— Ты опять попал в новости, — произнесла она, входя в гостиную с двумя бокалами пива. — Выпить хочешь? — Да, спасибо, — Макс, не оборачиваясь, взял свой бокал и, отхлебнув, добавил: — Раньше мне это нравилось. — Что, пиво? — Нет. я имею в виду новости. Раньше мне доставляло удовольствие видеть свою физиономию в телевизоре. — Макс процитировал, подражая ведущему местных новостей: «В заключение Дональд Мак-Артур особо отмстил сержанта Рокатински, — грозу всех окрестных хулиганов и снайпера-перехватчика…» Тьфу… — Ты расклеился. Рокатински. И все из-за этого дурацкого случая… — Дурацкого?! — Макс опустил сына на пол и повернулся к жене. — Ты бы видела, как этого парня отскребали от дорожного катка. Знаешь, такой большой дорожный каток… — Макс, опомнись! Разве это первая авария, которую ты видел? В чем дело? Что с тобой? — Это не просто авария… Понимаешь, я ведь знал, что на этой чертовой дороге нельзя идти на такой скорости. Знал! Это как охота. Помнишь, в прошлом году мы охотились на кроликов? Азарт. Это азарт погони, охоты. Энн с удивлением посмотрела из мужа. — Не сходи с ума, Макс. Ты что, всерьез решил, что это ты угробил этого парня? — Да, Энн! Тысячу раз да. Не осознанно, конечно, по это так. Он так лихо вывел из игры наших ребят. Меня это просто взбесило. Какой-то ублюдок делает наших парней и еще смеется над нами. У него ведь была рация. Я автоматически. как охотник, загнал его в западню. — Не сходи с ума. Макс, — повторила Энн. — Этот рокер хренов чуть не угробил Кота. Олафа, других. А ты переживаешь, что он свернул себе шею на своем мотоцикле. Кто его сюда звал? Энн начинала сердиться. — Это так, Энн, — тихо проговорил Макс. — Но это первый человек, которого я убил. И мне кажется, что эта история еще не закончилась. — Ну конечно, призрак невинно убиенного мотоциклиста будет являться нам по ночам и мешать заниматься любовью. Ты просто устал, сержант Рокатински, и тебе пора в отпуск. Энн поцеловала мужа. Макс печально улыбнулся, включил звук у телевизора. Передавали сводку международных событий. На экране мелькали арабы, воинственно беснующиеся на площади перед огромным портретом не то Муаммара Каддафи, не то Саддама Хусейна. Где-то горели нефтяные вышки. Какие-то солдаты бегали с автоматами в руках, словно дети, играющие в войну. На этом фоне комментатор пугал людей все нарастающим ближневосточным кризисом и возможной агрессией арабов при поддержке Советов. — Видишь, что творится? Это похлеще твоего мотоциклиста. Вот призовут тебя в армию… — прошептала ему на ухо Энн. — Посмотри лучше на Джейсона. Не правда ли, он чудо? Пока родители обсуждали свои проблемы, маленький Джейсон заснул на ковре перед телевизором, засунув в рот вместо соски свой кулачок. — Надо уложить его в кровать, — Энн встала и осторожно, чтобы не разбудить, взяла сына на руки. — Маленькому Рокатински пора спать. А большому уже давно пора перестать заниматься чепухой и пойти лучше приготовить кофе. — Слушаюсь, босс! — козырнул Макс и отравился на кухню. 2 Макс и Энн сидели на кухне и пили кофе, когда зазвонил телефон. — О нет! — простонала Энн. — Если это из участка, я скажу, что ты здесь больше не живешь. Им надо иметь совесть. — Может, это твой любовник хочет спросить, не находила ли ты его любимые запонки, — улыбнувшись, пошутил Макс. — Ну знаете ли, мистер Рокатински, — возмутилась Энн. — Мои любовники, если они когда-нибудь заведутся, будут более воспитанными, чем ваше «мудрое» начальство. — Ладно, не кипятись. Если это босс, то значит, что-то серьезное. Он по пустякам не звонит. Разве что мне решили дать повышение. Возьми трубку, ребенка разбудишь. Телефон не переставая надрывался на кухонном столе. Тяжко вздохнув, Энн неохотно сняла трубку. — Алло, вас слушают. — На ее лице отразилось удивление. — А кто его спрашивает? В трубке что-то ответили, и лицо Энн вспыхнуло краской гнева. — Поговори с ним сам, умник! Надеюсь, он научит тебя вежливости!.. Макс вопросительно посмотрел на жену. Та, рассерженно откинув прядь волос, упавшую ей на глаза, протянула ему трубку. — Какой-то идиот звонит. Скажи ему, чтоб он прикусил свой язык. — Алло, что за шутки?! — прорычал Макс в трубку. — Не шуми. Рокатински, — донесся оттуда гнусавый голос. — Кто это?.. — Слушай внимательно, Рокатински. Мы посмотрели выпуск новостей. Спасибо ребятам с ТВ — показали тебя крупным планом. — Голос был какой-то бесцветный, но потом в нем появились угрожающие нотки. — Заруби себе на носу, Рокатински. Ты убил не просто парня. Ты убил Всадника Ночи! Мы все равно достанем тебя. Помни это. Ты труп, Рокатински!.. Прежде чем Макс успел что-то сказать, на том конце повесили трубку. Энн. следя за выражением лица мужа, испуганно посмотрела на телефон. Макс тотчас набрал номер телефонной станции. — Алло, говорят сержант дорожной полиции Рокатински. Мне только что звонили. Я хочу знать, где находится этот чертов аппарат? — Макса охватила ярость. Какие-то подонки звонят ему, Максу Рокатински, и осмеливаются угрожать. Хотя надо отметить, что он ждал чего-то подобного. Со станции сообщили, что звонили из телефонной будки милях в десяти от Кэтрин-Спрингса. — Спасибо, — пробурчал он в трубку и бросил ее на рычаг. — Кто это? — испуганно спросила Энн. Ее женский инстинкт безошибочно подсказал ей. что звонок этот не был простым хулиганством. — Что?.. — оторвался от раздумий Макс. По его расчетам у будки он мог бы оказаться через десять минут, но вряд ли он кого-нибудь там застанет. — Не обращай внимания, — так, дурака валяет кто-то… — Не обманывай меня, — перебила мужа Энн. — Я знаю, что это не так. Макс обнял жену и нежно поцеловал. — Не бери в голову, крошка, — сказал он, глядя в ее большие карпе глаза. — Это просто очередные неприятности. Ничего, скоро я возьму отпуск, и мы поедем втроем к твоей тетке на озеро. А теперь нора спать. Моя мышка сейчас заберется в кровать, примет соблазнительный вид и будет ждать своего непутевого мужа. Энн согласно кивнула головой и, улыбнувшись, направилась к двери в спальню. На полпути она вдруг как бы что-то вспомнила и, обернувшись, тихо спросила: — Макс, скажи, только честно, это как-то связано с вашим мотоциклистом? Макс молча кивнул головой. — Мне страшно, Макс… — Энн повернулась и пошла в спальню. Рокатински задумчиво посмотрел ей вслед. Предчувствия никогда не обманывали его жену. Он вдруг почувствовал, что эта история с мотоциклистом — только начало какой-то отвратительной истории, в которой ему, Максу Рокатински, придется сыграть не последнюю роль. И история эта отнюдь не будет комедией. 3 Под утро Максу приснился сон. Он снова увидел огромного серебряного паука на спине мотоциклиста. Паук шевелился, его огромные лапы тянулись к Максу. С них на асфальт капала ярко-красная кровь. Макс несся, со свистом рассекая воздух, на своем «перехватчике». Двигатель работал, но он не слышал его гула. Только свист ветра и мерзкое шипение паука на спине у парня на «ямахе». Вдруг, к своему ужасу, Макс понял, что это не он преследует мотоциклиста, а Тот увлекает его за собой. Он вел Макса на верную гибель. Он хотел убить его. Макс попытался затормозить, но вместо этого скорость его еще больше увеличилась. Они приближались к тому роковому повороту. Вот мелькнула надпись при въезде на дорогу Анархии. Она была почему-то сделана на гробовой доске выпуклыми черными буквами. «Дорога Анархии! В этом году погибло 58 человек! Сержант Рокатински, добро пожаловать в АД!» — гласила эта надпись, сделанная готическим шрифтом. «Почему 58?» — подумал Макс. Потом до него дошло, что 58 это вместе с мотоциклистом. И перед его взором сразу же предстала цифра 59. «Нет!!!» — закричал он изо всех сил, но его крик растворился в воздухе, вдруг ставшем плотным, как вата. Мотоциклист внезапно обернулся, и Макс с ужасом увидел, что под шлемом была пустота. Мотоциклист поманил его. Машина с силой рванулась вперед. «Ты труп, Рокатински!» — услышал Макс гнусавый голос. Мотоциклист с красным от крови пауком внезапно исчез, а Макс увидел перед собой каток. Тот самый дорожный каток, весь в копоти, запекшейся крови и в чем-то более кошмарном, липком и скользком. Каток стремительно приближался, и Макс понял, что через секунду он в него врежется, В этот момент со всех сторон хлынули потоки света. И… Макс очнулся оттого, что его трясла Энн. — Макс! Проснись! Проснись, Макс! Рокатински рывком сел в кровати. Голова в затылке раскалывалась на тысячи маленьких кусочков, каждый из которых был подобен раскаленному углю. — Что с тобой, Макс? — Энн продолжала трясти его, причиняя сильную боль. — Не тряси меня, — попросил Макс. — Фу, чертовщина какая-то. — Тебе что-то приснилось? — Да. Не обращай внимания, — остатки кошмара уходили куда-то в глубины памяти. — Сколько времени? За окном уже было светло. Часы на тумбочке у кровати показывали четверть седьмого. Макс еще раз встряхнул головой и встал с кровати. — Поспи еще, — предложила Энн. — Куда тебе так рано? — Да ладно. Я уже не засну. И потом Кот попросил меня сегодня подъехать пораньше.