Он помнил их разговор с чёртовым Дорианом Греем. Его условия. Их уговор. Алькин отец никогда не хотел, чтобы Алька была с Русланом, тем более, чтобы Руслан стал его зятем. Он так и не простил ему Кристину. Не простил ему измену его чёртовой лживой бабы. Он ненавидел Руслана до сих пор, но Руслан и не подозревал насколько. — Ну что ж, на войне как на войне, — вздохнул он. Война — это он умел. Руслан достал из кармана телефон. — Привет, Тань! Не разбудил? — Привет, — ответила она жуя. На заднем фоне орал телевизор. Что-то звонко треснуло. Руслан догадался: Танька щёлкала семечки. Вот кура-то! — Там квартиру немного затопило, — сказал он. — Ты заскочи завтра, посмотри. — Хорошо, постараюсь ближе к обеду. — Только ключи возьми, меня не будет. — Как скажешь. Она расщёлкнула семечку, хотела что-то сказать, но Руслан уже повесил трубку и набрал другой номер. — Господи, ну слава богу! — запричитала на том конце Марго. — Мальчик мой, ну хоть ты скажи, что там происходит? Как Альбиночка? Что с ней? Я звонить боюсь, мне сказали, ей сейчас ни с кем нельзя говорить. А этот на форуме, чтоб его! И тоже молчит, как рыба об лёд. Дочь попала в аварию, а у него какой-то форум! Как она там, бедажечка моя? Руслан слушал, не перебивая, пока Марго не замолчала. — Всё в порядке, — коротко ответил он. — Прилетай, Марго. Сообщи мне когда, я встречу. И снова отключился. На Алькином четвёртом этаже горел свет. Руслан постоял, задрав голову, глядя на блики свечей. Даст бог, прорвёмся! — говорил его дед. А ещё он взял с Руслана обещание найти вот эту девочку (тыкал дед в фотографию узловатым пальцем) и рассказать ей правду. Девочку Руслан нашёл, но обещание до сих пор не сдержал. И не знал, сдержит ли когда-нибудь. 42 42 Восемь лет назад… Тоскана Уставший, злой, грязный, потный, весь в пыли, Руслан звонил в ворота. Он кое-как дотащился до виллы, большую часть дороги пройдя пешком (знал бы, что тут так плохо с транспортом и ездят в основном на личных автомобилях, конечно, сообщил о своём приезде, чтобы его встретили хотя бы с поезда, но он хотел устроить сюрприз). Мечтая о душе, еде и уединении со своей горячей девчонкой на прохладных простынях, он давил в чёртов звонок на кованной ограде и слышал смех, женские визги, мужские голоса. Похоже, сюрприз устроили ему. Когда вышколенный дворецкий с невозмутимым видом, наконец, открыл, Руслан уже собирался перемахнуть через грёбаный забор и так себя накрутил, что как боксёр в стойке, подпрыгивал на месте. — Вы позволите? — протянул дворецкий руку к его спортивной сумке. — Валяй, — легко швырнул ему сумку Руслан и злорадно усмехнулся, когда тот чуть не завалился с его барахлом. Алька его, конечно, увидела. Но Руслан бы, кажется, предпочёл, чтобы она тихо грустила в сторонке, а не весело барахталась вместе со всеми в бассейне (там играли в какую-то игру с мячом). Она выскочила, подхватила с шезлонга полотенце, укрылась, прыгнула Руслану на шею. — Я грязный, — промычал Руслан. Поцелуй затягивался. Хотя это, конечно, глупость, он считал сколько в бассейне парней, сколько девчонок. И слегка успокоился, лишь когда понял, что Алька как бы без пары (девочек на одну больше). — Да плевать, — снова крепко обняла его Алька. — Ты приехал! — Мне бы в душ, — практически взмолился он, хотя она хотела его со всеми познакомить. В доме собралась толпа её шумных друзей, которые пили и дурачились, а душ… сломался. — Блядь, столько здоровых лупней с руками и яйцами, — ворчал Руслан (он начитал четверых парней), разбирая душевую стойку, — а душ починить некому. — Руслан, да брось, — виновато топталась Алька на пороге. — Я скажу дворецкому, он завтра кого-нибудь найдёт или сам починит. — Уже не вариант, — грязными руками Дымов вытер лицо такой же грязной футболкой. — Пошли в бассейн, — упиралась она. — С детства не люблю бассейны, бани, сауны и прочие общие заведения. Мне везде мерещатся лобковые волосы и продукты человеческой жизнедеятельности, особенно если учесть, чем там нередко занимаются. Так что нет, спасибо. Я починю, — к счастью, разобрался он в чём дело, поэтому не так уж был далёк от истины: починит. — Я же не знала, что ты приедешь! — психанула Алька. — Я не могу выгнать своих друзей. — Не знал, что у тебя столько друзей. И я, конечно, ни о чём тебя не просил, и ты ничего мне не должна, но, блядь, если хоть один из них ночевал в твоей постели, я, пожалуй, закончу тут и поеду. — А ты ревнивый, — усмехнулась она. — Не представляешь насколько. — Ты же знаешь, что ревность — это непринятие свободы другого человека, — завелась она. И много чего ещё наговорила, что Руслан толком и не понял, да и не вслушивался, раскручивая чёртовы гайки. — Ну, извини, что я такой неидеальный и непросветлённый. Но лечить мне мозги не надо. Или ты для того меня два года ждала, чтобы доказать самой себе, что сможешь? А теперь всё, я тебе даром не нужен, чёртова ты грёбаная любовь всей моей жизни? — Ну, после того как я узнала, что ты трахал бабу моего отца, как-то ты в принципе не имеешь право предъявлять мне претензии. — Как раз имею, — швырнул он гаечный ключ. — Потому что, во-первых, я ничего тебе был не должен, во-вторых, не просил меня ждать, а в-третьих… это просто было до тебя. Понимаешь разницу? До тебя. А всё вот это, — показал он в сторону бассейна, — уже после. В общем, они поругались. Руслан узнал о себе много нового и сначала хотел оторвать Камалову длинный язык, но потом решил: пусть лучше Алька — у неё получится пизже. Она вообще была мастер по части пыток, особенно Игоря Камалова. А ссора без секса — нервы на ветер. Алька шипела как разъярённая кошка и отчаянно брыкалась, когда Руслан подхватил её на руки, прижал к стене и заткнул поцелуем. Трещала ткань его футболки, когда она сдирала её через голову. Трещало кружево её трусиков, которые полетели куда-то в угол комнаты. Она дрожала. Его трясло. Она расцарапала его спину ногтями. Он отжарил её так, что она едва могла стоять, когда они закончили. От природы поставленный голос.