Иррациональный гнев в ее голосе выбил меня из колеи. Жанета утекала из моих пальцев. – Все вышло из-под контроля. Вы выглядите ужасно, Жанета, – сказала я без эвфемизмов, избегая банальности, предполагающей увидеть светлую сторону вещей, чтобы успокоить женщину в подобном состоянии. Она не ожидала такой искренности и взглянула на меня. – Он перешел к насилию, верно? Вы пострадали? Оделись так, чтобы скрыть то, что он с вами сделал? Расскажите, что произошло. – Это произошло из-за вас, Вероника! Вы виноваты. Моя жизнь была прекрасной, пока вы не вломились в нее и не разрушили то немногое, что у меня было… Я моргнула, подозревая, что если я съежусь, она меня сожрет. – У вас была прекрасная жизнь? – с усмешкой выплюнула я. Жанета глубоко вдохнула, готовясь к новому нападению, но я быстро перешла к умиротворяющему тону: – Как я могу быть виновата, Жанета? Я могу помочь вам вырваться из лап этого человека! – Вы солгали мне. Вошли в мой дом, рылись в моих вещах и, помимо того, что сделали это за моей спиной, оставили ящик Брандао незапертым! У меня не было ни малейшего шанса, я действительно заслужила наказания. Я даже не стала ничего отрицать, потому что мы обе знаем – другого выхода не было. Если это не он, то я, понимаете? А так как это была не я, это сделали вы! Вы, негодяйка! – Жанета отвернулась, глотая слезы, стекавшие из-под ее темных очков. Я вскочила и крепко обняла ее. Перенос гнева – это классика, как преданная жена, которая хочет убить любовницу, а не изменившего мужа. Ублюдок – жертва, а «другая» – шлюха. Мне нужно было заставить ее увидеть это, но Жанета напряглась, отталкивая меня. Я обняла ее крепче. – Вы понимаете, в каком я положении. Мне было нужно больше узнать о ситуации. Меня беспокоит то, как вы рискуете каждый день. Чем больше вы изолированы от мира, от своей семьи, тем больше контроля он получает. Издевательства будут расти, и никто, абсолютно никто, не заслуживает физического или словесного насилия. Имейте в виду, Жанета, вы – жертва! – Он уже пожалел об этом. Он не хотел делать того, что сделал. Теперь у нас все хорошо… – Хватит себя обманывать! Он бьет вас, потом извиняется, вы на какое-то время успокаиваетесь, но затем он снова бьет вас, еще сильнее. Это порочный круг. И вы все еще чувствуете себя виноватой! Жанета отстранилась, провела руками по тонким прядям волос, глядя на меня. Она была острижена на грани здравомыслия. Злости больше не было, лишь боль брошенного ребенка: – Все кончено, да. Вы не могли сделать этого со мной. – Я ничего не делала, это был он. Знаете… Вы слишком умны, чтобы этого не понимать. – Ваш шеф мне не поверил, да? Он даже не удосужился приехать сюда. – Конечно, поверил, Жанета! И решил помочь, стоило мне рассказать ему о вашем деле. Теперь у вас в распоряжении целая команда! Не пришел он просто потому, что так нам будет удобнее. Она немного опустила очки и доверчиво взглянула на меня. Я видела размер синяка, скрытого под темными линзами. И чувствовала себя лживой коровой, но выхода не было. Скажи я правду, сразу бы проиграла. – Итак, вы готовы к следующему шагу? – Я настаивала, демонстрируя энтузиазм, которого не чувствовала. – Вы оглохли? Я ухожу, я готова клясться, что никогда в жизни не видела вас, и собираюсь возобновить свой брак. Я предала доверие своего мужчины и заслужила наказание. Но больше я не ошибусь. Она хотела конфликта? Так что я тоже использовала свое оружие: – Извините, вы не можете этого сделать. Начальник полиции уже знает о вашем деле, у меня есть ваш телефонный звонок в полицейский участок, список жертв, написанный вашим почерком. Вы уже сделали этот шаг, и если вы вернетесь назад, Жанета, то окажетесь соучастницей всей этой грязи. И попадете в тюрьму. Я видела, как поникли ее плечи, а тело сжалось за столом: – Ты не можешь этого сделать, сука! Удар ниже пояса! Он прикончит меня, я не выдержу еще один раунд! Я не могу этого вынести… Я хочу убить тебя! – И почему не убиваете? – Я не убийца! – Нет? – спросила я, сдержанно улыбаясь. Она клюнула. – Вы сильная женщина, Жанета, у вас все будет хорошо. Со статусом неприкосновенности или программой по защите свидетелей вы сможете начать новую жизнь, написать о себе другую историю. А теперь послушайте: нам нужны надежные доказательства, больше информации, местоположение того бункера, лучшее понимание логики вашего мужа. Я достала мобильник из сумки и показала фотографию индейской девочки без руки: – Кто это? Она недоуменно посмотрела на меня: – Понятия не имею! Я никогда в жизни не видела этого ребенка! А в чем дело? – Фото находилось внутри образа святой в гостиной вашего дома. – Брандао не позволяет мне прикасаться к этой статуэтке. Даже пыль нельзя вытирать. – Вы уверены, что не узнаете девочку? – настаивала я, но Жанета и впрямь выглядела растерянной. Она повторила, что знает только о девушках, которых заманивала на автобусной станции, и о звуках, которые слышала потом. – Постарайтесь узнать побольше о том месте, куда он вас возит. Любая новая информация может иметь решающее значение для нашего расследования. – Я говорила во множественном числе, заставляя ее почувствовать себя вовлеченной, моим напарником, но сомнение все еще омрачало глаза Жанеты: – Я просто хочу пойти домой и поспать, больше ничего не могу вспомнить. Я даже стоять не могу. Если вы хотите меня арестовать, действуйте. Я уже говорила, что я в этом не участвую, Вероника. Ни за что. Осталось немного до того, как Жанета окончательно отвернется от реальности, и если это случится, мне не удастся ее вернуть. Она – ключевой свидетель в деле всей моей жизни. В тот момент я поняла, что, подогревая панику, сделаю только хуже. – Я постараюсь уважать вашу точку зрения. Вы как страус, сунувший голову в песок. Подумайте о том, что я говорю, и проснитесь, Жанета. Вы говорили, что он уходит с кофе, а вы остаетесь в бункере одни на несколько минут… Воспользуйтесь этим! Хотя бы коробку с головы снимите! Оглядитесь! Запишите подробности, которые сможете, и вооружитесь против него! Вы справитесь! – До свидания, Вероника. Я, расстроенная, застыла на месте, когда Жанета встала и направилась к двери. Я не сверлила ее глазами, ничего больше не говорила. Я просто смотрела, как она уходит, и размышляла: какова ее роль в будущем? В принципе, вариантов два: либо речь сработает, и она остается на моей стороне, и мы раскроем дело, либо все провалится, и я только что обзавелась новой соперницей, которая в любой момент может пощелкать клювиком перед своим кровожадным муженьком и сосредоточить его на моей персоне. Союзник или враг – кем была Жанета? * * * Я наблюдала за графиком дежурств Брандао в течение следующих нескольких недель. В идеальном мире Карвана бы достойно выполнял свою работу и направил бы команду полицейских в засаду возле их дома в Парк-ду-Карму, ожидая вечера следующего нападения. В реальной жизни я была одна и могла следить за ситуацией исключительно по телефону. Я звонила Жанете в дни и часы, когда ее муж работал, но она не отвечала. В некоторые выходные Брандао у меня даже возникало желание сесть в машину и попытать счастья: часами подсматривать в окна их дома и ждать, не случится ли что-нибудь неожиданное, но это желание вскоре было погребено под бюрократическими заморочками или требованиями семьи. Паулу тоже был завален работой, все меньше и меньше бывал дома и цеплялся ко мне, требуя, чтобы я больше времени проводила с детьми. Рафаэль не очень хорошо учился в школе, зато увлекался плаванием. В свои одиннадцать он жил тренировками, не склоняясь к социальной жизни. Он плавал дважды в день, занимался силовыми тренировками, изо всех сил боролся со «временем бездействия», сумасшедшая одержимость. Рафаэль делал минимум, необходимый для того, чтобы окончить учебный год, и жил оздоровлением. Со временем приоритеты изменились, и Паулу взял на себя роль тренера. Он поддерживал Рафу на каждом соревновании, жаловался на то, что я откладываю день покупок и забываю о правильном питании спортсмена. С Лилой было не легче: в девять лет она весила гораздо больше, чем должна была. Чересчур много еды для сына, жесткая диета для дочери. В конце концов все это послужило для Паулу поводом начать разговор о том, какой матерью я являлась и какой должна быть. Пока однажды утром, уже доведенная этой темой, я не отрезала: – Если ты хочешь сбалансированного питания каждый день, тебе следовало жениться на диетологе! Я заперла дверь спальни и вернулась к сайту AmorIdeal.com со своего ноутбука. В эти недели все, что мне было нужно, это хороший повод, чтобы часами находиться в одиночестве. Общение с мужчинами с сайта превратилось в зависимость. Я пыталась раскрыть личность жабы, замаскированной под принца, обманувшего Марту Кампос. Обмен сообщениями происходил с разной скоростью. Некоторые мужчины быстро отвечали на мое первое сообщение, и диалог развивался. Другие, казалось, редко заходили на сайт или вообще сюда не заглядывали, а возможно, их не интересовал профиль психолога-разведенки-богатейки, который я использовала в качестве приманки. Так или иначе, я смогла устранить больше подозреваемых и сузить круг поиска. Я удалила писавших с ошибками и оставила тех, кто в своих сообщениях употреблял «моя красавица» или «моя принцесса». Я поддразнивала субъектов, чтобы они отправляли мне смайлики. Каждый человек всегда использует одно и то же сочетание символов, и у Пьетро было =). Тех, кто использовал:) и:-), я отбросила. Я также пыталась выбирать по фотографии: невинная мордашка была хорошей ставкой, с учетом того, что жених Марты и эскиз, сделанный ею, выглядели совершенно по-разному. Не надо бородатых и парней-качков, напоминавших Рэмбо. Через несколько дней, проведенных в Сети, я сузила список с пятидесяти четырех подозреваемых до двадцати двух, чему очень обрадовалась. Рассматривая свое фото пятилетней давности, размещенное на сайте знакомств, я захотела снова стать той женщиной. Когда тебе за сорок, все, чего хочется, это выглядеть моложе. На следующий день я назначила встречу с Родригао, королем блондинок. Из салона я вышла, чувствуя себя стильной, с волосами, уложенными острыми прядками. Прозвище было дано не зря, Родригао действительно настоящий волшебник: окрашивание смотрелось естественно, просто красота. Ощущение было настолько приятным, что я решила присоединиться к диете Лилы, чтобы сбросить несколько килограммов – не нужно много силы воли, чтобы удовлетворяться жареной курицей и сладким картофелем. В конце концов, причина у меня благородная: когда я столкнусь с @estudantelegal88, он не узнает меня, даже если видел мое интервью о деле Марты Кампос по телевизору. Через две недели я стала Вероникой с худощавым лицом и светлыми волосами, постройневшей на полтора килограмма. Купила в магазине на де Марко, 25 очки для чтения в красной оправе и взяла годовой абонемент в тренажерный зал, обещая, что буду ходить туда регулярно. Однако моя тревога за Жанету только росла. Оставить ящик открытым было действительно огромной ошибкой, я даже не подумала об этом. Мне стоило понять, что Брандао – организованный преступник, что он заметит любую ошибку или оплошность. Теперь, не рассчитывая на ее поддержку, я не должна оставлять следов, мне стоит быть расчетливее, обратиться к иным методам расследования, менее рискованным. Я была уверена: Жанета позвонит мне. Рано или поздно их «медовый месяц» закончится, негодяй снова поднимет на нее руку, и винить ей будет некого. Ответы, которые я искала по этому делу, ни к чему не привели. Моя невестка позвонила и сказала, что недвижимость в Парк-ду-Карму оформлена на имя Клаудио Антунеса Брандао, и это единственное имущество, зарегистрированное на него. Местонахождение бункера оставалось загадкой. К моему огорчению, послужной список в военной полиции был никаким – ни выговоров, ни наград – человек, на которого и внимания не обратишь. Единственная деталь: ни единой записи о пистолете 380-го калибра, который я нашла в его ящике. Но это мелочи – малокалиберное оружие в полиции – обычное дело, особенно если ты хочешь получить хорошие шансы выжить. В течение нескольких дней некоторые руководители полицейских управлений ответили на мой запрос о преступлениях, похожих на те, которыми я занималась. Сравнив информацию с именами в списке Жанеты, я заметила, что ни одна из пропавших не числилась изнасилованной или убитой. Пятеро проходили как пропавшие без вести, если судить по имени и описанию в полицейской базе: Креуза, Дарсилья, Дивина, Миранда и Нильсе. Почти все они оставили своих детей с бабушкой на севере и отправились в Сан-Паулу, собираясь отправлять деньги семье, и больше о них ничего не было слышно. Всегда существовала возможность, что эти женщины сбежали от своих прошлых жизней и растворились в большом городе, но их имена были слишком необычными для простого совпадения. У меня не осталось сомнений: Брандао пытал и убивал этих женщин. Потом избавлялся от тел. * * * В итоге мне пришлось рассказать Нельсону всю правду о делах, которые я расследовала самостоятельно. Я знала, что тем самым отрезаю себе путь к отступлению, но без него мое расследование зайдет в тупик. Я все подробно рассказала, он не давил на меня, слушал внимательно, смотрел по-собачьи преданно, без той типично мужской потребности ставить себя выше женщин. Он пообещал ничего не говорить Карване и еще больше воодушевился, помогая мне. К сожалению, в последующие дни ответов по делу Марты Кампос так и не появилось. Электронную почту @estudantelegal88 удалили, и отследить ее происхождение было невозможно. Судя по всему, брата Марты на самом деле не существовало, а заявление на вывоз тела – подделка. К этому времени я уже вычеркнула все, что Пьетро рассказывал Марте: происхождение, историю жизни, привычки. Ложь за ложью. У меня еще оставалась некоторая надежда, пока я искала похожие полицейские отчеты, но даже это не сработало: ни в другие полицейские участки, ни к Нельсону не поступали подобные жалобы за последние два года. Женщины, перенесшие такой удар, очень ранимые. Подавая жалобу, они воздерживаются от подробностей, бросающих тень на их репутацию, избегают рассказывать о том, как их обманули, потому что они связаны с сукиным сыном эмоционально. Им стыдно. На сайте AmorIdeal.com я по-прежнему пыталась найти хоть одного подозреваемого. Читала и перечитывала профили и чаты, но понятия не имела, как двигаться дальше. Кроме того, ничто не могло гарантировать мне, что @estudantelegal88 – один из этих двадцати двух парней. Такими темпами я поймаю парня, когда он будет ходить с тросточкой. Как-то в пятницу в моем мозгу вспыхнула лампочка. Мы с Паулу отправились поужинать – он всю неделю настаивал на том, что нам нужно побыть вдвоем. Дети остались с его мамой, а мы пошли в ресторан рядом с домом, там вкусная паста. Так как я все еще сидела на диете, еды осталось много, и я попросила положить остальное в контейнер. В тот же момент – вспышка… Испорченная еда навынос в холодильнике Марты! Если после перенесенного удара Марта лежала в постели в депрессии, то в последний раз она ужинала с @estudantelegal88. А так как она перенесла бариатрическую операцию, то ела мало. Остатки, хранившиеся в холодильнике, указывали на то, где парочка ужинала! Я пришла домой и как сумасшедшая бросилась проверять догадку. Пролистала фотографии, увидела на упаковке название ресторана, сравнила его с визитками на пробковой доске, и вот оно: «Траттория Сарженто». Я была так счастлива, что в ту ночь у нас с Паулу случился потрясающий секс. Он пришел в восторг от обновленной, постройневшей и светловолосой меня. На следующий день в обеденное время я отправилась в «Тратторию Сарженто» на улицу Памплона. Это была типичная итальянская кантина, очень уютная, с простым фасадом, окрашенным в зеленый, белый и красный цвета. Сюрреализма добавлял кассир-португалец, усатый и вспыльчивый. В Сан-Паулу и впрямь дикая смесь иммигрантов. – Что вы хотите знать, сеньора? – поинтересовался он. Я подарила ему самую обворожительную свою улыбку, уже предчувствуя, что это будет нелегко. И сняла с рубашки значок: – Я Вероника Торрес, отдел убийств, Сан-Паулу, – представилась я, не давая ему слишком много времени на размышления. – Мне нужно проверить записи с камер наблюдения ресторана, чтобы найти подозреваемого, который обедал здесь 12 сентября. Это возможно? – В ресторане нет камер, сеньора. И даже если бы были… У вас, случайно, нет ордера? Последнее, чего мне не хватало в эти кризисные времена – полиции! Ссориться с вашим братом – не для меня. Я решила попробовать еще раз: