— Думаю, тебе лучше уехать из страны. — А с чего ты взял, что я еще не уехала? — Я помогу тебе с паспортом, если нужно. — Приятно знать, — ответила я. Не было смысла делиться подробностями своей жизни. — Я только что положил еще тысячу долларов на твою карточку. Отправлю больше, как только будет возможность. — Ты человек слова, — сказала я. — Мне очень жаль, — отозвался он. — Ты повторяешься. — Будь осторожна, Джо, тебя ищут. А эта писательница как с цепи сорвалась. — Лора Картрайт? — Да. Откуда ты знаешь ее имя? — Она ищет людей для интервью в интернете. Ты говорил с ней? — Она как-то заявилась ко мне домой. Я сказал, что не даю комментариев. Потом снова ее встретил, когда навещал твою мать в больнице. — Молчание тоже подозрительно. — Я не могу. Не могу даже смотреть на нее. У нее такие голубые глаза… Обычно голубые глаза красивы, но у нее холодные, как лед. — Голубые глаза? — спросила я. — Льдисто-голубые. Глава 25 Учитывая, сколько звонков я сделала и сколько телефонных вышек принимало сигналы с моих телефонов, пора было уносить ноги. После разговора с Райаном я выбросила оба мобильных телефона, сняла тысячу долларов с карты, пока ее не заблокировали, и поехала на вокзал в Берлингтоне. Следующий поезд отправлялся только утром, так что я нашла очередной дешевый мотель и затаилась на ночь. Встав на рассвете, собрала свои пожитки в маленький рюкзачок и поехала на станцию, припарковав машину на долговременной стоянке. Не стану отрицать, что меня очень тревожило появление Блю, но я считала своим долгом сначала разобраться с Реджинальдом Ли. В районе Берлингтона проезжал только один поезд. Я купила билет до Филадельфии. Казалось слишком обременительным ехать более десяти часов только в одну сторону, чтобы сделать телефонный звонок, однако за последний год я и так злоупотребляла мобильниками. Мне не повезло: билет обошелся в сто пятьдесят долларов. Зато не требовалось снимать комнату на ночь. Прибыв в Филадельфию около девяти вечера, я шла по Маркет-стрит, пока не набрела на магазин, где продавали одноразовые телефоны. Я купила два и продолжила свой путь, пока не наткнулась на Колокол Свободы. На несколько минут я позволила себе побыть туристом на экскурсии, читая об истории колокола и его неудачной конструкции. Вспомнился Эндрю — он знал о колоколе все. Например, что язычок весил двадцать килограммов и был отлит из меди, олова и некоторых других металлов, включая мышьяк. Вот бы послать Эндрю открытку… Поиграв в туриста, я продолжила путь в центр города и нашла отель «Ритц». Заглянула в туалет и попыталась привести себя в порядок, чтобы персонал отеля меня не выдворил. Мне не обязательно было выглядеть здешней постоялицей, но привлекать внимание тоже не следовало. Я припудрила лицо, повязала шарф на голову, скрывая прическу, и накрасила губы ярко-красной помадой. Мое пальто немного истрепалось, поэтому я засунула его в сумку. Затем вернулась в вестибюль и села в тихом углу. Место как раз для телефонного разговора. — Шериф Лоуэлл. — Доменик? — Слушаю. — Мне нужна твоя помощь. — Где ты, милая? Я за тобой приеду. — Ты один? — Да. — Не пытайся отследить звонок, — предупредила я. — Я проехала сотни километров, чтобы тебе позвонить. — Ты знаешь, как польстить мужчине. — Позволь задать вопрос, — сказала я. — Можешь придумать какую-нибудь безобидную причину, зачем мужчина хранит пятнадцать мешков удобрений, содержащих нитрат аммония? — Ты звонишь поговорить об удобрениях? — Помимо прочего, — ответила я. — Теперь я уже не так польщен, — сказал Доменик. — Он держит мешки в холодильной комнате. А еще в подвале приличный арсенал оружия, много боеприпасов и несколько пустых канистр из-под бензина. — И кто этот мужчина? — Не могу сказать. — Как ты очутилась у него в подвале? — Я останавливалась в его доме. — Он знает, что ты там останавливалась? — спросил Доменик. — Нет. — Тогда это называется по-другому. — Тебя не волнует, для чего удобрения и оружие? — Очень волнует, — сказал Доменик. — А еще меня волнуешь ты. — Я просто хочу, чтобы его поймали. Вот и все. — Держись подальше от этого человека. Он явно опасен. — Знаю. Вот почему я звонила в полицию. Но там решили, что я — его озлобленная бывшая. — Милая, скажи мне, где ты, и я обещаю помочь. — И вот как ты мне поможешь: объясни, как его остановить. — Тебе надо не останавливать его, а держаться подальше. — Значит, нет других способов сдать его в полицию? — Можно пойти в участок. Представиться. Сказать, что ты бездомная и влезла в дом, чтобы погреться. Сообщить им о том, что видела. — И это все? Двадцать часов и сто пятьдесят долларов коту под хвост. — Я хочу тебе помочь. Только позволь. — Мне пора, Доменик. — Что бы ты ни собралась делать, милая, пожалуйста, не надо. — Я ничего не собираюсь делать. — Не верю, — сказал Доменик. — Мы не успели завоевать доверие друг друга. Я уже собиралась сбросить звонок, когда он снова заговорил: — В озере Мертвая Лошадь нашли тело мужчины, примерно через неделю после твоего отъезда. Его личность еще не установлена, но это лишь вопрос времени. Если б я повесила трубку, это вызвало бы подозрения. — Прискорбно. — Ты же об этом ничего не знаешь? — Нет, не знаю. Удачи в расследовании. Береги…