Она знала, что поступает глупо, возможно, никто и не заметил уродскую штуковину за её ухом. Но ей было стыдно. Так стыдно, что хотелось выйти из автобуса и шагать пешком до самого парка. Откуда-то издалека донеслись обрывки очередного неразличимого объявления по громкоговорителю. Ника, естественно, не разобрала ни звука. Но если ничего не понимала в аппарате и ничего не слышала без него, зачем тогда носить эту штуку? Наконец, на табло загорелась отметка нужной остановки. Ника вылетела из автобуса и быстрым шагом направилась к парку. Ей хотелось поскорее встретиться с Марибель, спрятаться в её квартире и оказаться подальше от людей, от света — хотя бы ненадолго замкнуться в кокон, не видеть требовательных и недоуменных взглядов. Невзирая на то, что ступня всё ещё ныла из-за стеклянной занозы, Ника почти бегом преодолела расстояние, которое они с Кириллом прошли сегодня утром в неловкой тишине. Прохожих не было, только дорожка из уличных фонарей вела к знакомому входу. Лампочки на пряничных домиках тускло освещали резные фасады. Ника достала телефон, чтобы написать Марибель. Экран пестрел уведомлениями: Рамиро звонил восемнадцать раз, Кирилл — тридцать четыре! Да ещё и прислал три сообщения. Полиция уже наверняка вовсю шерстит в её квартире, а Рамиро злится, что она сбежала и не отвечает на звонки. Даже от Михи было двадцать пропущенных вызовов, и Женёк названивала. Неужели и с ними связались? Ника открыла сообщения от Кирилла. «Ты где? Рамиро рассказал об имплантах. Вернись, тебе грозит опасность!» Рассказал об имплантах?! Но как он узнал? И о какой опасности речь? Подрагивающими пальцами Ника прокрутила экран ниже. «Пожалуйста, ответь! Этот гад охотится за тобой!» Ещё ниже. «Если увидишь охранницу из «Сэфера» в инвалидном кресле, беги! Это она убила того парня! У неё твоя серёжка!» Ника перечитала сообщение дважды. Что за бред… она попятилась, а потом развернулась и побежала к дороге, на ходу посылая вызов Кириллу. Прижала телефон к уху, не сразу сообразив, что всё равно не услышит, когда он возьмёт трубку. В следующий миг что-то тяжёлое опустилось на затылок, колени подкосились, телефон вылетел из рук. В правом ухе пронзительно засвистело. Ника хотела закричать, но не успела. Уличные фонари погасли, наступила кромешная тьма. Глава 25. Звуки смерти Ослепительный свет бил в глаза, Ника щурилась, пытаясь понять, где находится, и что происходит. Затылок ныл, видимо от удара. Но почему так ломит плечи? И откуда снова взялся проклятый свист? Она лежала на боку на узком, жёстком диване. Попыталась пошевелиться, суставы тут же застонали, в лопатках стрельнуло. — Unconscious, — раздался негромкий голос. (Без сознания). Ника сглотнула. Она снова слышит! Но как?! Голос был знаком. Кто это? Повернула голову — пятно света сместилось. Теперь стало ясно, что ослеплял её уличный фонарь. Она лежала вовсе не на диване — на заднем сиденье автомобиля. Впереди вырисовывался силуэт кресла. — The Doctor needs her alive, — говорившего скрывала спинка. (Она нужна доктору живой). Ника снова попыталась пошевелиться, что-то острое впилось в запястья, руки были стянуты за спиной. Вот из-за чего так ломит суставы! Но почему она слышит? Или это слуховые галлюцинации: голос, свист в правом ухе? Она аккуратно коснулась ухом плеча: сначала одного, потом другого. Нет, серёжки не вернулись чудесным образом на место, но почему тогда… От внезапной догадки перехватило дыхание, а мужской голос развеял последние сомнения: — Yes, I have both earrings. (Да, обе серёжки у меня). Импланты на расстоянии улавливают сигнал, вот откуда звуки! Незнакомец проговорил что-то ещё, Ника уловила лишь «gimpy» — калека, частенько встречала это слово на форумах в интернете. Сначала подумала, что речь снова о ней, но следующие слова внесли ясность: — She’s not a problem anymore. (Она больше не проблема). Воздух потяжелел, Ника сглотнула, приказывая себе успокоиться. Возможно, она не расслышала? Или он говорил о чём-то другом? Кирилл писал, что серёжка у Марибель, а этот тип только что сказал, что какая-то калека — больше не проблема. Неужели… она зажмурилась, стараясь бесшумно втягивать носом воздух, вдох-выдох, надо взять себя в руки, рассуждать здраво. Но внутренний голос отчаянно вопил, что он убил Марибель. А затем подкараулил её, стукнул чем-то по голове и связал на заднем сиденьи машины. Что дальше? Что ему нужно? — Two gimpy for one night, — равнодушно обронил похититель. Пульс забарабанил в висках, уши заложило, она больше не разбирала слова. Две калеки за одну ночь?! Ника попыталась вдохнуть — из груди вырвался предательский всхлип. Она прикусила нижнюю губу, понимая, что выдала себя, сейчас этот тип поймёт, что она очнулась… Раздалось негромкое ритмичное постукивание, Ника не сразу сообразила, что это похититель барабанит пальцами по рулю. Значит, не услышал всхлип. Значит, пока ещё не знает, что она пришла в себя. «калека — больше не проблема». Неужели это правда? Неужели Марибель мертва? А серёжки? Кирилл написал, что правая у неё, и это она убила того парня в подъезде. Выходит, всё это время Марибель притворялась дружелюбной, а на самом деле просто втиралась в доверие? Нет-нет, не может быть. «она нужна Доктору живой»… «две калеки за одну ночь»… Он убьёт её, прикончит, как Марибель, но для начала дождётся какого-то Доктора. Что нужно этому Доктору — догадаться несложно, он вытащит из неё импланты и Нику отправит на помойку. Нужно бежать! Но как?! Руки связаны, да если бы и нет: только дёрнешься — снова долбанут по затылку. Похититель наклонил голову, разглядывая что-то в боковое окно, и Ника застыла, не веря собственным глазам. Она узнала этот профиль. Грудь сдавило, успокоившееся на пару секунд сердце снова отчаянно застучало. Теперь всё встало на свои места. Этот гад появился возле палатки «Царской трапезы» на следующий день после убийства. Подонок! Строил из себя ухажёра, а на самом деле пытался заманить её в ловушку. Наблюдал за ней в кафе, а позже вломился в её квартиру. Если бы не Кирилл… надо было остаться с ним, рассказать правду, признаться в своей глухоте. Всяко лучше, чем попасть в лапы убийцы. Она едва успела зажмуриться, когда тёмный силуэт перегнулся через спинку. Он оглушительно громко дышал, склонившись над нею. Ника замерла, ожидая, что будет дальше. Прошло пять секунд, десять. Внезапно раздался приглушённый рёв мотора, затем что-то негромко хлопнуло, машина качнулась. Свист в правом ухе исчез, остальные звуки — тоже. Ника открыла глаза, уже догадавшись, что фальшивый клиент Чарли вышел из машины. Приподняла голову и увидела через ветровое стекло, как похититель идёт к остановившемуся поодаль фургону. Сердце снова пустилось в пляс. Это Доктор, не иначе. Нужно бежать! Ника села, придвинулась спиной к двери, нащупала ручку. Заперто! Сбросила сандалии, сообразив, что быстрее откроет вторую дверь ногами, чем переместится к ней со связанными руками. Босые ступни отыскали ручку, пальцы схватили острый край, потянули. Без толку, дверь не поддавалась. Этот ублюдок её запер. Что делать? Как выбраться наружу? Стоп! Чарли только что вышел из машины! Что, если водительская дверь всё ещё открыта? Она встала и, упираясь макушкой в крышу, перекинула правую ногу на переднее пассажирское сиденье. Цепляясь подбородком за кресло, попыталась перенести левую, но замерла, увидев как Чарли, стоя у фургона, указывает в её сторону. Пульс забарабанил в висках, воздух застыл, она не могла вдохнуть, ужас сковывал. Казалось, Чарли видит её, наблюдает, ждёт, что будет дальше. Медлить нельзя! Ника перелезла на пассажирское сиденье. Перекинула ноги на водительское кресло, и, распластавшись на спине, потянулась ступнями к двери. Нащупала ручку, дёрнула. Ручка поддалась! Перелезла на водительское кресло, толкнула дверь и выбралась наружу. С трудом удержала равновесие, выпрямилась и оглянулась. Чарли и ещё один мужчина в шляпе стояли метрах в двадцати и смотрели прямо на неё. Чарли побежал первым. Ника застыла всего на секунду и бросилась прочь. Обогнула пряничные домики (значит, она по-прежнему у парка Гуэль) и оказалась во мраке. Впереди темнела лестница с саламандрой, справа — силуэт слоновьей пещеры. Ника метнулась к пещере. Пробежала под передними каменными ногами, добежала до противоположного выхода и села, сжавшись в комочек. Тишина слилась с темнотой, нейтрализуя два самых важных органа чувств — зрение и слух, вынуждая ориентироваться на осязание и запах. Острые камешки впивались в ступни, ветер пробирал до мурашек, воздух пах безмятежной свежестью, подсовывая ложное ощущение безопасности. Постепенно глаза привыкли к темноте, Ника уже могла различить огромные слоновьи ноги, держащие своды пещеры. Она старалась не дышать, боялась, что делает это слишком громко. Если бы ещё можно было унять барабанящее в грудную клетку сердце! Он найдёт её, непременно найдёт! Нужно двигаться, бежать, искать выход! Что там рассказывал Кирилл? Десятки гектаров земли, рыночная площадь, дома для зажиточных каталонцев. Неужели она не сумеет укрыться в этом сказочном месте? Неужели Гауди не предусмотрел чуда на случай смертельной погони? У дальнего входа в пещеру что-то шевельнулось, в проходе показался мужской силуэт. Ника ещё крепче вжалась в стену, наступила на крошечный камешек, почувствовала, как он вылетел из-под ступни. Силуэт застыл. Темноту пробил луч фонаря, белый овал света зашарил по пещере. Ника наблюдала за ним, боясь пошевелиться, а потом вдруг вспомнила, что Гауди всё-таки уготовил одно чудо. И как она могла забыть о слоновьем секрете! — Чёртов ублюдок, — проговорила она негромко. Силуэт дёрнулся, завертел головой, пятно света заскользило по земле и сводам около него. Всё правильно! Звук отражается от стен и этому гаду кажется, что она рядом. Ника проскользнула между ближайшими слоновьими ногами, не заботясь о шуме. Пусть слышит! Пусть думает, что жертва в полуметре! Она выбралась из-под свода и бросилась вверх по лестнице. Добежала до саламандры, присела, оглядываясь. Вовремя. Тёмный силуэт вышел из пещеры, застыл, луч фонаря метался из стороны в сторону. «Пожалуйста, — молила Ника, — пожалуйста, иди по тропинке дальше в парк!» Он сделал несколько шагов, словно следуя её мысленным указаниям, и Ника затаила дыхание. Пусть уходит, пусть освобождает путь. Едва этот гад скроется из виду, она выберется на дорогу и бросится по улицам, вопя о помощи. А в следующую секунду надежда треснула и развалилась на мелкие кусочки. Внизу, между пряничными домиками, стоял ещё один силуэт — в шляпе. Как она могла забыть о сообщнике в фургоне? Конечно, они разделились! Чарли зашёл в пещеру, Доктор караулил у входа. Знаменитая барселонская саламандра леденила каменными чешуйками. Верёвка растёрла кожу: запястья горели, по ладони скользила струйка крови. Нельзя оставаться на месте, нужно найти надёжное укрытие — здесь, на лестнице, она как на ладони. Фонарик Чарли погас, и Ника на корточках поползла вверх, стоит встать, её тут же заметят, а так есть надежда, что саламандра прикроет тыл. Она преодолела три ступеньки, выбралась на ровную площадку и поползла влево, за каменную ящерицу. Предупредительный свист в правом ухе возник слишком поздно. Огромная влажная ладонь зажала рот, локоть обвился вокруг шеи. Ника забилась. Нет, этого не может быть! Оба преступника там, внизу! Она сама видела! Или к ним присоединился кто-то третий?! Голые ступни скребли по земле, грудь разрывало от нехватки воздуха, горло сдавливало всё сильнее. Неужели она умрёт вот так, под невыносимые звуки смерти: собственное сдавленное мычание, тяжёлое сопение убийцы, этот жуткий свист? Ника разомкнула челюсти и впилась зубами в сжимающую рот ладонь. Убийца негромко вскрикнул, а затем прогремел выстрел. Кто стрелял? Откуда? Хватка ослабла. Ника наугад долбанула пяткой и угодила противнику в голень. Дёрнулась, вырываясь из объятий, упала на колени. В другой ситуации подставила бы руки, но запястья были связаны за спиной. Потеряв равновесие, врезалась лицом в гладкий каменный постамент вокруг саламандры. Что-то хрустнуло, от боли из глаз хлынули слёзы, а следом из носа потекла кровь. Ника открыла рот, глотая воздух. Подскочила и тут же пригнулась — раздался ещё один выстрел. На этот раз стрелял ублюдок, только что душивший её. Это был Чарли. Не Доктор, не третий неизвестный преступник. Его выдавали блестящая в свете луны лысая голова, широкие плечи и звуки, которые оживали, когда он приближался. Значит, он с самого начала искал её на лестнице, Доктор караулил у входа, но кто тогда был в пещере? Ника побежала вверх по ступенькам, солёная кровь стекала в глотку, заливала подбородок, футболку. Боль отступила на второй план. Эмоции тоже, для них попросту не осталось места, все чувства и ощущения вытеснил панический страх. Он гнал прочь, ещё выше, подальше об обезумевших убийц, стреляющих друг в друга. Ника преодолевала ступеньку за ступенькой, звуки снова исчезли, только изредка что-то едва уловимо хлопало — остатки слуха подсказывали, что перестрелка внизу продолжается. Лестница кончилась. Ника оказалась на рыночной площади, испещренной сотней колонн и окруженной строительными лесами. Юркнула за ближайшего каменного истукана. Она боялась пошевелиться, боялась дышать, боялась представить, что будет дальше. Оставалось только наблюдать за тем, что происходит внизу. Луна высвечивала парадную парка Гуэль: пряничные домики, слоновью пещеру. Чуть выше, на лестнице, прижимаясь к саламандре, застыл Чарли. Хлопки стихли, похоже, преступники выжидали, примеряясь к мишеням. Вдруг от пряничных домиков к лестнице скользнул луч фонаря, осветил Чарли. Тот вздёрнул пистолет, целясь в источник света, а в следующий миг едва уловимо хлопнуло, и Чарли осел на ступеньки. Ника вжалась в колонну. Пятно света сместилось, уменьшилось, заплясало на земле около домиков, а затем снова медленно поползло к лестнице. Идущий с фонариком не торопился, будто давал Нике возможность прочувствовать момент. Но она уже не испытывала ужас. Накатила слабость, ноги еле держали. Опустилась на колени, прижимаясь щекой к колонне. Бежать бесполезно. У него фонарик, пистолет, он только что ранил Чарли, возможно даже убил. И всё из-за двух серебряных колечек, которые преступники не поделили между собой. Сначала убили того вора, потом Марибель, теперь вот фальшивого ухажёра. Прикончат и её. Какой смысл дёргаться? Пусть лучше всё закончится. Быстро, безболезненно, прямо сейчас. Она не могла больше бежать, не могла сражаться. Луч фонаря добрался до лежащего у саламандры Чарли. Тёмный силуэт присел рядом, склонился, видимо, проверял, нужна ли ещё одна пуля. А потом замахал фонариком из стороны в сторону, вправо-влево, раскачивая всё сильнее, будто пытался привлечь внимание Ники. Луч застыл и высветил знакомое лицо: скрученные в колечки волосы, густая борода…