Оставив на барной стойке пару банкнот, я вернулась в свою спальню площадью без малого десять квадратных метров и проспала следующие восемь часов. Во сне я снова превратилась в Таню Питтс-Дюбуа. Рядом храпел Фрэнк. Я задушила его подушкой ради тишины. Проснулась с ноющим чувством вины. Оно ослабло, когда я вспомнила, что произошло на самом деле, — но ненамного. * * * Через три дня после того, как я осела в замке благодетельницы Рут, мне удалось сдать теоретический экзамен на права. Проскочила с 72 % правильных ответов. Каждый день я ходила в библиотеку изучать сайты с объявлениями о вакансиях. В поисках подходящей работы обнаружила, что не так уж много умею. Семь лет брака с Фрэнком я потратила на уборку, стирку и ночную выпивку, а лучше бы готовилась к нынешним временам. Через пять дней после начала кампании по любезному обращению с Маркусом я попросила его одолжить мне машину для экзамена по вождению. Маркус в ответ сообщил, что его машина зарегистрирована в Арканзасе и к тому же не застрахована. Выходит, я ему улыбалась и наливала кофе совершенно зря. Через пару дней я вернулась в «Стаканчик у Мэй» — вспомнила обещание Блю о том, что меня оставят в покое. И снова увидела за стойкой Блю. Перед ней сидели два старика в выглаженных фланелевых рубашках, и, хотя между ними был свободный стул, выпивали они явно вместе. Я села в другом конце бара, куда доносились стариковские голоса, но не запах. — Вы снова пришли, — сказала Блю. — Да. — Джин с тоником? Черт, она запомнила. — Лучше водки. — Предпочтения? — Удивите меня, — ответила я. — Могу я взглянуть на ваше удостоверение личности? — извиняющимся тоном сказала Блю. — Говорят, копы сейчас свирепствуют. Я вынула паспорт и показала Блю. Та взяла его и поднесла поближе к светильнику. Как по мне, она изучала документ слишком пристально. Будто почувствовав мое напряжение, заговорила: — Нечасто мне предъявляют паспорт. — Потеряла права, — объяснила я. Блю положила паспорт на стойку передо мной, я убрала его назад в сумку. Блю налила мне водки с тоником. — Ваше здоровье, — сказала она. Я принялась читать объявления в местной газете. Работа, для которой я подходила, скорее всего, повергла бы меня в давно забытые глубины отчаяния. Я ненавидела свою прежнюю жизнь, но она по крайней мере походила на жизнь. Однако вряд ли я готова в нее вернуться. Сунула газету в сумку и занялась разглядыванием картин на стенах, слушая рассуждения стариков о том, как президент вознамерился украсть их оружие и гражданские права. — Еще одну? — спросила Блю. — Почему бы и нет? Раздался тяжелый скрип дверных петель, и я заметила, что Блю, ставя передо мной стакан, краем глаза следит за новым клиентом. Я потянулась к карману, чтобы заплатить, но она хлопнула по стойке и сказала: — Скоро станет легче. — Что именно? — Начинать новую жизнь. Складывалось впечатление, что она знает больше положенного. Мне захотелось сбежать, однако проблему это не решило бы, и я не сдвинулась с места. Придумав ответную реплику, я заметила, что Блю хмуро смотрит на кого-то в углу бара. Новый посетитель устроился там за столиком и раскрыл газету. Поймав взгляд Блю, он помахал ей рукой. — Видимо, профессор надеется на ресторанное обслуживание, — пробурчала Блю. На мужчине был темно-коричневый свитер крупной вязки с шалькой[3] и рубашка с воротничком на пуговицах. Возможно, одежда и намекала на некую ученость, зато узкий лоб делал его почти похожим на неандертальца. Блю приняла у него заказ и попросила все-таки пройти десять шагов до барной стойки, если понадобится что-то еще. Тем не менее она сама отнесла ему бутылку «Будвайзера» — Профессор кивнул, не отрываясь от чтения газеты. Я уже собиралась покинуть бар, когда Блю подошла ко мне и прошептала: — Где ты его взяла? — Что взяла? — переспросила я. — Свой симпатичный паспорт. — В паспортном департаменте. Я тут же поняла, что сказала глупость. Поскольку ни разу не выезжала за границу и настоящий паспорт никогда не получала[4], я и понятия не имела, где и как он делается. Наверное, в моем возрасте — сколько там мне? двадцать восемь? — женщина обязана знать такие вещи. Блю ухмыльнулась только левой стороной рта. Я допила водку и бросила: — Мне пора. — Он поддельный, я видела. — Не понимаю, о чем вы. — Давно ты стала Амелией Кин? Меня охватил ледяной холод и жар одновременно. Я стала Амелией Кин меньше двух недель назад и чувствовала, что вот-вот могу ее потерять. Думаю, Блю заметила смертельный ужас в моих глазах. — Я не хочу доставлять тебе неприятности, — сказала она. — Только скажи, где ты раздобыла такую прекрасную подделку. Едва ли стоило обсуждать эту тему в публичном месте. Я быстро оглядела бар — за нами никто не следил, и все же… — Не здесь, — ответила я. — Я закрываюсь через час. Хочешь еще выпить, пока ждешь? * * * Старики ушли, не дожидаясь напоминания. Один мужчина играл сам с собой в дартс, делая глоток пива каждый раз, когда один бросок оказывался лучше другого. Профессор потягивал «Будвайзер» с неспешностью истинной леди. На бутылку ему потребовалось почти девяносто минут. Он оставил на столе двадцатку и молча вышел за порог. Блю заперла дверь за последним посетителем, навела порядок за стойкой и предложила мне, словно закадычной подруге: — Есть хочешь? Давай съедим по гамбургеру, пока ты будешь рассказывать мне свои грязные секреты. Я не горела желанием откровенничать, но что-то рассказать должна была — Блю знает мое новое имя, а его надо сохранить в тайне. Мы вышли через заднюю дверь, которую Блю заперла на засов с висячим замком. В переулке пахло мочой и машинным маслом. Кроме полумесяца в небе, улицу освещал единственный фонарь. — Моя машина за углом. — Блю пошла по дорожке, хрустя гравием. Метрах в десяти стоял черный «Линкольн Таун Кар». Когда мы приблизились, дверца машины открылась, и с водительского сиденья на тротуар выскользнул Профессор. — Амелия? — сказал он. Меня будто схватили за горло. — Извините. Вы ошиблись. — Я сама удивилась, что смогла выдавить из себя слова. Задняя дверца распахнулась, из автомобиля выбрался еще один мужчина. Похоже, он провел в салоне довольно много времени — медленно, как паук, расправлял конечности. Я успела мельком взглянуть на его лицо, пока оно снова не скрылось в тени. Я его уже видела. Накрахмаленная рубашка и очки в стальной оправе. Безжалостный финансист из вчерашнего бара. Финансист смерил Блю взглядом. — Почему бы вам не сесть в машину, мисс? — спросил он ее, открывая заднюю дверцу. — У вас какие-то личные дела, я к ним не имею отношения. Лучше я просто пойду домой, — ответила Блю. — Здесь ничего особенного не случилось. По крайней мере, я ничего не запомнила. Я почувствовала, что Блю говорит искренне. Она действительно может уйти, не позвонив в полицию и не считая нужным о чем-то задумываться. — Мы вас подвезем. Даме небезопасно ходить ночью одной, — сказал Финансист. Профессор вынул из-за спины пистолет и усадил Блю на заднее сиденье. — На чем мы остановились, Амелия? — обратился ко мне Финансист. — Я сказала, что вы ошиблись. — Может, вы и правы. Значит, все-таки Таня?