– Не идут хлопцы в «ястребки», – уныло произнес Онысько. – Боятся. Насилу уговорил два десятка человек. А теперь, после того как сожгли хутор Евгена Снигура, их командира, и постреляли всех его родных – тем более никто не пойдет в «ястребки». А если у тебя всего двадцать душ – много ли навоюешь? Вы правы: чтобы люди начали нам помогать, нужно как следует дать бандитам по зубам. А чтобы им дать по зубам, нужны люди. Получается безвыходная ситуация. Замкнутый круг, как в той дурной сказке. И ходишь по тому кругу, и ходишь… – Да, круг… – согласился майор. – Кстати, как там Евген Снигур? Держится? – Да вот он, сидит на лавочке и курит, – сказал Онысько. – Гляньте в окно. – Что, и он приехал? – удивился майор. – Ведь только вчера были похороны… – И что же? – пожал плечами Онысько. – Были похороны… Вот только не хочет он рыдать над родными могилами. Не такой он человек, чтобы причитать вслух. Воевать он хочет с теми, кто пострелял его семью. Да оно и понятно. Что ему еще остается? Майор посмотрел в окно и вздохнул, глядя на Снигура. – Ладно, – проговорил он после паузы. – Тут вот какое дело. Не так давно вышел один интересный приказ. Ты слышал такое слово «СМЕРШ»? – Доводилось, – кивнул Онысько. – Еще на фронте. Говорили, что они ловят немецких шпионов и диверсантов. – Не только, – сказал майор. – Еще они выявляют всякую нечисть вроде ваших болотных сидельцев. Так вот, приказ… По этому приказу они должны нам помогать. Вот я им и позвоню, пускай помогут. Уж они-то – сила! Если надо, то они и войска могут привлечь на помощь. А с войсками – оно всяко веселее. Оно, войско, сломало хребет Гитлеру. Справятся и с твоим… как бишь его кличут? – Перемога. – Значит, справятся и с твоим Перемогой. Сначала – выявят, кто это такой, а потом и прихлопнут. А заодно и всех прочих болотных душегубов. – Вот это хорошо! – обрадовался Онысько. – Это просто-таки то, что нам и нужно! Ну так зовите, и начнем действовать! – А ты вот погоди, – сказал начальник милиции. – Посиди и помолчи. А я позвоню, куда следует. И майор взял телефонную трубку. После долгих попыток дозвониться ему, похоже, удалось услышать чей-то голос в трубке. – Это майор Перетятько, – сказал он в трубку. – Да, начальник милиции… Что? Да уж конечно, по делу, а не про гулянку… Не до гулянок сейчас. Какое у меня дело? А вот какое. Тут у меня сидит Павло Онысько – участковый с Островов. Что такое Острова? А это хутора на болотах вокруг Березичей. В центре, значит, Березичи, а кругом – болота с островами, а на них – хутора… Что? Дальше можно не говорить? Ну, можно и не говорить, коль вы такие понятливые!.. Что?.. Да вот не могут они справиться своими силами, а то разве я просил бы у вас помощи? Там у них гуляет какой-то Перемога… Откуда мне знать, кто он такой? Никто этого не знает! Одно лишь имя. Но все злодейства творятся от его имени… Да. Тамошние бабы даже детей пугают его именем… Вот, говорят, не будешь слушаться, придет Перемога и утащит тебя в мешке… Что? Говорю же, не знаю! И участковый тоже не знает! Так как?.. Что? Ну, пускай будет так, как вы сказали… Закончив разговор, майор Перетятько какое-то время молчал, а затем сказал, обращаясь к участковому Онысько: – Велели ждать до завтра. Сказали, что завтра прибудет человек из СМЕРШа и побеседует с вами. Ну а как оно будет дальше, того я не знаю. У вас есть место, где можно переночевать? Онысько неопределенно дернул плечом. – Ну тогда переночуете в нашей милицейской казарме, – сказал майор. – Есть у нас такое заведение. Я распоряжусь. Это, конечно, не тещин дом, но одну ночку как-нибудь перебьетесь. А завтра к восьми утра будь у меня. Будешь беседовать с человеком из СМЕРШа. * * * Остаток дня милиционеры из Островов провели, расхаживая по районному центру. У каждого из них, помимо служебных надобностей, были еще и всякие житейские поручения: у кого от жен, у кого от матери с отцом или соседа. Кто-то просил что-то купить ему в городе, кто-то лишь присмотреться к ценам. Ну а как без этого? В Березичах ничего купить было нельзя, потому что бандиты разграбили и сожгли единственный магазин. А жизнь-то все равно продолжалась, и коль она продолжалась, то тем, кто были живы, нужна была всякая всячина: кому одно, кому другое. И где же все это добудешь, как не в городе? В поисках заказов от односельчан и хуторян милиционеры завернули на городской базарчик, побывали во всех, какие только им встретились, магазинчиках, пообщались с местным народом на предмет того, где можно в городе достать то, а где это. Один лишь Евген Снигур не стал расхаживать по городу, по магазинам и базарам. Он отправился в милицейскую казарму, сразу же лег там на деревянный топчанчик, уложил рядом с собой автомат, отвернулся к стене и затих. А на осторожные вопросы милиционеров он лишь молча махнул рукой: ступайте, мол, в город без меня и покупайте там все, что хотите. А мне-то, Евгену Снигуру, для кого покупать? У меня теперь другие интересы… Милиционеры потоптались, повздыхали, понимающе покивали, да и отправились в город по житейским делам. На следующее утро, ровно в восемь часов утра, участковый Павло Онысько уже входил в кабинет начальника районной милиции. Да и не один, а вместе с Евгеном Снигуром. Узнав, что участковый должен встретиться с представителем СМЕРШа, Евген Снигур решительно заявил, что он тоже будет присутствовать при встрече. Павло Онысько даже и возражать не стал: он понимал, что Евгена все равно переубедить невозможно. Теперь Евген после той беды, что с ним случилась, жил по другим, своим собственным законам. И в чем заключалась суть этих законов, можно было лишь смутно догадываться. Поэтому Павло лишь махнул рукой: мол, если есть у тебя такое желание, то и пойдем. В кабинете Павла уже ждали. Рядом с начальником милиции сидел средних лет мужчина в военной форме с погонами майора. У мужчины было круглое, простецкое лицо, совсем как у жителя Березичей или какого-нибудь жителя островного хутора, расположенного недалеко от Березичей. Руки майор держал на столе, и эти руки, как мимолетом успел заметить Онысько, также были руками хуторянина – натруженные, с короткими растопыренными пальцами. Ну просто-таки самый настоящий обитатель Островов, зачем-то переодевшийся в форму майора Красной армии! Увидев, что вместе с участковым в помещение вошел еще один человек, да притом с автоматом за плечами, майор вопросительно глянул на начальника милиции. – Это Евген Снигур, командир наших «ястребков», – пояснил за майора Павло Онысько. – Понятно, – кивнул майор. По всей вероятности, он уже знал о несчастье, случившемся с Евгеном Снигуром. – Проходите и садитесь. Поговорим. * * * Разговор о бедственном положении в Березичах и на островных хуторах не занял много времени. Майор из СМЕРШа был хорошо осведомлен о ситуации во всем Заболотье, а значит, и о делах на островных хуторах. А вот беседа о Перемоге заняла больше времени. – Что вам известно об этом человеке? – спросил майор из СМЕРШа у участкового и Евгена Снигура одновременно. – Можно так сказать, что ничего, – ответил Павло Онысько. – За исключением того, что он где-то совсем рядом. Вот прямо-таки существует с нами бок о бок. Может, даже мы с ним и встречаемся. В самих Березичах или где-нибудь на хуторах… – Перемога где-то рядом… – задумчиво проговорил майор. – Почему вы так считаете? – Уж слишком он осведомлен обо всех наших делах! – покрутил головой Онысько. – Вот просто-таки все видит своими глазами и слышит собственными ушами! – Это как так? – не понял майор. – А вот вы рассудите сами, – сказал участковый и глянул искоса на Евгена Снигура. – Взять, допустим, его беду. Ведь все знали, ироды: и где его хутор, и какими переходами туда лучше добраться. А коль знали, то, стало быть, они наши, здешние. Чужой человек враз запутается в наших болотах. Да еще ночью. – Да, но… – осторожно пошевелил короткими пальцами майор. – Вы за меня не опасайтесь! – резко произнес Евген Снигур. – Говорите напрямую. Коль оно надо для дела… – Хорошо, – очень серьезно сказал майор. – Напрямую оно, конечно, лучше. А тогда ответь: ведь они, я так думаю, той ночью на хуторе хотели в первую очередь расправиться с тобой, не так ли? – Наверно, – спокойным глухим тоном произнес Снигур. – А тогда получается несостыковочка, – сказал майор и посмотрел на Павла Онысько. – Вот ты говоришь, Перемога где-то совсем близко. Но отчего же тогда он не знал, что он, – майор кивнул на Снигура, – не будет в ту ночь ночевать на хуторе? Если бы Перемога был совсем рядом, то, наверное, знал бы… – А этого никто не знал, – пожал плечами Евген Снигур. – Даже я сам, и то того не знал. Я уж совсем собрался возвращаться домой, да вот нечаянно задержался. Дела у меня появились. Ну а когда с делами было покончено, то было уже слишком поздно. Да, в общем-то, и не та причина, что поздно, а выпил я малость. А в пьяном виде брести по болотам, да еще ночью… Вот меня и уговорили заночевать. Я и заночевал… – Евген оборвал себя, усмехнулся страшной усмешкой и умолк. – Если не секрет, какие такие дела задержали тебя в Березичах? – спросил майор. – Обыкновенные дела, – глядя куда-то в угол, ответил Снигур. – «Ястребок» у меня один есть, совсем молоденький. Только две недели назад поступил в «ястребки». Ну, его батько и зазвал меня к себе. Расскажи, мол, что это такое – «ястребки», сильно это страшно или не очень, могут убить моего сына или не могут… Обычный разговор. Ну, посидели мы, выпили. А тут уже и ночь. Вот батько и говорит мне: переночуй, мол, у меня, нечего тебе спьяну да ночью брести по болотам. Я и согласился. Думал, завтра с утра и вернусь к себе на хутор. – Понятно, – сказал майор и вдруг в упор глянул на Павла Онысько, да что там глянул – просто-таки выстрелил взглядом: – А ты знал, что он в ту ночь не ночевал на хуторе? – Нет, – растерянно ответил участковый. – Не знал я. Никто мне того не говорил. – Да никто этого не знал, – сказал Евген Снигур. – Кто бы мог это знать, что я не вернусь в тот день на хутор? Говорю же, я и сам не знал, что заночую. – Ладно, – сказал майор. – Тогда продолжаем говорить о Перемоге. О том, что он где-то совсем рядом. Какие у вас еще имеются факты на этот счет? – Да факты-то известные, – сокрушенно сказал участковый. – Взять, например, магазин. Ведь знали же, ироды, что все мы на хуторах! Потому и разграбили магазин. Кто бы им помешал? Но ведь чтобы знать, что ни милиционеров, ни «ястребков» в селе нет, для этого, опять же, надо быть где-то рядом! Да и чтобы коней угнать из соседнего села, тоже надо быть близко. Потому что, если ты чужой, откуда тебе знать, есть кони в соседних Глушанах или их там нет… Ну а про похороны я уже и не говорю. Прицепить дурную бумажку на совсем новый крест… Кто бы явился из тех же Глушан или, скажем, из города, чтобы это сделать? Только свои… Вот я и говорю, рядом он, этот Перемога. Совсем близко… – Кстати, о бумажках, – сказал майор. – Хотелось бы мне посмотреть на них собственными глазами. – Ну так смотрите, если есть желание! – сказал Павло Онысько и полез в карман. – Захватил я с собой четыре штучки. А так-то их у меня уже почти два десятка. Все как одна. С теми же самыми словами, написанные карандашом… Вот они. Майор взял записки и одну за другой принялся их рассматривать. Он их и читал, и для чего-то переворачивал вверх ногами, и смотрел сквозь них на свет, и щелкал по ним пальцем. Все, кто были в кабинете, молча наблюдали за непонятными действиями майора из СМЕРШа. – Я оставлю их у себя, – сказал наконец майор. – И передам потом нашим специалистам. Пусть они над ними подумают. Бумажка с буквами, она многое может о себе рассказать! Если никто не возражает… Никто, разумеется, не возражал. Майор аккуратно сложил записки и спрятал их в лежавший на столе офицерский планшет. – Ну а теперь вот что я вам скажу, – произнес майор. – Придется нам наведаться в ваши Березичи и прогуляться по вашим островам. Поглядим на месте, что к чему. – Вот это хорошо! – бурно обрадовался вначале начальник милиции, а затем и участковый Павло Онысько. – Что хорошо, то хорошо! С вами мы их быстро! А то ведь никакого житья от бандитов нет! Совсем загнобили народ, душегубы! – Ладно, – сказал майор, поднимаясь. – Значит, ждите меня здесь. Улажу кое-какие формальности, разыщу свою команду и вместе с вами – в ваши Березичи и на хутора. Глава 6 Ждать пришлось недолго. Вскоре вернулся майор из СМЕРШа, но не один, а в сопровождении двух молодых мужчин. – Вот это и есть моя команда, – сказал он, указывая на своих спутников. – Прошу знакомиться. – Тарас, – отрекомендовался один из мужчин.