Шур выслушал его доклад со скептической ухмылкой много понимающего в жизни человека. — Ну ты прямо шпион, Самсон. От тебя не скроешься. — Так мы будем перекрывать второй выезд? — настойчиво спросил Олег, глядя на него в упор. — Или мне Пирогу надо звонить? — А ты ябеда, а? — Короче! — Да ладно, поехали, — делая вид, что ему все равно, вяло согласился Шур. Как бы он ни хорохорился, а Пирога он боялся, и, надо полагать, не без оснований. В который раз за последний час позвонив Шмалю, он строго сказал, чтобы тот пас эти ворота, а они поедут сечь с другой стороны, добавив, чтобы в случае чего тот сразу дал знать. Олег испытал чувство мстительного торжества, когда минут сорок спустя, заполненных раздраженными и язвительными репликами Шура, от которых хотелось дать ему по голове, «фольксваген» выехал из тех, вторых, найденных им ворот. — Едет, курва, — удивленно проговорил Колька. И добавил, обращаясь к Олегу: — Повезло тебе. — Тебе, я думаю, не меньше. Дай телефон. Я позвоню и скажу, что мы его ведем. Пускай Шмаль к нам двигает. Ему сейчас было очень важно завладеть трубкой. Момент для этого был самый подходящий. Занятый управлением машиной и пристыженный, Шур не возражал и не потребовал мобильник обратно, когда Олег закончил по нему разговаривать. Пока Шмаль догонял их, не слишком успешно маневрируя по плохо знакомым ему улицам, вести слежку было сложно. Расстояние пришлось держать предельное, так что пару раз они едва не потеряли «фольксваген» из виду. На их счастье Ибрагимов либо не спешил, либо его водитель осторожничал на столичных дорогах, стараясь не нарушать правил. Если это так, то можно только поаплодировать его аккуратности и предусмотрительности; в иной ситуации лучшей формой спешки является именно неторопливость, потому что даже самый незначительный дорожный инцидент времени отнимет больше, чем можно будет нагнать даже рекордно-скоростной ездой. Издали наблюдая за слишком неторопливым передвижением объекта слежки, Олег подумал, что не исключен вариант попытки Ибрагимова и его людей обнаружить возможный хвост, то есть их. Но говорить этого вслух не стал, Шур и без того заметно тяготился доставшейся ему ролью неразумного и недальновидного исполнителя. К счастью, ехать пришлось относительно недалеко, и «семерка» Шмаля нагнала их тогда, когда «фольксваген» уже въехал на территорию хладокомбината, о чем сообщала надпись из больших металлических букв над воротами, выкрашенными в буро-красный цвет. Шур не слишком удачно припарковал машину на дальнем конце стоянки, откуда ворота хоть и просматривались, но в случае необходимости совершать быстрый маневр можно было потерять неоправданно много времени. Олег, щадя его самолюбие, и на этот раз не стал делать замечание. Это была ошибка, которая впоследствии может обойтись довольно дорого. «Семерка» остановилась рядом, и они устроили короткое совещание, не покидая машин, а только опустив боковые стекла. — Какие идеи, пацаны? — бодро спросил Шур, беря инициативу в свои руки, но, наученный недавним горьким опытом, не спешил высказываться первым, справедливо опасаясь попасть впросак. — Может, подождать? — спросил Шмаль. Вид у него был уставший. Ясно, парень всю ночь не спал и теперь ему ничего так не хочется, как покоя и возможности хоть немного вздремнуть. — Давайте я схожу разведаю, — предложил Олег. — В случае чего звякните мне, и я мигом вернусь. — Он потряс зажатым в руке мобильником. — Ну сходи, — великодушно разрешил Шур. Вроде как разумный родитель позволяет своему не в меру резвому дитяти немного пошалить под его присмотром, лишь бы тот не капризничал. Олег кивнул, пропуская насмешку мимо ушей, и добавил: — Возьму-ка я с собой артиллерию. Мало ли что. — Конечно. Дело такое, — снова ернически прокомментировал Шур, за его спиной подмигнув мало что понимавшему в их отношениях Шмалю, ухмыльнувшемуся в ответ. Сунув в карманы оба пистолета — трофейный и выданный в пользование, Олег, взяв в руку мобильный телефон, направился к проходной. Шур со своими подколками и покровительственным тоном начал ему действовать на нервы. Лучшее для него определение — самоуверенный дурак. Не клинический идиот, не недоумок от рождения, а такой вот выращенный тип человека, которому ну просто обязательно нужно сесть на шею другому, унизить, а самому покрасоваться при этом. И ведь не понимает, точнее говоря, не хочет понимать, что немного времени спустя от того, на ком он оттачивает свое остроумие, на ком пытается сорвать свои неудачи, может зависеть его жизнь. Ведь взял же он из тайника оружие. Значит, предполагает возможную стрельбу. Идя к проходной, Олег, раздраженно сплюнул в сторону. Боже мой! И с такими людьми ему приходится иметь дело! Его всегдашнее не слишком высокое мнение о парнях, ушедших в криминал, сейчас в очередной раз подтвердилось. Войдя в темноватую проходную, он отошел в сторону и набрал телефон Виктора. — Мы на хладокомбинате. Сюда заехал один из братьев. К нам прибыла подмога, и мы ждем снаружи. — Мясо привезли? — оживился Виктор. — Не видел еще. Сейчас хочу посмотреть. — Осторожнее там. Они не шутят. — Да знаю я. — Нет, не знаешь! Не суйся в пекло. Я буду там минут через тридцать. Обязательно меня дождись! Понял? — Понял-понял. Все, пока. Олег сунулся к вахтерше, одетой в синюю форменную телогрейку тетке с пуховым платком на голове и красным от постоянного сквозняка носом, но преодолеть ее оказалось посложнее, чем попасть на некогда режимный завод. — Куда прешь! — без подготовки заорала она, не то подавая голосовой сигнал, не то из простой и бескорыстной любви к искусству, демонстрируя свои природные данные, по которым должны были скучать лучшие оперные сцены мира. — Мне к начальству надо. — Покажь пропуск! — Да какой пропуск… — Отойди. Дай людям дорогу! Судя по ударению на последнем слоге в слове «людям», до вершин мировой культуры у нее еще остались непройденные ступени. Олег посторонился, пропуская группу, состоявшую из трех женщин, которые и не подумали показать вахтерше какой-либо документ. Но апеллировать к этому факту явно не имело смысла. Он решил несколько видоизменить тактику. — Слушай, кончай, — грубовато сказал он. — Я тут мясо привез, и меня люди ждут. Мне нужно быстренько сдать и ехать обратно, а не с тобой тут лясы точить. Пропускай давай. — Ты мне здесь не указывай! Где документы? — В машине, — без напряжения соврал он. — С собой их таскать, что ли? — Ну вот и ехал бы через ворота. Ладно, иди. Но в последний раз! Знаешь, куда идти? — Найду! — буркнул Олег, проходя мимо нее. И уже через минуту пожалел, что так самонадеянно отказался от ее услуг по ориентации на местности. Перед ним была явно немаленькая территория, огороженная кирпичным забором. Справа трехэтажное здание, наверняка административное, а впереди один большой корпус с пандусом, за ним другой, из-за него выглядывал угол третьего. Дальше, вполне возможно, еще несколько. Ближе к забору какие-то хозпостройки, одна из которых, судя по почерневшей кирпичной трубе, котельная. Куда идти и что искать, неясно. Деловито помахивая рукой с зажатым в ней телефоном, он направился к корпусам, которые, собственно, и должны быть холодильниками. Пройдя первое строение, на стене которого была выведена огромная цифра «1», у пандуса второго он сначала увидел рефрижераторную фуру, а лишь несколько секунд спустя знакомый «фольксваген», за которым громоздилась громада джипа. Подойдя ближе, он увидел, что разгрузка мяса уже началась и за ней наблюдает стоявший немного в отдалении Ибрагимов, окруженный несколькими людьми. Эта картина помешала ему своевременно заметить приближавшиеся на большой скорости машины, явно нарушавшие существующий для подобных территорий скоростной режим. Атби Он сразу узнал этого мужика, едва тот вышел из подъезда, несмотря даже на то, что тот низко надвинул кепку, шел, наклонив голову, рассматривая асфальт под ногами, и лица его почти не было видно. Может, потому узнал, что очень хотел. Как говорят, сердцем. — Он! — жарко выдохнул Атби в ухо Вахи, хотя даже, говори он в полный голос, мужик все равно бы не услышал. — Берем? — Погоди. Давай сначала посмотрим, куда он идет. — Да какая нам разница, куда этот ишак идет? — Подождем. Это было просто чудо, но мужик подошел к воротам именно того гаража, в который он пытался заглянуть. Сердце не обманешь! — Вот теперь можно! — решил Ваха, и уже через несколько секунд его машина перекрыла выезд из гаража, где скрылся мужик в кепке. Тот еще машину не успел завести, а Атби уже вытащил его на холодный бетон и ударом ствола в зубы рассадил ему губу. — Вы что? — испугался мужик. — Как тебя звать? — спросил его Ваха, садясь на корточки. — Вам машина нужна? — Зовут как? — И… — мужик сглотнул смешавшуюся с кровью слюну. — Иван. — Молодца, Иван. Жить хочешь? — Да… То есть… Что вам нужно? Машина? Забирайте. Я никому не скажу! — таращил глаза мужик Ваня, сидя в неудобной позе на холодном полу. — В жопе мы видали твою машину! — крикнул Атби, сильнее вжимая в его щеку ствол ТТ. Ему было интересно смотреть, как от боли морщится мужик, но не смеет не только пошевелиться, но и возразить. А как бы, интересно, повел себя тот, с собакой? — Мы сейчас ее сожжем вместе с тобой. Но сначала порежем тебя на куски. Как шашлык, знаешь? — Не надо. — Жить, значит, хочешь? — спросил Ваха.