович, — прохрипела Ника, предатель-голос так не вовремя пропал. Она прочистила горло: — Спасибо за листовки и совет… я пойду, надо готовить тарталетки. — Идите, Вероника, идите. Покажите этим красным упырям! Ника забрала пакет и вылетела из апартаментов шефа. Хотелось спрятаться от этого разговора, сбежать, не думать о погибшем хирурге, об аварии, о жизни, что осталась в прошлом. Она спустилась на лифте, пересекла холл, не обращая внимания на музыку и готовящихся к выставке коллег. Расстегнула палатку, достала из холодильника икру. Пальцы тряслись, крышка банки не поддавалась. Да что же это! Вдох-выдох, не думать, не вспоминать, переключиться на чёртовы тарталетки. Зазвучала весёлая мелодия, Ника вздрогнула — звонил телефон. Глянула на экран — Миха. Дотянула! Значит, хватит откладывать неизбежное, пора рассказать ему о серёжке. — Привет, — она включила блютуз и улыбнулась изображению брата. — Не поверишь, как раз собиралась тебе позвонить. — Да ну? А тебе не кажется, сестрёнка, что ты должна была позвонить ещё вчера?! Ника приоткрыла рот, не находя, что ответить. — Мих, слушай… — Нет, Ро, это ты послушай! Знаешь, чем я только что занимался? Пытался понять, какая-такая бабуля оставила тебе наследство! И как так вышло, что наследство это спёрли в Барселоне! — Мих, я хотела рассказать. Просто не знала, как… — Очень просто, Ро! Берёшь телефон и звонишь! Как я, по-твоему, должен был реагировать? Звонит следователь из Испании, задаёт о тебе вопросы. Да я чуть не рехнулся! Думал, опять случилась какая-то херня! Ника огляделась, ища хоть какую-нибудь опору, невыносимо захотелось сесть. — Тебе звонил Рамиро? Как назло, вокруг лишь стройными рядами стояли выставочные стенды. Ни одной табуретки. — Звонил. Что у тебя там происходит? Как так вышло, что серёжка пропала? Ника опустилась на пол и прижалась спиной к столу. — Её украли, Мих. Влезли в мою квартиру и украли. Она рассказала, как оставила серёжку в комнате, как пришли полицейские. Про парня, которого убили и про то, что инновационную разработку скорее всего забрал убийца. — Я не знала, что говорить этому Рамиро, вот и наплела про наследство. Информация про имплант же секретная, я не хотела тебя подставлять. Миха молчал, глядя куда-то в сторону. Ника его не торопила, в конце концов речь шла не только о соглашении, которое она подписала. Брат взял на себя слишком много обязательств, чтобы вписать её в этот эксперимент. А она подвела его, оставив серёжку дома. — Вот что мы сделаем, — снова заговорил Миха. — Я пообщаюсь с начальством и выясню, как быть дальше. Не думаю, что тебе что-то предъявят. По идее, ты не могла это предусмотреть. Точно больше ничего не украли? — Нет. — Хреново, очень уж похоже на корпоративный шпионаж. Ника кивнула. Она тоже склонялась к мысли, что вор целенаправленно пришёл за инновационной разработкой. — Думаешь, они сумеют скопировать серёжку? — Хз, эти вопросы не по моей части, — Миха помолчал немного, затем тяжело вздохнул. — Когда заканчивается твоя командировка? — Послезавтра вечером. — Хорошо. Слушай, тут такое дело, тебе нужно будет снова приехать в Берлин. Ника недоуменно посмотрела на него. Это раньше ей нужно было лететь в Германию, чтобы починить правую серёжку. А теперь, когда серёжку украли… — Тот случай с металлодетектором выявил серьёзную неполадку. Других пациентов тоже вызывают. Инженеры хотят внести изменения в тестовую модель, это займёт минимум полгода. — Но… Мир качнулся. Ника видела, как шевелятся губы брата, но не могла разобрать ни слова. Наконец голос Михи прорвался через непрекращающийся гул проводов: — … постараюсь выбить тебе дату подальше. Может побыстрее получим квоту на обычный кохлеарный имплант. А пока купим тебе хороший слуховой аппарат, ты говорила, что от того, что есть, толку мало. — Миха, я не понимаю. Они хотят забрать серёжку?! — Да, Ро, эксперимент временно остановлен. Серёжку придётся отдать. Извини, я ничего не могу поделать. Глава 15. Хищная рыба Кадис, 14-е сентября 2013-го года, за 5 лет до событий в Барселоне. Крис натянул простыню, закрываясь от прохладного воздуха. И почему в отелях так любят вешать кондиционеры напротив кровати? Испанское солнце освещало каждый угол комнаты, за окном синяя полоска воды переходила в голубое безоблачное небо. Атлантический. Сегодня Крис впервые увидел океан, если вдуматься, ничего особенного — море как море, разве что очень уж большое. Однако осознание бесконечных просторов будоражило, что-то величественное и непокорное было в этой синей, уходящей за горизонт воде. Где-то там Соединённые Штаты, южнее — Африка (Марракеш, Касабланка), а если отправиться на Юго-Запад, можно добраться до Кубы. Весь мир казался Крису открытым, он мог покорить любую вершину, мог посетить любой континент. Прошла всего неделя после их с Бонитой «официального» знакомства, а он не только сумел втереться к ней в доверие, он уже влез в её ноутбук. Кто бы мог подумать, что всё окажется так просто! Крис быстро раскусил испанскую игру слов: «бонита» — красавица, «бонито» — рыба из семейства скумбриевых. Полосатая (совсем, как чёрно-белые волосы Бониты), с большим ртом… сначала он решил, что это её коллеги так остроумно подшутили, но оказалось, его временная пассия придумала прозвище сама. А он, дурак, никак не мог понять, почему тогда в пабе она весело смеялась в ответ на его «бьюти» — красавицу на английский манер. Но позже, в машине, когда он усадил её на колени и заставил стонать от наслаждения, впечатывая спиной в руль, Бонита поймала губами мочку его уха и прошептала, перекрывая стенания клаксона: «Я не красавица, Крис. Я рыба, хищная атлантическая рыба». Он подобрал пароль вчера, пока Бонита напевала в душе после очередной дикой ночи. Специалист по информационной безопасности в одном из крупнейших испанских заводов и такая беспечность! Мало того, что оставила парня, с которым познакомилась в пабе, наедине со своим ноутбуком, так ещё и установила такой простой пароль: «пеламида» — альтернативное название той самой атлантической рыбы. Вот и сейчас Бонита что-то мурлыкала в душе, пока Крис остывал под кондиционером, поражаясь, насколько простым и (чего уж скрывать) приятным оказался этот заказ. Нет, он и раньше подозревал, какая страсть таится в истинных католичках, но Бонита не переставала его удивлять. Её дикая необузданность сменялась покорностью и стремлением угодить, а потом вновь просыпалась дьяволица и вытворяла такое… Крис сглотнул, чувствуя, как снова накатывает желание. Как же он любил вот такие маленькие бонусы к основной работе! Хорошо, что до презентации оставалось ещё три недели. Он с лихвой опережал график, а значит, мог расслабиться и немного поиграть во влюбленного иностранца. Эти выходные они проведут у океана, на следующие поедут в Ронду, любоваться знаменитым андалузским ущельем, после придумают что-нибудь ещё. А между тем вирус, который он вчера установил на ноутбук Бониты, сорвёт презентацию и принесёт заказчику Криса сотни миллионов. Дверь душа приоткрылась, впуская в комнату обнажённую Бониту. На её плечах застыли капельки воды, мокрые полосатые волосы струились по телу, прикрывая грудь. Крис не понимал, как раньше не замечал, насколько прекрасны её губы, рот больше не казался огромным, возможно, чтобы оценить его красоту, нужно было познать все фокусы, на которые он способен. — Чем занимаешься? — она уселась на кровать, запустила ладонь под простыню и нащупала бедро Криса. Её тёплые пальцы продвигались вверх, и простыня приподнялась в том месте, которое больше всего жаждало прикосновений.