Я опустил его и вернулся к теме разговора: — Сдается мне, в душе Вик был не так уж плох — спокойный, все в себе держал. Этого ты стерпеть не мог. — Не так уж плох? — ухмыльнулся Полубокс. — Ну-ну, Коломбо. Неплохой парень с фоточками детишек под подушкой. — Каких детишек? — Ты что, тупой? Тех, которых он убил. В основном девчонки, к которой неровно дышал. — Лиззи Мур? — Блондиночки. Я кивнул. — А чего вертухаям не рассказал про фотографии? — В тюряге свои порядки. Да и что бы они сделали? Руки бы ему завязали, чтоб не дрочил? — Тебе, похоже, не все равно… — Детишки… — Полубокс покачал головой. — Это из-за них у меня. — Он показал на вмятину в черепе. — Не давал отчиму лезть к младшей сестренке. Я уставился в пол. В поле зрения вплывали огненные сполохи. — И ты решил наказать его сам, — подытожила Наоми. — У мужика должны быть принципы насчет того, с кем сидеть, а с кем — нет. — Полубокс вытащил руку из трусов и понюхал. — Да забыл я про этих сокамерников. Сразу, как только вышел. — Зачем тогда приходил к больнице Святой Марии дважды за эту неделю? — спросила Наоми. — Получается, не забыл? Полубокс помолчал, потом медленно просунул руку под резинку и принялся совершать круговые движения, как если бы в раздумье массировал виски. — Голову ходил проверять. — Хорошая идея, — согласилась Наоми. — Вот только в журнале записи пациентов тебя нет. Полубокс осклабился, сверкнув брекетами. — Так зачем было околачиваться возле той самой больницы, где в это время умирал совершенно забытый тобой Вик? — Навещал кое-кого. — Разумеется, — сказал я. — Наверное, Акселю ботокс кололи, чтобы хмурился пореже. И ты ему фруктов принес. Полубокс ничего не сказал. — Наши пнули тебе под зад, потому что не знали всей полноты картины, а мы знаем. И ты на ней точно есть. Если что, будет нетрудно повесить на тебя убийство Мартина Вика. Учитывая твой послужной список, предыдущую попытку покушения и записи с больничных камер наблюдения. Да это нам понадобится головы проверять, если мы тебя отпустим — с таким-то багажом. — У меня алиби на ночь субботы. Я был здесь с Аксом. А раз нет записей, хрен вы чего докажете. Таков закон. — Никогда про такой не слышал, — заметил я. — Так зачем ты ходил в больницу? — Навещал кое-кого, — повторил Полубокс. — И кого же? Его выражение лица изменилось, и наконец он кивнул: — Да шалаву одну. С татушками на роже. Я достал из кармана листок с фотороботом женщины в зеленом спортивном костюме. Развернул распечатку и протянул Полубоксу. Он кивнул: — Что, какая-то важная персона? — Главная подозреваемая в убийстве Мартина Вика. Ты — второй в очереди. Если найдем ее, твоя жизнь станет намного легче. Полубокс ничего не сказал, но мерно задвигал рукой в трусах. Видимо, размышлял. — Как ее зовут? Он посмотрел в потолок: — Сказала, что Эстер. — А фамилия? — Хер ее знает. — Как познакомились? — Отвали. — Сто пять, — сказал я, глядя на татуировку у него на шее. — Ты до этой цифры умеешь считать? — Это возраст, до которого я собираюсь дожить, начальник. Я немного подумал. — Фрэнк Синатра? — «Юный сердцем», — удивленно сказал он. — Если доживешь до ста пяти…[12] — Проблема в том, что ты будешь отсчитывать эти годы в «Стренджуэйз», если не расскажешь, как познакомился с Эстер. Так крупно ты еще не вляпывался, Полубокс. Мы говорим об убийстве копа. От такого не отмыться, и если мы ее не найдем… — Явилась сюда на прошлой неделе, предложила срубить легких деньжат. — На чем? — Сказала, что репортерша. — Он рассмеялся. — Не видел я таких репортерш, но мало ли… Мол, поэтому и нашла, где я живу. Хотела фотку помирающего Вика в свою газетенку. Сказала, люди жаждут его увидеть, но с тех пор, как его загребли, ни одной фотки не было, и никто не знает, как он теперь выглядит. Поэтому нужен человек, который его опознает. В этом был некий смысл, пусть и извращенный. Мартин Вик сильно изменился внешне за последние двадцать лет, и без такого опознания фотография ничего бы не стоила. А кто, как не бывший сокамерник лучше всех справится с этой задачей? Полубокс пожал плечами: — Ну, я и пошел. Она показала мне фотку, я кивнул. Ну и она заплатила. — Сколько? — Штуку. — Сказала, откуда у нее фотка? — Ты же чертов коп. Узнай у ее начальства. — Связаться с ней можешь? — спросила Наоми. — Не-а. — Что-то не верится. — Да у меня и тут есть кое-что невероятное, констебль Блэк… Взгляд Наоми остановился на его паху. — Как пупырышек в шрифте Брайля, Крис? — Может, закроешь глаза и пощупаешь? Как я уже говорил, она сюда явилась, сказала адрес больницы и когда прийти. Номер мне свой не давала. С первого раза у нее сфоткать не получилось, но она заплатила половину, чтоб я еще раз пришел. Мы молча ждали. — Не, вообще я пытался у нее номерок взять. Думал, может, ей Ричард нужен. Наоми посмотрела на него, потом на меня: — Ричард?