– Ш-ш-ш, – шепчет четвертая тетя, приложив палец к губам, и мы все на секунду замираем. Я хочу спросить, что происходит, но вдруг слышу шаги: кто-то торопливо поднимается по лестнице. – Вай, только собралась чай заварить, – жалуется старшая тетя. Четвертая тетя быстро подходит к электрическому чайнику, берет его в руки и встает у двери. Как только она видит, что я смотрю на нее, сразу же прикладывает палец к губам, как бы говоря молчать. Вдруг раздается громкий стук в дверь, такой агрессивный, будто сообщающий «Откройте или пожалеете». – Открывайте дверь! Я знаю, что вы там! – Из-за двери слышится крик старшего дяди. Внутри у меня все сжимается, но я подхожу к двери и смотрю в глазок. – Он один. Четвертая тетя кивает мне и шепчет: – Тогда открывай дверь. – Только не… – Я понятия не имею, что ей сказать. – Э-э… не убей его? Она пожимает плечами. Я открываю дверь и сразу же отпрыгиваю назад, как только старший дядя залетает в номер. – Где мой брат? – Не кричи, – огрызается старшая тетя, и почему-то старший дядя действительно замолкает. На его лице такое выражение. Мне потребовалось немного времени, чтобы понять, что это страх. Он боится старшую тетю. Затем его взгляд перемещается на меня, и страх мгновенно сменяется на ухмылку. – Ты, – рычит он, – мало, что ли, дел натворила, еще хочешь? – Он делает шаг ко мне, и я отступаю назад. – Стой там, где стоишь, не смей приближаться, – произносит старшая тетя своим самым авторитарным голосом, и старший дядя снова как-то усмиряется. – Где Гендри? – спрашивает он. Глаза старшей тети устремляются на другую сторону кровати, где на полу без сознания лежит второй дядя. Старший дядя следит за ее взглядом и моментально выпучивает глаза. В этот момент его ярость действительно сменяется страхом. – Я… он… простите, лао да, я не… – Он делает шаг назад, и в этот момент четвертая тетя бесшумно выскакивает из-за двери и припечатывает чайником прямо ему по голове. Раздается лишь тихий, не впечатляющий «бух», и следующий кадр – старший дядя валится, как спиленное дерево. Он шлепается на пол с такой силой, что даже четвертая тетя морщится. – Сделай эту штуку с зеркалом, Мэдди, – говорит четвертая тетя, пройдя мимо его распластанного тела, а затем ставит чайник на подставку, щелкает кнопкой и удовлетворенно улыбается, когда загорается подсветка. – Смотри-ка, работает! Эти британцы умеют делать качественные чайники, чтоб служили по многу лет. «Это все не по-настоящему. Этого не может быть на самом деле», – проговариваю я про себя, но каким-то образом мое тело прислушивается к четвертой тете, и я осторожно приближаюсь к старшему дяде. Присаживаюсь и дрожащей рукой подношу зеркальце к его носу. Спустя несколько секунд оно начинает запотевать. Я вздыхаю с облегчением. – Он жив. – Отлично, значит, пока никаких проклятий не предвидится, – говорит старшая тетя. Она хлопает четвертую тетю по руке. – Отличный удар, Мими. Ты так быстро его вырубила, молодец. Четвертая тетя сразу выпрямляется, явно гордясь собой. – Простите, а я что, единственная тут переживаю из-за двух мужчин, которых мы только что чуть не убили? – Тц, я не настолько сильно его ударила, чтобы убить, – отвечает четвертая тетя. – Если он и умрет, то сам будет виноват, нечего такой тонкий череп иметь. – Нет, если он умрет, это будет исключительно наша вина! – Я плюхаюсь на кровать и сразу же понимаю, что не стоило этого делать в моем огромном платье. Из-за фатина я моментально соскальзываю на пол, и в итоге мне приходится довольно долго ерзать и искать нужную позу, прежде чем удается взгромоздиться на кровать. – Что мы будем с ними делать? – Ну, свяжем для начала, – бормочет четвертая тетя. – Тьфу, почему этот чайник так долго закипает? – Терпение, – говорит старшая тетя. Она достает пакетики с чаем и аккуратно раскладывает их по чашкам. – Можем мы на секунду забыть про чай и все же решить, что делать? – огрызаюсь я. Старшая и четвертая тетя поднимают головы, и обе бросают на меня такой недовольный взгляд, что мне хочется зарыться в свое громадное платье и просто исчезнуть. – Извините. – Хм, – фыркает старшая тетя. Не сомневаюсь, что она потом нажалуется маме, как неуважительно я себя вела. Почему даже в такой момент она может подавить меня своим характером? Как ей удается быть такой грозной и непоколебимой? Даже старший дядя испугался ее. Кстати говоря, надо же его связать, пока он не очнулся. Я поднимаюсь с кровати и просто застываю возле него, не зная, что делать. Мне никогда раньше не приходилось связывать другого человека, и я правда понятия не имею, с чего начать. – Э-э, мне нужно чем-нибудь связать старшего дядю. – Господи, как же абсурдно это звучит. Никогда не думала, что когда-нибудь придется произносить эту фразу. – В переднем кармане моего чемодана есть кабельные стяжки, – произносит четвертая тетя так легкомысленно, будто бы просто просит передать кетчуп за столом. – Зачем тебе кабельные стяжки? Она смотрит на меня. – Без обид, Мэдди, но я уверена, что твоя мать попытается украсть мою косметику. У меня «Шанель», ты же знаешь. Так что да, я закрываю свою косметичку стяжками, довольна ответом? – Да, спасибо, – практически пищу я, оробев от жуткого взгляда четвертой тети. Почему я вообще стала расспрашивать ее? Я расстегиваю молнию на передней кармане ее чемодана и достаю оттуда целую кучу кабельных стяжек. – Эм, мне кажется, они слишком короткие, и длины не хватит, чтобы обхватить его лодыжки. – А? Тц, мы, наверное, использовали все длинные на втором дяде. – Мы все переводим взгляд на второго дядю, и на этот раз я замечаю черные кабельные стяжки, обвитые вокруг его лодыжек и запястий. Как, черт возьми, я не увидела их раньше? – Ладно, что еще мы можем использовать? Простыни? – спрашиваю я, закусив губу. – Простыни не подойдут, – говорит старшая тетя так уверенно, что я сразу задумываюсь, чем же она и ее бывший муж занимались в спальне. Фу, мерзость! Мозг, ты чего творишь? Зачем подкидываешь мне такие мысли? – О, я знаю! – восклицает четвертая тетя, и, о ужас, наклоняется и запускает руку под подол своего платья. – Эм, четвертая тетя, что ты делаешь? Вместо ответа четвертая тетя начинает извиваться, кряхтеть и что-то с себя стягивать. Я отворачиваюсь, пытаясь абстрагироваться от странных звуков, которые она издает. – Та-дам! Я все же оборачиваюсь и вижу, что она с гордостью держит в руках свои колготки. – Да-цзе, ты тоже сними свои, – говорит она. К счастью, старшая тетя отвечает: – Я пойду в ванную и там сниму. Я вздыхаю с облегчением, когда она направляется в ванную. Четвертая тетя бросает мне свои колготки, и я ловлю их, но меня тут же передергивает от того, что они еще теплые. – О, не смотри на меня так, Мэдди, они новые. Да, но меньше минуты назад они были на твоих бедрах, промежности и… Я отбрасываю эту мысль и слегка ей улыбаюсь, прежде чем опуститься на колени рядом со старшим дядей. Ладно. Как это делается? Я протягиваю колготки под его лодыжками и делаю несколько оборотов. Э-э, а что потом? – Тц, не так, Мэдди, – фыркает четвертая тетя, подходя, и выхватывает колготки у меня из рук. Она ловко обвивает ими лодыжки старшего дяди и завязывает сложный узел, который выглядит настолько надежным, что развязать его уже вряд ли получится – только разрезать. – Вау, где ты научилась так завязывать узлы? Она подмигивает мне. – Ну, я встречалась с одним парнем, которому нравился… Я закрываю уши руками и начинаю громко повторять «ла-ла-ла-ла», пока четвертая тетя не закрывает мне рот рукой. – Прости, четвертая тетя, но я не думаю, что когда-нибудь смогу слушать рассказы о твоей сексуальной жизни. – Ханжа. – Что-что? У кого там сексуальная жизнь? – спрашивает старшая тетя, высовывая голову из ванной. – НИ У КОГО! – хором кричим мы. Старшая тетя с прищуром глядит на нас и возвращается в ванную. Четвертая тетя вздыхает с облегчением. Мгновение спустя старшая тетя выходит и протягивает нам свои колготки, которыми четвертая тетя меньше чем за минуту связывает запястья старшего дяди.