– Это какой-то сумасшедший дом, – возмутился Глеб. Его взгляд упал на часы, и градус возмущения повысился. – Три часа ночи! – Считаешь, нам с Асей стоит решить этот вопрос самостоятельно? – строгим голосом спросила Кира. – Нет, я считаю, что ты должна дать Асе что-нибудь теплое и напоить ее чаем, а то она совсем замерзла. А я пойду разбираться с Ариадной. Глеб вскочил, натянул джинсы, нырнул в толстовку, схватил с тумбочки телефон и стремительным шагом вышел из комнаты. – Держи, – Кира протянула Асе плед. – Сможешь спуститься в столовую или тут попьем чаю? – Вани нет, – пожаловалась та, кутаясь в плед. – Я проснулась одна. – А ты звонила ему? – Нет, мне показалось, что это он сидит там, у фонтана, и я пошла… – Нижняя губа дрожала, отчего голос тоже. – Где твой телефон? Сейчас мы ему позвоним. Пойдем. – Кира обняла Асю за плечи. – Ну же! Все будет хорошо. Они вышли в коридор. Снизу доносился встревоженный голос Глеба. – … да… хорошо… Жду… Да понял я, понял! – Глеб! – тихо позвала Кира. – В «Скорую» и полицию звонил, – пояснил тот, поднимаясь по лестнице. – «Скорая» приедет через пару часов, а в полиции сказали до их приезда ничего не трогать и никуда не уезжать. – У нас еще Иван куда-то делся, – сообщила Кира. – Этот найдется, – отмахнулся Глеб. – Небось заехал куда-нибудь поесть и ждет, пока приготовят. Пошли чай пить, все равно уже поспать не получится. Ася точно знала, что Иван не из тех, кто будет часами зависать где-нибудь в кафе, но от слов Глеба ей стало как-то поспокойнее. Только смущала куча неотвеченных вызовов от коллег из «Кайроса». – Я только телефон возьму и спущусь, – пообещала она. «Кому позвонить?» – думала она, карабкаясь вверх по лестнице и стараясь не наступить на концы пледа. Федору или Кристине? Разумеется, Кристине. Но Федор начал звонить раньше, а звонок Кристине может разбудить Настю. Ася надела брюки и клетчатую фланелевую рубашку, но к ни к какому выводу так и не пришла. Она спустилась в столовую, где уже шумели электрический чайник и микроволновка. Похоже, Глеб с Кирой решили устроить ранний завтрак. В этот момент ее телефон призывно затрезвонил. Звонил кто-то чужой с незнакомого номера. Сердце словно сжала холодная рука, Ася почувствовала себя так, словно вот-вот упадет в обморок. Телефон продолжал звонить, а она все никак не могла найти в себе силы, чтобы ответить. – Дай я. – Кира протянула руку. Ася решительно помотала головой и чиркнула пальцем по экрану, вложив в это незамысловатое движение остаток сил. – Аська! – заорала трубка голосом Ивана. Падение в обморок резко превратилось в полет. На Асю накатило такое чувство облегчения, какого она не испытывала уже много лет. – Ваня! Ванечка, тут такое… – пробормотала она, чувствуя, как по щекам одна за другой скатываются слезы. – Прекращай реветь, – скомандовал Иван. – Я скоро буду. Голодный, просто страх какой. Ты уж там подсуетись, сообрази чего-нибудь. Понимаю, что ночь. Я бы не отказался от десятка твоих канапушек. Несмотря на браваду, голос Ивана звучал тускло. Асе слышались в нем нотки несвойственной тоски, какой она за все годы знакомства не слышала. – Вань, что случилось? – спросила она, проигнорировав голод и канапушки. – Я «Форд» разбил, – после небольшой паузы отозвался Иван. – Совсем. Асе показалось, что он горестно всхлипнул. Зная, как дорога была Ивану машина, она понимала, что сейчас лучше всего ничего не говорить про Ариадну. Приедет и сам все узнает. – Меня Крылов на дороге подобрал, я с его телефона звоню, – после паузы продолжил Иван. – Наши его высвистали. Лебедев нам с тобой звонил, мой телефон вне зоны, ты трубку не берешь. Он поднял шум, позвонил Кристине, та – Щедрому. Короче, приеду – расскажу. – Приезжай поскорее, – сказала Ася. – Я тебя очень-очень… – Она сделала маленькую паузу, обернулась, посмотрела на Киру, не сводившую с нее тревожных глаз, и поспешно добавила: – Жду! Я очень-очень жду тебя, Ваня! Очень-очень! Кира вскочила со стула, подбежала к ней, отняла телефон. – Ваня, все в порядке, давай бегом – одна нога здесь, другая там. Все. Она усадила Асю в кресло, обняла крепко-крепко, а та все продолжала говорить, раскачиваясь, яростной скороговоркой: – Очень-очень жду! Очень-очень! – Что это у нас тут за шум? – с этими словами в столовой появилась Матя. – Асе плохо, – пожаловалась Кира. – Сейчас мы ее полечим, у меня есть лекарство от истерики. Матя важно прошествовала к холодильнику, достала из него кастрюльку, налила из нее в большую чашку какой-то жидкости. – Сейчас подогреем маленько, – приговаривала она, нажимая кнопки на микроволновке, – вот, почти готово. На-ка, отведай моего лекарства. Ася замотала головой: – Мне нельзя никаких лекарств! – Это можно! На-ка, выпей! – Выпей, – подтвердила Кира, – это обыкновенный куриный бульон. Куры домашние, нам местный фермер поставляет. Никаких антибиотиков, только натуральные корма. – И вовсе он не обыкновенный! – возмутилась Матя. – А лечебный. В наше смутное время нет лучшего лекарства, чем прозрачный бульон. Ну что смотришь? Пей давай! Как тут не подчиниться? Ася сделала маленький глоток, затем еще один… – И мне налей, пожалуйста, – попросила Кира. Матя разлила остатки бульона в три кружки. – Все пейте. Надо еще поставить, чувствую, бульона много понадобится в ближайшие дни. – Вкусно, – похвалила Кира, глотнув теплой остро-соленой жидкости. – И когда только ты успеваешь готовить? – Была бы курочка, сварит и дурочка, – отмахнулась Матя. – Мадина сварила. – Ну какая она дурочка? Вполне умненькая девочка, – мягко возразила Кира. По всему было видно, что спор с Матей не входил в ее планы. – Да самая что ни на есть! Видела бы ты, как она смотрела на нашего Кэпа! И в комнату его по несколько раз в день заходила без всякой нужды. Глаз она на него положила, это точно. – Ну что ты, Матя! Он же ей по возрасту не подходит! – Кира продолжала разговор только потому, что Ася, кажется, немного успокоилась – во всяком случае, не рыдала, не кричала, а потихоньку цедила бульон, вцепившись обеими руками в кружку, и внимательно прислушивалась к разговору. – Любви все возрасты покорны, – слышала такую песню? И потом, Кэп – богатый, разведенный, умный, красивый. Золото, а не мужчина. Мне кажется, он и ребеночка вполне способен сделать. А что? – Ему нравилась Мадина? – спросила Ася. – О чем ты говоришь! – возмутилась Матя. – Он же взрослый мужчина, серьезный! Зачем ему молоденькая свиристелка? Ему по вкусу женщины постарше. То ли бульон действительно обладал приписываемыми ему чудодейственными свойствами, то ли благодарить нужно было незамысловатую болтовню Мати, но тревога, буквально сводившая Асю с ума, постепенно отступила. У нее даже проскользнула мысль, что мертвая Ариадна ей привиделась. Иначе почему ни Кира, ни Глеб не говорят Мате о смерти ясновидящей? Может, они и не были лучшими подругами, но все-таки жили под одной крышей, сидели за одним столом. – Надо же позвонить нашим, – спохватилась Ася. От этой мысли стало неловко – друзья волнуются, а она тут бульон попивает. И все-таки решила набрать Лебедева, побоялась нарушить покой Кристины и Насти. – Аська! – заорал Федор, стоило ей коснуться кнопки, отвечающей за быстрый набор лебедевского телефона. – Ты так больше никогда не делай! – И тебе привет, – ответила Ася. – Так – это как? Спросила и задумалась: почему, собственно, она не слышала звонков Федора и Кристины? Хотя нет, слышала, сны про усталых лебедей как раз были навеяны его рингтоном. А вот почему не проснулась? Дома она вскакивает от малейшего стука, от резкого звука тормозов за окном, а тут телефон трезвонил возле уха, но она спала как убитая. А Глеб? Как долго пришлось его будить… – Аська, ты что, заснула? – завопил Федор. – Кристине Сергеевне уже звонила? – Нет еще, не хотела ее будить… – Деликатная ты наша! Да никто не спит! Они с Михалычем сидят, телефон гипнотизируют в ожидании твоего или Ивана Станиславовича звонка. – Я сейчас наберу их. – Конечно! Для разговора с Кристиной Ася вышла на лестницу. – Мы сворачиваем поиски Новикова, – заявила Кристина, когда Ася вкратце обрисовала ситуацию. – Вы с Иваном завтра же отправляетесь домой. – Мне кажется, он не захочет уезжать, – сказала Ася.