— Русалки? — Эби улеглась поудобнее, так, чтобы видеть его лицо. — Статуи? — Да. Точнее, одна часть статуй. Очень характерная, — и Вудхаус мечтательно вздохнул, глядя на ту самую часть. — Ты хочешь сказать, что сотворил скульптуры с моими сиськами?! — она даже села. — Они совершенно точно соответствуют оригиналу, — плотоядно подмигнул Нат. — Ах ты!.. — гномка запустила в него диванной подушкой, но была схвачена и затискана под поцелуи и ласковые слова в которых — следует это признать — эльфы могут дать гномам фору размером с Веншиц. — «Красивые сиськи» — это не то, о чём мечтает услышать девушка во время разговора по душам и признания в любви, — просветила Горни Вудхауса немного позже. — Мне еще нравятся твои губы, — исправился Нат, и после этих слов наступила логичная пауза. — Это правда, клянусь. Они всегда казались мне безумно сладкими, мягкими… Еще некоторое время они использовали губы по назначению. — Расскажи ещё что-нибудь, — попросила Эби. — Я специально читал пособие по кузнечному делу, чтобы выдумывать тебе новые прозвища, — легко признался Нат. Эби рассмеялась. — Ладно. И я признаюсь, — она ласково обвела кончиками пальцев его скулы и губы, дёрнула за острый кончик уха. — Я выковала твой бюст с самым высокомерным выражением лица и поставила на стол, чтобы заниматься усерднее! * * * На той части свадьбы, где присутствовала королева с женихом (их обручение состоялось неделей раньше свадьбы Горни и Вудхауса и стало настолько сенсационным, что на какое-то примирение сотни лет враждующих семейств никто не обратил внимания), ничего запоминающегося не было. Ну, состоялся торжественный проход брачующихся в традиционных костюмах. Эбигейл была прелестна в гномьем сарафане, Натаниэль — прекрасен в эльфийском охотничье-парадном костюме. В качестве одного из свадебных подарков лерд Триггвиэль освободил сына от родовой клятвы — может быть, и потому еще, что Натаниэль становился основателем нового рода — Горни-Вудхаусов. Сам Нат поклялся, что его дети будут избавлены от участи быть связанными обязательствами перед эльфами и гномами с рождения. Подружки невесты и друзья жениха посоревновались в том, кто больше произведёт шума. То и дело вспархивали над толпой волшебные пожелания и распускались в небе наколдованные цветы. Метались над процессией зачарованные птицы, разбрасывая монетки и конфетки (и, к счастью, только их). Обряд бракосочетания завершился боем колоколов на всю столицу, игрой множества оркестров и танцами на площади. Прием провели у ратуши, между распахнутыми воротами домов Горни и Вудхаусов. Ее величество с женихом с удовольствием исполняли роль почетных гостей, папы были достаточно горды, а мамы — растроганы. Потом, правда, началось то, о чём писали все газетные листки целую неделю, сопровождая красноречивыми иллюстрациями. Отбыли королева со спутником. Молодые, с самого утра не успевшие поесть из-за сборов, поздравлений и нервов, протанцевали один обязательный эльфийский и один обязательный гномский танцы, а потом под понимающими и сентиментальными взглядами гостей поспешно сбежали на медовый месяц. По пути они завернули на кухню дома Горни, выгнав оттуда всех слуг, чтобы нормально поесть, и кухня же внезапно сыграла роль супружеской спальни. Несколько раз подряд. А вот праздник наконец-то набрал силу — к ужасу градоправителя и радости газетчиков. Гости — в большинстве своем гномы и эльфы, а также люди, орки, оборотни, дриады и прочее народонаселение королевства — пили, ели, веселились, братались, спорили, заключали пари и сходились врукопашную, наплевав на то, что благородное сословие не должно драться на кулаках. Дамы — хозяйки и гостьи — с самого начала решили не волноваться вообще ни по какому поводу, флиртовали напропалую, рискованно отплясывали и обильно дегустировали напитки. Королева Миррей потом в разговоре с Корнелиусом, читая газеты, вздыхала и жаловалась на королевскую долю и монарший статус, не позволивший ей остаться и как следует повеселиться. — А такой свадьбы больше не будет! — грустила она. На свою беду, мэтр посетовал, что не догадался вернуться под личинами и принять участие в празднике до конца. За недогадливость он был даже укушен, но это совсем другая история, эротическая. ГЛАВА 24 О ТОМ, К ЧЕМУ ПРИВОДИТ ДРУЖБА НАРОДОВ «Невеста, одетая в традиционный ало-чёрный сарафан, с рубиновой короной на пламенеющих волосах, уложенных по-эльфийски, в знак уважения к новой фамилии, была обворожительна. Красавец жених, одетый по-эльфийски, был опоясан гномской перевязью с фамильным мечом Горни, которым он с сего дня владеет по праву. Эта свадьба стала непревзойдённым событием года, и хотя вступление в брак её величества — это, без сомнения, первейшее из событий этого года, осмелимся сказать, что эпохальное бракосочетание эльфа и гномки стало вторым по значимости, но не по размаху». Журнал «Светская хроника» Миррей и Корнелиус наслаждались медовым месяцем с того самого вечера в кабинете её величества и мало заботились о приготовлениях. Разумеется, этикет подробно описывал порядок вступления в брак вдовствующей королевы с лердом хоть и хорошего рода, но не королевского, посему все хлопоты взяли на себя придворные соответствующих должностей. Церемония была куда проще, менее официальной, чем при браке двух особ королевских кровей, и не требовала обязательного присутствия монархов других стран. Однако коллеги почтили королеву Миррей и её супруга и прибыли с дружественными визитами примерно за неделю до дня заключения брака, сопровождаемые цветом своего дворянства. Началась череда парадных обедов, балов, пикников, верховых прогулок и молодецких игрищ. Молодые эльфы нервно вздрагивали, когда орчанки приглашали их танцевать, лихо флиртовали и даже пытались приставать. Самые смелые эльфы, однако, не терялись и шли на абордаж. Множество эльфийских матерей свалилось в обморок от перспективы заполучить в невестки особу, днём щеголявшую в кожаных штанах в обтяжку, с арканом на поясе, а вечером являющуюся на бал или приём в наряде, похожем на одежды одалиски. В аптеках продажи нюхательных солей возросли в разы! Оборотни принюхивались к аппетитным гномкам и людинкам, и даже к тем эльфийкам, что были покорпулентнее. Трепетные девы вздрагивали, закатывали глаза и томно вздыхали, когда мимо, поигрывая мускулами, проходили колоритные самцы, выглядящие точно как волки на охоте. Свободолюбивых орчанок двуликие взаимно недолюбливали, но до открытых стычек и те, и другие не снисходили. Гномы и люди негласно решили, что они, как самые разумные и неподверженные природным инстинктам, должны держаться вместе. Было заключено множество взаимовыгодных контрактов, в том числе брачных. На свадебном пиру появился ещё один гость. Именно появился — никто не видел, как он прошёл в парадный зал. Просто возник ниоткуда прямо перед тронным возвышением, дерзко поклонился королеве, нагло улыбнулся принцу-консорту и преподнёс в качестве подарка варварски-роскошное ожерелье из белого золота, изумрудов и опалов. — Миль-Авентис, — милостиво кивнула Миррей, не отказав себе в удовольствии окинуть визитёра чисто женским взглядом. — Благодарю за подарок от себя и супруга. — Ну, это лишнее, — махнул рукой дракон и взглянул на Корнелиуса. — Ведь ваш супруг не испытывает благодарности ни на иголочное ушко. Магистр усмехнулся, хоть и имел вид суровый и неприветливый, встал с кресла и подошёл к гостю, чтобы поздороваться за руку. Неловкая пауза была забыта. — Как вам наш праздник? — поинтересовалась королева, когда магистр вернулся в кресло. — Скучно, — пожал плечами дракон. — Ничто не ново в этом мире, знаете ли. Гостей ваших перессорить, что ли? Глядишь, война какая-нибудь, битвы, сражения… То одной стороне поможешь, то другой. — Нет, — её величество так шлепнула ладонью по подлокотнику трона, что ближайшие к ней танцующие пары вздрогнули и затанцевали подальше. — И думать не сметь! Дракон сделал вид, что напуган и оскорблен, но глаза его смеялись. Выглядело это так, как если бы гигантский хищный скалозуб притворялся испуганным. — Ректор Королевской академии магии подал в отставку, — вмешался магистр равнодушно. — Я думал занять его место, уйдя с должности королевского мага. Но теперь нужно искать кого-то опытного и компетентного на эту важнейшую для королевства должность. А также сильного, властного и хладнокровного. — Безусловно, — горячо поддержала Миррей супруга. — Я достаточно властный и хладнокровный, но учить балбесов магии? — скептически протянул Миль-Авентис. — Увольте. — Множество приятных бонусов, — словно не слыша, протянул магистр. — Жалованье золотом, всеобщий почёт. Молоденькие студентки на любой вкус, наконец. — Студентки? — нехорошо протянула королева. — А ты хотел стать ректором? — Дорогая, — мягко улыбнулся Корнелиус, взяв супругу за руку и поцеловав ее. — Сейчас речь не обо мне. — Да-да, — прервал дракон любовные игры молодоженов. — Молоденькие студентки. Очень интересно. На самом деле нет, но я, пожалуй, подумаю. Ректором я никогда не был. Скажите, а в качестве дополнительного бонуса я смогу испепелять нерадивых студиозусов? Ну, или в камень превращать, как в старые добрые времена? — Ни в коем случае, — запретила королева появление новых архитектурных объектов. — Но у меня есть, что вам предложить взамен. Возьмите в качестве преподавателей Горни-Вудхаусов, обоих. — Да, в этом случае развлечения вам будут гарантированы, — согласился мэтр, понимающе переглядываясь с Миррей. — А если нет, я их сам себе гарантирую, — мило улыбнулся дракон. — Тогда договорились. Уважаемый Миль-Авентис, прошу вас, развлекайтесь, — королева сделала приглашающий жест. Дракон понимающе оскалился и растворился в толпе. — Значит, студентки, — прищурилась Миррей, показывая клычки, в то же время нежно обнимая супруга за талию. — И в мыслях не было, моя королева, — поклялся магистр, увлекая её в танец, благо распорядитель только что объявил тустеп. — Если ты только посмотришь в сторону другой женщины, — королева впилась ногтями в его руку. — Клянусь, я заведу гарем, — тут оркская кровь возликовала, и даже эльфийская заинтересованно хмыкнула. — А если ты ещё хоть раз взглянешь на этого дракона с таким интересом, я покажу, почему ношу звание магистра с двадцати лет, — в свою очередь сверкнул глазами мэтр Фрай. — Ты так восхитительно ревнуешь, — Миррей на мгновение в танце прильнула к нему. — Накажешь меня? — Наказывают только плохих девочек, — намекнул Корнелиус. — Я очень, очень плохая, — возбужденно дыша, поклялась королева.