Мои пальцы разжались, и нож с грохотом упал на пол. В безумном отчаянии я схватился за голову, сознавая, что мне нужно покинуть дом. Срочно уйти. Спасаться бегством. И никогда сюда не возвращаться. Я выбежал из спальни и тотчас же понял, что уже слишком поздно. Послышался вой сирен. Мигающие огни озарили окна. Приехал полицейский наряд. Глава 11 Я встретил их у входной двери. Два коренастых сотрудника чикагской полиции стояли на пороге, патрульная машина наискосок перегородила дорогу, с включенными мигалками. Один полицейский держал руку на кобуре. Второй говорил по рации с другим нарядом, судя по всему, подъехавшим к дому сзади. Полицейский, готовый стрелять, был на шесть дюймов выше меня ростом и размерами с «Хаммер», черная кожа, тонкие усики и волосы, уложенные так, словно у него на голове была ермолка. Он смерил меня взглядом, оценивая, представляю ли я угрозу. — Сэр! С этого адреса поступил звонок на «911». Я сделал единственное, что пришло мне в голову. Я солгал: — «911»? Отсюда? Извините, должно быть, произошла ошибка. Кроме меня здесь больше никого нет, а я никуда не звонил. — Вы можете назвать свое имя, сэр? Я заколебался, и полицейский это заметил. — Дилан Моран. Полицейские переглянулись. — Так вот, сэр, именно это имя и назвал звонивший. — Мое имя? Даже не знаю, что вам сказать. Наверное, кто-то решил так пошутить. Мне приходилось слышать о подобном — знаете, шутники вызывают полицию к кому-то домой. Очень веселый розыгрыш. — Сэр, у вас есть какие-либо документы? — Конечно. Порывшись в карманах, я нашел бумажник. Вытащив из кармашка водительские права, я протянул их полицейскому. Не сомневаюсь, он заметил, что рука у меня трясется. Когда полицейский вернул мне права, я только с третьей попытки засунул их обратно в бумажник. — Мистер Моран, мы бы хотели заглянуть к вам в дом. — Понимаю, вы просто выполняете свою работу. Но я не знаю ни о каком звонке в «911», и, боюсь, я не готов позволить полиции обыскивать мой дом без каких-либо причин. Сожалею. Я увидел, что полицейский заглядывает мне через плечо в открытую дверь, несомненно, стараясь найти какой-нибудь предлог, который позволит ему войти в дом без моего разрешения. Затем бросил взгляд на лестницу, ведущую наверх. — На втором этаже еще одна квартира? — Да. Там живет мой дедушка. Эдгар Моран. — Мы хотели бы поговорить с ним, — сказал полицейский. — Понимаете, ему девяносто четыре года, здоровье у него неважное, так что я бы предпочел, чтобы вы его не беспокоили. Как я уже сказал, все это — какая-то глупая шутка. — Шутка, — повторил полицейский, тщательно пережевывая это слово. — Совершенно верно. — Звонивший сказал, что его зовут Дилан Моран и он готов сознаться в убийстве. На шутку это не похоже. У меня не вызвало труда изобразить ярость, потому что я действительно пришел в ярость. К которой примешивалось отчаяние, вызванное тем, что мир, в котором я находился, ускользал от меня. — Ну, это уже просто какой-то бред! Я не убийца. Очевидно, я никогда не позвоню в полицию и не наговорю такого! Полицейский помолчал. Он мне не поверил, но также у него не было ничего, что подтверждало бы звонок по «911». С другой стороны, окровавленный нож по-прежнему валялся на полу в спальне, и я не собирался впускать полицейских в дом, чтобы они его нашли. — Мистер Моран, с какой стати кому бы то ни было обвинять вас в таком преступлении? Это очень серьезное дело. — Я понятия не имею. Я могу вам только сказать, что это был не я и это неправда. Я постарался скрыть свое нетерпение. Мне нужно было выпроводить полицию, и тогда я смогу забрать нож и придумать, как от него избавиться. Можно будет тщательно протереть всю квартиру — мало ли какие улики оставил мой двойник? Патрульные нервно переглянулись. Я видел — они гадают, не совершили ли ошибку, однако моя надежда на то, что они оставят меня в покое, оказалась недолгой. На улице появился серый седан, остановившийся рядом с патрульной машиной. Из машины вышел высокий тощий мужчина лет шестидесяти, захвативший с заднего сиденья пухлый кожаный портфель. Он был в мешковатой белой рубашке и мятых коричневых брюках, и я разглядел блеснувший у него на ремне полицейский значок. Его растрепанные редеющие седые волосы напоминали птичье гнездо, лицо с запавшими глазами и ввалившимися щеками напоминало лицо мертвеца. В целом у него был такой вид, будто ему нужно было лежать в больнице, а не разгуливать по чикагским улицам. Однако, когда мужчина подошел ближе, его немигающие глаза впились в меня ястребиным взором, а губы скривились в едва заметной усмешке. — Ребята, дальше этим займусь я, — сказал он патрульным. — Но вы задержитесь здесь, хорошо? Возможно, вы мне понадобитесь. Полицейские повиновались ему, словно главарю мафиозного клана. Не сказав ни слова, они отошли к патрульной машине и остались стоять, глядя на нас. Новоприбывший протянул руку, и я ее пожал. Его рукопожатие оказалось вялым, а кожа на ощупь была сухая, словно пыль. — Мистер Моран? Я следователь Харви Бушинг. Мне хотелось бы задать вам несколько вопросов. — У меня в настоящий момент нет особого настроения говорить. — Ну, когда вы позвонили по «911», судя по вашему голосу, вам очень хотелось поговорить. — Это был не я, — сказал я. — Неужели? — Следователь Бушинг вытащил из заднего кармана телефон, нажал несколько кнопок и дал мне прослушать запись звонка, сделанного несколько минут назад. — Это не вы, да? Потому что звучит очень похоже на вас. — По-моему, этот голос вовсе не похож на мой. — Ну, я понимаю, что вы хотите сказать. Моя жена говорит, что у меня голос как у этого типа, Бена Штейна. Знаете, из кино «Феррис Бьюэллер берет выходной»? А я сам этого не слышу. Ладно, мистер Моран, штука у нас вот какая. Мой напарник сейчас получает ордер на обыск у вас дома. Я подожду его здесь, как и вон те ребята. Вы можете приглашать меня в дом или нет, но рано или поздно мы туда попадем. — Ордер на обыск? На основании ложного звонка? — И других вещей, — ответил следователь. — Каких еще? — Я с радостью вам все объясню, если вы пригласите меня в дом. — Следователь Бушинг, клянусь, это какое-то сумасшедшее недоразумение. Я никуда не звонил. — Да, это я уже слышал. Но если это недоразумение, почему бы нам его не прояснить? Потому что буду с вами абсолютно честным, мистер Моран: я здесь вовсе не из-за этого звонка. — Нет? — Нет. Я уже направлялся к вам. Видите ли, мой коллега сидел в машине чуть дальше по улице всю ночь, наблюдая за тем, когда вы вернетесь домой, если вообще вернетесь. Некоторое время назад он поднял меня с постели и сказал, что вы здесь. И затем, пока я ехал сюда из Гленвью, что я услышал по рации — сообщение о странном звонке по «911» с вашим участием. Забавное совпадение, вы не находите? Да, и поверьте мне, диспетчер «911» просто так не назовет звонок странным. — Я арестован? — Вовсе нет. Я просто хочу поговорить. — Ну, я вам уже сказал: я говорить не собираюсь. — И с этим все в порядке. Как насчет того, что говорить буду я, а вы будете слушать? — Он похлопал по портфелю. — У меня здесь кое-что такое, что вы найдете очень интересным, но лучше будет сделать это в доме. Нам не придется идти дальше ближайшего стула. Мне весной сделали операцию на бедре, и мне жутко неудобно долго стоять. Уделите мне десять минут. Как только вы захотите, чтобы я ушел, я тотчас же уйду. Я не питал никаких иллюзий. Я понимал, что следователь играет со мной, собираясь выложить все, что узнал про меня и Скотти Райана, чтобы заставить меня говорить. Если он не солгал насчет ордера, я также понимал, что меня арестуют, как только будет закончен обыск. Мне оставалось только бежать. Но я не мог бежать, поскольку мой дом был окружен полицией со всех сторон. Не сказав больше ни слова, я отступил в сторону, впуская следователя Бушинга к себе в дом. Проводив его в гостиную, я указал на диван у окна. Сам я сел на стул напротив. Я быстро оглядел комнату, убеждаясь в том, что не пропустил никаких обличающих улик. От меня не укрылось, что следователь Бушинг сделал то же самое. Затем он открыл портфель и достал фотографию Скотти Райана. — Вы знаете этого человека, мистер Моран? — Я полагал, говорить будете вы. Не я. — Конечно. Хорошо. Ну, разумеется, вы его знаете. Это мужчина, который переспал с вашей женой. Он меня заманивал. Я напрягся, поджав губы. — Это ваша жена на фотографии? — спросил следователь, указывая на полку над камином. — Да.