Девушка действительно прошлась вдоль остекления, указала рабочим на недоработки и скрылась в магазине. Перед тем как открыть дверь «Бон вояжа», она на секунду обернулась и посмотрела на нашу вывеску. Разглядев ее лицо, Алина зашлась в истерике. – А-а-а! – начала она с протяжного вопля. – Ой-ой-ой! – последовало продолжение. – До чего же есть подлые люди! Втерлась в доверие, змеей на груди пригрелась, воспользовалась моей добротой. Предательством заплатила за предобрейшее. – Алина, я ничего не понимаю, – честно призналась я, наблюдая, как Алина заламывает перед окном руки. – Чего уж тут не понять?! Знаешь, кто хозяйка этого мерзкого магазина путешествий? Вместо ответа я только пожала плечами. Девушку я видела впервые. – Лариса Красина! Ни имя, ни фамилия мне ни о чем не говорили. Я удивлено посмотрела на Алину. – Ну как же?! Ты что, забыла? Ах да! – Алина хлопнула себя по лбу, припомнив существенную деталь. – Ты же тогда болела! – Когда я болела? – Когда я с группой в Африку улетала. Поэтому ты и не помнишь ее. – Кого ее? Кто это был? – Я же говорю – Лариса Красина. Последняя, кто купил путевку. Ну лиса, ну лиса. Всю дорогу за мной следом ходила, все выспрашивала – что да как. Исподтишка опыта набиралась. Обзавелась туристическим агентством и, чтобы далеко не ходить, решила поучиться у конкурентов. Ловко! – не унималась Алина. – Ловко! Но это ей даром не пройдет. Я ей такой показательный урок устрою, мало не покажется. Пошли поговорим. Я ей выскажу все, что о ней думаю. Я еще раз посмотрела в окно. Нас разделял узкий переулок, метров тридцать, не больше. Магазин путешествий не спешил обзавестись жалюзи, поэтому нам очень хорошо был виден кабинет Красиной. Она сидела за письменным столом боком к окну и разбирала какие-то бумаги. – Пошли, – поторопила меня Алина. – Выясним отношения. Мы перешли дорогу и прямиком направились к входу в магазин. Рабочий, драивший перила, попытался перегородить нам дорогу: – Женщины, магазин еще не работает. – И не будет, – авторитетно заявила Алина и столкнула бедного парня со ступенек. «Что-то ее совсем заносит, – мысленно отметила я. – Нервы нервами, но так распоясываться нельзя». Между тем моя подруга смерчем ворвалась в помещение и уверенно направилась к двери кабинета директора. Я мялась позади, изредка ее одергивая: «Держи себя в руках, держи себя в руках». Она меня не слышала, рывком потянула на себя дверь и сделала шаг вперед. В кабинете пахло краской и было достаточно прохладно. Чтобы не дышать ядовитыми парами, хозяйка кабинета рядом с собой открыла одну створку огромного окна. Алина остановилась в проеме двери и постучала костяшками пальцев по дереву. Девушка от неожиданности вздрогнула и повернула в нашу сторону голову. – Что же ты, Леля, себе позволяешь? – вместо приветствия рявкнула Алина и сквозь зло сощуренные веки надменно посмотрела на хозяйку кабинета. – Алина Николаевна? – растерянно пролепетала Лариса. – Я! – гордо подтвердила свое присутствие Алина. – А ты думала, я в упор не замечу твоего «Бон вояжа»? Говори быстро, зачем поехала со мной в Африку? – спросила она и тут же сама ответила: – Посмотреть, как надо вести дела? Опыта поднабраться? Конечно, сейчас туристических агентств пруд пруди. Одним больше, одним меньше. Но даже не надейся отбить у нас клиентов. Так просто мы не сдадимся. Ты еще не знаешь, с кем связалась. Хочешь войны? Будет тебе война. – Вы заходите, – Лариса жестом показала на стулья, стоявшие в ряд напротив ее стола. – Садитесь. Алина с гордо поднятой головой прошла к стульям. Села, приняла свободную позу, облокотившись на спинку, закинула ногу за ногу, презрительно обвела взглядом комнату и произнесла: – Ну? Будешь оправдываться? – Нет, – слегка смутившись, ответила девушка. – По-моему, вы неправильно меня поняли. Я не собираюсь составлять вам конкуренцию. Мы собираемся торговать товарами для путешествий. Чемоданы, дорожные сумки, костюмы. Туристическое снаряжение. Палатки. – Да? – не поверила Алина. – Да. Вот посмотрите, – девушка протянула Алине рекламный буклет. – Можно я закурю? – Она достала из пачки тоненькую дамскую сигарету и потянулась к окну, чтобы взять с подоконника пепельницу и зажигалку, но не удержала равновесие и упала ничком. Упала неловко, как мешок с опилками. – Что с ней? – спросила я у Алины, когда поняла, что Лариса не собирается подниматься. Алина обошла письменный стол и наклонилась над девушкой, которая лежала на полу лицом вниз. – Леля, что с тобой? – она потрясла ее за плечо. Лариса не откликалась. – Марина, подойди посмотри. Я подошла к ним. – Давай попробуем ее поднять. Мы попытались приподнять девушку за плечи. Ее голова заскользила по полу – сама Лариса даже не пошевелилась. Ее тело показалась нам неимоверно тяжелым. Еще стол мешал нам развернуться так, чтобы удобнее обхватить Ларису. – Может, перевернем ее на спину? – предложила Алина. Так и сделали – положили Ларису на спину. Теперь мы могли видеть ее лицо. Аккуратно посередине лба, как у индианки, зияла дырочка, из которой тоненькой струйкой вытекала алая кровь. Лариса была мертва, и смерть, очевидно, наступила мгновенно. Лицо девушки не выражало чувства страха: она не знала, что через секунду умрет. Она даже не успела выронить сигарету изо рта, так и упала с ней. Я с ужасом перевела взгляд на Алину. Та в полной прострации смотрела на Ларису и, поворачивая из стороны в сторону голову, как бы не соглашаясь с происходящим, бормотала: – Последнюю сигарету не закурила. Бедная Лариса, бедная Лариса. Марина, это не я! Это не я! – Конечно, не ты. – Тогда кто? Как по команде мы вывернули шеи к окну, но высовываться не стали, более того, присели и спрятали головы под подоконник. – Кто-то стрелял с улицы, – проявляя высшую степень прозорливости, дрожащим от страха голосом сказала я. – Ты слышала выстрел? – На улице так шумно, асфальт меняют. А зачем ее убили? – тупо спросила Алина. – Кому-то твоя Лариса помешала. Кому, не знаешь? – Знаю. Нам. Нас теперь посадят? – За что? – Я с подозрением посмотрела на Алину, все ли у нее в порядке с головой. Она тряслась мелкой дрожью и причитала: – Прости, господи, бес попутал. Я ведь не хотела. Прости, господи. – Алина, ты о чем? – Как о чем? Это все он, африканский божок. Ты забыла, что он все мои желания исполняет? Связалась с идиотом! Ой, прости, господи! Деревянный истукан совсем не понимает, что я иногда не со зла говорю. Теперь мне воздастся по заслугам. Что же со мной будет? Еще и Клара Федосеевна на меня в суд подаст за сломанную ногу. Может, еще кто-нибудь найдется. Одно хорошо, что мы не в Америке, там бы мне лет пятьдесят вкатали. А у нас хорошо – больше пятнадцати не дают, потому что срок за более тяжкое преступление поглощает срок за менее тяжкое. Не думаю, что за сломанную ногу больше трех лет дадут. Ты как считаешь? И смертную казнь отменили, тоже хорошо. Я потрогала Алинин лоб. Да нет, не горячий. Но не похоже, чтобы она придуривалась. – Алина, ты точно умом тронулась! В Ларису стрелял не божок, а киллер. Надо вызвать полицию. – Чтобы меня скорее посадили? Кто твоего киллера видел? Никто. Зато рабочие у входа слышали, как я угрожала, что закрою магазин. – Он еще и не открывался, – поправила я ее. – И не откроется… благодаря моему предсказанию. – Как бы то ни было, а полицию вызвать надо. В этот момент в кабинет заглянул парень, которого Алина столкнула с лестницы. Увидев хозяйку в луже крови, к тому времени из ранки ее вытекло достаточно, он замер. – Что ты стоишь? Вызывай полицию. Ларису снайпер подстрелил, – объяснила я происшедшее. – Вот эта подстрелила? – он указал дрожащим пальцем на Алину. – Что ты мелешь? – возмутилась я. – Откуда у нас оружие? Хотя, если не веришь, можешь обыскать нас. Юноша испуганно попятился назад. – Да ты не бойся. Это, честное слово, не мы, – как можно более миролюбиво сказала Алина. Осмелев, он сделал шаг вперед. – Как же ее? Наверное, через открытое окно. – Скорей всего – так. Ты работал на улице, нечего подозрительного не заметил? – Нет, я работал и по сторонам не смотрел. – Работничек, – сквозь зубы пробурчала Алина. – Когда надо смотреть, они работают. Когда работать – они ворон считают. – Алина, – одернула я подругу. – Не заводись.