— Прошу, веселитесь! — сказал он, и они с принцессой скрылись из виду. Рядом с нами сидел пожилой придворный с окладистой белой бородой. Он взял с блюда жареную куриную ножку и впился в нее зубами. Прожевав, обратился к Морану: — Не понимаю вас, молодежь. Что это за мода — жениться на светлых девицах. Как будто в темных землях не хватает красавиц. Он выпил вина, тонкая струйка потекла по бороде: — В мое время такого не было. Нет, трофеи — это хорошо, но жениться? Увольте. Держать в доме? Какая глупость. Он покачал головой и снова принялся за еду. — Хотя… — старый маг хихикнул и толкнул Морана локтем в бок, — девки не очень-то разные. Что светлые, что темные… Одна… Старик осекся, стоило взглянуть на каменное лицо Морана, и перенес свое внимание на другого соседа. — Поешь что-нибудь, Магда. Надо, — шепнул мне Моран. Я нехотя отщипнула немного хлеба. Гости шумели и веселились, их смех был мне отвратителен. Вино лилось рекой. Больше всего на свете хотелось оказаться как можно дальше отсюда. — Пока нельзя уходить, — сказал Моран, почувствовав мое смятение. Муж положил ладонь мне на колено и чуть сжал. — Потерпи еще немного. После того, как подадут эликсир, сможем вернуться домой. — Какой эликсир? — спросила я. — Для молодоженов, — процедил Моран. — Такова традиция. И действительно, устав есть и пить, придворные наперебой начали кричать: — Эликсир! Эликсир! — Что-то влюбленные притомились! Надо подкрепить им силы! — Эликсир! Моран, а также несколько магов и дам поднялись со своих мест. Толпа довольно взревела. Подняли и трех светлых магов. Их погнали вперед с криками и улюлюканьем. Одному вложили в руки поднос с кубками. Кувшин с загадочным эликсиром несла темная дама. Я вцепилась в Морана и старалась не отставать. Мы направлялись в покои принца. Перед дверью произошла заминка. Маг, который пытался открыть дверь, был так пьян, что никак не мог сообразить, толкать или тянуть. Его отогнали, и толпа ввалилась внутрь. Огромная кровать сразу приковывала к себе взгляд. На ней, среди скомканных простыней и одеял, белели два обнаженных тела. Принц Гис так крепко сжимал Клеа в объятиях, что казалось, он хочет раздавить ее своим телом, впечатать в кровать. Его красивые мышцы напрягались, перекатываясь под кожей. Принц двигался неторопливо, но с каким-то сладострастным исступлением. Лицо Клеа было скрыто тенью балдахина, а длинные волосы разметались по подушке, словно под воздействием стихии. Гис прижимал ее согнутую ногу к своему бедру. Его пальцы поглаживали и ласкали девичье тело. Раздался тихий стон. — Брак свершился! — закричали прямо у меня над ухом. — Долгой ночи! Принц оторвался от Клеа. Он не испытывал никакого смущения. — Эликсир, — сказал Гис. Немедленно были наполнены кубки. И придворные почтительно передали своему господину зелье. Он галантно предложил Клеа, но она схватила простыню и укрылась до самых глаз. Тогда Гис выпил сам. В глазах потемнело, я почувствовала, что падаю, но меня подхватили сильные руки Морана. Когда я пришла в себя, то услышала смех принца: — Какая впечатлительность! Неужели вид голого мужчины так тебя шокирует, Магда? — Повелитель, — внезапно сказала одна из дам, — возможно, дело в другом. Принц удивленно уставился на нее. — Да, я несколько раз замечала, как светлая мучается утренним недомоганием. — И я это видела, — поддакнула вторая, — как ее тошнило после завтрака. Нужно позвать целителя, чтобы удостовериться, но, похоже, она понесла. Сказанное было, словно ведро холодной воды. Я даже не задумывалась о такой возможности. Если это правда, что скажет Моран? У мага был озадаченный вид. — Хм… — сказал Гис, — ну что ж… Разберемся позже. А сейчас, когда напиток выпит… — Он махнул рукой в сторону двери. Все немедленно заторопились на выход. Я едва могла дышать. Неужели? Придворные хотели быстрее вернуться к столам. На меня и Морана больше не обращали внимания, только две дамы бросили взгляды, полные собственного превосходства. А мы вернулись в свои покои. — Магда? — вкрадчиво спросил Моран. — Не знаю! — Я изо всех сил старалась предугадать, как Моран воспримет эту новость, если все подтвердится. — Схожу за целителем. Если он не слишком налетал на вино… Ждать пришлось долго. Все это время я, положив руку на живот, старательно прислушивалась к своим ощущениям. Что будет, если целитель подтвердит? А если нет? Если это никакая не беременность, а нервы, как я думала? Разозлится ли Моран от того, что у нас будет дитя, или от того, что не будет? А я? Смогу ли я быть хорошей матерью? Моран вернулся в сопровождении принца Гиса. Я внутренне содрогнулась. Принц был последним человеком, кого мне сейчас хотелось видеть. — Целителя не могут найти, — сообщил он, — так что я на правах некроманта взгляну на тебя, Магда. Ой, да что ты позеленела? Тот, кто покорил смерть, должен чувствовать и жизнь. Он сел рядом и положил руку мне на живот. Ощущения были самые неприятные, как будто внутри все похолодело. Я отпрянула от принца в попытке сбросить сто руку, но он сам ее убрал. — Да, я ощущаю две жизни. Магды и ребенка. — Он посмотрел на Морана. — Тебе решать, что с этим делать. — Повелитель, я бы хотел отвезти Магду в свой замок. Принц потер подбородок. Посмотрел на меня, потом на морт’аэна. — Быть посему, — сказал он. Я чувствовала себя так, как, должно быть, чувствует себя мышь, которую кошка потрогала мягкой лапкой, но решила не выпускать смертоносные когти. — Но надеюсь, что Магда, несмотря на свое положение, найдет силы временами посещать мое скромное жилище. Моя супруга будет рада ее видеть. * * * Мы с Мораном не стали дожидаться рассвета, отбыли практически сразу, как только Гис ушел. Все произошло так быстро и по-военному четко, что я даже не попрощалась с Клеа. Хотя, как сказал Моран, принцесса все равно находилась в покоях принца. А о том, чтобы войти туда повторно, не могло быть и речи. В горячке торопливых сборов мы не говорили об обрушившемся на нас известии. Каждый был погружен в собственные мысли. Когда мы вышли из портала и я увидела знакомые очертания замка, услышала мягкий шум вереска, мне сразу стало легче дышать. Я дома. Жестокий некромант теперь далеко. Моран взял меня под руку, и мы вошли в ворота. Теперь мы под защитой крепких стен и магии. Все еще молча мы поднялись в нашу комнату. — Моран… — Магда! Мы заговорили одновременно. И так же одновременно замолчали, напряженно глядя друг на друга. Сердце с силой ударялась о ребра. — Ты сердишься на меня? — тихо спросила я. — Что за глупости ты говоришь! Как я могу сердиться? — Моран взял меня за руки. — Нам слишком хорошо вместе, и это должно было произойти. Я просто не предполагал, что так скоро. Он улыбнулся. И я поняла, что Моран волнуется. Он приложил ладонь к моему животу. — Еще совсем незаметно, — задумчиво сказал он. — Ты… рад? — Конечно, — уверенно ответил Моран, привлекая меня к себе. Его объятия словно ограждали от опасностей всего мира, окутывали теплом. — Я не думал, что у меня когда-нибудь появится семья. Для морт’аэна это невозможно. А сейчас у меня есть ты и будет сын… Или дочь. Откуда у меня вообще возникли сомнения? Успокоившись, я мысленно смаковала слово «семья». Какое же оно чудесное, в нем столько тепла и света! Я решила, что подарю Морану сына и дочку. У нас будут дети, и мы будем счастливы в этом замке, под небом темных земель. — Магда, — строго сказал Моран, — ты не будешь посещать замок принца Гиса. Так лучше. Я не стала спорить, потому как понимала, что муж прав. Теперь нужно заботиться не о принцессе, хотя я и переживала за нее.