Тогда я тем более не понимаю, зачем такие жертвы? По-моему, зря ты бросила институт и в горничные подалась, — сделала заключение Марго. — Остается только надеяться, что хотя бы Денис твой подвиг оценит. Да, кстати, как он отнесся к тому, что ты в их доме объявилась? — Ужасно! — призналась Лиза. — Разозлился жутко. А потом ничего, стал мне даже помогать иногда, когда никто не видел. Конфетами угощал. Да… И на вокзал он приезжал. Искал меня, чтобы денег на обратный билет дать, а я отказалась. А он обозвал меня дурой и уехал. Вот и все. — Лиза замолчала. — И правильно сделал, — прокомментировала я Лизины россказни. — Потому что, если это все не враки, то дура ты и есть. Кто же еще? Спрашивается, чего ты на него вешаешься, когда ежу понятно, что ты ему как козе баян нужна? Где эта самая твоя женская гордость? — Да уж, мне бы в центре вашего Кондратова памятник уж точно не поставили, — горестно усмехнулась Лиза и в очередной разу своими светлыми кудряшками тряхнула. — Ну и плевать! — Нет, ты слышала? — поискала я поддержки у Марго. — Что за молодое поколение такое? Куда мы катимся, а? А Марго вместо того, чтобы проявить со мной полную солидарность, взяла и очередную свинью подложила: — Да ладно тебе, — поморщилась она, — тоже мне полиция нравов выискалась. И не дав мне и словечка в ответ молвить, снова все свое внимание на Лизу переключила. — Значит, ты все это затеяла только для того, чтобы снова рядом со своим горячо обожаемым Денисом оказаться? — осведомилась она у этой маленькой врушки, выдававшей себя за четвероюродную Стасову племянницу. — Ну да, — Лиза задумчиво посмотрела на торчащие из-под дивана Стасовы тапки, все в отметинах от острых зубов нашего щенка. — Я думала, вы как-нибудь докажете, что я ничего не крала и Вика меня обратно позовет… — Всего-то-навсего!.. — прошипела я, внутренне готовая придушить Марго, если только она и после этого по своему обыкновению вздумает Лизу-подлизу оправдывать. Но ничего, обошлось. Марго ее оправдывать не стала, хотя и подобающей выволочки не сделала. Так, слегка пожурила: — Да, заварила ты кашу, милая. И видишь теперь, что из этого вышло? В каком мы положении из-за тебя оказались! Теперь, когда в доме несчастный случай произошел и Любовь Васильевна, — Марго покосилась на меня, — его невольной свидетельницей стала, огласки всей этой истории нам не избежать. Нам придется объясняться с милицией, службой безопасности Москальца, а то и с ним самим и, боюсь… Однако остальные страхи Марго остались нам неведомы, поскольку Лиза ее на полуслове перебила: — Не беспокойтесь, я все возьму на себя! — заявила она, гордо задрав нос. — Сейчас же поеду к ним и все расскажу. Если только они меня пустят… А, пустят, куда денутся! И опять, значит, в прихожую — шасть! Только и в этот раз я ее попытку оставить нас с Марго в сельских дурах решительно пресекла. — Э, нет! — встала я грудью на ее пути. — Никуда ты не пойдешь! — Вы?.. Вы думаете, что я собираюсь сбежать? — Лиза имела наглость обидеться. Вернее, сделать такой вид. — Тогда… Тогда поедем вместе! — Ага, щас! Разбежалась! — такое Лизино предложение ни капельки не понравилось. — Пусть уж лучше они сюда приезжают! Если им так надо! — Ну, как хотите, — Лиза с остервенением швырнула сумку на пол и процедила сквозь зубы. — Пусть будет по вашему. Пускай приезжают и делают, что хотят, только никаких денег я не брала! Не брала и все тут! И тут Марго, ну как будто окончательно меня добить решила! — Верю, — сказала. — Да, верю. А потому хочу тебя, Лиза, спросить, есть ли у тебя какие-нибудь предположения, кто бы мог эти деньги украсть, а вину на тебя свалить? Кому, как ты думаешь, это нужно было? А эта проходимка Лиза, такие речи заслышав, естественно, тут же крылышки свои ощипанные и расправила: — Не знаю… Честное слово, не знаю. Могу только сказать, кто из обитателей этого дома у меня меньше всего доверия вызывает. Даже не обитателей… А, впрочем, она же там целыми днями околачивается… — Кира? — Марго включила свой запрятанный под «вавилоном» компьютер. — Она, — подтвердила Лиза. — Мне кажется, у нее нет… Я бы сказала, принципов. Да, именно. И еще… В общем, она же все время Вике эти таблетки для похудания носит. Говорит, импортные, дорогие… Толку от них, правда, нет, но Вика вбила себе в голову, что они ей помогают. Вернее, Кира ей вбила. Как придет, сразу начинает ахать, мол, Вика на глазах все стройнее и стройнее делается. А тут таблетки кончились. Как раз в тот день. И Кира принесла новые — пропавшие деньги-то как раз для этого и предназначались — и поставила флакон в спальне на туалетный столик… — На тот самый, на котором якобы лежали деньги? — Марго сцепила пальцы на животе. — Да, — голубые Лизины глазки потемнели, как два омута. — Но и это еще не все. Кира, она возле этого столика довольно долго возилась, а потом, когда она из спальни вышла, у нее из сумки что-то выпало. Я, конечно, подобрала. Это ж моя обязанность. Хотела даже вернуть, но не успела из-за этого скандала. Только думаю, потеря для нее невелика. Потому что это пустой пузырек из-под аскорбиновой кислоты был. Ну, витамины такие, знаете? Так ты хочешь сказать?.. — Марго так заворочалась в кресле, что оно заскрипело почище моей «пятеры» на бесчисленных кондратовских ухабах, но довести свою мысль до конца ей не суждено было. Потому что дверь детской распахнулась, и в гостиную с шумом, визгом и лаем вкатился клубок, состоящий из Яна, Туськи, кота и щенка таксы. — Вот! Вот! — наши с Марго отпрыски стали совать Лизе рисунки, над которыми они терпеливо чуть ли не битый час корпели, пока сама Лиза нам свою неземную лав-стори излагала. А еще битый час у нас на подробное изучение детского творчества ушел. Что и сказать, потрудились они на славу. Чего только не изобразили. Во-первых, Лизу. Причем, неоднократно. Во-вторых, щенка с котом. Еще несколько автопортретов сделали. Впрочем, и нас с Марго вниманием тоже не обошли. Запечатлели, так сказать, хотя и в самых общих чертах. В отличие от Лизы, которую они, между прочим, буквально в мельчайших деталях расписали. Вплоть до лейблов на ее потертых штанах. За Марго не ручаюсь, а лично я, глядя на эту живопись, снова ревнивый укол в сердце ощутила. И, наверное, долго б еще себя распаляла, не случись одно событие, в свете которого мои обиды временно на второй план отступили. А началось с того, что где-то совсем рядом громко запел телефон. Причем, судя по мелодии, не мой и не Марго. Оказалось Лизин, из лежащей на полу у нее в ногах сумки. И поскольку Лиза отреагировала на этот звонок молниеносно, то уже через пару мгновений мы с Марго имели возможность внимать ее радостному щебетанию: — Денис? Это ты! Ну, наконец-то! Я же знала, знала, что ты меня будешь искать! Что?.. Где я сейчас? У-у… У одних знакомых… В спешном порядке подхватив рукой нижнюю челюсть, я посмотрела на Марго, а она так резко подалась в Лизину сторону, что едва из кресла не вывалилась. — Скажи ему, что если он хочет тебя видеть, то пусть сюда, к нам, приезжает! — провозгласила она тоном, не терпящим даже намека на возражения. Пусть и самые робкие. ГЛАВА 11 — Сказал, что приедет, — объявила Лиза, которая все еще сжимала в ладони мобильник и до того светилась от счастья, что мне пришлось взгляд от нее отвести. В связи с отсутствием солнцезащитных очков. — Только мне, право, неудобно, что вы… В общем, как бы вынуждены в мою личную жизнь вникать… А мы с Денисом, в принципе, могли бы и на нейтральной территории встретиться, чтобы вас не стеснять… — Да, могли бы, разумеется, — Марго напустила на себя почти материнской строгости, — но при сложившихся обстоятельствах, мы с Любовью Васильевной за тебя определенную ответственность чувствуем. Верно я говорю, Любовь Васильевна? — А то! — поддакнула я при том, что никакой ответственности за эту наделавшую суматохи пигалицу, в отличие от Марго, на себя не возлагала. Больно мне надо! Что же касается драгоценного объекта ее девичьих грез, то он во мне тоже особенного любопытства не вызывал. Поскольку я уже имела удовольствие его лицезреть, причем всего лишь пару часов назад, и он мне, надо отдать ему должное, весьма нахальным молодым обалдуем показался. А вовсе не тонкой, ранимой натурой, каковой его Лиза расписала. Кстати, и в этот раз я все при том же мнении осталась. Потому что, видели б вы, как он к нам ввалился, с неимоверным трудом выдавив из себя невнятное приветствие. А как скривил свою смазливую физиономию, когда осмотрелся. Дескать, в какие трущобы я забрел. А эта малолетняя идиотка Лиза сходу ему на шею бросилась, захлебываясь от избытка эмоций: Денис! Денис! Ты теперь понимаешь, что тебе нужна моя поддержка? А он только отодрал ее от себя, как котенка, и недовольно поморщился: — Ладно, давай собирайся… — Ага, сейчас! У меня же все вещи здесь. Вот они! Сейчас оденусь и все! — запрыгала вокруг него на одной ножке Лиза. А заметно приунывшие и готовые в любую минуту разреветься Ян с Туськой — вокруг нее. И замечу, что продолжалось это безобразие, пока Марго свое веское слово не сказала. — Извините, молодой человек! — поднялась она с кресла, особенно монументальная в своем парадном атласном халате. Тоже мне, нашла из-за кого выряжаться! — Так дело не пойдет. Мы хотели бы знать, куда вы эту девушку забираете? — А в чем дело, мамаша? — наставил на нее свои наглые гляделки отпрыск ликеро-водочного воротилы. — Вам-то что, не все равно? — Мне? — Марго ткнула себя пальцем в грудь и медленно стала багрянцем наливаться. В то время как во мне в очередной раз классовое чувство проснулось. — Да вам, вам, кому же еще! — и бровью не повел самоуверенный типаж, на которого эта дурочка Лиза запала. — Вы кто такая, чтобы ею распоряжаться? Она ведь совершеннолетняя. — Кивнул он на злополучную сиротку, которая стояла рядом с ним и даже не пикала. — Я? — Марго чуть выставила вперед правую ногу, а голову немного назад откинула. Видимо, для большей устойчивости. — Я, между прочим, ее тетка. А вот кто вы, молодой человек, я, к сожалению, понятия не имею. — Ага, ма тант, значит! — криво усмехнулся наследный Прынц и к Лизе оборотился. — Правда, что ль, она твоя тетка? — Да нет, что ты, — еле слышно отозвалась та, не подымая своих ангельских глазок, для которых все роса, как говорится в народе. Вплоть до мочи. — Просто они мне помогли… Пу, я тебе потом расскажу… — Тогда пошли скорей, — процедил сквозь зубы Прынц и подхватил Лизин чемодан. Да-да, — засуетилась Лиза, даже не глядя в нашу с Марго сторону, пока мы ревущих Яна с Туськой от нее оттаскивали. Так уж они по этой предательнице убивались! Было б из-за кого! А по мне, так пусть себе катится, тем паче, что от нее одни неприятности и никакой прибыли! О чем я так прямо ей и заявила, вернее, проорала вслед, на лестничную площадку из двери высунувшись. А потом подбежала к окну, чтобы самолично удостовериться, что мы наконец-то от нее избавились. И увидела ее уже внизу, возле важно раскорячившегося у подъезда серебристого «мерса». А также некоторое удовлетворение испытала, когда она вдруг запнулась у раскрытой дверцы, а ее разлюбезный Прынц взял и затолкал ее в свою навороченную колымагу. Да как заботливо! Как березовое полено в печку! И все бы ничего, если б не Ян с Туськой, которые еще долго голосили «Лиза-Лиза!», нипочем не желая смиряться с такой «невосполнимой» потерей. Это ж надо, как эта маленькая врушка им в душу запала! По всему видать, далеко пойдет. А мы еще и отдуваться за нее будем, когда к нам гориллы прын-цева папеньки прискачут. Кстати, что-то они задерживаются. А Мишка-то, помнится, уже через час мне их обещал. Что касается Марго, то она не хуже наших отпрысков, все о Лизе этой, будь она трижды неладна, горевала. — Нет, но скажи, пожалуйста, что она в нем нашла? — вопрошала она, воздевая руки к потолку. — Ведь он же с ней, как с каким-то неодушевленным предметом обращается! — Любовь зла, — философски обронила я в ответ, — сама не знаешь, кого другой раз полюбишь. А что, лично со мной именно так и было. Потому что мой бывший — Ванька — тоже еще тот козел. Только без «мерса». Вот и вся разница. Хотя оно, конечно, козел с «Мерседесом» выглядит намного предпочтительнее, чем точно такой же, но на «Запорожце». Да-а, между прочим, а не здесь ли собачка зарыта? В том смысле, что беззаветная Лизина любовь к хамоватому сыночку ликеро-водочного короля, может, всего лишь его зажиточностью и объясняется? И всего-то делов, а эта чистоплюйка Марго свои замечательные мозги зачем-то сушит. Ну я, конечно, попыталась ее вразумить, только не тут-то было, потому что если Марго чего себе в голову вобьет, то все, амба! Нет, твердит, чувства у нее искренние. Совсем, как у ее знаменитой тетки. Естественно, я сразу заинтересовалась, о какой такой знаменитой тетке речь? Уж не саму ли себя она в виду имеет, наша скромница Марго? Ну ладно, пусть она знаменитая, если ей так хочется, не возражаю, только, какая она, прости, Господи, Лизина тетка, когда эта юная прохиндейка принародно от нее же и отказалась?