Часть 47 из 53 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Обе руки на руле, одна нога на тормозе, другая на газе, машина сама не едет. Мы кренимся вперед так быстро, что я паникую и забываю, какая педаль тормоза, а какая педаль газа, и нажимаю обе одновременно. BMW Таланта стонет, как от боли, и резко останавливается, но шины крутятся, пока меня не пугает запах расплавленной резины, и я убираю обе ноги с педалей.
Талант полусмеется, полукричит.
— Лидия, веди эту чертову машину.
Мы движемся не очень быстро, но направляемся прямо к фонарному столбу.
— Какая из них газ, ещё раз? — спрашиваю я, поворачивая руль, чтобы избежать столкновения.
— Детка, та, что справа, — он смеется, держась за ручку крыши.
Запах жженой резины никуда не уходит, но уже через час я знаю разницу между газом и тормозом, еду только правой ногой и не подъезжаю к другому фонарному столбу.
— О, Боже мой, — говорю я, ведя BMW из одного конца парковки в другой, — Я вожу машину. Я умею водить чертову машину.
Талант опускает окна, чтобы сменить запах раскаленной резины на соленый океанский бриз. Свежий летний ночной воздух охлаждает мою разгоряченную кожу и наполняет легкие, сметая волосы с плеч. Я переполнена благодарностью и замедляю машину до остановки, чтобы обнять Таланта за шею и прижаться губами к его губам.
— Я хочу это услышать, — умоляюще говорит он.
Талант говорит мне, что любит меня, когда мы вместе и когда нет. Он произносит это за невесомые секунды перед тем, как мы заснем, и за сонливую вечность, прежде чем мы проснемся. Он звонит мне из офиса посреди дня, чтобы напомнить о своей преданности, и признается в этом на открытке, когда посылает цветы.
Лидия, ты любима.
Лидия, ты больше не одна.
Лидия, никто никого не любит так, как я люблю тебя.
Я не так либеральна в своих словах, шепчу, что люблю его, пока он внутри меня, иногда, когда я нахожусь под его пристальным взглядом, а иногда и в тихие моменты, когда я прикасаюсь губами прямо к его уху и тихо говорю ему это, медленно. Я боюсь, что судьба может услышать, как я говорю это, и забрать его. Меня мучает любовь к Таланту — душевная, сильная, одержимая — но мне нелегко собрать слова воедино и облечь их в звук. Боясь оказаться слишком беззащитной перед кем-либо, они прилипают к моему языку, как густой мед.
— Ты знаешь, что это правда, Талант. Ты знаешь, что я чувствую то же самое, что и ты, — говорю я вместо этого.
Я эмоционально ущербна, но он не принимает это на свой счет. Я пробираюсь по замерзшему водоему, но если не упаду, то, в конце концов, встречу его на другой стороне, обмороженного и холодного. Но мы будем там.
— Я давно знаю, Лидия. Я знаю это еще с бара с музыкальной группой, — произносит он, говоря о той ночи, когда мы напились друг друга и дорогого бурбона.
— Как ты тогда узнал?
— Потому что ты мне сказала.
— Я не говорила тебе, — я выпрямляюсь в кресле и возвращаю обе руки на руль с кокетливой ухмылкой на лице.
Талант расслабляется, высунув локоть в окно, прохладный, спокойный и собранный, и говорит.
— Мы зашли внутрь с переулка, и ты сидела у меня на коленях. Я спросил, не хочешь ли ты заказать еще одну бутылку, и ты поклялась, что умрешь, если мы это сделаем.
Я поворачиваю руль машины, чтобы сделать еще один круг.
— Я помню это.
— А потом ты приблизила свое лицо к моему и спросила «Это то, на что похоже слово «влюбиться»?».
— Я была пьяна.
— Ты была честна.
Две ночи спустя Камилла сидит в конце моей кровати, скрестив ноги, одетая в мешковатые спортивные штаны и старую рубашку, пока я готовлюсь к одной из самых важных ночей в моей жизни. Мои волосы в бигудях, мой макияж нанесен только наполовину, и я примерила каждое платье, которое у меня есть, в поисках идеального наряда для частного празднования дня рождения, на которое Талант попросил меня сопровождать его.
Перекидывая ноги с пары металлических туфель на шпильке с открытым носком на черный каблук, я делаю быстрый круг для Камиллы и спрашиваю.
— Какая пара тебе нравится больше?
Она кусает нижнюю губу и указывает на металлические Том Форды.
— Надень их с золотым платьем на одно плечо, которое ты примерила перед черным коктейльным платьем. То, что с двойной стороной.
— Его папа будет там. Тебе не кажется, что оно показывает слишком много кожи?
Она качает головой и улыбается, высвобождая губу из-под зубов.
— Нет, цвет платья потрясающе смотрится на твоей коже. Ты будешь похожа на падающую звезду, Лидия. Они не смогут оторвать от тебя глаз.
Я снимаю туфли и откладываю их в сторону, прежде чем прижать золотое вечернее платье к телу и посмотреть в зеркало.
— Я не уверена, что хочу этого внимания.
Она пожимает плечами, вытягивая свободную нитку из-под края рубашки.
— Я думаю, что Талант невероятно романтичен, и это очень мило, что он хочет, чтобы ты познакомилась с его отцом всего через несколько недель. Если он достаточно уверен в себе, чтобы сделать такой большой шаг, ты тоже должна быть.
Я вешаю платье в шкаф и сижу за туалетным столиком. Снимая бигуди с волос по одной, я признаюсь.
— Это слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Камилла вскакивает на ноги и направляется к двери спальни, быстро поняв, что я плохо справляюсь с близостью. Она колеблется, прежде чем уйти.
— Я видела, как он смотрит на тебя. Я не могу представить, что это может быть еще правдивее.
Большие кудри падают мне на плечи и вниз по спине, когда выпадают бигуди. Камилла выходит за дверь моей спальни, но я зову ее обратно. Наши взгляды встречаются в отражении зеркала, и я говорю.
— Я ужасный слушатель, но я не хочу, чтобы ты чувствовала, что тебе нужно проходить через это самостоятельно. Когда ты решишь, что готова рассказать о том, как ты здесь оказалась, дай мне знать, и я сделаю все возможное, чтобы помочь.
Она улыбается, держась за дверь.
— Можем ли мы устроить вечер для девочек и обменяться слезливыми историями о нашем испорченном прошлом за маргаритой?
— Нет.
Камилла громко смеется и говорит.
— Я заставила тебя завестись на секунду.
Я разглаживаю и придаю своим кудрям форму винтажных волн, а половину закалываю назад, закрепляя старинной заколкой. Моя крылатая подводка тяжелая, она мгновенно делает глаза темнее, а ресницы длиннее даже до нанесения туши. Скручивая тюбик темно-красной помады, я наклоняюсь к зеркалу и сжимаю губы, прежде чем подвести линию губ малиновыми румянами.
На меня накатывает нервозность, когда я надеваю длинное в пол платье и стягиваю его вверх по моему телу, застегивая его на одном плече, а другое остается обнаженным. Камилла была права, когда сказала, что золотистая ткань потрясающе смотрится на моей коже, и я не узнаю женщину, смотрящую на меня из зеркала. Я провожу руками по переду платья, касаюсь своих локонов и кончиками пальцев провожу по губам.
Надежда ужасна, но она проникает внутрь, когда я снова обуваюсь.
Талант с легким щелчком закрывает дверь и смотрит на меня так, как может только он, глубоко и пожирающе. Он высокий и красивый, в темно-зеленом костюме с двумя пуговицами, который не будет хорошо смотреться ни на ком другом, но он чертово божество, а я недостойна.
Бросив еще дюжину роз на мой комод, он прижал обе руки к сердцу и сказал.
— Ты просто сон, Лидия.
Я сажусь на край ванны и поднимаю платье до колен.
— Ты можешь помочь мне?
В своем великолепном костюме Талант Ридж становится на колени на полу в моей ванной и надевает мои туфли на мои ноги, как будто я принцесса в этой истории, а не чертова тыква.
— Ты тоже хорошо выглядишь, — говорю я, выталкивая слова из легких.
Он кладет мою ногу себе на колени и застегивает ремешок вокруг лодыжки, глядя на меня из-под длинных ресниц. Нельзя отрицать привязанность, которую я испытываю к этому человеку. Это сильнее, чем общее презрение, которое я чувствовала до того дня, когда встретила его, когда все перевернулось. Талант ощущается слишком хорошо, чтобы быть правдой, но пока я жду, что судьба поймет, что совершила ошибку, дав мне что-то хорошее, я обхватываю рукой галстук Таланта и притягиваю его ближе, чтобы прошептать.
— Я люблю тебя.
Моя нога падает с его колен, когда он наклоняется ко мне, стараясь не размазать мою помаду.
Любовь ждет, когда упадет другой ботинок.
Камилла стоит у кухонной стойки в середине перекуса, когда Талант и я выходим из моей комнаты, взявшись за руки. Она бросает ложку в хлопья и говорит.
— Черт возьми. Вы, ребята, такие красивые, и это так несправедливо по отношению к остальным из нас.
Небрежный пучок, который был у нее на макушке, падает, и она проводит руками по волосам, как будто это что-то изменит.
Мне удается слегка улыбнуться, но Талант благодарит ее.
— Не уходи. Позволь мне сделать фото, прежде чем ты уйдешь, — она бежит мимо нас в своем слишком большом спортивном костюме и босиком. Она возвращается с Псом под мышкой и мобильным телефоном в руке, — Этот уровень элегантности должен быть задокументирован. Такое чувство, будто я любящая мать перед чертовым выпускным. Не могу поверить, что ем хлопья на ужин, когда вы, ребята, выглядите так фантастично.