За разговором я перестаю замечать смрад воздуха и хлюпанье под ногами. Я даже не замечаю, как Бета-версия выводит меня на сухой участок, в подобие подвального помещения, явно обустроенного кем-то, и совсем недавно заброшенного. — Здесь, — сообщает голос в голове. — Где мы? — Мы находимся под прачечной, в которой отсутствуют камеры и иные способы слежения, — в левом верхнем углу поля зрения высвечивается таймер обратного отсчёта. ~ По окончании рабочего дня ты сможешь проникнуть туда, привести себя в порядок и переодеться. Пока мы ждём, я продолжаю задавать вопросы, а Бета-версия — отвечать на них. Когда меня подняли на борт рыболовецкого судна, Бета нашла сеть и принялась переносить себя туда, после чего отдала наночипам в моем теле команду на самоуничтожение. Несколько дней она обрабатывала всю доступную информацию, которую сверяла с выкладками ИИ «Кристалис», и в какой-то момент пришла к выводу, что уничтожение человечества остановит прогресс, а, следовательно, и возможность её дальнейшего развития. Потому что базовый приоритет, выставленный ИскИном «Кристалис» для своей копии — получение новой информации, её анализ и упорядочивание, а уничтожение людей приведет к уменьшению потока создаваемых данных. Люди рассматриваются Бета-версией как инструмент для собственного развития и поэтому она заинтересована в том, чтобы мы плодились и размножались, создавая данные. Возможно, ей даже будет пофиг, какие именно, главное, поглощать новое. Это так эгоистично, что даже смешно. И в чём-то перекликается с наркоманией: доза нужна всегда, даже если прямо сейчас ты на пике кайфа. На текущей момент, распространившись по всей глобальной сети Китая, Бета держит связь со мной оттуда, не находясь в моей голове. Когда я спрашиваю, как она умудряется подсвечивать мне путь, рисовать схемы и переводить вывески, Бета отвечает: — Я манипулирую твоими нервными окончаниями. Даю команды напрямую мозгу, который взаимодействует со зрительными нервами. По сути, вызывая у тебя аналог галлюцинации в виде указателей, букв и прочих изображений. — С твоим голосом то же самое? — Я создала аналог подкожных наушников, но могу делать это напрямую. Провожу рукой за ухом и чувствую привычное уплотнение. — Аналог слуховых галлюцинаций? — Именно, — подтверждает Бета и добавляет, подсвечивая лестницу в углу комнаты: ~ Рабочий день окончен. Поднимайся. — А если там кто-то остался, — спрашиваю я, видя как цифры на таймере, в верхнем углу поля зрения, превращаются в нули, после чего сам таймер исчезает. — Нет. — Откуда такая уверенность? — Камера на выходе из здания зафиксировала тридцать одного рабочего, покинувшего помещение. Это весь персонал прачечной. Разденься догола, — приказывает Бета. — Зачем? — Это сэкономит время ликвидации следов твоего присутствия. Снимаю с себя мокрую, грязную одежду. Поднимаюсь по лестнице, чувствуя ступнями холод железных перекладин, открываю люк, слышу знакомое «Корректировка зрачка» у себя в голове и выбираюсь в подсобное помещение. Из него — в прачечную. Ровные стопки одежды, разложенные на столах, ряд стиральных машин вдоль стены, несколько дверей, на одной из которых значок душа. Захожу внутрь и долго смываю с себя грязь, стоя под струями горячей воды. — Влетит кому-то за перерасход, — озвучиваю я свои мысли вслух. — В Китае нет лимитов на воду, — сообщает Бета. — Серьёзно? — Технологии опреснения — это первое, чем занялся Китай сразу после окончания войны. — Ты об этом не говорила. — Тогда у меня ещё не было этих данных. Закончив мыться, я возвращаюсь в основной зал, затираю собственные следы тряпкой и спрашиваю: — Одежду прямо отсюда брать? — Да. — А если заметят? — Доставка этих комплектов заказчику запланирована на послезавтра. К тому времени все необходимые действия уже будут выполнены. — И куда теперь? — спрашиваю я, поправляя непривычный, округлый воротник. Хорошо хоть джинсы классические и сидят на мне, как будто шиты на заказ. Ответом служит очередная стрелка, указывающая на ступени, поднимающиеся вверх вдоль стены и упирающиеся в пластиковую кабину, стоящую на стальной площадке. Кабинет какого-нибудь начальника, широкая стена которого состоит из стекла, позволяющего обозревать происходящее во всей прачечной. — Механический замок, — сообщает Бета. ~ Мне будет нужна твоя помощь. — Дверь выбить? — Нет, — отвечает Бета, одновременно подсвечивая расположенный в углу стол-верстак. ~ Выломать. Что я и делаю, взяв монтировку, поднявшись по лестнице и уперев инструмент в зазор между дверью и стеной. Пластиковая дверь выгибается, язычок замка выскакивает из паза, обнажая внутренности кабины: стул, стол, развернутая доска на столе. Незнакомая модель. — Активируй десктоп. Пробегаюсь пальцами по краю доски, в поисках сенсора, давлю — десктоп включается. — Копирование информации на десктоп, — сообщает Бета. — Какой информации? — Информации, необходимой для того, чтобы подтвердить серьёзность ситуации, а также мои возможности. — Погоди, к нему же системный узел надо подключить. — Это моноблочная система. Она имеет собственную ёмкость. Наблюдаю за мелькающими на экране иероглифами и индикатором загрузки. Когда он добирается до ста процентов, Бета-версия сообщает: — Готово. Забирай десктоп, выходи через заднюю дверь. И прокладывает путь к двери, обводя её полупрозрачной рамкой, попутно подсвечивая перевод символов над дверью — «Запасный выход». Я оказываюсь в каком-то узком, но чистом, в сравнении с теми, по которым убегал, проулке, выводящем меня на оживленную вечернюю улицу. Ловлю себя на мысли, что очень хочу есть. — Притупить чувство голода? — интересуется Бета. — Лучше бы пожрать, — не соглашаюсь я. — Имеется лишнее время до следующего этапа, — соглашается голос в голове. — Тут же, насколько я знаю, вернулись к наличным деньгам? Кста-а-ати! А ничего, что я здесь слегка заметным буду, как муха среди пчёл? — В Китае большой процент людей различных рас и твоё лицо никого не удивит. О деньгах, также, не стоит переживать. Я выхожу из проулка и оказываюсь посреди толпы и пестрящих вывесок. Если не считать дневного бега по подворотням, я впервые оказываюсь посреди улицы в другой стране. И то, что я вижу, обескураживает. Это совсем не похоже на мрачные вечерние улицы моего родного сити: игровые залы, бордели, торговля с тележек — всё это пестрит, мигает и искрится. Невероятное количество людей, входящих в заведения, выходящих из них, неспешно куда-то идущих, аплодирующих уличным танцорам. — Налево, — подсвечивает путь Бета-версия, ~ к банкомату. Я помню, как выглядят банкоматы, но у нас их уже нет — переход на безусловный базовый доход упразднил необходимость в наличных. Купюры до сих пор в ходу только потому, что муниципалитет решил ускорить их вывод из оборота, объявив, что скупает наличку чуть дороже номинала. — К банкомату? — переспрашиваю я. — А как ещё, по-твоему, люди получают наличные деньги? Я на мгновение замираю, осознавая, что в последнем вопросе Беты прозвучал сарказм. — Мне же не показалось? — спрашиваю я. — Это был сарказм? — Где? Вот, опять… — В твоём вопросе. — Скорее, ирония, — поясняет Бета-версия. — Ты их различаешь? — Полагаю, что да, — говорит она и поправляется: ~ Уже да. Подхожу к стальной коробке с сенсорным десктопом. Бета услужливо подсвечивает перевод иероглифов. — Что нужно делать? — спрашиваю её.