– Ваше Высочество! – сказал Мабон, склонив голову. Учитывая его положение, жест вышел немного нелепым, но принцесса ответила ему таким же церемонным поклоном. * * * Таландра брела по коридору в свои покои, спотыкаясь и не разбирая дороги. Указания для подручных и шпионов, тактика на поле боя – от попыток все это запомнить голова шла кругом. И как только отцу, наблюдавшему за ходом битвы, удавалось предвидеть, что случится в следующий миг, и отдать приказ еще до того, как неприятность стала серьезной? Таландра считала себя недурным игроком в «камни», однако с началом войны поняла, что рядом с отцом она просто дитя. Тот мог просчитать игру на много ходов вперед, увидеть все возможности и последствия и выстроить тактику – да так быстро, что моргнуть не успеешь. За всю жизнь ему встретился лишь один достойный соперник – королева. С тех пор как она умерла, король Маттиас не садился за доску. Принцесса зевнула до хруста в челюсти, свернула за угол и от неожиданности чуть не рухнула на пол. Сильная рука схватила ее за плечо и помогла удержаться. – Осторожнее, Тала, – сказал Граэгор. Седой генерал был, как всегда, одет в черную броню и нес на поясе грозный топор. Несмотря на возраст – Граэгору было лет шестьдесят, – он, когда надо, мог быть смертельно опасен. Таландра сама в этом убедилась всего несколько дней назад. К ее приходу останки наемного убийцы уже счистили с пола, но генерал с ног до головы был в крови, которой придавал не больше значения, чем обычной краске. Сейчас принцессе стало не по себе от ледяного взгляда и молчаливости, такой непривычной в сравнении с его обычным буйным характером. – Простите, я сплю на ходу. Как раз собиралась прилечь. – У вас ужасный вид. Таландра поборола искушение спросить, давно ли он смотрелся в зеркало. Такие шутки не находили у Граэгора понимания. – Разве вы с отцом не отправились на передовую? – Мы выезжаем утром. Таландра посмотрела вдоль коридора: генерал был один, и таким встревоженным она его никогда не видела. – Что-то случилось? – Я тут размышлял кое о чем… Вы могли бы помочь мне, – сказал он, зашагав рядом с принцессой по коридору. – Конечно. О чем вы хотите узнать? – О боевых магах. Что вы о них думаете? Вопрос звучал разумно, учитывая, что от магов во многом зависел исход войны, но был в нем и какой-то подвох. Голос Граэгора дрогнул – принцессе это не почудилось, – а ведь генерал никогда ни в чем не сомневался. Если он чего-то хотел, то отдавался погоне целиком – сердцем, телом и душой, – пока не добивался своего. Слова «тактичность» и «дипломатия» были ему незнакомы. Граэгор опять беспокойно поправил глазную повязку. Восемнадцать лет назад он потерял глаз и два пальца правой руки в жестокой войне, вспоминать о которой не любил. Тайна так и осталась бы тайной, если бы Таландра еще девочкой не упросила отца рассказать ей всю историю. Многие месяцы после этого принцесса просыпалась по ночам от собственного крика. – По-моему, маги отлично справляются, – сказала она. – Я знаю, со стороны все выглядит так, будто они только стоят на месте… Граэгор нетерпеливо махнул рукой. – Я видел, на что они способны. Магам необязательно скакать по полю боя, можете не рассказывать. – Тогда в чем вопрос? – Они свернули в последний коридор, который вел в ее покои. – Что вам известно о том, какие они люди? Об их прошлом? Таландра подняла бровь. – Вы кого-то подозреваете? По-вашему, среди магов есть шпион? Принцесса уже думала об этом и велела одному из своих людей осторожно навести справки. Однако если подозрения возникли у генерала, придется копнуть глубже. У Граэгора был всего один глаз, но видел он то, чего не видели остальные. – Нет, я не об этом, – ответил Граэгор, по всем признакам теряя терпение. Разговор стоил генералу огромных усилий. Они подошли к спальне принцессы, и генерал уставился на деревянную дверь, будто та могла ответить на его вопросы. Таландра дала ему время собраться с мыслями и прислонилась к стене. Холод камней под ладонями на короткое время разогнал сон. – Что вы знаете о Балфруссе? – спросил наконец Граэгор. – Откуда он родом? – Я не помню названия деревушки, лучше спросить у Вэннока, – ответила Таландра. Она ожидала, что генералу этого хватит, но тот смотрел все так же непонимающе. – Они выросли вместе. Что-то в глубине его единственного глаза щелкнуло и стало на место. Граэгор мрачно кивнул, будто получил подтверждение какой-то догадке. Все следы тревоги исчезли с его лица, и перед Таландрой вновь стоял несгибаемый воин. – Это поможет? – Спокойной ночи, Ваше Высочество, – сказал он и потопал прочь, прежде чем принцесса успела хоть о чем-то его спросить. Если бы она не падала с ног от усталости, то попыталась бы найти объяснение загадке. Впрочем, это могло подождать до утра. Таландра толкнула дверь в спальню. – Я уж думала, этот сукин сын никогда не уйдет, – сказала Шани. Она сидела на постели принцессы, завернувшись в одеяло и выпростав длинную бледно-голубую ногу. Таландра окинула взглядом коридор, быстро шагнула в комнату и заперла за собой дверь. Формально принцесса не была обручена и потому могла спать с кем угодно. Но с собственной шпионкой? Отец наверняка счел бы такое поведение опрометчивым. Наедине с подругой Таландра всегда чувствовала приятную дрожь, предвкушая бурные ласки. Всегда, только не сегодня. – Уже поздно, Шани. – Принцесса села на край постели и принялась стягивать сапоги. – Я устала. В другой раз. – Ты шутишь? – Дразнящий блеск в янтарных глазах потух. При свете расставленных в спальне свечей длинные черные волосы Шани блестели, словно шелковый занавес. Комната благоухала жасминами – и не только из-за открытого окна, выходящего в сад. Шани знала, как любит Таландра этот запах, и, конечно, капнула немного духов на кожу. В груди принцессы на миг шевельнулось желание, однако мысли кружили по-прежнему медленно, и страсть угасла. – Если хочешь только спать, оставайся, – сказала Таландра. – Полагаю, у тебя другое на уме… Лицо шпионки помрачнело. Она выскользнула из постели и стала одеваться. Таландра не в первый раз подивилась гладкости и белизне ее дерзкого зада. Кожа на спине Шани была мраморной с голубыми прожилками, а по ногам и рукам бежали цветные завитки. В другие дни наблюдать за тем, как она одевается, было почти так же приятно, как следить за обратным действом, но сегодня из движений Шани исчезла вся чувственность. Она с удивительной быстротой влезла в черные штаны, плотно обтянувшие ее красивые ножки, затем накинула белую сорочку с темным жакетом. Принцесса знала, что если сейчас не предложит ничего взамен, то после пожалеет. – Шани, постой! Та, не глядя на нее, уже тянулась к двери. – Ты мне нужна. Больше, чем думаешь. Она собиралась сказать другое, но усталость взяла свое. Во всяком случае, принцесса не покривила душой. Этого хватило, чтобы Шани подняла на подругу темно-желтые глаза. – Война раздирает меня на части. Я ужасно вымоталась – столько всего происходит! Сегодня просто неподходящий вечер. Лицо морринки не дрогнуло. Таландра не знала, что еще сказать, но тут Шани смягчилась. – Отдохни, у тебя усталый вид. – Она подошла к принцессе и нежно коснулась ее щеки. – Я зайду утром. – Я обожаю твои сюрпризы, но… не сегодня. – Не бери в голову. – Шани помахала рукой на прощание и вышла. Принцесса некоторое время смотрела ей вслед. Ее переполняли эмоции, все тело дрожало от усталости, однако что-то по-прежнему не давало покоя. В чем причина? В Граэгоре? В Шани? Или в обоих? Принцесса откинулась на кровать, пытаясь собраться с мыслями, но в ту же секунду уснула. Глава 16 Пока сиделка зашивала ему рану на плече, Варгус ни разу не поморщился. Он думал о том, сколько людей лежали до него в этой самой койке и глядели на тот же кусок шатра над головой. Всюду вокруг хрипели, плакали и кричали от боли раненые. Всего в двух койках от него солдат умирал и, всхлипывая, звал жену, а сестра милосердия прижимала его к пышной груди. Варгус охотно променял бы мегеру с постным лицом, которая занималась его раной, на эту толстушку. С другой стороны, сёстры милосердия ухаживали только за умирающими, а его сиделка знала свое дело. Ее движения были точными и уверенными, стежки – мелкими и аккуратными. Обращалась она с ним очень нежно. – Готово, – сказала сиделка, одарив его мимолетной улыбкой. Варгус, повинуясь порыву, поцеловал мегеру в щеку. Та, к его удовольствию, покраснела и поспешила прочь. – Вот ты где! – прогремел знакомый голос. Варгус сел на койке, приветствуя Харго и его товарищей. У Оррана был свежий порез на скуле, Черный Том слегка прихрамывал, да и среди остальных многие щеголяли свежими шрамами. Нескольких лиц Варгус не досчитался. – Так и будешь весь день валяться в постели? Решил сменить ремесло? – Орран под общий смех повертел бедрами. Хотя к нему отчасти вернулась былая веселость, после смерти Тэна шутки стали мрачнее и язвительнее. – Подумываю, – отозвался Варгус, натягивая рубаху и доспехи. – Но тебе ведь не нужен конкурент… – Ах ты, кобель… – сказал Орран. – Вот-вот. Орран недовольно тряхнул головой.