— Чувство самосохранения. Потому что Даня скоро отдаст швартовые и поплывет с Хароном, если не вернет ее вместе с Сетом обратно! Он же — ключ! Тот самый ключ, которого, по твоим словам, нам не хватает! Деметра изменилась в лице. Из сердитой и деловой она вдруг стала растерянной и трогательно хрупкой, уязвимой. — Что?.. Фортуна сделала ключом человека? То есть Даня… впитывает в себя энергию богов?.. Он — живой тозохио тезоотитас? Вместилище святости?.. Нергал кивнул. — Да. — Вот ведь с-сука! — с сердцем выругалась Демка. — Жаль, нельзя вернуть время Совета. Я бы предложила ее не просто сослать, а что-нибудь поинтересней придумала!.. — Прекратите говорить обо мне, будто меня здесь нет! — возмутился я. — И Деметра, перестань ругаться! Тебе не идет. Еще позволю себе напомнить, что у нас врата в другой мир прям-таки наружу торчат, а у меня недостаточный набор энергии богов, чтобы их активировать! Что делать-то? Деметра фыркнула. — Ну само собой. Для активации всего важного в этом и Верхнем мире Зевс на правах главы Совета в качестве системы контроля и безопасности повсюду использует свою энергию, эквивалента которой нет. — Как нет эквивалента? — нахмурился Нергал. — Других же громовержцев полным-полно! — Он специально слегка исказил ядро своей сущности, чтобы невозможно было найти заменитель его личной энергии. Еще давно. Политика, однако. — Вот ведь ссс…волочь предусмотрительная, — ругнулся Нергал. — И что нам теперь делать?.. — Устроить Дане встречу с Зевсом, — ответила Деметра. — Но как? — спросил я. — Поверь, это не проблема. Я могу организовать ее хоть сейчас. А вот ваши врата нужно как-то прикрыть. Иначе до того, как мы успеем вернуться с рандеву, сюда весь Совет нагрянет. Почуяв Даню, я прикрыла снаружи ваши врата гигантскими дубами с мощной аурой и посвятила деревья Перуну. Но маскировка эта, мягко говоря, так себе. Сойдет разве что для близорукого в полумраке. И тут откуда-то издалека донесся странный размеренный звук. Цок. Цок. Цок. В первое мгновение я подумал, что мне показалось. Но нет. Деметра умолкла, и мы все повернулись к выходу в коридор, где через несколько секунд из прозрачной пустоты появилась вышагивающая на каблучищах и томно улыбающаяся Лилит в своей микроскопической униформе. — Что, нужен хороший начертатель? — протянула она, лукаво поглядывая на Нергала. — Я могу побыть за него. — Идеально! — выдохнул я, невольно повторяя любимое словечко Сотота. — Ли, ты нас спасла! — Не радуйся раньше времени, — тихо проговорила мне Деметра. — Врата будут постоянно разрушать начертания, даже самые сильные. Ей придется постоянно их обновлять, пока энергия начертателя не исчерпается и символы не начнут исчезать быстрее, чем она сможет их восстанавливать. Это, Даня, не спасение, а небольшая отсрочка. И учти: когда врата активируются, никакие защитные куполы, начертания, прикрытия и ширмы уже не помогут. Сияние открывшихся врат полыхнет в небо световым столпом — так, что даже слепые увидят его. Весь Верхний мир будет оповещен мгновенно. И начнется такое… Даже интересно, что именно. Потому что я себе этого представить не могу… Ли между тем с улыбкой смотрела на Нергала в упор. Тот недовольно прищурился. — Кажется, я примерно догадываюсь о цене твоей помощи, — проговорил он. — Да пошел ты, представитель первого поколения, — с явным удовольствием ответила Ли, блеснув белоснежными зубами. — Да, я беру, что хочу, и кому хочу — отдаюсь. Но не продаюсь. Ни-ка-му. Я пошла работать. И, эффектно развернувшись, она вдруг надела на голову что-то невидимое. А когда Ли опустила руки, на ее голове позади рожек появились два пушистых кошачьих ушка на тонком ободке. У Нергала зашевелились злые желваки, а Лилит, беззаботно напевая себе под нос какую-то песенку и помахивая голым хвостом, направилась обратно по коридору, пока звук ее шагов не умолк в тишине. — Она издевается надо мной, или мне показалось? — с тихой яростью в голосе проговорил он. Я широко улыбнулся. — Не-а, — протянул я, наблюдая за выражением его лица. И после небольшой паузы добавил. — Тебе не кажется, она точно издевается! — Вот ведь… сфинкс голозадый, — пробормотал Нергал. Деметра не вмешивалась в наш разговор. Растирая пальчиком хмурую морщинку промеж бровей, она напряженно думала о чем-то своем. — Ты правда можешь помочь Дане встретиться с Зевсом? — спросил у нее Нергал, отвлекаясь, наконец, от Лилит. — Не знаю, сколько часов продержится суккуб, так что действовать нужно как можно быстрее. — И еще домой бы заскочить, — добавил я. — Раз такое дело, надо предупредить парней. Лучше бы им сейчас свалить куда-нибудь из города от греха подальше. — Тогда пошли к ним прямо сейчас, — Деметра махнула рукой в сторону, и в воздухе открылся портал. Схватив за руку, она потащила меня за собой в портал — и мы очутились в харчевне. Я ожидал, что в таверне будет шаром покати — все отправятся отсыпаться после такой нервной ночи. Но здесь вкусно пахло свежими булочками, с королевской доски улыбался розовый Лунтик, а на нас с Демкой вытаращились не меньше полсотни ребятишек, которым Ника расставляла на столах молоко в пивных кружках. При виде меня канал связи у Лёхи сразу похерился, и вместо Лунтика на экране появилась и замерла реклама подгузников. — Ну и?.. — проговорил он. Ника тоже напряженно замерла с подносом в руках, и весь ее облик был настолько испуганно-вопросительным, что больше никаких слов и не требовалось. — Водочки нам принеси, — попросил я ее. — Там же вроде еще оставалось с прошлого раза? — Водочки с утра? — удивился Лёха. — А почему не сам? — насторожилась Ника. — Потому что на посошок самому себе на наливают. Так что принеси нам водочки! Ника, забыв про поднос на детском столе, всплеснула руками и побежала на кухню. А я прошел мимо столов, забрал Лёху со стойки и пристегнул к своему поясу. — Что? — растерянным и счастливым голосом снова и снова спрашивал меня Лёха. — Неужели?.. Я правильно понял, да? — Правильно. Ты вместе со мной отправляешься на побывку на историческую родину. Хотел же увидеть, как там все теперь стало? — Хотел… Хотел!!! — радостно вскричал Алекс Длиннобородый, некромант лохматой степени и истинный сын России! — Дядя, а сказка?.. — с искренним детским огорчением спросил у меня один из зрителей утреннего сеанса, потянув за рукав. Я посмотрел на него, и с моих уст сорвалась почти архитипичная русская фраза. — Мальчик, ты не понял. Мы домой летим! И, повернувшись к лестнице на второй этаж, звучно гаркнул: — Р-рота, подъем! Лёха у моего пояса аж закашлялся от неожиданности. — Ох и голосина, у тебя иной раз прорывается, друг мой. Таким только «изыди!» в уборной кричать… Ника выставила тарелку с сыром и жареными колбасками, по-быстрому протерла белоснежным полотенцем два стакана и, со стуком выставив их перед нами, плеснула в них водки из пузатой бутыли. — Вот только лег — и снова ты! — раздался сонный голос Азры. — Что у нас опять случилось? И по какому поводу хлещешь с утра, за здравие или за упокой?.. — Пока не понятно, — хмыкнула Деметра себе под нос. Я с укором посмотрел на нее и ответил: — Полундра, брат мой. Час икс, которого мы все ждали, наступил. Так что хватайте самое ценное, запрягайте нечищеных лошадей и валите из города прочь как можно быстрей и как можно дальше! — ответил я, подавая стакан Демке. Азра аж запнулся на ступеньке. — Что? Уже?.. — Именно так. Так что тормоши всех, и чтобы через четверть часа здесь никого уже не было. Азра мгновение помолчал, будто утрясая в голове внезапные новости. И, грохоча сапогами по деревянным ступеням, поспешил обратно наверх. — А ну-ка все срочно проснулись, в штаны впрыгнули и на выход! — прокричал он, дубася кулачищем по закрытым дверям. Мы с Деметрой проводили его глазами, кивнули друг другу, чокнулись и выпили. Со второго этажа донесся топот и приглушенные голоса проснувшихся друзей. Пошла веселуха. — Ну что? Может, еще по одной? — спросил я у Демки. Та кивнула.