— Ты из меня все соки выпьешь, — прохрипел Крис, и виной его хрипоте был отнюдь не ледяной воздух кондиционера. Пальцы Бониты мягко обогнули пах, скользнули по животу и направились к шее. Крис застонал, Бонита обожала дразнить, доводя желание до предела. — Нам нужно поговорить, mi querido45, — шепнула она, а потом вдруг больно ущипнула его за сосок. — Эй! Я не люблю такие игры! — он отбросил простыню, подхватил Бониту за талию и усадил на себя верхом. — Давай лучше вернёмся к классике жанра. — Я же сказала, нам нужно поговорить, — она убрала его руки. — Или ты собираешься до самой презентации продолжать этот спектакль? Крис приподнял брови, глядя на её насмешливую улыбку. — О чём ты, Бьюти? — он всё ещё надеялся, что она упомянула презентацию случайно. — О вирусе, который ты установил на мой ноут, — Бонита соскользнула с него, подхватила подушку и прикрыла его похоть. — Брось, Крис, я десять лет работаю безопасником. Мне хватило ума заметить парня, который две пятницы подряд наблюдал за мной в пабе. И я догадалась установить на ноут простейший пароль, чтобы проверить этого парня на вшивость. Крис встал, подхватил с тумбочки джинсы. От желания не осталось и следа — остужать эта девчонка могла так же быстро, как и возбуждать. Пальцы подрагивали и никак не удавалось застегнуть ширинку, чёртова сучка не представляла, во что их втянула. Если Дублёр заподозрит неладное, если хоть на миг усомнится, они оба отправятся на тот свет. Причём Боните устроят лёгкий «выход», а вот Крис пройдёт все круги ада уже в этой жизни. Полосатая дура продолжала нахально улыбаться. Обнадёживало одно: похоже, она ещё не успела ни с кем поделиться. Иначе на Криса давным давно бы уже надели браслеты. Он схватил футболку. Меньше всего хотелось запускать план «Б». Он никогда не переходил черту и, откровенно говоря, рассчитывал, что не придётся. Однако собственный свод правил чётко определял, что делать в случае прокола. Существовал единственный выход из ситуации, в которую его втянула Бонита. Вопрос только в том, как лучше всё обустроить. — Что-то ты напрягся, — её чёрные глаза неотрывно за ним наблюдали. — Расслабься, Крис, ведь по сути ничего не изменилось. Раньше ты хотел сорвать презентацию, используя мою глупость. А теперь тебе всего-то и нужно, что за эту глупость заплатить, — она провела пальцем по груди и направила его ниже, примагничивая взгляд Криса. — Возвращайся в постель, mi querido. И я расскажу, что сделать, чтобы все остались в плюсе. Глава 16. Ответный удар Ника сидела в палатке на полу, глядя на жёлто-синюю перетяжку, которую они вчера вешали с Кириллом. «Царская трапеза» — место, где она никогда не будет работать. Глухой маркетолог. Это так же нелепо, как безногий танцор или слепой модельер. Как общаться с клиентами? Жестами? Или, может, через блокнотик? Эта командировка — всего лишь передышка, четыре неполных дня в мире «нормальных», в удивительном городе со сказочным парком. Крошечный глоток воздуха перед погружением в страну глухих. Надо же, она сама срубила сук, на котором сидела, — прошла под металлодетектором и помогла выявить технический баг в импланте. Скоро серёжку заберут. Сколько у неё времени? Неделя? Месяц? Миха сказал, что постарается поставить её в конец очереди, но это только оттянет неизбежное. Что дальше? Снова домашний кокон и ненавистный слуховой аппарат? Рыдания и поиск хоть какой-нибудь подработки? Как она будет жить в мире, который так настойчиво выталкивает её за звуконепроницаемую стену? Вокруг шаркали ноги и жужжали молнии расстёгиваемых палаток, люди переговаривались, смеялись, а Ника всё сидела, укрытая невысоким столом, и не находила в себе сил встать, чтобы снова улыбаться и раздавать тарталетки. — Ника? — в палатку заглянул Кирилл. — Эй, с тобой всё в порядке? Он опустился на корточки, с тревогой глядя на неё. Ника не ответила. Она не хотела говорить, она даже слышать не хотела. Как иронично, ей оставалось несколько дней в мире звуков, но больше всего сейчас хотелось тишины. — Слушай, если это из-за инстаграма… мы же должны были что-то придумать. Гордеев тебя уволил, что ли? Ника покачала головой. При чём тут инстаграмм? Ах да, он же предупреждал об ответном ударе. Плевать. Какая разница, кто соберёт больше клиентов? Очень скоро она снова превратится в глухую уродку. И это уже никак не исправить. — Рассказать, зачем меня звал Рамиро? Ника молчала. Рамиро, серёжка… Неважно. Всё это больше не имело смысла. — Эй, да что с тобой? Знаешь, я поговорил с Саней, рассказал про твой опыт работы и про то, кааятымечательная. «Какая ты замечательная», — Кирилл, как обычно, пытался поднять ей настроение. Но Никины губы больше не могли улыбаться. — Нам ведь тоже нужен маркетолог. Я понимаю, что у тебя есть работа, но, может, подумаешь? Переберёшься в Москву, возьмёшь пару ребят в подчинение, будешь общаться с блогерами, организовывать пиар акции. Ника не сдержала истерический смешок. Взять в подчинение ребят? Общаться с блогерами?! — А у вас не найдётся такой работы, чтобы из дома не выходить и никого не видеть? Кирилл недоумённо уставился на неё. — Если это из-за сегодняшней прогулки… Ника закрыла лицо руками. Да при чём тут прогулка?! Он думает, что она упрямится из-за него? Если бы! Тот поцелуй случился в прошлой жизни, и те проблемы, что занимали утром, тоже остались позади. Зачем только Миха предложил ей серёжки? Зачем втянул в этот эксперимент? Заставил поверить в чудо, вернул надежду, подарил нормальную жизнь! Почти две недели нормальной жизни. А теперь мир снова разбивался о звуконепроницаемую стену. И это было больно. Так больно, что грудь разрывало от молчаливого крика, а ненавистный гул будто просочился сквозь провода, стал осязаемым, колючим. Он сжимал виски, скулы, стискивал горло. — Ника… Кирилл обнял её за плечи, притянул к себе. Его пальцы гладили её волосы, ладони согревали, но Нику всё равно трясло. Слёзы лились по щекам, и она ничего не могла с этим поделать. — Ну ты чего? Всё будет хорошо, Ник. Что бы там ни было, мы всё уладим. Слышишь? «Слышу. Пока ещё слышу». Она не заслужила этого. Даже потерять слух в аварии было не так жестоко, она по крайней мере не догадывалась, что произойдёт. А теперь её просто поставили перед фактом. Как можно ходить, разговаривать, улыбаться, зная, что очень скоро тебя снова выбросит из жизни? Кирилл всё шептал, уговаривал, просил успокоиться и рассказать, что стряслось. Убеждал, что из любой ситуации найдётся выход. Но Ника знала, что выхода нет. Дверь захлопнулась в тот момент, когда треклятый хирург бросился под колёса. А она всё искала щель, даже взломала замок и, казалось, вырвалась на свободу. Но её быстро вернули на место, оставив в качестве подачки прозрачную перегородку. И вроде бы — отвернись, не смотри, забейся в тёмный угол. Но перегородка манила, Ника прижималась к ней, наблюдая за жизнью, которой у неё никогда не будет. Наблюдать — та единственная роскошь, которую она могла себе позволить. — Nobody here, — донесся из прохода чей-то голос. (Тут никого нет). Ника подняла голову. — Клиенты, — шепнул Кирилл. Ника кивнула. Нужно взять себя в руки, эта командировка — единственный шанс хоть что-то заработать. В конце концов, глухим деньги нужны не меньше, чем «нормальным». Поэтому надо привести себя в порядок, натянуть вежливую улыбку и отрабатывать гонорар. Она достала зеркальце из сумки: растёкшаяся тушь, красные припухшие глаза, одинокое серебряное кольцо в левом ухе. — Ты как? — Кирилл по-прежнему сидел рядом. Ника не ответила, попытка говорить вызвала бы новую порцию рыданий. Надо отстраниться, не думать о будущем, действовать механически, продвигаться вперёд крошечными шагами. Шаг первый — умыться, замаскировать следы слёз и снова выглядеть на пять с плюсом. Шаг второй — отработать пятьсот евро, чтобы было чем погасить микрозайм. Шаг третий — распрощаться с Кириллом. Да, ей нравилось гулять с ним по парку, смотреть ему в глаза, чувствовать, как его пальцы сжимают её пальцы. Он поддержал её, когда украли правую серёжку, оказался рядом в тот самый миг, когда склеенный из осколков мир снова развалился на части. Подставил плечо и не требовал ответов. Он не заслуживал пустых надежд. Все эти фантазии о её переезде в Москву и совместной работе… пора заканчивать с миром грёз. Вот только как бы помягче объяснить ему, что у них нет шанса? Однако в тот момент, когда жизнь по всем фронтам поворачивается нелицеприятным местом, возникает занятный парадокс: мелкие неприятности будто соревнуются друг с другом, и нередко новые трудности избавляют от старых проблем. В палатку заглянул Саня. — Кир, я всё понимаю, любовь-морковь, все дела, но у нас там аншлаг и компания. Вы не против свой амур на вечер перенести? Ника поморщилась на очередное хамство. Встала, и лицо Сани тут же удивлённо вытянулось. — При-и-иветик… ты чего такая? Из-за инсты, что ли? Ника не ответила. Видимо, они придумали что-то грандиозное, раз считают, что «ответный удар» непременно вызовет слёзы. Кирилл тоже встал и отряхнул штаны. — Ника, если что, я буду… — Будет очень занят! — перебил Саня, разве что не подпрыгивая от нетерпения. — Идём уже! У нас там очередь в пятьдесят человек! Ника обошла стол и потянулась, чтобы застегнуть молнию на палатке. — Давай помогу, — тут же подскочил Кирилл. Саня закатил глаза, явно демонстрируя, что эти любезности у него уже поперёк горла. Он жутко раздражал, но Ника была даже рада его появлению — не придётся прямо сейчас объясняться с Кириллом. Она уже собиралась оставить конкурентов и скрыться в направлении туалета, когда к палатке подошёл шеф. — Вся шайка в сборе, — сквозь зубы процедил он. Ника опешила, полчаса назад Роман Валентинович с такой заботой давал ей советы, а теперь разве что не искрился от злости. — Ну ты и гнида! — он пристально смотрел на Саню. — Нацелился на всех моих клиентов? Саня невинно развёл руками: — О чём вы, Роман Валентинович? Шеф глянул на Нику: — Вы тоже молодец. Не удержались? Разболтали всё своим новым дружкам! Нике отчаянно захотелось нырнуть в палатку, которую со звонким «вжжжик» застегнул Кирилл. Да что случилось?