— Возьми их домой и покажи своей половине, а потом дай знать, на чем вы остановились. У меня перехватило дыхание. — Моей жене. — Точно. Если хочешь, я могу приступить на следующей неделе. Работы в Ок-Парке я закончу раньше срока. Я снова мысленно услышал: «Моей жене». — Дилан! — откуда-то издалека донесся голос Скотти. Моя жена, моя жена, моя жена… — Господи, дружище, ты побледнел как полотно! — Скотти, я должен идти. — Конечно. Хорошо. Сейчас я соберу эскизы и каталоги, и ты захватишь их с собой. Вставив бутылку пива ему в руку, я попятился назад. — Нет, я должен идти сейчас, — сказал я. — Прямо сейчас. — Дилан! Эй, что случилось? Но я уже выскочил на улицу. ∞ У меня раскалывалась голова. Грудь сдавило, дыхание вырывалось судорожным хрипом. Я мысленно повторял как заклинание, что все это правда, что это не сон, но не смел в это поверить. Я даже не хотел моргать, опасаясь, что если закрою глаза, то вернусь к своей прежней жизни. Я хотел, чтобы это было правдой. Я хотел этого больше всего на свете. Я никогда в жизни ни о чем так не молил. Я направился к своему дому, но мой шаг казался мне черепашьим. Я отталкивал прохожих, идущих слишком медленно, не обращая внимания на их замечания. Вскоре я перешел на бег. Обежав парк с севера, я оказался в спокойных, тенистых улочках Рэйвенсвуд-Мэнора. Добежав до Лоренс-авеню, я наконец был вынужден остановиться, судорожно глотая воздух. Отдышавшись, я пересек реку. Я находился всего в нескольких кварталах от своего дома. Теперь я больше не бежал. Я тщательно обдумывал каждый свой шаг, поскольку не знал, что застану, придя к себе домой. Здания казались теми же самыми. Я мог назвать фамилии большинства тех, кто в них жил. У меня мелькнула мысль, ведут ли они ту самую жизнь, которую я помнил, или же в этом мире избрали для себя другой путь. Впереди я увидел зеленые лужайки Ривер-Парка, в квартале от моего дома. От нашего дома. Только одна черная туча промелькнула у меня в сознании. Я вспомнил заголовок в газете о молодой светловолосой женщине, бегавшей по этим тропинкам два дня назад, в последний день своей жизни. Кто-то вонзил ей в сердце нож, оборвав ее жизнь. Дилан-убийца, которого я преследовал, уже был здесь. Мой двойник в кожаной куртке снова нанес удар. Он убил женщину, похожую на Карли. «Или это был я?» — подумал я. Я не помнил эту женщину, но я ничего не помнил из последних двух дней. Вот и наш дом. Остановившись, я закрыл лицо руками, учащенно дыша. Собравшись с духом, я прошел по дорожке, как делал уже тысячу раз с тех пор, как стал жить с Эдгаром. Я подумал, смогу ли просто воспользоваться своим ключом и войти в дом. Будет ли замок тем же самым? Мой сотовый телефон по-прежнему работал, так что, похоже, какие-то мелочи следовали за мной между различными мирами. И все-таки я позвонил в дверь. Я хотел, чтобы мне открыла ее моя жена. Хотел увидеть ее лицо. Потянулись секунды. Бесконечные секунды. Наконец я увидел за стеклом тень. Дверь открылась, и на пороге стояла моя жена. Это была не Карли. Это была Тай. Глава 16 — О, слава богу! — воскликнула Тай, бросаясь мне на шею. — Дилан, я так беспокоилась! Где ты пропадал? Я постарался, как мог, скрыть свое сокрушительное разочарование. Мое тело напряглось в объятиях Тай. Она попыталась поцеловать меня, и я непроизвольно отвернулся, подставляя ей вместо губ щеку. У нее в глазах мелькнуло недоумение, но она ничего не сказала и, крепко схватив меня за руку, увлекла в дом. Внутри все было не так, как я помнил. Не было ничего из мебели, купленной мной с Карли. Никаких серо-голубых пастельных тонов, никаких столиков на колесах, за которыми мы пили вино и кофе, никакого ковра перед камином, на котором мы занимались любовью. Теперь обстановка отражала вкусы Тай: папоротников и висящих растений было столько, что дом превратился в тропические заросли. Перед камином лежала циновка ручной работы с геометрическим узором, на вид жесткая и негостеприимная. Кресла были деревянные, плетеные. Больше всего на свете я терпеть не могу плетеную мебель. Это был чей-то чужой дом. И в то же время это был мой дом. На каминной полке толпились фотографии, и на всех них были мы с Тай в таких местах, где я просто не мог бывать. Мы в обнимку перед дворцом Золушки в Диснейленде. Мы в национальных костюмах перед очагом в гавайской деревне. Я в смокинге, Тай в свадебном платье. Муж и жена. Я непроизвольно покачал головой при мысли о том, что все это произошло на самом деле. Тай милая и смышленая, она хорошая подруга, и я искренне желал ей счастья. Но я не мог представить себе мир, в котором я бы в нее влюбился и женился на ней. Вот только сейчас я находился как раз в таком мире. Увидев, что я молчу, Тай обхватила мое лицо руками: — Дилан, что с тобой? Ты хоть представляешь себе, как я волновалась? Тебя не было почти два дня. — Да, знаю. — Ни звонка, ни сообщения — ничего. На работе ты не появлялся. Твой телефон был отключен. Я тщетно пыталась с тобой связаться. У меня перед глазами стояла картина, как ты лежишь где-то мертвый. — Извини. — Тебе не нужно показаться врачу? Вид у тебя ужасный. — Нет, все в порядке. — Дилан, что с тобой было? Где ты пропадал? У меня не было времени придумать какую-нибудь ложь. Нас прервал стук в дверь. Быстро чмокнув меня, на этот раз в губы, Тай поспешила открыть дверь. Я услышал голоса, и когда Тай вернулась, вместе с ней был мужчина, которого я тотчас же узнал. Но мне нельзя было показать, что мы уже знакомы, потому что в этом мире мы встречались впервые. Высоким тощим мужчиной, похожим на скелет, был следователь Харви Бушинг. Похоже, он нисколько не изменился. Когда он посмотрел на меня своими глубоко запавшими глазами, мне показалось, что он видит меня насквозь и догадывается обо всем, что я скрываю. Мне захотелось бежать, как это было при нашей первой встрече, когда следователь Бушинг обвинил меня в нескольких убийствах. Мне пришлось напомнить себе: «Он ничего не знает об этом». Для него здесь ничего этого на самом деле не было. Кроме убийства молодой женщины в Ривер-Парке, в ста ярдах от моего дома. Я сразу сообразил, в чем дело. Я где-то пропадал двое суток, а два дня назад неподалеку от моего дома была убита женщина по имени Бетси Керн. Следователь Бушинг вряд ли посчитал это случайным совпадением. Он представился, мы пожали друг другу руки, и его рука оказалась такой же сухой и вялой, как и в первый раз. — Рад видеть вас живым и здоровым, мистер Моран, — сказал Бушинг. — Я как раз заглянул к вашей жене, чтобы узнать, нет ли у нее каких-нибудь известий от вас, а вы уже дома. — Вы выбрали самый подходящий момент. Да, я дома. — Полагаю, мне не нужно говорить вам, что ваша жена была в панике. — Не сомневаюсь в этом. Следователь улыбнулся, демонстрируя желтые зубы, которым не помешал бы хороший ортодонт. — Как насчет того, чтобы нам сесть и поговорить? Мне очень хочется узнать, где вы пропадали. — Если честно, я устал, и мне бы не помешал душ. Это не может подождать до завтра? — Много времени я у вас не отниму, мистер Моран. Пожалуйста! — Он произнес это так, что не оставил мне пространства отказаться. Следователь уселся в плетеное кресло. Я устроился на неуютном диване у окна, а Тай подсела ко мне, накрыв мою руку своей. Поглаживая мою руку, она наткнулась на перстень Роско и удивленно посмотрела на него. — Давно ты его носишь? — спросила она. — Нашел в столе, — пожал плечами я. — Остался со школы. У Тай на лице мелькнула беспокойная тень. Она была из тех, кто обращает большое внимание на одежду и украшения; именно внимание к мелочам делало ее таким хорошим менеджером по организации мероприятий. Несомненно, Тай подумала, что уже давно заметила бы перстень у меня на пальце. — Итак, мистер Моран, — начал следователь Бушинг, — просветите нас. Где вы были на протяжении последних двух дней? Мне нужно было придумать что-нибудь убедительное, поэтому я рассказал то, что по крайней мере частично соответствовало действительности. — Если честно, я не знаю. Несколько часов назад я очнулся на Военно-морской пристани, и я понятия не имею, как туда попал. Я был потрясен, узнав, как долго пропадал. Я ничего не помню из того, что случилось со мной за этот промежуток времени.