— Кстати, насчёт искусственных людей! — оживилась Василиса. — Киберы Терминала испытывают жёсткий дефицит запчастей к своим телам. Если удастся наладить их производство здесь… — Стой! Молчи! — подскочил Керт. — Почему? — Мне стыдно! Это должен был предложить я! Ведь на поверхности же лежала возможность! А теперь придётся платить тебе процент за идею! — Да ладно тебе, — смутилась Василиса, — не надо мне ничего… — Надо! Я честный бизнесмен! Обговорим потом детали. Зелёный вернул обсуждение к маяку: — Хватит о коммерции. Есть принципиальный вопрос — что делать с маяком дальше? — А какие варианты? — спросила Мири. — Если кто забыл, — ответил он, — напоминаю: наша основная миссия — возвращать маяки в строй. То есть, включать их в систему поддержки Дороги. И мы пока в ней не сильно преуспели. Однако, если мы переключим этот маяк в режим излучения, то, во-первых, останется без энергии Завод. Во-вторых, на сигнал моментально примчатся самые разные силы, мечтающие его отжать себе. Все они решительные и резкие ребята, не стесняющиеся в средствах, и на благополучие этого среза им плевать. — Без завода нам конец, — сказал мрачно Брэн. — Я удалённо деактивировал те мины, которые можно отключить, и новые теперь сбрасываться не будут, но осталась куча автономных. То есть протезы нам ещё понадобятся. Да и что мы будем обменивать на продовольствие? Пока очистим поля от мин, пока поднимем своё сельское хозяйство — это годы потребуются. Опять же проект сотрудничества с Терминалом выглядит перспективно… — Именно поэтому мы и обсуждаем судьбу маяка, а не дёрнули рычаг, как нам, вообще-то, положено, — сказал капитан. — У нас есть и свои соображения на этот счёт. — Любопытно услышать, — кивнул Брэн. — Дело в том, что волантер имеет большую, но не безграничную автономность. Заправка ему требуется не часто, но энергии на неё нужно море, и, что самое неприятное, зарядить его можно только от маяка. При этом единственный известный нам действующий маяк больше не под нашим контролем. Нас там заправят, но стребуют за это сполна. И торговаться не выйдет — монополия. — И вы, — тут же сообразил Керт, — хотите диверсифицировать поставщиков? — Да, нужна альтернативная точка заправки, чтобы нам не могли ставить условия. И мы готовы рассмотреть формы сотрудничества, включающие использование вашего маяка в этом качестве… *** Василису обсуждение коммерческих нюансов, как всегда, вогнало в скуку, и она ушла в каюту. Вскоре в дверь кто-то поскрёбся. Открыла — Мири. — Можно я у тебя посижу? — Конечно, — удивилась девочка, — а в чём дело? — Керт настроился получить от меня ответ. — Ответ на что? — С ним я или нет. — Не поняла. Он тебя замуж, что ли, зовёт? — Ну какой замуж? Мне пятнадцать так-то. — А что? — Он меня зовёт в бизнес-партнёры. А это для Керта как замуж, семья, дети, дом, совместная старость и общая могила в конце. Пока смерть не разлучит наши капиталы. Обменяемся ли мы в какой-то момент кольцами, тут уже вторично. И даже позволю ли я ему однажды запустить мне руку под юбку, не так важно. — Ты не носишь юбки. Хотя я тебе подарила две своих. — Ну разумеется, это всё меняет! — скептически сказала Мири. — Извини. — Просто мне лень брить ноги. И у меня вечно сбиты коленки. И слишком худые голени. И вообще нет жопы. Мне б твою фигуру — ходила бы в мини, чтоб аж трусы торчали. А с тем, что есть, предпочитаю штаны. — Ладно-ладно, поняла. Сама люблю комбинезон. И что ты ответишь Керту? — Если бы я знала, что ему ответить, то не пряталась бы у тебя в каюте… — вздохнула Мири. — Он же не отстанет? — Нет, он упёртый, как беспилотный бульдозер. У него планы на десятилетия вперёд, и ему надо прямо сейчас знать, учитывать ли в них меня. Готова спорить, что у него детально расписаны оба варианта — со мной и без. — Тебе это не нравится? — Меня это бесит. Понимаешь, подруга, что бы я ни сказала — хоть «да», хоть «нет», — для него ничего принципиально не изменится. Он пойдёт к своей цели этим путём, или тем путём. Просто сейчас развилка. Однажды мы бы все равно к ней пришли, но теперь всё ускорилось. — Есть хороший метод, — сказала Василиса. — Называется, «Что, если». Что будет, если ты скажешь «да»? — Ну… — Мири задумалась. — Дальше я поступаю в распоряжение Керта. Сказав «да», я становлюсь частью его плана. Поскольку план его, то мне надлежит делать, что он скажет. Он мне доверяет, я своя, поэтому он поручит мне какое-нибудь важное направление — например, торговлю на рынке. Это для него большое облегчение — меня не надо контролировать, следить, чтобы я не спёрла деньги из кассы и так далее. Кроме того, я местная, я всех знаю, понимаю, что нужно общине и так далее. Это развяжет Керту руки на других направлениях. — В чем плюсы? — Ну, у меня будет прилично денег, я смогу неплохо помочь общине, это обеспеченное будущее. А ещё я буду партнёром Керта. Если я не придушу его до совершеннолетия, он, скорее всего, позовёт меня замуж. — В чем минусы? — Я ненавижу торговлю. Мне скучно считать деньги и отгружать товар. Могу, но не хочу, тоска зелёная. А ещё — формально мы с Кертом будем партнёрами, а по факту — я буду работать на него. Потому что у него планы, и я их часть, а не наоборот. А ещё он будет более настойчив. — В чём? — В том самом. В детальном исследовании моей анатомии. Ведь в его планах мы всё равно поженимся, так зачем откладывать? Нет пойми правильно, я не собираюсь всю жизнь проходить в девственницах и не упираюсь в принцип «не давать до свадьбы». Но, чёрт побери, мне кажется, что после этого всё изменится. И я не уверена, что в лучшую сторону. Я окончательно стану его. Сейчас я Мирена, легендарный сталкер, захвативший Завод. А стану просто «девушка Керта». — А ты легендарный сталкер? — Ещё нет, — засмеялась Мири, — никто ж не знает. Но обязательно буду! — Ладно, что будет, если сказать «нет»? — Думаю, на этом всё закончится. — Что? — Наши отношения. Ему не нужна Мири. Ему нужна Мири-партнер. Мири, на которую он может опереться в своих планах, которой можно поручить важное дело, пока он занят ещё более важными. В Мультиверсуме полно девчонок, у которых две руки, у которых есть сиськи и жопа, и которые не против дать за них подержаться. Я себя не переоцениваю. Найти кого-то, кто его не кинет, будет сложнее, но зато это будет человек, которому он ничем не обязан. Который не играл с ним в песочнице. Не вытаскивал из депрессии, когда он потерял руку. Не выкармливал с ложечки, когда ему осколком снесло челюсть. Не сидел с ним ночами, когда он выл от боли в приживающихся нейроразъёмах. Не помогал садиться на унитаз, пока не было денег на протез ноги. Не видел его слабым, больным и несчастным. Будет человек, которому можно просто заплатить, а если что — уволить. Это, черт подери, со всех сторон удобнее, чем я. — А если убрать из уравнения Керта? Он, знаешь, тоже не единственный парень в Мультиверсуме. Кстати, среди них немало тех, у кого две ноги, две руки и собственная челюсть. Некоторые даже могут самостоятельно сесть на унитаз. Ну, то есть, я не проверяла, но они производят такое впечатление. Серьёзно, ты водила его в туалет? — Блин, Вась, у меня дед без двух ног. В целом, он справляется сам, но бывало всякое. Меня не напугаешь голой жопой. — Прости. — Забей, это не важно. Парни не стоят ко мне в очереди, но, наверное, ты права — найдётся кто-нибудь не сильно разборчивый, кому и однорукая безгрудая девка сойдёт. — Мири, прекрати! Ты классная! Ты крутая! Ты добрая, умная, храбрая, я счастлива иметь такую подругу! Ты, в конце концов, легендарный сталкер, захвативший Завод! А грудь, может быть, ещё вырастет. Говорят, надо есть больше капусты. — Что такое «капуста»? — Напомни перед ужином, сделаю тебе салат. Давай вернёмся к «что, если». — Ну, если я пошлю Керта, а он меня, то, кроме сбережённой девственности, мне останется Завод. Дед хрен его кому отдаст, не сомневайся. Это, считай, наш семейный бизнес. И это всяко интереснее торговли жратвой на рынке. Будем перепрофилировать производство, работать с Терминалом — ты же меня сведёшь с киберами напрямую, если что? — Конечно. — Будем очищать поля от мин — если есть боты для минирования, может быть, удастся сделать и для разминирования? Дед говорил, во время войны такие были, наверняка остались чертежи. Закупим семян этой твоей капусты, засадим ей сто тыщ гектар и я её всю сожру! — Вот видишь, — засмеялась Василиса, — на Керте свет клином не сошёлся. И вообще, подруга, какого черта? Вы даже ещё не партнёры, а он уже ставит тебе ультиматумы. Что это за «немедленно решай»? Ты девочка, ты не хочешь решать. У тебя что, нет права разобраться со своей жизнью? Тем более, что она так резко изменилась. По какому праву он на тебя давит? — Да, ты, наверное, права. Вот что бы ты сделала на моём месте? — Я бы сказала: «Керт! Мы друзья, я очень хорошо к тебе отношусь, но это нечестно. У меня есть своя жизнь, и я не обязана подстраивать её под твои планы. Ты требуешь, чтобы я приняла решение, которое определит всю мою жизнь, не дав мне даже обдумать то, что вокруг происходит. Ты говоришь: «Мне надо, чтобы ты решила». Но это тебе надо, а не мне. Твоё «надо» имеет значение, а моё нет? Мне надо понять, как строить мою жизнь дальше, и я не хочу принимать решений, пока не пойму, что нужно мне. Мне, а не тебе. Если тебе это не нравится, вытирай себе жопу сам!» — Блин, Вась! — заржала Мири, — я не вытирала ему жопу, прекрати! Просто пару раз помогла сесть на унитаз — ну, помнишь, когда ему ступню оторвало, а протеза ещё не было. Потом он ручку на стену прикрутил и за неё хватался. Но в остальном ты права. Примерно так я ему и скажу. И скажу так, чтобы он принял меня, наконец, всерьёз. — У тебя есть план? — Кажется, есть. Слушай, у тебя найдётся, чем побрить ноги? *** Через два часа гигиенических и косметических процедур, перемежаемых примерками всего, что Василиса нашла в своём не таком уж богатом гардеробе, она решительно заявила: — Мири, даже не смей себе не нравиться!