Не сказать, что перспектива быть девочкой для битья ей нравилась, но Αлекс искренне не видела других вариантов. С детства она усвоила одну простую истину: либо ты становишься достаточно сильной, чтобы справиться с неприятностями, либо — отчаянно слабой и трусливой, чтобы избегать их. Тот, кто пытался лавировать посередине, всегда получал с двух сторон. Быть трусихой Αлекс не умела. Баба Вера всегда говорила ей: «Села в лодку, так плыви». Α лодка, в которую запрыгнула Бес, была уже далеко от берега. Рауль не счёл нужным отвечать ей. И продолжать разговор тоже. Αлекс настаивать не стала, занявшись любимым делом: размышлениями о драконах и вариантах безопасной добычи шкуры. Информации катастрофически не хватало, но расспрашивать де Ла Рея о чешуйчато-крылатых гадах девушка не решилась. Помнила, что интерес к этой теме — гарантированный способ за несколько минут довести рыцаря до белого каления. К вечеру дорога вывела к реке со старым, но выглядевшем вполне надёжным деревянным мостом. Сухие, грубо сколоченные доски поскрипывали под копытами лошадей. Справа, чуть выше по течению, была широкая песчаная коса, а в воде плескалась стайка деревенских ребятишек. Несколько парнишек и девчонок постарше наблюдали за мелюзгой. Но сейчас настороженные взгляды подростков были прикованы к появившимся незнакомцам. Впрочем, дети быстро поняли, что одинокий рыцарь с оруженосцем опасности не представляют. Де Ла Рей свернул к берегу. Усталые лошади тянулись к воде. Малышня, прекратив игры, рассматривала приближающихся всадников. — Присмотри за лошадьми, — бросил Рауль, спешившись и снимая доспех. Бес позавидовала ему: вода наверняка была чудесной. Она и сама была не прочь окунуться. Но позволить себе такую роскошь пока не могла. Зато в очередной раз с удовольствием полюбовалась на раздевшегося до лёгких полотняных штанов рыцаря. Хорош, что и говорить! Вспомнила, как бросилась в его объятья с утра, перепуганная страшной находкой в кладовой мэлоса, как Рауль успокаивал её… и как потом устроил отрезвляющий холодный душ. Улыбнулась. Методы приведения в чувство истерящих оруженосцев у де Ла Рея были действенные. — Дяденька, а это настоящие обученные рыцарские кони, да? — раздался рядом детский голос. Αлекс подняла взгляд. Метрах в пяти от неё стояли трое мальчишек в наспех надетых на мокрое тело рубашонках. — Какой он тебе дяденька? — тут же шикнул на самого мелкого, видимо, задавшего вопрос, паренёк чуть постарше. — Простите его, сэр, нечасто к нам благородные господа заезжают. — Гнедой — настоящий обученный рыцарский конь, — кивнула Бес, подавив смешок. Дожила, называется, до счастливого момента, когда её назвали «дяденькой». — А вороной — самый обыкновенный верховой. И не надо меня сэром называть, я всего лишь оруженосец. Просто Αлекс. К тому времени, как искупавшийся Рауль вернулся, Бес успела выяснить, что трактир в деревне есть, но без постоялого двора, и узнать, кто из жителей может за некоторую сумму принять на ночлег благородного рыцаря и его оруженосца. — А еще у нас баня есть, — похвастался мальчик, назвавший Αлекс «дяденькой». - Α давайте вы остановитесь у нас! Мамка готовит вкусно. — Баня — это хорошо, — улыбнулась Бес. — Но решать будет мой сеньор. — Наш третий дом по правую руку, как в деревню въедете, — выпалил юный собеседник. — Со ставенками резными и зелёной крышей. Он хотел сказать что-то ещё, но умолк, испуганно глядя на приближающегося рыцаря. Отмер лишь когда его ткнул в бок приятель, развернулся и дал стрекача вслед за друзьями. Бес лишь изумлённо посмотрела вслед улепётывающим детям, не понимая, что их напугало. Рауль никак не прокомментировал ситуацию, молча взял из сумки сухие вещи, полотенце и ушёл переодеваться в ближайшие кусты. — Монсеньор, местные ребятишки сказали, что в трактире на ночь остановиться нельзя, — доложила она, когда рыцарь вернулся. — Нужно договариваться с кем-то из деревенских. — Договоримся, — спокойно ответил он, надевая доспех. — Но в трактир заглянем. На ужин. Деревня показалась сразу, как поднялись на пригорок. Небольшая, домов в сорок. Трактир стоял примерно посередине деревни, сразу возле дороги. В тускло освещённом помещении было немноголюдно. Пятеро мужиков пили тёмный эль, громко обсуждая поднявшиеся налоги, засушливое лето и местные новости. — Хозяин! — окликнул Рауль, облокачиваясь на стойку. Трактирщик, рыжеватый мужик с плутоватым выражением лица, с интересом прислушивавшийся к беседе односельчан, нехотя оторвался от этого увлекательного занятия и подошёл к новым посетителям. — Чего изволит благородный сэр? — буркнул он. — Ужин для меня и оруженосца, — рыцарь шлёпнул на стойку серебряную монету и два медяка. — Инкоппи есть? — Такого не держим, — сгребая деньги, ответил трактирщик. — Эль, вино, квас. Чай на травах с мёдом. — Значит, чай, — решил верлен и вопросительно глянул на оруженосца. Бес согласно кивнула, принюхиваясь к соблазнительным запахам, доносящимся с кухни. Проголодавшись за день, сейчас она была готова слопать всё, что угодно. Даже мясо. — Куда собрался? — остановил её Рауль, когда девушка направилась было к дальнему столику в самом тёмном углу. — Рядом садись. — Как пожелаете, монсеньор, — не стала спорить Алекс. В конце концов, никаких правил, запрещающих сеньору делить стол со своим оруженосцем, она не припоминала. А других благородных господ в броне, перед которыми стоило бы играть роль верного слуги, здесь не наблюдалось. Правда, увидев, что рыцарь не погнушался усадить оруженосца за один стол с собой, деревенские мужики изумлённо притихли. Но де Ла Рей никак на это не отреагировал, и Бес решила, что и ей не следует забивать голову лишними размышлениями. Граф знает, что делает. И держит слово. Обещал, что её обязанности будут исключительно формальными, вот и не требует угождать ему. И ведёт себя, как с равным. Кулебяка с начинкой из капусты и печени и запечённая щука с хреном были изумительны. Алекс, поначалу скептически оценившая свои силы при виде щедрых порций (к тому, что в местных трактирах посетителей кормили, как на убой, она ещё не успела привыкнуть), даже не заметила, как съела всё. И сейчас чувствовала себя колобком. Большим, довольным и ленивым колобком. Рауль отлучился во двор, и заскучавшая девушка снова начала прислушиваться к разговору за соседним столом. Сейчас там шла речь о политике. Мужики обсуждали, станет ли Вендан воевать с Иц-Кармашем, учитывая напряжённые отношения между конгломератом и расположенным на материке королевством, и запрет на экспорт зерна и импорт железной руды, продлённый соседями два луча назад. — А я вам говорю, не полезут они! — ярился один из спорщиков, косматый бородач. — Вякать будут, дескать, Вендан незаконно присоединил эльфятник двести лет тому назад. Всё никак не угомонятся! — Так в Иц-Кармаше своих Дивных хоть граблями собирай, — прогудел мужик, сидевший к Алекс спиной. — Никак, хотели и тут закрепиться, а Элвейнорэ нас выбрало. Ну, ещё запретят что-нибудь, потом разрешат. В первый раз, что ли? Уж какой год бодаются верхние власти, наши с ихними, пока не воюем же. — Так то пока, — хмыкнул скептически настроенный третий собеседник, худощавый и остроносый. — Слухи ходят, что пиратов они подначивают. И недовольства будоражат. Ну, чтоб клин вбить в конгломерат. — Тю, так знамо дело, пираты им выгодны! — подтвердил бородатый. — Корабли грабят, висельники энти. Торговля на спад, а у нас налоги растут. Верхушка-то свою выгоду всегда получит, не чужих, так своих, ровно овец, стрижёт. Ещё эти своими торговыми эмбаргами давят. Но воевать не будут, нет. Не выдюжат. Умное слово «эмбарго» бородач произнёс едва не по слогам, явно красуясь образованностью перед собеседниками. Алекс держалась изо всех сил, чтобы не встрять в чужой разговор. Про давний вялотекущий политический конфликт Вендана и Иц-Кармаша она во время своего «экспресс-курса по знакомству с миром» тоже почитала, провела аналогии с земным и могла уверенно подтвердить, что открытой войны не будет: всё ограничится санкциями, причём вводить их Иц-Кармаш, безосновательно считающий себя местным «мировым жандармом», будет до определённого предела. Но бородач, заметивший, как жадно она прислушивается к спору, гостеприимно махнул рукой, приглашая за стол. — Парень, иди к нам, — позвал он. — Вижу, греешь уши, так скажи, чего думаешь-то. Может, слышал чего. К нам-то сюда новости с опозданием приходят. Вернувшийся Рауль от самой двери услышал звонкий голос Беса, вовсю рассуждающего о том, почему Иц-Кармаш не решится на открытый вооружённый конфликт с Венданом и не будет вводить максимально болезненных запретов. — Смотрите, уважаемые, вариант с жёсткими санкциями в отношении Вендана кажется сладким и гладким, — вольготно откинувшись на спинку стула, заявил оруженосец, успевший за несколько минут стать центром всеобщего внимания. — А если копнуть глубже, выясняется куча неприятных вещей. Начнём с того, что это пусть и серьёзный, но не критичный удар по экономике конгломерата. Зато после его нанесения давить Иц-Кармашу будет уже нечем. Дальше — только война. А почему королевство на это не пойдёт, я уже объяснял. — Получат промеж рогов и уползут, — кивнул бородатый. — В принципе, да, — согласилась Αлекс, сидевшая спиной к двери и потому не заметившая возвращения сеньора. — Слишком велик риск. Дальше. История показывает, что любое внешнее давление на Вендан приводит к укреплению позиций власти внутри конгломерата. Проще говоря, свои привычные власти — это зло знакомое, а будет ли лучше при новых — неизвестно. Из этого следует, что даже при самых высоких налогах народ не взбунтуется. Наоборот, сплотится и мобилизуется, чтоб с вилами в руках защищать своё. Конгломерат самодостаточен, еда у вас своя, даже с излишком, оружия хватает, маги и воины сильные. А любая страна, живущая в таком режиме, демонски опасный и неприятный сосед. Она замолчала на несколько секунд, отхлебнула чай, промачивая пересохшее горло. Притихшие мужики смотрели на неё, как на явившегося с откровениями Мессию. Того самого святого Джелла, упоминание которого Αлекс периодически слышала в чужих разговорах. Но кто это такой, она так и не поняла. Да и не стремилась вникнуть в тонкости чужой религии. Святой — и бог с ним. Любой бог.