Аня рассмеялась: – Да, точно! Мы же едва знакомы. Вернее, толком даже и не знакомы. Вы мне назвали только свою фамилию. – Валера, – представился я. – Очень приятно. – А мне-то как. Аня назвала мне адрес, и я удовольствием отметил, что это не совсем рядом, а значит, еще минут десять мы проведем вместе. В последнее время я все чаще склонялся к мысли, что так никогда и не женюсь, но это вовсе не значило, что я решил податься в монахи. – Знаете, я еще не очень хорошо ориентируюсь в Пушкине, – сказал я. – Дорогу покажете, если что? – Конечно, – Аня улыбнулась, – поработаю для вас навигатором. – Отлично, – кивнул я, заводя мотор. – Зачем убийца оставил на месте преступления нотную запись этой мелодии? – заговорила Аня, едва мы отъехали от школы. – Пока не знаю. Думаю, это что-то вроде послания. – Какого послания? – Может быть, убийца хочет объяснить, почему прикончил Зинтарова. – Вы мне не скажете, где его убили? – Ну, почему? Скоро об этом все равно будут трубить на каждом углу. Только пообещайте никому не говорить хотя бы пару дней. Аня торжественно подняла правую руку: – Клянусь! – Тело нашли в Царь-ванне. – В Баболовском парке? – А есть еще одна? – Нет. Конечно, нет. Это я так. Ляпнула от удивления. И как его убили? Я бросил на девушку любопытный взгляд: – А вы кровожадная. – Вовсе нет. Просто любопытная. Кстати, через пятьдесят метров поворот направо, – добавила Аня, изображая навигатор. Я кивнул: – Понял. – Так как умер Зинтаров? – Этого я точно не скажу. – Ладно. А убийца оставил еще какие-нибудь послания? Взглянув в Анины глаза, я увидел в них блеск. Похоже, она действительно заинтересовалась смертью Зинтарова. – Что вы знаете про амбру? – спросил я. – Амбру? – Девушка нахмурилась. – А она-то тут при чем? – И все же? – Ну, ее используют при изготовлении парфюмерии. Она связывает запахи, не дает аромату испаряться слишком быстро. Собственно, поэтому сильные запахи и называют «амбре». Такой сорт духов был, кажется, в девятнадцатом веке. С очень резким запахом. Он не пропадал даже после стирки белья. – А амбра как-нибудь связана с янтарем? – спросил я наугад. – Не знаю. Звучание похоже. Кажется, по-английски это будет «amber». – Да, именно так. Аня пожала плечами: – Не знаю, какую связь вы хотите установить. Я только могу сказать, что вроде есть такая латвийская парфюмерная компания, «Дзинтарс». Ну, и район в Юрмале, конечно. Он называется Дзинтари. – А при чем тут… – начал было я, но тут же сообразил: – Дзинтари – это янтарь? Аня кивнула: – Ну, да. Сейчас – налево! В голове зазвучали два слова: «Дзинтари – Зинтаров»! Связь была очевидна. Получается, убийца прислал на школьный электронный ящик стихотворение, в котором содержалась подсказка, кто будет жертвой. Разумеется, он не мог рассчитывать, что директор или еще кто-нибудь правильно поймет его, значит, не хотел, чтобы ему помешали. Получается, он отправил письмо для полиции, которая должна была натолкнуться на него уже после убийства. Зачем? Ответ напрашивался только один: чтобы было ясно, что и на имя второй жертвы будет подсказка! Значит, мы имеем дело с типом маньяка, который принято называть «зазывалой» – он оставляет след для полиции, играет с ней. В том, что скоро обнаружится второй труп, я уже почти не сомневался. Теперь я увидел смысл подсказки: Амбра – Amber – Янтарь – Дзинтари – Зинтаров. Получается, и в нотной записи арии Марии Магдалены должен содержаться намек на чье-то имя. Допустим, это «Мария». Магдалена – не самое распространенное имя в России, так что его едва ли стоит рассматривать всерьез. Но этого мало. Должно быть указание на фамилию. Однако больше никаких записей на месте преступления не было, ноты – единственное послание убийцы. – О чем вы задумались? – спросила, глядя на меня, Аня. – О том, как расшифровать… словом, я предполагаю, что преступник каким-то образом намекает на имя следующей жертвы. Вот только не могу пока понять, как именно. – Какой еще следующей жертвы? Я понял, что проболтался. – Обещаете молчать? – Уже. – Хорошо, я скажу. Раз уж вы мне помогли. Девушка хмыкнула. – Если вам так проще. – Я думаю, что преступление совершено серийным убийцей. Дело в том, что на груди Зинтарова поставлено клеймо – цифра «4», кроме того, в школу пришла подсказка. – Я протянул Ане распечатку со стихотворением. – Амбра созвучно янтарю. Дзинтари. – А Дзинтари – Зинтарову, – понимающе кивнула девушка, читая. – Это же Гнедич! – Кто? – насторожился я. – Автор стихотворения. Он жил в девятнадцатом веке. – Да, я знаю. Как вы узнали? Помните его стихи наизусть? – Некоторые. Вообще люблю поэзию. Вас это удивляет? – Немного, если честно. – Вы не уникальны. В этом плане, по крайней мере. – Надеюсь, не разочарую вас в чем-нибудь еще. Аня усмехнулась: – Давайте вернемся к убийце. Я тоже улыбнулся: – Давайте. – Значит, он дал подсказку, кто будет первой жертвой. И вы считаете, что будут еще три. Так? – Отлично соображаете.