— Взгляд представителя легальной власти, ее носителя, который, по определению, может существовать только гласно, во всеуслышание заявляя о своих полномочиях. А жизнь, как выяснилось, куда как сложнее и многообразнее. Я, честно скажу, даже не представлял себе. — Но ведь нельзя же до конца дней скрываться? Это же не жизнь, а жмурки какие-то. — А кто тебе сказал, что я скрываюсь? Я живу вполне открыто и даже законно. Меня же никто не ищет. Пришлось, правда, сменить фамилию и биографию, но это пустяки, хотя первое время, признаюсь, испытывал дискомфорт. — Ну а деньги? — с объяснимым интересом спросил Олег. — Научился зарабатывать. Жизнь, братишка, — она лучший учитель. — То есть ты доволен? — Не сказать, что на все сто. Но лучше, чем гнить с червяками за компанию. — Да уж, — отозвался Олег, думая о своем. Потом встрепенулся. — Слушай, а кто тебя хотел изничтожить? — Расквитаться хочешь? — Хочу! — не раздумывая, выпалил Олег. И добавил: — Очень хочу. Брат посмотрел на него оценивающим взглядом. Было в этом взгляде что-то отцовское. Тот так смотрел на сыновей, когда они что-то обещали или набедокурили. По молодости, помнится, этот его взгляд пронизывал до костей и врать при этом не было совершенно никакой возможности. Олег даже почувствовал неприятный холодок между лопаток, словно в Витьку на несколько секунд вселился дух покойного отца и посмотрел на него с того света. Неприятно. — Ну что же, скажу, — задумчиво проговорил Виктор, шаркая по столу полупустой сигаретной пачкой. — Прекрати, — попросил Олег. — На нервы действует. — Ага… В общем, только не падай в обморок. Есть очень уверенное мнение, что это дело рук нашего дорогого начальства. — Чего?! — Того самого! Того, кто прикрывает наркоту, которая течет через наш славный город полноводной рекой. — Ты это точно знаешь? — В моем положении живого покойника есть не только плюсы, но и очевидные минусы. Я, например, не могу позвонить никому из своих ребят и задать им пару вопросов. Будь у меня соответствующие ответы — я бы спал спокойнее. Во всяком случае, знал бы точно больше. А пока только подозрения. — Ну а те… Гаишник тот, хотя бы. Если его хорошенько прижать, то расскажет. А там вытянем ниточку. А? — Вытянем, говоришь? — Сто процентов! — с жаром подтвердил Олег. Виктор опять одарил его отцовским взглядом, но на этот раз он длился всего мгновение. — Не получится уже, — сообщил он с заметным сожалением. И Олег, до того как успел открыть рот и задать очередной вопрос, понял, что имел в виду брат. Нет больше того гаишника. То есть тело, может быть, где-то и есть, но уже неодушевленное. Может быть, именно за этим и ездил Виктор в их родной город. Они помолчали. Олег посмотрел на недопитую бутылку водки, но желания пить не возникло. Что-то изменилось в нем и окружающем его мире. — И что делать будем? — спросил он. — Идеи есть? — Думать. Будем анализировать, сравнивать факты и делать выводы. А ты, кстати, чего в Москву-то поехал? И кто тебе хвоста навесил? — Смеяться будешь, — усмехнулся Олег. Сейчас он не мог себя видеть, но Виктор с изумлением увидел, что его брат, внешне не похожий на их отца, вдруг приобрел с этой ухмылкой его черты. — Пирога помнишь? — Мишку-то? Конечно. — Вот он меня нанял, чтобы я одного кавказца нашел. Тут, блин, в Москве. Я же теперь безработный, понимаешь, — сказал он, не слишком удачно пародируя интонацию бывшего Президента России. Минут пятнадцать он рассказывал о том, что ему довелось пережить и увидеть за последние несколько месяцев. Когда он замолчал, Виктор сказал: — Я вот никогда особенно не верил в теорию, что близнецы, даже если они разлучены, проживают очень похожую жизнь и даже болеют одними и теми же болезнями и примерно в одно и то же время. Женятся, разводятся и прочее. А вот теперь слушаю тебя и удивляюсь. Оба, можно сказать, похоронены заживо. Оба в прошлом менты, и оба же снюхались с криминалом. Вот и не верь после этого в теории. — Да уж. — И где ты думаешь этого Атаби искать? — Не знаю, — пожал плечами Олег. — Есть у меня контакт — Пирог дал. Сегодня надо связаться. А может, плюнуть, а? Мы теперь вместе. Аленку поищем. — А чего ее искать? Она со мной. — Чего ж ты молчал?! Где она?! — оживился Олег. — Тут, в соседнем подъезде, одна тетка живет. Я ее вроде как нянькой нанял. Плачу помаленьку, а она присматривает, когда я в командировки уезжаю. Отец, понимаешь, одиночка, а за ребенком глаз нужен. Опять же постирать, поесть приготовить. — Ну ты даешь!! Пошли за ней. Я тут уже целый розыск организовал. Так это ты ее вроде как удочерил? — начал кое-что понимать Олег. — Лихо! — Почему «вроде как»? По документам именно так. Ладно, не суетись. Попозже придет. Давай сначала наши дела закончим. Чертенка этого, думаю, найти надо. — Да на кой он мне теперь нужен! — Он мне нужен! — отрезал Виктор. — Даже не он сам, а его родственники. — Зачем? — А кто, ты считаешь, у нас перевалкой наркоты занимается? — Они?! — удивился Олег. Он был довольно далек от проблем торговли наркотиками, и его поразило, что имя крупнейших, если верить брату, наркоторговцев он называет с такой легкостью. — Именно. Это с их подачи устроили ту аварию. — Оп-па! — воскликнул он. — Вот так-то. Уж больно близко я к ним подобрался. Еще немного — и мог бы взять за причинное место. Олег потер ладонью подбородок. Обилие обрушившейся на него информации сначала смутило, почти погребло его. Теперь же она начала выстраиваться в некую систему, из которой уже можно было делать выводы. — А знаешь, похоже, ты прав. Меня, кажется, тоже хотели стереть с горизонта. Испугались волки, что я начну землю носом рыть. Сначала кавказцам продали, а потом из ментуры поперли. В общем, есть, мне кажется, ниточка, за которую мы дернем. Дернем так, что мало не покажется. — Погоди, не горячись. Тут кавалерийским наскоком ничего не решишь. Действовать нужно аккуратно, можно сказать по-пластунски. Без лишнего шума. И так уже… — Виктор проглотил конец фразы, огорченно махнув рукой. — В общем, давай, встречайся с тем типом, которого тебе Пирог дал. Он уже, наверное, дергаться начал. Не хватало, чтобы на тебя охоту объявили. — А дальше что? — Есть соображение. И тут нам Пирог может помочь. Но мы ему не скажем пока, что записали его в помощники. Пирог С самого утра у него начался какой-то сумасшедший день. Сначала его разбудил рев сигнализации под окном. Проснувшись, он ждал, что хозяин разбушевавшегося авто выключит наконец свою сирену. Прошла минута, две, пять, а сигнализация все орала. Поняв, что заснуть больше не удастся, Пирог вскочил с кровати и подошел к окну, решив выяснить, что за дурак разбудил его, да и весь дом тоже. Может, стоит направить к нему пару ребят, чтобы объяснили лоху, что около этого дома машины не воруют и вообще не надо ставить на тачку пароходную сирену, здесь не Тихий океан и по ночам слышно даже шаги прохожих, а не то что сигнализацию. Орал и мигал всеми фарами и габаритами незнакомый красный «москвич». И не было никаких признаков того, что он скоро заткнется. С минуту посмотрев на него из-за занавески, Мишка решил не ввязываться. Может, какой-нибудь хитрован решил выманить его и подловить на этом деле. Вместо этого он по телефону велел невыспавшемуся телохранителю, жившему в доме напротив, присмотреться к «москвичу» и его хозяину, а сам пошел в ванну смывать под душем остатки сна. Когда он вышел, облачившись в толстый махровый халат, пронзительный ор за окном прекратился, зато, не переставая, звонил телефон. Он схватил трубку и услышал довольный голос телохранителя, который на этот раз вполне бодро доложил, что дело сделано и с хозяином гнусной тачки проведена разъяснительная беседа. Пирог подумал, что этим звонком, на первый взгляд вполне объяснимым и правильным, зарвавшийся парнишка решил совершить свою маленькую месть. Ну он ему покажет! И велел телохранителю собираться, чтобы через полчаса выезжать. Не торопясь, выпил кофе, оделся, посмотрел по телевизору новости и в итоге вышел из квартиры с опозданием минут на десять. Примеченного им нарушителя тишины видно не было. Похоже, разъяснительная беседа была очень убедительной. Но спрашивать по этому поводу не стал, а буркнул, чтобы ехали к спорткомплексу. В последнее время ему реже, чем хотелось, удавалось вырваться в тренажерный зал, бывший некогда его любимым местом. Это была одна из первых точек, которой он сделал крышу. Тут регулярно качались многие из его пацанов и сам он любил попотеть на станках, со стороны похожих на абстрактные скульптуры обдолбанного авангардиста. Но зал, в последние годы открывавшийся ранним утром специально для того, чтобы люди могли сюда попасть до работы, поднабраться сил и оставить в кассе немножко денег, оказался закрытым. Это был неприятный сюрприз. Пришлось потратить полчаса, чтобы узнать, что зал не работает уже третий день из-за того, что нагрянувшая на него проверка налоговой инспекции обнаружила какие-то нарушения и до их устранения приостановила деятельность. Пирог рассвирепел. Это что еще за мура? И почему он узнает об этом в последнюю очередь? Он Миша Пирог или шавка последняя?! Пришлось ехать за город, на дачу к директрисе небольшого ТОО, за которым числился тренажерный зал. Телефона на даче не было, ее мобильный не отвечал, и он вынужден к ней тащиться, хотя та сама должна была отзвонить сразу же после того, как заперла зал на ключ. Или даже раньше. Дачка была так себе — небольшой двухэтажный домишко из бруса и легкий металлический гараж, окруженные щелястым забором в человеческий рост. Борька-телохранитель минут десять молотил руками и ногами в ворота, пока всклокоченная и перепуганная хозяйка в наспех надетом линялом спортивном костюме открыла калитку. Увидев Пирога, не слишком хорошо изобразила радостное удивление, но в дом приглашать не спешила. Мужа у нее не было, детей тоже, значит, любовник. Но Мишке было наплевать на ее постельные дела, и он без спросу и приглашения первым прошел по дощатой дорожке и поднялся на крыльцо. Хозяйка испуганно семенила следом, шлепая по доскам каблуками стоптанных туфель и на ходу поправляя растрепанную прическу. Все оказалось просто как правда. В зал повадилось ходить налоговое начальство, желавшее, по понятным причинам, получать порцию здоровья бесплатно. Бизнес на спорте далеко не процветал, и директриса полезла в бутылку — и вот итог. К тому же, как решил Пирог, находившаяся в последней поре женского цветения дамочка решила воспользоваться нежданными каникулами и завалилась на дачку с мужичком, который удовлетворяет ее тут вторые сутки напролет, и она совсем потеряла голову. Обругав ее, наказал зал открыть сегодня же, а впредь с начальством не ссориться. На прощанье пообещал подкинуть ей хороших клиентов, подумав, что кое-кому из бизнесменов совсем не помешает сбросить лишний жирок и подкачать мышцы. Это в конце концов всем пойдет только на пользу. Возвращаясь в город, они увидели жуткую аварию. Подержанный «опель» влетел под кузов грузовика с бетонными плитами и тот, очевидно, протащил легковушку за собой, а точнее, под собой, десятка два метров. Грузовику, понятное дело, почти ничего, а «опель», марка которого угадывалась только по эмблеме фирмы на покореженном багажнике, превратился в груду железа, из которого на асфальт натекла небольшая лужица крови. Неприятное зрелище, и потому совершенно непонятно, для чего вокруг трутся несколько мужиков и что они собираются делать или хотя бы желают увидеть. У самого Пирога такие картины никакого интереса не вызывали. Только отвращение. А тут еще Борька заныл, что надо бы пройти техосмотр, что-то тормоза ему в последнее время не нравятся, да и резину пора бы поменять. Пришлось спустить на него полкана в том смысле, что о своих проблемах нужно думать заранее, а не тогда, когда увидишь вот такую подсказку на дороге. А в довершение ко всему по приезде в клуб, где он собирался позавтракать, узнал, что вчера поздно вечером, а точнее говоря, уже ночью, двое каких-то залетных, не знакомых со здешними раскладами, устроили тут мордобой с битьем посуды и крушением мебели. Ребята их, конечно, скрутили и деньги за ущерб вытрясли, и даже сверх того, но отдых для клиентов был испорчен и многие ушли, так что в сумме выручка оказалась меньше обычной. Это, конечно, пустяк, не заслуживающая внимания мелочь, но за это утро набралось достаточно отрицательных эмоций для того, чтобы на весь день испортить настроение. Он заканчивал свой завтрак, когда у него в кармане противно затренькал мобильник. Ну что за омерзительный звук! Он с неохотой поднес его к уху, чувствуя накатывающую на него сонливость, — недосып уже давал себя знать. Звонил Колька Шур из Москвы. Может, хоть у этого хорошие новости. — Слушай, Миш, — с блатной растяжечкой в голосе сказал Шур, когда они закончили с приветствиями. — Я все жду тут твоего человека.