ГЛАВА 18 О МУЖСКИХ ЗАБАВАХ И ВЗАИМОВЫРУЧКЕ «Вчера в центре города каждый нежелающий мог наблюдать уникальное зрелище: одни бараны таскали на себе других. Просим бургомистра обратить внимание на вопиющее попрание норм нравственности и нарушение общественного порядка и принудить участников этих игрищ впредь брачные гонки устраивать исключительно за глухими заборами». Из обращения возмущенной общественности в «Эльфийский листок» Местом испытаний был выбран обширный сад Горни, потому что дом не выдержал бы удали женихов. Гномы, подбадривая друг друга смехом и подначками, сгрудились на десять шагов позади Эби. Гости, возбужденные развлечением, вытаскивали столы и снедь в сад, рассаживались там, дабы ради зрелища не лишиться хлеба. Мама Горни поглаживала по плечу супруга, но вид у лерда Флоина был такой, будто она за ухо его треплет. — Эй, красавица, позволишь мне себя догнать? — кричали женихи. — Притормози рядом со мной! — Стань моей хозяйкой! — Слишком просто хотите отделаться! — задорно отвечала Эби, поглядывая на «Натиса». Гномоэльф держался в сторонке, но на его лице была написана такая ирония, что черты Вудхауса угадывались на раз. Хорошо, что не было желающих им любоваться. — Первое испытание! — громоподобно объявил Мапонус безо всякого рупора. — Забег на десять кругов вокруг дома с овцой на плече наперегонки с невестой! Овца у нас, как известно, символ семейной жизни — тяжелая, упрямая, но и шерсть дает для тепла, и молока для сытости. Кто догонит или перегонит невесту, продержится рядом все десять кругов и докажет, что способен вынести ха-ха-ха семейную жизнь — пройдет в следующий тур! Овец раз-би-рай! С другого края сада раздалось блеяние, показались первые овцы, и претенденты начали спешно разбирать их, громоздить на плечи. У каждого приличного гнома в огороде жила хотя бы пара — иначе как прожить душе без овечьего сыра и молока? А уж у Горни овец был не один десяток, благо угодья позволяли. — Марш! — небрежно махнул лерд рукой. Эби сорвалась с места, за ней с улюлюканьем помчалась толпа несгибаемых гномов. Овцы озвучивали бардак блеянием. Горни раз шесть обежала вокруг дома — несколько женихов, включая Ната, ее догнали и теперь бежали параллельно, — оглянулась, поняла, что сейчас их догонит еще половина, и решила усложнить задание. В очередной раз пробегая мимо парадных ворот, она щелкнула пальцами, распахивая их, и выскочила на площадь. И побежала через нее, в сторону дворца, затем завернула налево, в переулок, пробежала и по нему, и после по узкой улочке, заканчивающейся между их с Вудхаусом домами у ратуши, добежала до калитки в сад. И снова понеслась к воротам. — Эк моя затейница выдумала! — одобрительно хохотал папа Горни. Мама поддакнула, но вид держала строгий. Когда взгляд падал на тетушку Магнезию, им можно было гранить алмазы. Вся честная компания еще три раза с улюлюканьем и под блеяние радовала изумленных горожан. Эби то и дело оглядывалась — но эльф не подвел и несся быстрее, чем на практике, прочно удерживая чернобокую овечку, которая орала прямо ему в ухо. Однако на лице его большими буквами было написано «Что я делаю?!!». Десятый круг наравне с Эби завершил всего десяток молодых гномов, и новоиспеченный Вуди в их числе. И кузен Винни был тут как тут — он, кажется, даже не вспотел. — Второе испытание для отобравшихся! — заорал лерд Мапонус, когда гости выпили за первое, а соревнующиеся промочили горло. — Вы должны бросить молот дальше, чем сделает это наша невеста! Три попытки! Подходим по очереди! Молот Эби улетел далеко-далеко и врезался в траву у корней сливы: хорошо, что сад Горни был таким огромным, иначе соревнование бы просто не состоялось. А затем к отметке, прочерченной у задней стены дома, стали выходить гномы. Соперники плевали на ладони и брались за рукоятку молота. Раскручивали его над головой и молот летел в сторону сливы. Бедное дерево, казалось, пытается уклоняться от свистящих мимо снарядов сватовства, но, к чести гномов, никто не целил в ствол. Пара молотов улетели за отметку Эби, и кузен Дэррик с лердом Мапонусом меряли, как далеко. Болельщики шутками, подначками, тостами, криком и аплодисментами встречали каждую попытку. Натаниэль был одним из последних. Не обращая внимания на насмешки и шуточки, спокойно подошёл к черте, так же, как остальные, плюнул в ладони и размахнулся. Манера кидать с разворотом была непривычной, и первая попытка провалилась — молот улетел в сторону родного дома. Эби ойкнула, гости захохотали, соперники удовлетворенно потирали руки, лерд Горни с удовольствием похлопал «Натиса» по плечу. — Хороший бросок, малец! Нат поморщился, слыша, как зазвенела защита: если бы он не поставил ее, в стенах отчего особняка появилась бы вмятина, а на сердце лерда Вудхауса — рубец. Когда подошел черед делать вторую попытку, число тех, кто перебросил Эби, дошло до четырех, а Вудхаус даже ощутил некий азарт, хотя внутри до сих пор плескалось недоумение, как он на это согласился. Эбигейл, стоявшая рядом с отцом и искренне болеющая против женихов, сделала ему страшные глаза. «Ты же бросал сети с утяжелителями, — читалось на ее лице, — не облажайся!» На этот раз он прокрутился подольше, надеясь, что угадал. Молот с гулом вырвался из рук — правда не вперед, а вверх. Нат было вскинул руку, чтобы остановить его заморозкой, но вслед уносящемуся инструменту сватовства уже бросила заклинание Эби. Однако слишком поздно: под дружное оханье гостей молот с громким «бомм!» врезался в бронзового василиска, украшавшего шпиль ратуши, торчащей между эльфийским и гномским владениями, застрял и остался торчать на шпиле печальным свидетельством мужских неудач. Нат даже чуть голову вжал в плечи — так на него все смотрели. Эби погрозила кулаком. «Ты что же, какой-то паршивый молот нормально кинуть не можешь, Белоручка?» — перевел он, пока она что-то неслышно говорила одними губами. «Магия? — попытался понять он. — Использовать магию?» — Ну, — в наступившей тишине покашлял лерд Флоин, взгляд которого дюже теплел по мере неудач «мальца». — Это был бы рекорд, если бы он полетел куда нужно. Однако странно, сынок — вы там совсем объэльфились, что ли? Ты молот как первый раз в руках держишь! Гости разразились шутками и предположениями, что ещё разучились делать Вуди на чужбине. — Они и едят там, небось, одних карасей да петрушку — вон он какой тощий, — крикнул справный гном, держащий в руке баранью ногу. На его фоне она казалась цыплячьим окорочком. Остальные женихи тоже посмеивались, но Нат не обижался. Они как-то все сбились в сплочённую мужскую компанию, и было очень похоже, что соревнование идет из чистого азарта, а про невесту половина и забыли. — Хорошо, что прилетело не на голову бургомистру, — продолжал хозяин дома. — Штраф-то я заплачу. И флюгер перекую. Будет над Веншицем флюгер, изготовленный Горни! — взревел он, поднимая бокал, и гости понятливо стали запивать волнительный момент знатными дозами горячительного. К третьей попытке прошедших испытание оказалось уже пятеро — в финал ворвался кузен Винни. Нат взял молот, прошел к отметке под выразительным взглядом Эби, которая, пользуясь тем, что взгляды всех гостей направлены не на нее, провела по шее ребром ладони. Лицо ее было одновременно потешным и сердитым — очень забавным, Вудхаус едва сдерживался, чтобы не рассмеяться. Ей и говорить ничего не надо было, чтобы стало понятно: если Натаниэль не постарается, гномка его сожрет раньше нежити. «Используй магию!» — беззвучно произнесли ее губы. Он покачал головой и перед броском закрыл глаза. В конце концов, надо использовать то, что он — эльф в гномьей шкуре. Нат с детства обладал прекрасным чувством ритма и равновесия — попробуй-ка в одном из сложнейших эльфийских танцев выпустить партнершу из рук и дважды прокрутиться, прежде чем подхватить ее, не дав упасть на пол. И если в первый бросок он не сделал полный оборот, а во второй, наоборот, повернулся на корпус дальше, то в третий нужно уловить момент между этими двумя… Он так и не открыл глаза, когда выпустил молот из рук — и когда раздался далекий «Буммм!». Гости, настроенные на то, что молот улетит в пиршественную залу Горни или на городской рынок, вдруг замолчали, как будто в этот раз им всем по головам прилетело. — Лопни моя шестерёнка! — заорал кузен Дэррик с другого конца сада, и Вудхаус разлепил веки. Первой он увидел Эби, которая чуть ли не прыгала на месте. — Он побил мой рекорд! И твою мастерскую, Флоин, но это ладно! Качай его, ребята! Под явственный звук скрежета зубов лерда Горни гномы схватили Вудхауса и начали подкидывать вверх, как показалось Нату, с излишним энтузиазмом. Третьим испытанием среди шестерки претендентов оказался банальный кулачный бой стенка на стенку за украшение с ручки невесты. Невеста, подумав, сбегала домой и принесла видавший виды кастет с шипами собственного изготовления. Гости одобрительно заорали, дамы требовали у мужей «такой же, иначе сама себе сделаю». Гномы перед дракой разделись до пояса под одобрительные хлопки хмельных дам и ревнивый рев не менее хмельных мужчин. Нат тоже снял рубашку. Стало потише, и какая-то сердобольная гномка жалостливо произнесла: — Бедолажечка… давайте его сначала покормим! Эби давилась смехом, глядя на озадаченно-ироничное лицо Ната, который дам доселе видел только с воздыхательной стороны. — Подлые удары запрещены, бить по мордам, а не по головам, со спины бить нельзя, упал — дать отползти, — вещал лерд Мапонус. Соперники стояли кругом лицами друг к другу, а в центре круга лежал кастет Горни. — Кого сбили с ног и уронили на спину, тот проиграл и в драку не возвращается! Победитель должен остаться на ногах и взять украшение! Начали! Гномы так резво рванули вперед, сшибаясь организмами, что Нат недоуменно остался стоять на кромке круга. Но тут же уклонился от налетевшего на него офицера, который, пока остальные схватились попарно, с добродушным ревом и приветливым лицом попытался лишить Натаниэля зубов. Эльф скользнул в сторону, поставив подножку — через которую гном вполне себе удачно перепрыгнул и, развернувшись, вмазал кулаком там, где было плечо Ната. Но Вудхаус прихватил его за локоть, взял на бедро и с натугой, ибо соперник весил как три барана, перекинул через себя. Офицер грохнулся оземь, выпучив глаза, глянул на Ната. — Случайно получилось, — поклялся гномоэльф и тут же попал со спины в крепкий хват. Бить-то нельзя, но хватать никто не запрещал! Неопознанный соперник, тяжело дыша под вопли гостей и аханье дам, бросил Ната на землю, но тот ухитрился, как кошка, развернуться, приземлиться на четыре конечности и тут же вскочить. За спиной широкоплечего гнома, который его и бросил, один Винни увлеченно колотил двоих соперников. Народ орал от восторга так, что слышал, наверное, весь Венщиц. — Эх, ты, — сказал ему гном сочувственно и врезал под дых: эльф согнулся, хватая ртом воздух. — Я же тебе помогаю! Тебя ж тут покалечат, мелкий! Кажется, кровь от удара прилила Нату прямо туда, где хранилась разумность и спокойствие, и выбила их напрочь, потому что он, не разгибаясь, разбежался и боднул противника в живот. А затем развернулся и, уворачиваясь от удара, подсек его так, что тот с грохотом и рёвом свалился на спину. Обстановка вообще перестала быть томной и очень сильно начала напоминать подпольные бои с разгоряченными кровью и алкоголем вопящими зрителями. — Да! — раздался ликующий голос Эби, но оборачиваться к ней Нат не стал. И ждать следующих объятий тоже — он нырнул прямо в гущу сражения кузена Винни с сослуживцами. Там эльф, щедро раздавая удары и тычки и уворачиваясь от ответных, вдруг оказался прямо напротив Вильгельма. Двое соперников уже валялись на земле, Нат с Винни столкнулись, как таран и ворота, разошлись — снова сшиблись… Кузен Эби оказался очень крепким и умелым орешком, и Натаниэлю приходилось быть начеку, а костяшки пальцев уже были сбиты в кровь… да и глаза лезли на лоб во время удушающих захватов… Опускающаяся ночь сбивала с толку, усталость давала о себе знать, и кто знает, победил бы он в этой борьбе или нет, но во время очередного захвата Вильгельм вдруг прохрипел ему на ухо «Давай!» и ослабил хватку ровно настолько, чтобы Нат под пробившиеся через ор гостей и радостный визг Эби смог перебросить его через себя. Раздался единодушный горестный стон папы Горни и матушки Винни. Вудхаус так растерялся, что встал над Вильгельмом, тупо глядя на него и ощупывая рассечённую бровь. — Кастет бери, — прошипел ему кузен Эби, не вставая с земли. — Кастет!