— Тебе нужно восстановить силы. А нам нужно все хорошенько обдумать. Сама понимаешь, не так просто противостоять армии правителя. Если бы Морана захватил кто попроще… А пока ты останешься здесь. О тебе позаботятся. Анхель по-прежнему хранил молчание. — Когда ты нормально ела в последний раз? — участливо спросил Солдан. Я отстранилась и с кристальной ясностью поняла, что они даже не попытаются помочь. Усталость навалилась с новой силой. — Не помню. И я действительно очень устала, — тихо сказала я, поднимаясь. * * * Меня снова поручили заботам Лары, и она проводила меня на бывшую женскую половину. Здесь теперь располагались хозяйственные помещения и кухни для магов, охраняющих гарнизон. — Карлотта, найдется ли что-то для нашей новенькой? Хмурая высокая женщина в белом чепце что-то помешивала в большом котле. Она достала грубую деревянную миску, плеснула в нее своего варева и принялась энергично нарезать овощи. Ее нож ритмично стучал по доске. Я медленно жевала хлеб и пила ароматный бульон. Может, мне пора перестать бороться и отбросить иллюзии? Просто признать, что я потеряла Морана навсегда. Возможно, пришло время сдаться и направить оставшиеся силы на то, чтобы вернуться в замок к Варрену. Так у меня будет сын. Как давно я не видела своего мальчика, не обнимала его. — Лара, — позвала я свою словоохотливую спутницу. — Больше хлеба и бульона нельзя, — быстро сказала она. — Знаю, что хочется, но позже, а то плохо будет. Желудок не удержит, и все такое прочее. — Я не об этом хотела попросить. Мои вещи… Ты не знаешь, при мне были кристаллы? Их нашли? К моему удивлению, она ответила: — А! Такие камушки? Да, я их убрала. Могу принести, если хочешь. Платье твое довольно сильно пострадало. Но юбку еще можно спасти, перешить. Нет, может быть, я напрасно столь недоверчиво отношусь к окружающим? — Да, я бы очень хотела получить свои «камушки» назад. Они дороги мне, как память. — Сейчас схожу за ними. Ты ешь, не спеши. Она вышла. Я смотрела невидящим взглядом в стену. Нож перестал постукивать. — Не беги, — неожиданно сказала Карлотта, — сделаешь только хуже. Никто не может долго противиться счастью. И снова принялась за дело. Больше она ничего не сказала, а я ничего не спросила. И так было понятно, что я попала в опасное место. Да и бежать в моем слабом состоянии решительно невозможно. Лишь бы магия заполнила ту пустоту, которую я сейчас чувствую. Пусть вернется хоть светлая сила, хоть темная, потому что без возможности колдовать я совершенно беззащитна. Когда Лара пришла с кристаллами, я доела хлеб и допила бульон, а Карлотта изрубила целую гору овощей. Глава 23 Несколько дней от морт’аэнов не было никаких вестей. Похоже, они куда-то отбыли, забрав с собой большую часть магов. Замок сделался почти пустым. Женщины собирались группками и перешептывались. В своих черных платьях с белыми воротниками и фартуками они напоминали стаю сорок. Но стоило мне приблизиться, как разговоры замолкали. На меня смотрели оценивающе и с некоторым превосходством. Атмосфера была странной, наполненной ожиданием какого-то большого события. Я могла относительно свободно перемещаться по замку, заглядывать в мастерские, кухни, даже жилые покои. Запирать двери здесь было не принято. Лара то и дело оказывалась рядом. Она рассказывала о жизни в замке, как здесь все замечательно устроено. С пугающим напором и пылкостью она говорила о вере. Оказывается, Солдан и Анхель написали «Великую книгу», где изложили основные догматы. Означенное сочинение представляло собой дикую смесь из выдержек темных книг, легенд и, судя по всему, личных предпочтений морт’аэнов. Выходило так, что Светлейшая, устав от трудностей, обратилась к Темнейшему с просьбой защитить ее и «владеть ею». И Темнейший с радостью согласился. — От их союза родились дети, — сказала Лара, — и были одни светлые, а другие — темные по силе. Это я заметила. В замке хватало младенцев и подросших малышей. От одного взгляда на чужих детей у меня щемило сердце. Лара объяснила, что мальчики с темной силой могут быть воинами по образу и подобию Темнейшего. — А светлые? — неожиданно для себя спросила я. Когда мы с Мораном ожидали Варрена, даже повитуха-ведьма и та не могла сказать, каким родится ребенок по силе. — Светлые девочки впоследствии станут женами по образу Светлейшей. — Лара захлопала глазами. — Это понятно, а мальчики? — настаивала я. — Таких не рождалось, — последовал суховатый ответ. Ее ложь была почти осязаема, а по лицу Лары пробежала едва уловимая тень… — А девочки с темной силой? — спросила я. — Нет. Так заведено высшим порядком. Все мальчики рождаются темными, а девочки — светлыми. Это гармония и единственно правильный порядок вещей. Я поймала ее взгляд. На меня повеяло могильным холодом гнусной тайны, которую ей приходилось хранить. Я ужаснулась. В замке умерщвляют новорожденных мальчиков со светлой силой и девочек с темной. И что еще опаснее, Лара догадалась, что я все поняла. — Это происходит редко. Очень редко. Слова давались ей с трудом, словно что-то мешало говорить, губы почти не шевелились. — Но бывает… Какое уродливое место. Оно было мне отвратительно. — Такова плата, — тихо сказала она. — Главное, мы нашли здесь свое счастье. Девушка вновь лучезарно улыбнулась. — Счастье, выстроенное на крови… Еще никто никогда не говорил о счастье так навязчиво и много. — А оно всегда строится на чьей-то крови. Без жертв не бывает, Магда. Случается, что младенцы умирают, такова жизнь. Это естественный ход вещей, и кто мы такие, чтобы противиться воле Светлейшей и Темнейшего. — Нет, — покачала я головой, — это не жизнь такая, а уродливое проявление человеческой жестокости. Это не счастье, если ради него нужно истреблять своих детей. Глаза Лары потемнели, она поджала губы. На лбу у нее выступила испарина. Девушка тяжело задышала, взяла меня за руку и почти силой потащила за собой. Я не сопротивлялась. Мы вышли за пределы замка и прошли по узенькой, едва заметной тропке. В чахлом лесочке оказалось кладбище. На одних могилах лежали белые камни, на других — черные. Лара молчала, но мысль была ясна: вот что происходит с несогласными и с теми, кто задает не те вопросы. Меня переполнял гнев, и я сжимала пальцы так сильно, что ногти больно впивались в ладони. Я достаточно окрепла, чтобы исчезнуть отсюда. — Послушай, Лара, — сказала я, — я обошла весь замок и окрестности, но не нашла ни следов портала. — А, да, — рассеянно ответила она, глядя на белое надгробие. — Это потому, что их здесь нет. Солдан или Анхель достаточно сильны, чтобы сотворить временный портал, а постоянный они не строят. Нам всем хорошо и здесь. Вот почему мне так легко отдали кристаллы. Что ж, одной загадкой меньше. Когда Лара наконец-то оставила меня одну, я поклялась себе, что найду способ вырваться. Я дождалась глубокой ночи, отпорола белый воротник, чтобы в своем черном платье раствориться во тьме, и выскользнула из спящего замка. Я не поверила ей. Не может быть, чтобы они обходились без портала, это же слишком хлопотно — каждый раз создавать его заново. Я еще раз обошла окрестности, но в глубь болот лезть не решилась. Заглянула в чахлый лесок, где располагалось кладбище. Тут меня пробил озноб до самых костей. Устав, но ничего не добившись, я вернулась в свою комнату. До рассвета оставалось еще несколько часов, и я заснула. До самого пробуждения меня мучили кошмары. Девушки в белых платьях сидели на могильных холмиках и радостно мне улыбались. Их черные губы не шевелились, но они говорили: — Приходи к нам, Магда, каждое полнолуние мы танцуем.