— Настоящий мужчина! Ну да, конечно, ты никогда не лжешь, а мне просто это нужно принять. Но это не значит, что я не имею права на ревность! Хорошо, когда застанешь меня с голым мужиком, выдыхай, садись и жди объяснений! — пытается вскочить и уйти, но кто бы ей позволил? — Провоцировать не надо, Юна. Голый мужик рядом с тобой может не дожить до объяснений. — Не считаешь это несправедливым? — Ты можешь устроить мне сцену дома. Пошуметь, разбить пару тарелок, а потом мы будем долго и горячо мириться. Я не обману и не предам, запомни это. Ты моя женщина, это не просто слова. Будь это не так, многое между нами решалось бы проще. Когда вернусь из командировки, будем учиться жить вместе, потому что я тебя никому не отдам, но ты всегда должна помнить, что у тебя есть надежный тыл, — я не спрашиваю, станет она меня ждать или нет, знаю, что станет. Юна соскакивает с дивана, я не удерживаю. Ключи у меня, дверь она все равно не откроет. Идет на кухню, поднимаюсь, следую за ней. Разговор мы еще не закончили, мне интересно, куда она так спешит. Прислонившись плечом к косяку дверей, наблюдаю за расстроенной и не совсем адекватной женщиной, которую люблю. Выгибаю бровь, когда вижу, что она шарит по шкафам. В глазах победный блеск — нашла, видимо, то, что искала. Берет ровно две тарелки из стопки. Поднимает над головой и бахает о плитку. Не успеваю ее остановить. Да я просто не верил, что она это сделает, а сейчас смотрю на ее ноги в поисках порезов. Вроде все нормально. Отлепляюсь от косяка и медленно надвигаюсь на нее. — Ты сам сказал, что я могу разбить пару тарелок, — бросает на меня виноватый взгляд. — Проверила, помогает успокоиться или нет? Вроде полегчало, но в следующий раз я возьму твою винтовку и отстрелю тебе… — красноречиво смотрит на пах. — Нужно заслужить право бить тарелки. Ты сегодня сбежала от меня, не выслушав, поэтому заслужила наказание, — подхватываю под ягодицы, выношу из кухни, возвращаю ее в гостиную. Юна застыла, прижавшись ко мне. Опускаю ее на пол, удерживаю за талию. Между нами повисает пауза. Я не подсказываю, не уверен, что она готова к продолжению. А мне до темных пятен хочется ее оттрахать. Четыре дня без секса. Накрывает от ее близости, запаха. Мля… Юна опускается на колени, одним покорным движением усмиряет всех демонов. Вышибает дух. — Это не наказание, — смотрит мне в лицо. Все понимает правильно. Моя женщина. Конечно, это не наказание. Как бы парадоксально это ни звучало, но женщина в этой позе ставит на колени мужчину. — Это моя степень доверия… Глава 47 Юна Я простила. Приняла все объяснения и поверила каждому слову. Даже если бы Стас соврал, я бы приняла его слова за правду, но он не лгал. Было ли мне больно узнать, что Олеся ждет ребенка, и, возможно, это ребенок Стаса? Невыносимо! Невыносимо осознавать, что не ты подаришь любимому мужчине первенца. Мне пока сложно смириться с реальностью, где он несколько раз уезжает к ним, чтобы провести время с малышом. Олеся не оставит попыток сблизиться со Стасом, я это отлично понимаю. И да, я ревную. Ревную так, что все нутро выворачивает. Что я буду делать? Пока не знаю, но своего мужчину не уступлю. Когда я опускаюсь перед ним на колени, я сравниваю себя с ней. Да, сравниваю. Я давно хотела это сделать, но боялась проиграть. У Леськи опыт, а я ничего не умею. Решилась. Не хочу, чтобы он думал и вспоминал о ней. Все, что он хочет получить, ему дам я. Научусь. Учеными не рождаются. Сжимаю пальцами эрегированный член. Он у Стаса красивый, сливочного цвета с выступающими венами и крупной головкой. Размазываю белесую каплю жидкости по головке, наблюдая за реакцией своего мужчины. Он отлично умеет скрывать эмоции, держать лицо покер-фейсом, но не во время секса. Юматов смотрит мне в глаза, я вижу, как пьянеет его взгляд, как раздуваются крылья носа. Обвожу головку члена кончиком языка, пробую на вкус. Это не противно. Совсем наоборот. Меня возбуждает его терпкий, немного солоноватый вкус. — Возьми в рот, — сквозь зубы произносит Стас. Выполняю приказ, беру головку в рот. — Пососи, — требует. Мне нравится видеть безумие в его глазах. — Давай, девочка. Представь, что это леденец, — закрываю глаза и начинаю медленно сосать, облизывать. Чувствую, как увлажняются мои складочки. Никогда не думала, что это так возбуждает. — Смотри на меня, — зарывается пальцами в волосы, оттягивая голову назад. Стас управляет мной, контролирует процесс. Сам толкается, но неглубоко, я не могу принять даже половину его длины. Есть над чем работать. — Хочу трахать твой сладкий горячий ротик… — он шепчет пошлости, а они меня еще сильнее заводят. — Спрячь зубки, Юна, — просит он, толкаясь чуть глубже. Упирается в стенку, дает мне немного привыкнуть. — Дыши носом! Вот так, умница… — еще несколько глубоких толчков, из моих глаз брызгают слезы. Размазывая их по щекам, Стас продолжает толкаться в мое горло. — Я сейчас кончу, — упирается в плечи, но я не отпускаю. — Юна… — мотаю головой. Он запрокидывает голову и с тихим рыком красиво приходит к финишу. Падает на диван, словно его не держат ноги. Хватает меня и усаживает себе на колени, заставляя обхватить бедрами торс. — Ты как, нормально? — заглядывает мне в глаза. Я сжимаю бедра, чтобы унять желание, которое сводит с ума. Не хватает смелости попросить Стаса что-нибудь сделать с напряжением, что стягивает низ живота. — Угу, — все еще чувствуя во рту вкус его удовольствия. Стаса ответ устраивает, притягивает к себе и начинает целовать. Раздевает меня, жадно лаская тело. — Я ужасно голодный, — признается он. — Я могу что-нибудь быстро приготовить, — из того, что умею. — Я о голоде другого рода, — толкается эрекцией мне между складочек. Сама трусь о его каменную твердость. Я ведь тоже голодная. Ужасно голодная до него. — Еду закажем чуть позже, — впивается в сосок, сжимает обе груди, соединяя их вместе, ласкает по очереди. — Стас… — всхлипываю. На мне единственная преграда, и она мешает почувствовать его всего. — Попроси! — опускает руку вниз, трет клитор через ткань трусов. — Стас… — Скажи, что ты хочешь… — Тебя! — Громко и четко. — Стас, я хочу, чтобы ты вошел в меня! Отодвигает перешеек трусов и одним толчком проникает в меня. Очень глубоко, чувствую, как распирает внутренние мышцы. Стас дает немного времени привыкнуть, просит, чтобы я сама скакала на нем. А потом, подхватывая под ягодицы, сам насаживает на себя, жестко и быстро вбивается в меня. Срываю голос от наслаждения. Меня накрывает быстро, я уже была на грани, когда ласкала его ртом. — Моя сладкая девочка, ты как красиво кончаешь, — прикусывая мне шею, шепчет Стас. Несколько сильных толчков, и он кончает глубоко в меня. Хочу возмутиться, что это уже не в первый раз, а он затыкает мне рот поцелуем. Он мне уже говорил, что никогда не занимался сексом без резинки, осечки только со мной. Боюсь ли я забеременеть от него? Не знаю, так далеко я не заглядывала, но, наверное, еще рано думать о детях… Я иду в душ, Стас заказывает в ресторане еду. Помыться спокойно не удается, Юматов присоединяется ко мне в душевой кабинке, заставляет упереться ладошками в стену, проникает сзади и еще раз доводит нас до оргазма. Потом мы обедаем или, скорее, ужинаем, Стас говорит, что ему нужно поспать пару часов. Вырубается прямо на диване. Я ложусь рядом, прижимаюсь к нему, накрываю нас пледом. Подъем сегодня ранний, солнце еще не успело взойти, а меня будят жаркими поцелуями и ласками. Стас спал больше двух часов и будто зарядился энергией. Не выпускал меня из-под себя несколько часов. У меня после сексуального марафона болела каждая мышца. На моей коже следы от его пальцев, поцелуев, укусов, он словно пометил меня. — Когда ты уезжаешь? — лежа в его объятиях. Ему уже звонили с работы, просили приехать. — Через два-три дня, точной даты нет, приказ подписан, но приказ на корректировщика еще не пришел, поэтому могут сразу не отправить. — А кто твой корректировщик? — Жаров, но он останется с тобой, я не могу уехать, оставив тебя одну, вместо него со мной полетит Ворон, — я глотаю тихие слезы, прячу лицо на его груди. Он постоянно думает и заботится обо мне. — Прости, — прижимаюсь к нему, кусаю губы до боли, чтобы не рыдать. Из-за меня он отправился в командировку. — Не за что прощать, Юна. Я злился на тебя за то, что ты позвонила за моей спиной, не обговорив со мной. Твои действия немного сдвинули операцию, но мы к ней были готовы, и наводку Михаил все равно бы получил, — он просто пытается меня успокоить, я это понимаю. ‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍— Если бы не этот звонок, ты бы никуда не полетел… — всхлипываю, не сдерживая слез, не могу держать их в себе. — Плохо ты знакома с системой, меня бы все равно заставили, нашли бы, на что надавить, — утирая слезы. — Мне больше нравилось, когда ты плакала, держа мой член во рту, — не проявляя должного уважения к моим переживаниям. Пошляк! От возмущения слезы мигом высыхают на глазах. — Ну вот, успокоилась, а теперь иди ко мне, — прижимает к себе, гладит по спине, по плечам, нежно целуя в висок. Снимает все тревоги, дарит уверенность, шепча мне слова любви. — Юна, пока меня не будет, прислушивайся к Жарову и Ярославу. Воспринимай наше расставание как очередной жизненный этап или урок. Относись ответственно к своей жизни. Ты мой тыл, если в тылу все спокойно, я буду собран и смогу быстрее выполнить поставленные задачи. — Я больше никогда тебя не подведу, — отстраняясь, заглядываю Стасу в глаза. Непросто быть девушкой офицера, но я справлюсь. Глава 48 Стас Юна осталась в моей квартире, пообещав никому не открывать и никуда не выходить. Я мог понять ее чувства. Юне нравились Яр и Алеста, но в их квартире она чувствовала себя неуютно, все-таки она для них чужой, посторонний человек. Решение оставить ее у себя пришло внезапно, но оно сразу же показалось правильным. Моя женщина должна жить на моей территории, наполнить каждый уголок своим теплом и запахом. Я не думал, где мы будем жить, когда я вернусь из командировки, а тут все так удачно сложилось. Пока дед не выкупит у Гаранина контракт, Юне придется посидеть дома, а когда она полностью освободится от жениха, сможет спокойно жить, учиться, посещать торговые центры, кафе… Отмахнувшись от чувства ревности, которое вновь стало топить душу темнотой, я сосредоточился на словах Хакера. В план были посвящены только проверенные ребята, те, в ком не было сомнений. Любая ошибка могла выйти боком. И не только мне. — Стас, ты к деду? — спросил Яр, когда я поднялся из-за стола, на котором мы детально разбирали план, пили крепкий кофе и курили сигареты. Кабинет пропах горьким дымом, хотелось выбраться на воздух. — Нет пока, — в сотый раз крутанул запястье и посмотрел время. Дед обещал позвонить, когда закончится встреча с Гараниным. Два часа тишины. Пока с ребятами в очередной раз прогоняли детали планы, как-то держался, отвлекался, а теперь каждый нерв натянут до предела, трещит и рвется, отдаваясь фантомной болью в теле. Если этот урод не согласится на предложение старика… Останется только один выход — закопать его! И этот вариант отзывается во мне. Снайпер — не равно «убийца», там немного другие моральные составляющие, но скрывать не буду, хотелось забить на принципы. Голос в голове нашептывает, что так и стоит поступить. Я не смогу рвануть в Сирию, осознавая каждую гребаную минуту, что она может попасть к этой мстительной сволочи! Позвонил Юне, чтобы отвлечься, да и голос любимой женщины хотелось услышать, он успокаивал и дарил душевное тепло лучше любых волшебных пилюль. — Ужин приготовила, тебя жду, — с грустью в голосе. Вчера она тоже ждала, а потом уснула в гостиной на диване. Я пришел около трех ночи, укрыл девочку. Не разогревая, съел вкусный ужин, что остался на столе. Душ, короткий сон в кресле рядом с ней. Когда я уходил, Юна еще спала. — Постараюсь сегодня не задерживаться допоздна, — хотелось прямо сейчас рвануть домой. Погрузиться в свою девочку, провести вечер и ночь вместе, но я потом не захочу от нее отрываться. А деда мне сейчас злить не стоит, его юристы, как верные псы, сидят и ждут отмашки. Впрочем, я тоже ее жду. Ребята разъехались по домам. Остались пара пацанов, Жаров и Ворон. Десятый час, а дед не звонит! Выдержку мою проверяет? Так ее почти не осталось. Ехать к его офису было плохой идеей, поэтому я заставлял себя сидеть и ждать. Увижу Игорька, мой план полетит к херам. Я получу свое, нужно только набраться терпения. — Приезжай в офис, — дождался все-таки звонка деда. В его голосе слышалась усталость, возраст дает о себе знать. Предполагаю, что разговор с Гараниным не был простым. Не стал уточнять, перекупил дед контракт или нет. Сказал «приезжай», значит, договоренности в силе. Просто так бы не стал звать. Напряжение, сковывающее затылок, стало отступать. — Рад, что все получилось, — хлопнул Лешка по спине. Попрощавшись с ребятами, рванул в офис. Скорее покончу с делами, успею вернуться домой, где меня ждут. В это время в компании были лишь уборщицы и охрана, на некоторых этажах, возможно, задерживались редкие сотрудники, но здание казалось пустым. Секретарши деда не было на месте, из его кабинета слышались голоса. Ждет меня с юристами. — Держи, — после того, как поздоровался и всем подал руку, старик протянул мне папку. — Выкупил я твою Серебрякову, но одним принятием наследства ты не отделаешься, — строго произнес старик, хмуро глядя на меня. — Что ты еще хочешь? — мог бы его послать, но язык не повернулся. Дед выручил. Если дополнительное условие будет приемлемым, я соглашусь внести его в договор. — Правнуков мне родите, — вроде строго говорит, а глаза заблестели. Отвернулся, пряча эмоции. В очередной раз убеждаюсь, что дед сдал. Не был он сентиментальным, но, видимо, почти двадцать лет одиночества и из него вытащили что-то человеческое. А может, на пороге смерти решил замолить грехи. Отвечать ему не стал. И так понятно, что значит для меня Юна. Детей хочу от нее. Чтобы в ее животе рос мой наследник или наследница. — Что нужно подписать? — перевел взгляд на двух юристов, которые усердно делали вид, что не слышат наш разговор… У деда немного задержался. Не доверял я старику, поэтому договор досконально изучил, прежде чем ставит закорючку. Теперь я полностью подневольный, отобью контракт и сдамся в плен дедовской компании, но сначала буду вникать в принцип работы.