Как оказалось, Шур обосновался в Москве в небольшой однокомнатной квартирке, расположенной на третьем этаже двенадцатиэтажной башни в районе Нахимовского проспекта. Если тут и бывали женщины, то только для использования на разложенном диване с не слишком чистым бельем. В квартире царил беспорядок, свидетельствовавший о том, что Шур не отличался любовью к чистоте. Треть площади открытого, без остекления, балкона занимали пустые бутылки, часть которых успела обрасти налетом жирной темной пыли. Пепельницы на кухне и в комнате полны окурков, в углу ванной валялась куча грязного белья, источавшего характерный запах, на стульях развешена одежда, на полу пыль и следы сигаретного пепла, в тарелке на кухонном столе следы утренней яичницы, хотелось верить, что сегодняшней. В общем, это была классическая берлога мужчины-одиночки, не привыкшего заботиться о чистоте и не обращавшего внимания на бардак вокруг себя. Может, это было привычкой, а может, неким атрибутом свободного стиля жизни. По отношению к Кольке Шуру применять понятие «богемный» было как-то невпопад, неуместно — настолько он не соответствовал этому, но чем черт не шутит. Может, в душе он был поэтом. Олег встречал таких парней, которые с виду круче американских горок, а потихоньку, для себя, сочиняют стишки или акварельки рисуют, втайне мечтая посвятить свою жизнь подобной ерунде. Может, и этот тоже — подпольный романтик. Для ночевки они устроились порознь. Своим диваном Колька делиться не стал, а для Олега притащил из кладовки свернутый в рулон матрас с одеялом и подушкой и комплект постельного белья, как ни странно свежего, в пакете из прачечной. Похоже, матрасом этим пользовались многократно. Наверное, к Шуру частенько наезжали гости, и он, решив не тратиться на мебель, обзавелся вот таким удобством, которое вряд ли располагало к долгому гостеванию. Шур дважды по телефону разговаривал с Пирогом, и тот дважды велел ждать. Поужинали жареной картошкой и вареными сосисками, посмотрели по телевизору футбол и легли спать рано, часов в девять. Шур предлагал перекинуться в картишки, но Олег рассудил, что нужно воспользоваться моментом и отдохнуть. Он просто кожей чувствовал, что дело движется к развязке. Не исключено, конечно, что это был просто эффект расшатанных нервов, но он предпочел довериться собственным ощущениям. Тем более что по его нынешним меркам ужин Шура был более чем скромен, и, чтобы заглушить неудовлетворенное чувство голода, он решил обмануть организм сном. И, как вскоре выяснилось, оказался прав. Раздавшийся среди ночи звонок разбудил обоих. Шур, сев по-турецки на своем видавшем виде диване, отвечал коротко: «Ага… Понял… Усек… Все сделаю… Прямо сейчас… Лады…» Потом посмотрел на лежавшего, опершись на локоть, Самсона и возбужденно сказал: — Ну, братишка, дело пошло. — Что случилось? — Один из лаврушников выехал в Москву. За ним наши парни присматривают. — Что делаем? — А что? Ты отдыхай, а я поеду его встречать. — По-моему, Пирог сказал нам дейстовать вместе. — Олег лег на спину и посмотрел в потолок, освещенный близко стоявшим уличным фонарем. — Или ты теперь за него решаешь, а? — А тебе-то что? Или сильно хочется поучаствовать? На премию рассчитываешь? — Бабки мне, само собой, не помешают, — рассудительно ответил Олег. — Только еще больше мне не хочется от Мишки пулю по старой дружбе получить. — Ты давно его знаешь? — живо спросил Шур. — С детства. Так что решай прямо сейчас и, если не берешь меня, звони Пирогу. Мне потом разборы ни к чему. И так проблем хватает. — Ну а если пострелять придется? Ты как? — Радости, конечно, мало. Что тут говорить. Но не впервой. Только с моей пукалкой… — не договорив, Олег пожал плечами. Дураку должно быть понятно, что с той самоделкой, что есть у него, в серьезное дело соваться не стоит. — Ну если ты такой герой… Лады. А ствол я тебе найду. Погнали. Колька, как подпружиненный, соскочил с кровати и, судя по его дальнейшим действиям, они были отработаны до автоматизма. Быстро оделся, рванувшись в кухню, включил электрический чайник. Следующий рывок — в ванную, где он побрился и почистил зубы. К этому времени чайник уже вскипел, и Шур, вернувшийся на кухню, заварил растворимого кофе, щедро сыпля его в разномастные чашки прямо из банки. Олег, несколько отвыкший от тревожной спешки, успевал за ним с трудом да еще и затеял собирать предоставленное хозяином ложе. — Брось! — крикнул Шур из ванной. — Потом уберешь. Время! Олег послушался. Все — как в армии. Если подъем по тревоге, то тут уже не до постели. Но если Шур так спешит, то тогда получается, что Ибрагимов уже в Москве либо на подходе. Или они решили перехватить его по дороге? Нужно было еще улучить момент, чтобы известить Виктора. Как — этого он пока не знал. Из дому они вышли бодрым шагом спешивших на работу людей. На платной стоянке, расположенной в полукилометре от дома, у Шура оказалась машина — не очень новый БМВ черного цвета. — Ну как? — с заметным бахвальством спросил Шур, когда они подошли к автомобилю. — Ничего машинка. Только уж очень приметная. — Что ты мне предлагаешь? На «запорожце» ездить? Олег решил не продолжать этот бессмысленный разговор, который ни к чему, кроме взаимного раздражения, привести не может. Все равно другой машины у Шура нет. Ну не такси же теперь брать, в самом деле. — А что со стволом? — напомнил он. — Сейчас. Нужно заскочить в одно местечко. Местечком оказалась стройка неподалеку, куда они проехали дворами. Только позже Олег сообразил, что от дома, где снимал квартиру Шур, до нее было даже ближе, чем до стоянки, так что в случае необходимости тот мог быстро добежать до тайника и взять оружие. Оставив Олега сидеть в машине, Колька нырнул под опущенный шлагбаум и, свернув за забор, исчез из виду. Вернулся минут через пять с заметно отягощенными карманами. — Держи, — положил он на колени Олега тяжелый сверток, уложенный в полиэтиленовый пакет. Дождался, пока он его распакует и спросил: — Знакома такая штучка? Олег с удивлением смотрел на пистолет в своих руках. Он ему казался знакомым с детства, с фильмов про войну и фашистов. Рукоятка слегка выгнута вперед, почти круглая, предохранительная скоба вокруг спускового крючка. Только ствол казался толще и тяжелее, чем у тех, из кино, и мушка не круглая, а какая-то угловатая. — «Парабеллум». — «Маузер-парабеллум», — поправил Шур. — Классная штука. У одного черта за долги отобрали. Девять миллиметров, магазин на восемь патронов. — А запасного нет? — поинтересовался Олег, знакомясь с оружием. — Зачем тебе? Если этих не хватит, то пиши пропало. Это только в кино успевают перезарядить. А тут — чпок-чпок, и уноси ноги. — Проверить бы, — с сомнением проговорил Олег. Пользоваться непристреленным оружием было опасно. — Ага! Сейчас в тир поедем, с тренером посоветуемся. Да? — Ладно, не кипятись. Это я так сказал. А у тебя что? — У меня попроще. Шур развернул тряпицу и достал до боли знакомый ПМ. Олег поменялся бы с радостью, но даже заикаться об этом не стал — бесполезно. Трогая холодный металл пистолета, он понял, что тот хранился не в помещении, во всяком случае, не в отапливаемом помещении. Это была не слишком сильная зацепка для поиска тайника, который к тому же мог быть уже пустым. Да и нужды в том большой не было — искать его. Отметил этот факт — скорее по привычке, автоматически. — Ну, куда теперь? — Сейчас узнаем, — ответил Колька, доставая из кармана телефон. — А пушку сунь пока под сиденье. Не ровен час, менты тормознут и обшаривать начнут. — Если обыщут, то и там найдут. — Там хоть отбрехаться можно. Да и не полезут без причины. На, оботри и сложи в один пакет. И пугач свой не забудь. Не хватало нам из-за него вляпаться. Потом он позвонил какому-то Борису, узнал, где он и когда ждать в гости, после чего сразу же перезвонил Пирогу. — Шмаль на подходе к Москве. Выезжаем навстречу. Постараемся перехватить его около кольцевой. Что ответил Пирог, Олегу слышно не было, но говорил тот с полминуты, и Шур в ответ только сосредоточенно кивал. Наверное, это были инструкции. Выехав за пределы Москвы и удачно миновав милицейский пост, они некоторое время ехали по шоссе, потом Шур развернулся обратно и, выбрав место на обочине, остановился так, чтобы и проезжающие машины можно было рассмотреть и без промедления вклиниться в набирающий с каждой минутой силу автомобильный поток. Ждать пришлось с полчаса, когда снова зазвонил телефон. — Да! — крикнул в микрофон начавший заметно нервничать Шур, до этого мучивший радиоприемник, прыгая с одной станции на другую. — Я, Боря, я! Ты где? Мы ждем тебя. Скоро увидимся. Какая у них тачка? Ага! Все понял. Не надо. Я тебе сам ручкой сделаю. Все. Давай. Закончив разговор, Шур только что лбом не впечатался в ветровое стекло, рассматривая дорогу перед собой и цепляя взглядом каждую машину. — Что ищем? — спросил слегка уязвленный Олег — напарник мог бы это сообщить и без подсказки. — «Фольксваген». Темный. За ним метрах в тридцати Шмаль на «семехе». Олег первым увидел тот «фольксваген». На самом деле ему просто повезло — свет фар встречной машины на секунду высветил знакомую эмблему фирмы и хоть и грязный, но читаемый номерной знак с цифровым обозначением его родного района. Но все равно он был доволен — хоть в малости, а утер нос выпендрежистому Шуру, так что тот не будет его заносчиво задирать. После выкрика: «Вот он!» — Шур вывел свой БМВ на дорогу и пристроился за машиной Ибрагимова. Минуту спустя с ними поравнялись «жигули» седьмой модели с молодым парнем за рулем, лицо которого показалось Олегу смутно знакомым. Шур коротко посмотрел в его сторону и сделал жест а-ля Брежнев на трибуне мавзолея Ленина. Тот улыбнулся в ответ и отстал. Для квалифицированной слежки в городских условиях у Кольки Шура оказалось маловато навыков и терпения. Олегу то и дело приходилось его сдерживать, слыша в ответ далеко не лестные замечания типа «не учи отца». Но было ясно, что без Олега он быстренько бы засветился, целуя своим передним бампером багажник «фольксвагена». Когда около метро Ибрагимов вышел из машины, Олег, выскочив за ним, сумел хорошенько его рассмотреть. Разговора, а точнее двух, толком не услышал, но рассмотрел вполне. Лет сорока или чуть меньше, одет хорошо, дорого, держится уверенно, даже солидно, похож больше не на кавказца, а на еврея. Встретив такого на улице, Олег, скорее всего, решил бы именно так. Никаких усов и черных рубашек, непременных атрибутов южан-рыночников, хотя там больше азербайджанцев, чем ингушей. Но и на чеченцев, своих ближайших братьев по крови, на которых Олег имел возможность насмотреться вдоволь, до отрыжки, тоже не очень похож. Не то чтобы совсем другой тип лица, но нечто неуловимое в сочетании с иной манерой одеваться делало его внешне больше семитом, чем кавказцем. Потом они, меняясь местами с парнем на «семерке», следили за «фольком», координируя свои действия по телефону, пока машина с Ибрагимовым не въехала в большие металлические, явно заводские, ворота с нарисованным на них знаком ограничения скорости в пять километров. — Ждем, — констатировал Шур, с облегчением откидываясь на сиденье. С непривычки он явно устал от слежки. — Может, за ним сходить? Посмотреть — как и что? — Сходи. Только как ты туда попадешь? Через забор сиганешь? Давай! Глядишь — и пристрелят там тебя. Ничего не говоря, Олег вылез из салона и пошел к большому бетонному козырьку, под которым должна была находиться проходная. Не торопясь, прошел через стеклянные двери и, коротко осмотревшись, направился к висевшему на стене местному телефону, около которого белел листок с четырехзначными телефонами фирм, арендовавших здесь площади. Названия все незнакомые. Чем занимаются, тоже не понять. Наконец он нашел чудную абревиатуру с приставкой «банк». Набрал номер и сказал откликнувшемуся девичьему голосу: — Я вам звонил некоторое время назад. Хочу ознакомиться с условиями открытия у вас счета. Могу я к вам подняться? — Да, конечно. Как ваша фамилия? Я сейчас перезвоню на вахту, и вас пропустят. Все оказалось даже проще, чем он думал. Пройдя через вертушку вахтера, он решил не терять времени на визит в банк и сразу заняться Ибрагимовым. Поплутав с минуту на этаже, он обнаружил дверь во внутренний двор и, выйдя, почти сразу увидел знакомую иномарку, около которой стояли и курили двое мужчин характерной наружности. От неожиданности он едва не замер столбом, но, справившись с замешательством, прошагал мимо с замкнутым лицом спешащего по делам человека, которому недосуг глазеть на каждого встречного. Минут через пять интенсивных поисков и осторожных расспросов он нашел то, что искал: второй выезд с территории. И поспешил обратно.