Он снова опустил глаза, посмотрел на пол, далеко в глубину. В нем росла ярость, раскаляясь докрасна, добела. Бергер резко встал, схватил ноутбук, услышал, как тот хрустнул у него между пальцев, почувствовал, что рана на правой руке разошлась, наклонился над столом и заорал так, как не орал уже несколько лет: — Кто ты такая, черт побери? Ее взгляд больше не был направлен на него. Она не отрываясь смотрела куда-то, но не в его сторону. Бергер услышал в ухе голос Ди, пытающейся его утихомирить, и вырвал из уха «ракушку». Тут он заметил, куда смотрит Фреден. На красную лампочку. Их взгляды ненадолго встретились. Воздух меж ними был пропитан ядом. И в нем кружили демоны. Бергер схватил правой рукой выключатель и вырубил его. Кровь забрызгала стену. Маленькая красная лампочка погасла. Натали Фреден наклонилась в его сторону и прошипела: — Поверь мне, ты не хочешь узнать, кто я такая. Дверь контрольной комнаты распахнулась. В допросную ворвались Ди и Аллан. Бергер схватил ноутбук и швырнул его в стену. Кнопки молниями разлетелись по полу. — Отведите ее в камеру, меня от нее тошнит, — закричал Бергер. — Полная изоляция, никаких контактов с кем бы то ни было. Сейчас же! Он вылетел из комнаты. Рухнул на стул у своего рабочего стола. И остался неподвижно сидеть в темноте, уставившись в никуда. Вскоре он почувствовал у себя на плече легкое касание руки. Первоначальное раздражение сменилось утешением, рука коснулась его сердца, обхватила его и успокоила. — Я чувствую то же самое, Сэм, — сказала Ди. — Она действует дьявольски умело. — Слишком умело, чтоб ее, — прорычал Бергер. — Она же чертов профессионал. Именно из-за этого все шло наперекосяк с самого начала. Он встал. Мысли без слов носились у него в голове. Догадки. — Останься здесь, — сказал он и ушел. Пробежал по коридорам, вниз по лестницам. Совершенно запыхавшись, пронесся через медиакабинет и распахнул дверь в скворечник Силь. Пятилетняя Мойра спала так же мирно, как несколько часов назад — казалось, она даже ни разу не шевельнулась в своей импровизированной постели, сооруженной из разложенного офисного кресла. Зато ее мать выглядела совершенно иначе. Она сидела бледная, взлохмаченная, с таким видом, словно давно уже ждет не дождется Бергера. — Черт бы тебя побрал, — сказала Силь. — «Виборг Детальист АБ». Что это такое? — Ничего… хорошего. — Я был уверен, что слышал это когда-то, при каких-то мутных обстоятельствах. Это СЭПО[3]? — Не знаю, СЭПО ли это, но именно там их кроты получают материалы. У них есть всё. И говоря это, я имею в виду действительно всё. — Включая велосипеды средненькой марки «Рекс». Работающий под прикрытием тайный агент СЭПО. Твою мать! Силь с усталым видом кивнула и сказала: — Когда я попыталась пробраться в базу окольными путями, обнаружилась целая серия аномалий. Я предполагаю, что это связано с тем, что с первого января СЭПО стала самостоятельной организацией. Там царил хаос из-за реорганизации. Брандмауэры одно время плохо работали, и мне удалось туда попасть, откатившись назад во времени. — Аномалии? — Прежде всего список, — глухо сказала Силь. — Всего в несколько кликов. Которые, вероятно, стоили мне моей карьеры. Или еще чего похуже. — Прекрати, Силь. Список? — Личности внедряющихся агентов. Поделены на «внутренние ресурсы» и «внешние ресурсы». — Что за чертовщина, — воскликнул Бергер. — У них есть список? Они там что, дурака валяют? — Ох, я надеюсь, что я достаточно замела следы, — простонала Силь и испуганно посмотрела на спящую дочь. Я должна была как следует замести следы. Не может быть, чтобы остались какие-то указания на меня. Не может быть. Бергер выдохнул. Осмотрелся. Ничего не увидел. Не увидел даже Мойру на разложенном кресле. Определенно не увидел, как она открыла глаза и посмотрела на него, как будто он привиделся ей в кошмаре. — Хорошо, — сказал Бергер. — Хорошо. Успокойся, Силь, сделай несколько глубоких вдохов и все такое. Нам надо извлечь максимум из этой ситуации. У тебя есть тот список с ботоксом? — Что? О чем ты? — Ботокс. Список пациентов, которым делали инъекции ботокса против мигрени. Это единственное, чего не могли подделать. Никаких морщин на лбу. Этого не сфальсифицируешь. — О’кей. Да, вот он. Чего ты хочешь? — Сопоставь список пациентов со списком агентов. — А, — сказала Силь, и намек на цвет вернулся на ее лицо. Она постучала по клавиатуре, потом резко оторвалась от компьютера. Компьютер стоял и работал, а Силь повернулась к Бергеру. — Что происходит, Сэмми? Натали Фреден из СЭПО? Внедренный агент? — Не знаю. Понятия не имею. Какое-то время они смотрели друг на друга. Потом компьютер звякнул. Силь быстро повернулась к нему, еще немного постучала по клавишам. — Действительно есть одно имя, — слабым голосом сказала она. — Из «внутренних ресурсов». Начала лечение хронической мигрени ботоксом в каком-то месте, которое называется Эриксбергская клиника, в апреле полтора года назад. Женщина, тридцать семь лет. — Что значит «внутренние ресурсы»? Она полицейский? — Да, внешними может быть кто угодно от наемников до карманных воришек. Внутренние — это полицейские, которые работают под прикрытием. Но в данном случае она также занимается внутренними. — Теперь я не понимаю, о чем ты. — Внутренними расследованиями. Бергер почувствовал, что летит вниз. Никакой защиты, никакой твердой почвы нигде. Нагоняющая клаустрофобию комнатка начала крутиться, и за этим головокружением он увидел взгляд Натали Фреден, очень явно направленный на красную лампочку. Он увидел, как она наклоняется к нему и шипит: «Поверь мне, ты не хочешь узнать, кто я такая». И все встало на свои места. Почти все. — О’кей, — сказал он. — О’кей. Как ее зовут? — Молли Блум. На самом деле изначально актриса. — Есть домашний адрес? — Послушай, Сэм… — Есть домашний адрес? — Стенбоксгатан, 4, Эстермальм. Бергер метался по тесной и душной комнате, тяжело дыша, пытаясь думать. Не очень получалось. Все же он сказал: — Ты должна стереть все малейшие следы, Силь. Ничто не должно указывать на тебя. Это тебя не касается, и я не стану тебя упоминать. Забудь все, вернись к обычной деятельности. И успокойся. — Кого же тогда это касается? — воскликнула Силь. — Это касается меня, — ответил Бергер и ушел. Последнее, что он увидел, был изучающий взгляд Мойры, направленный на него из ее импровизированной постели. Он следовал за Бергером по улицам Стокгольма, без устали поливаемого дождем. По-прежнему ни намека на рассвет. Все так же темно, как тогда, в ту странную, немыслимо долгую ночь. Ночь длинных ножей. Служебная машина Бергера окатывала одиноких ночных прохожих целыми водопадами. Он больше смотрел в зеркало заднего вида, чем вперед. Пока он ничего не заметил. Но он понимал, что они там. * * * Стенбоксгатан оказалась забытой улочкой между Энгельбректсгатан и Эриксбергсгатан, прямо около парка Хумлегорден. Бергер оставил машину в паре кварталов оттуда и быстро нашел четвертый дом с солидным кирпичным фасадом и выступающим эркером. Дверь же оказалась низкой и легко открылась отмычкой. Убрав свой инструмент в карман, Бергер вгляделся в исчерченную пунктиром дождя тьму. Ничего. И все же он понимал, что у него очень мало времени. Ответ, ему нужен ответ. Он даже не был уверен, может ли сформулировать хоть один вопрос, но ответ он бы опознал. Может быть, ответ помог бы ему сформулировать вопрос. Что угодно, что даст ему шанс принять хотя бы малейшие контрмеры. Ибо его жизнь вот-вот превратится в какую-то другую жизнь. Он только не понимал почему. Он быстро нашел фамилию Блум в списке за дверью и побежал вверх по строгим лестницам. На последних ступенях снова достал отмычку. Обернулся и посмотрел вниз. За ним тянулись мокрые следы.