— Леди, лерды. Отправляя вас, Эбигейл, и вас, Натаниэль, на это испытание, мы с мэтром Корнелиусом имели в виду уничтожение небольшого гнезда нежити, а не войсковую операцию, и не намерены были подвергать вашу жизнь смертельной опасности. Однако вы не только с честью вышли из труднейшего положения, но и оказали неоценимую помощь короне. Знаете ли вы, что прямо под дворцом находится усыпальница основателя королевской династии Эрингов и почти двадцати первых королей? Также там хоронили всю придворную знать во времена правления моих предков. Собственно, катакомбы с неё и начинались. — Так значит это был король! — радостно воскликнула Эби, прежде чем сумела прикусить язык. — Простите, ваше величество, — вымолвила она под недовольным взглядом королевы. — Так вот. Прежде чем вы так бесцеремонно меня перебили, мэтрис Горни, я намеревалась сказать, что вы оба заслуживаете государственной награды. Мамы скромно шмыгали в платочки. — Ордена Доблести и Чести вы получите оба, а вот жезл королевского мага — только один из вас. Магическая дуэль и церемония возведения кого-то из вас в должность будут назначены в ближайшее время, после того, как мы удостоверимся, что в катакомбах и их окрестностях не осталось никого, даже мух и мышей. Королева прошла мимо подданных ещё раз, снисходительно оглядела потрёпанных старших леди и вернулась за стол. — А теперь перейдем к нарушению моих приказов. Я, кажется, запретила вам вмешиваться, леди? Где, кстати, ваши мужья? Леди выпрямились, готовые защищать не только отпрысков, но и супругов. Но не успели ответить. — Оба родителя сочли своим долгом присоединится к гвардии, ваше величество, — отчеканила Эбигейл. — Они сказали, что предпочитают ваш гнев риску подвергнуть вас хоть малейшей опасности. — И ваши супруги, леди, также меня ослушались, — королева как будто не слышала гномку. Леди смотрели прямо и головы не опускали. — Вы сами мать, ваше величество… — начала леди Элинор. — …И сможете понять наш поступок, — закончила леди Агнес. Миррей постучала пальцами по столу. — Я строга, но справедлива. И не наказываю подданных за благородство и храбрость, равно как и за родительскую любовь, — бросила она. — Тем более что ваши действия были полностью оправданы необходимостью. Риск для молодых помощников мэтра действительно был слишком велик. Я не сержусь. И благодарю вас, — голос ее смягчился. — Передайте наилучшие пожелания супругам, леди. Вы все свободны. * * * — И я прошу разрешения вашего величества удалиться, — когда потрепанная компания вышла, мэтр Корнелиус подошёл ближе. Королева стояла у окна и смотрела на тёмный парк. — Куда ты собрался, Корнелиус? — спросила она скорее недовольно, чем взволнованно. — Я должен проконтролировать зачистку и удостовериться, что столице и лично вам, ваше величество, ничего не угрожает. А дальше… нужно подготовить стадион для магической дуэли. — Кому вы отдаёте предпочтение, мэтр? — королева обернулась и посмотрела на мага. — Вы у меня уже спрашивали, ваше величество, даже дважды. — Ну, так хоть третий раз не увиливай, — она раздражённо хлопнула его веером по руке. — Я по-прежнему считаю, что они равны по уровню знаний и магическим способностям, одинаково усердны и ответственны и в паре идеальные кандидаты на должность придворного мага. — Я предпочитаю одного идеального кандидата, — Миррей провела веером от его локтя до кончиков пальцев. — Как и прежде. Веер в её руке, как в танце, повернулся, щёлкнул и раскрылся. Королева обмахнулась, закрыла веер и сделала кистью движение, привлекая внимание к декольте. Корнелиус смотрел, как дрессированный конь, и даже ноздри так же раздувал. — Вы знаете, — тон ее сменился на мурлыкающий, словно кошка загоняла в ловушку мышь, — я все же решила выяснить, кто пишет мне стихи. Терпеть не могу секретов. Мэтр несколько изменился в лице. — Но привлекать королевского дознавателя к этому делу как-то глупо, как будто стрелять из пушки по мышам. Да и вас отвлекать по пустякам… Мэтр выдохнул. — Я решила, что есть другой способ. «Глоток правды». Я просто напою каждого, слышите, каждого придворного вином с каплей вашего волшебного эликсира. Мэтр закашлялся и покраснел. — Что с вами, Корнелиус? — Ничего, ничего, — просипел мэтр. — Хотите сказать, что я узнаю не только то, что хочу, но и то, что знать не хотела бы? — королева пожала плечиком. — Что ж, побочный эффект. Надеюсь, мне никого не придётся казнить за государственную измену. — Ваше величество, — маг украдкой расстегнул пару пуговиц на шее. — Я хочу… — Да, Корнелиус? — поторопила она сурово. — Признаться, ваше величество. — Да? — с предвкушением протянула королева. — Это я посылал вам стихи. — А я знаю, — мило улыбнулась ее величество и блеснула клычками. — Не люблю загадок, знаешь ли. Поэтому потратила вечер, потребовала у секретаря принести мне образцы почерка всех придворных мужчин и сличила. И неожиданно для меня он совпал с почерком на твоём заявлении об увольнении, Корнелиус! Как это понимать? Мэтр стоял с каменным лицом. — Я хотел порадовать вас, ваше величество, — проговорил он глухо, — ведь задача любого верноподданного — заботиться о благе страны и вашем здравии… — Так ты это делал ради моего здравия? — нехорошо сощурилась Миррей. В дверь постучали: — Ваше величество! — Что? — рявкнула королева, у которой жертва уже была поймана и обездвижена. — В катакомбах требуется присутствие мэтра Корнелиуса, — ровно доложила появившаяся статс-дама. — За ним только что прислали. Маг не двигался с места, сжимая зубы. — Ну что же, идите, мой друг, — с предвкушением приказала Миррей. — Но только попробуйте не вернуться! * * * Потрепанные, очень грязные и невозможно уставшие помощники придворного мага вышли из распахнутых дверей дворца. Мамы о чем-то разговаривали позади, в парадном холле, задержавшись среди любопытных придворных дам, засыпавших их вопросами, а также ахами и охами разной степени артистичности. — Гвоздильня, ты домой? — позвал вдруг Натаниэль. — Ага, — зевая, откликнулась гномка. — Мыться и спать, — протяжно размечталась она. — Тогда идем? Думаю, — он кивнул на матерей, — это надолго. Эби помахала маме, и та кивнула издалека — идите, мол, поняла. И герои сегодняшнего дня спокойно повернулись и пошли в сторону выхода из королевского парка. Они так устали, что всю дорогу шли молча, изредка обмениваясь короткими репликами. У дома Эбигейл остановились. Повернулись друг к другу. — Ну что? Поздравляю с пройденным испытанием, — усмехнулась Эбигейл и аккуратно вытянула из волос Ната каменную крошку. — Как ты дрался! Я засмотрелась. — Без тебя я сегодня не справился бы, — Вудхаус стряхнул пепел с ее плеча. Погладил. — Сожрать твоё сердце — моя привилегия, Вудхаус, — грубовато пошутила Эби. — Ты давно его сожрала, — тихо признал Натаниэль. Одна его рука скользнула по спине Эби на талию, второй он поправил сопернице волосы. Пальцы нежно коснулись виска, горячей щеки, краешка губ. Эби почувствовала, что её собственные руки поднимаются, как крылья, и опускаются ему на плечи, глаза закрываются, а сама она поднимается на цыпочки и целует самого невыносимого эльфа в мире. Поцелуй, сначала осторожный, становился все нетерпеливее и горячее. Ошеломлённые мамы, решившие удостовериться, что с детьми после долгого общения с нежитью всё в порядке и довольно скоро их догнавшие, стояли у соседней изгороди под прикрытием кустов смородины и смотрели, как эльф и гномка бешено целуются и тискаются посреди улицы, попирая все нормы и правила, не говоря уж о семейной вражде; — Кошмар! Триггвиэля хватит удар, — пролепетала леди Элинор. — Это ладно. Флоин хватит мальчика кувалдой, а Эби выдерет по первое число, — мрачно предрекла леди Агнес.